ЯЙЦО СУДЬБЫ. Экстремальные каникулы современной Бабы Яги

Вера Бурмистрова, 2007

Возможно ли, за сутки, из приличной студентки московского вуза превратиться в средневековую ведьму!? Да, запросто! Три подруги и чёрный кот могут даже мир спасти и победить вселенское зло! А могут и напортачить так, что миру страшно станет. Ведь они молоды, отчаяны и крайне опасны! В первую очередь, для себя…

Глава первая.

Жизнь — большой сюрприз.

Подозреваю, что преподнесёт сюрприз и смерть

— быть может, ещё больший.

(Владимир Набоков)

Неча на зеркало пенять,

коли рожа крива…

(Николай Васильевич Гоголь)

Стоял июнь. Несвойственная для начала лета безумная жара довела, казалось до точки кипения весь мегаполис. Да еще к тому же, последние пару недель мои мозги тоже дошли до определенной точки, когда уже начинали плавиться… и было от чего! Шла сессия! Чудовищная пора для каждого студента, у которого за весь семестр было слишком много дел, чтобы писать конспекты, готовить рефераты, а порой, и лекции посещать времени катастрофически не хватало. Ну, кто скажите, учится, когда ему всего лишь двадцать,… а на дворе весна.… Так что я была безмерно счастлива тому, что сегодня, наконец, сдала последний экзамен и радовалась пятерке этой как родной! И угорала, если честно, вспомнив лицо преподавателя, принимавшего экзамен. На первый вопрос билета «Кем была Бранжъен?», я, успевшая выучить из всего курса зарубежной литературы только «Тристана и Изольду» расслабилась. Радостно подпрыгивая, выпалила незамедлительно, что, дескать,… это была служанка Изольды, которая переспала с ее престарелым мужем. Для того, чтобы Изольда досталась девственницей Тристану. Ведь раньше операций по восстановлению ну этой, самой… девственности не было… не то что счаз! А девственность была залогом чести. Ну и так далее… Немного отходя от текста. Скажу вам честно, я была в ударе! Что поделать, ведь запомнилась ж мне чем-то именно эта сцена любовная изо всего романа…. Короче, рассказала все что знала! И чего не знала, тоже. В красках. В смыле, приукрасив свой рассказ так, что он чуть не стал напоминать второсортную порнуху. Но, в принципе, ответила же правильно и по существу. Кто виноват в том, что я настолько творческая и впечатлительная натура. Второй вопрос, он даже задавать не стал… и почему-то сразу вышел покурить.

Да что это я все об учебе, да об учебе… Хорош, об этом! Голова пусть отдыхает! Экзамены в универе благополучно закончились и, к нашему огромному удовольствию начались каникулы! Можно было расслабиться и пошалить немного….

И в принципе, ничто не предвещало удивительных событий, случившихся как раз после того, как мне внезапно… в наследство от неизвестной никому старухи досталось зеркало, самое на первый взгляд обыкновенное зеркало. Огромное, в тяжелой раме из потертой бронзы. Досталось зеркало со всей квартиркой вместе и дубовым сундуком на антресоли. До сих пор не понимаю, чем я не угодила Судьбе за эту милость,… может характером? Бабулечка ведь та, была мне даже отдаленно не родня и мстить, в принципе, ей мне было не за что…

Ну, давайте по порядку обо всем… Мои замечательные родители никогда не могли договориться толком друг с другом, а по сему решили все на свете совместить в своей единственной любимой дочке, и поэтому…. Мне, Владлене Шмелевой-Васюковой — крайне обаятельной и привлекательной девушке двадцати лет от роду, студентке третьего курса Университета культуры и всяческих там искусств, от мамочки достался огненно-рыжий цвет волос и редкостно склочный темперамент, а от папочки — высокий IQ и слишком доброе сердце. Спрашиваете как я с такой наследственностью жила? Скучновато, скажу я вам жила до тех пор, пока на первом курсе не появилась у меня парочка замечательных, но абсолютно противоположных по характеру подруг… «мы такие разные, но все-таки мы вместе…» это про нас: Лайзу Койфман (а в простонародье Лизку), Марию Потапову и меня — трех неразлучников нашего универа.

Скандал? Пьянка в общаге?? Драка??? Нет. Нас там точно не было!… Кто сказал, что мы там были? Декан?! Ложь! Наглая ложь!!!

Наша троица была заводилами самых шумных вечеринок и самых громких скандалов вне зависимости от места пребывания. Если мы оставались переночевать в общаге у Машки, то коменданта хватал удар и он пил упаковками валокордин. Не забывая при этом через каждые тридцать минут бегать на наш этаж, вооружившись огнетушителем и ломиком. Поверьте, у него уже был опыт! Взять в пример хотя бы, как мы сгущенку варили на общей кухни и чуть не взорвали пол общаги.… Зато кухня на долго стала местом паломничества всех местных тараканов! Или… как застряли в лифте, накурив там за полтора часа так, что всех жильцов в срочном порядке эвакуировали прибывшие пожарные, сказав, что здание горит.… Нет, нет. Никто из нас троих до этого момента не курил. Ни разу. Но, пока мы дожидались спасения, оброненная кем-то на пол пачка сигарет и зажигалка, сыграли роль спускового крючка. И это стало роковой ошибкой. Мы потом зелёные неделю ходили. А что стоит вспомнить, как Лизка, решив покрасить брови специальной краской (она ж была блондинкой натуральной и всегда страдала, что, дескать на лице бровей не видно), ночью возле туалета, распугала соседей-китайцев, учащихся по обмену… Купленная вроде бы в приличном магазине коробочка оказалась явно сделана у них на родине. И, вместо русого, брови кокетки Лайзы стали отливать фиолетовым каким-то цветом. И к тому же, светились в темноте! Все это… так… цветочки, мы вообще любили хорошо повеселиться!

Как же вам описать наши персоны так, чтоб было сразу видно, как сильно мы отличаемся друг от друга? И насколько, любая из нас индивидуальна! Никакими сравнениями и аллегориями не передать тех черт характера каждой из нашей троицы, которые делают общение таким незабываемым. Хотя и сильно специфичным. К тому же, у мужчин, к примеру, есть свое собственное видение окружающего и мнение на этот счет. И вы рискните только с ним не согласиться!

Вот об этом сейчас и разглагольствовал наш общий друг Кирюха Сибиряков — единственное мужское лицо, на которое ни одна из нас не имеет виды, повесив давно ярлык «свой в доску парень» или «лучшая подружка». Кирюху это не смущало, он всегда был всем доволен в этой жизни.

— Вот Владка… точно иномарка… красная такая… хм… в принципе, и на пожарную машину она канает… особенно децибелами создаваемого шума,… но мне больше нравится спортивный вариант… Мустанг какой-нибудь или, на крайняк, Феррари…

— Ах, неужели я такая шумная, Кирюх? — лукаво улыбнулась я в ответ на подковырку.

— А я? — Лизка кокетливо повела плечиками.

— Мерс! Точняк Мерс… президентский вариант… белый — белый… красивый — красивый… и… — подмигнув нам с Машкой, закончил, — И до самых покрышек бронированный!

Подпихивая друг друга локтями, мы с Манькой гнусно захихикали, поглядывая на подругу. Ожидая, догонит она очередной прикол, или как всегда. Как комплимент воспримет?

— То есть супер-пупер безопасный? — томно хлопая опахалами ресниц, уточнила Лизка.

— То есть бронированный, — заржал Кирюха. — Лизок, не бери в голову, там места нету!!!

Мы весело переглянулись. Не в этот раз!

— Тогда я даже боюсь спросить: «Кто я?» — Мария вдруг вздохнула грустно.

— Танк!!! Т — 34!!! Машка, ты ж такаааая!!! Ух, я б за тебя замуж вышел.

Мы, непонимающе переглянулись и снова захихикали.

— Женился, ты хотел сказать…

— Не, Мань. На таких как ты, не женятся, за таких мужики замуж выходят.… — мечтательно протянул Сибиряков. — Это ж и коня на скаку… и в избу, горящую…ну и сковородкой по балде… если что.

В общем, я думаю, вы приблизительно поняли кто из нас кто…. Машутка, дама гренадерского росту, косая сажень в плечах, коса русая до пят.… И как такой раритет вообще выжил в джунглях нашего забытого богом города? Не представляю. Наверно за счет того, что у мужчин Машенька вызывает безоговорочное благоговение с первого нечаянного взгляда.

Лайза наоборот… Кто откажется приласкать и убаюкать на широкой своей груди это нежное белокурое создание, передвигающееся по сложной жизни на таких худеньких стройных ножках, что при виде Лизки в мини-юбке, у мужиков дух сразу захватывает и намечается нехватка кислорода… 100% блондинка, между прочим! А какой бампер… хм… или не бампер… что там, у машин спереди, Кирюха знает,… но пятый номер! А от этого номера, у мужиков не только дух захватывает, но и мозги напрочь отлетают!

Вы спросите, а я? Я слишком скромна, чтобы рассказывать направо и налево, насколько обаятельна, умна, чувственна, добра, привлекательна, красива… короче я идеал. Так лучше. Для всех!

И кому ж я такая достанусь?

Это неожиданно и стало темой беседы трех подружек за столиком в летнем кафе.

— Скукота… — болтая голой красивой ножкой, протянула Лиза.

— Кончились экзамены, радоваться надо.

— Чему радоваться? Ску-ко-та! Все разъехались. Посидеть не где… и не с кем.

— А мы? — возмутилась Машка — это не с кем?!

— Вы, — это не где!!! — безаппеляционно заявила Лиза.

— Тимур уехал на дачу… Костик с Танькой в Геленджик… Анжела в Турцию… и то, можно сказать про них «везет же людям»! А мы… вот, единственное доступное место — лавочка на набережной! Стыдоба!

— Позвони Егору, пусть сводит тебя куда-нибудь развеяться…

— А то ты не в курсе… все значит в курсе, а она нет!… Я бросила этого идиота, — отчеканила Лайза, абсолютно уверенная в том, что всякая порядочная женщина должна бросать мужчину первой. Громко, при свидетелях, чтобы не смог оспорить он потом ее уход как факт уже свершившийся. И сказать друзьям небрежно так… да я бросил ее,… она мне надоела.

— И мы с Филькой поругались… — вздохнула Машка.

Действительно, как-то получилось, что за последнюю пару недель мы не сговариваясь, все втроем разругались с последними своими ухажерами. Скучали… не по ним, а потому что делать было нечего. Искать новых не хотелось совершенно. Знакомиться, стараться понравиться, охмурить… ууу…. Только не сейчас! Пыльный, пропахший бензином и выхлопными газами город плавился от жары, стоявшей уже полмесяца. Очень хотелось куда-нибудь подальше отсюда смотаться. Да было некуда!

— И вообще, была бы у нас отдельная штаб-квартира, мы бы не сидели такими дурами горемычными, а оторвались бы на полную катушку!

Убийственный аргумент, конечно. В общагу нас, если могли, старались не пускать, а к Лизе родственники приехали из Телль-Авива. Ну а ко мне, компанию всю было не загнать и калачами. Просто они очень хорошо знали мою мамочку, которая искренне считала, что у нас не должно быть от нее никаких секретов! И час на кухне превращался в пытку! Мы пригорюнились, задумавшись о том, что можно сделать, где бы потусить. И, внезапно, у меня родилась гениальнейшая идея, которую оставалось только претворить в жизнь! Чем мы, собственно, и занялись активно!

Начали с того, что я влюбилась. Кандидатуру мы выбирали, самым тщательным образом… Было только два варианта — либо парень сразу знал, на что шел… либо он должен быть жестоко обманут нами, злыми и коварными. Я предлагала Артема Козлова с вокально-инструментального, но Машка только отмахнулась — склонить «голубого» козла в наш огород можно было только за капусту, в твердой конвертируемой валюте, а мы последние рубли в кафешке проедали. Так получалось, что вариант, когда парень знает на что идет, отпадал сам собой. Что ж, оставался еще один… Весьма циничный вариант. А мы были весьма молоды и беспринципны. Точнее, бесшабашны, чтобы согласиться на него.

Лизок на полном серьезе выдавала такие предложения, что мы с Машкой от смеха еле дышали. Она фонтанировала списком кандидатов… ее выпученные голубые глазки переполнял огонь идей…самых дебильных и разнообразных. Вот уж точно, что для лучшей подруги расстаралась Лизка не на шутку! Послушав ее, можно было со спокойным сердцем забирать орангутанга в местном зоопарке. Он казался почти идеальным мужчиной на фоне всех, представленных ею кандидатур! Когда я отсмеялась и отдышалась, сказала твердое НЕТ! От таких вариантов у моей мамы, вместо ожидаемых тихих слез была бы крупная истерика с обширным инфарктом и повсеместным инсультом. Лизка обиделась, дуреха! А мы с Машкой даже и не подозревали, каким отменным чувством юмора обладает наша несравненная блондинка! Причем о его существовании она сама даже не догадывается!

После долгих препирательств осталась одна кандидатура,… зато какая!!! Моей единственной и неповторимой любовью стал Паша Мальчиков с параллельного курса — не очень талантливый, не шибко красивый (я бы даже сказала совсем не…), далеко не умный… Зато, сколько у него родни!!! Одних единокровных братьев и сестер двенадцать душ!!! Оставалось только успеть этого Мальчикова найти, пока он из города не умотал куда-нибудь на лето. И всего то ничего… женить!

Мама рыдала… и тихо билась в истерике, когда я под конвоем Лизки и Марии вела Пашу в ЗАГС, предусмотрительно неся его паспорт, в своем кармане. Мой папа молчал. Он потом вообще еще долго молчал. Принципиально. Месяца два.

Я плакала, клялась в любви к Мальчикову, всей его родне и кричала, что без всех этих милых моему сердцу людей я не проживу и дня в этом жестоком и бессердечном мире… что одиночество и чувство неразделенной любви меня погубят,… и я уйду в монастырь… В мужской!!!

Мамулечка моя, тоже оказалась далеко не промах! Она развернула бурную оппозицию — подключила всех своих родственников: сестер, братьев, зятьев, кумов и прочих… прочих… чтобы показать мне, бестолковой и неразумной, что родни у нас и своей хватает.

Я была непреклонна!!! Девчонки поддерживали меня как могли. И неугомонной Лизке, и спокойной простодушной Маше, эта авантюра безумно нравилась, особенно тем, что им приходилось играть в ней на вторых ролях. Конечно, видели бы вы того Мальчикова!!! А мне, между прочим, еще и пришлось его убеждать в своей неземной любви!!! Фу! Эй… вы не подумайте чего такого… лишнего. Я девочка приличная. Правда, в свете последних событий, скорее сволочь приличная, но тем не менее. Мы чинно держались за ручки, пока я морочила пацану голову внезапно обрушившейся на нас любовью. Применяя для этого на максимуме свои скудные нейролингвистические способности. Да, подло конечно, с моей стороны это было. Но, кто из нас не совершал ошибок юности горячей. Ладно, хватит каяться пока. Продолжим повествование. Итак…

Не смотря на все, мы победили!!! Мои умненькие и весьма не бедненькие родственнички посовещались, погоревали, поняли, что отговорить от форменного безрассудства им меня уже не удастся, а крайними быть потом никому не хочется… Решили — пусть выходит замуж! Тут уж возмутилась моя мама, которая наотрез отказалась жить в одном доме с таким будущим зятем. На что, собственно и был рассчитан весь наш коварный план!!!

Родственники повздыхали на последок, подсчитывая финансы по обшорным счетам…. Ну, что поделать, говорили они… дура девка! Может, опомнится потом… образумится и разведется. Тем более, что все равно квартиру ей планировали на тридцатилетие покупать. А тут такое дело. Скинулись, короче, и купили нам, т.е. будущим молодоженам квартирку! Маленькую и скромненькую. Понятно дело. Двадцать лет — это тебе не тридцать. А раз пораньше, то и поменьше. Фантастическая логика. Скупердяи. Квартирка была мягко говоря не блеск конечно, ветхая, как шкура мамонта, но зато в самом центре Москвы! Прописали в нее конечно меня.

А что случилось потом…

Потом случилась свадьба. В день бракосочетания я была неотразима! Платье не назвать шикарным мог бы только человек, у которого вкус как таковой отсутствовал с рожденья! Белый крепдешин с глубоким декольте… Фата до полу… Конечно, ведь я первый раз была в роли невесты, и мне хотелось соответствовать придуманному еще с детсада образу. Я оглядела в зеркало себя. И зеркало, почудилось мне, тоже подмигнуло. Краааасавица! Жаль, что не на долго…

Несомненно, я могла бы, скрипя зубами выйти замуж… и подождав положенное время развестись. Но это было выше моих сил!!! Чесались в предвкушении не только руки, ноги, но и даже зубы. Такой побег со свадьбы, какой был у меня, не снился даже Голливуду в страшном сне!!! Наверно все случилось, кроме взрывов. Погоня была… и драка тоже.… А как ругались многочисленные родственники Мальчикова, приехавшие на свадьбу из таких глухих деревень, которых даже и на карте то нет, не описать без мата. А что ругались, собственно, понять не могу. Дорогу им до ЗАГСа оплатили? Оплатили. Москву они из окна лимузина повидали? Повидали. Стол им шикарный накрыли? Накрыли. Зрелища устроили? Ещё какие! Все людям мало… Поняв, что билеты обратно до дома явно не окупятся дармовой закуской и выпивкой… раз свадьба не состоится. Они всем скопом бросились меня ловить! Короче похищение невесты чуть не обернулось взятием заложника. И я до последней минуты боялась, что девчонки не смогут меня спасти и придется взаправду выходить сегодня замуж. Да не за кого-нибудь, а за самого страшного парня на нашем курсе!

Короче, мы неплохо"повеселились"в этот день.… Перед большинством родственников, своих и чужих, я извинилась сразу, практичеки не солгав, что решение выйти замуж оказалось опрометчивым. А с остальными, ну с теми, кто немного пострадал во время погони и драки (уже тогда, когда приехал спецназ меня спасать) разберусь, когда их из стационара выпишут.…Какая же свадьба без драки.Кстати, закуску все же съели всю и алкоголь весь выпили,… так что обратные билеты того большинства, кто не попал в больницу, явно окупились. И зол на меня не остался никто. Некоторые даже посмеялись от души. В глубине души решив наверное, что я или шизанутая, или афиристка. Что ж, не далеко от истины. Дядя вообще сказал, что я натурой в бабушку пошла. А что мой драгоценный жених… Он был не против. К слову сказать, эта свадебная история создала вокруг Мальчикова нездоровый ажиотаж. Так что, ему теперь приходится даже убегать от большинства навязчивых инфантильных барышень, готовых пожертвовать себя на алтарь справедливости. И стать для"несчастного"парня самой идеальной возлюбленной. Не такой испорченной как я. Той, что не убежит из под венца. Останется в болезни и радости… Бла… бла… бла… А где, позвольте спросить, они все были до нашей свадьбы? Парню двадцать годков, а он еще даже не целованный был. Зато сейчас… Самый популярный парень в универе. Да, русские женщины — вечная психологическая загадка. Ну, вы поняли, что с личной жизнью у моего несостоявшегося мужа теперь все в полном ажуре. Насыщенно и разнообразно. Не то что у меня. Ладно, ладно. Обойдемся без соплей и благодарностей.

Жизнь удалась!!! Как итог, все живы, счастливы, за редким исключением. Я свободна и живу теперь на своих собственных квадратных метрах! Мальчиков… огромное тебе человеческое СПАСИБО!!! Вот видишь, я не такая неблагодарная скотина как ты.

Нюансы, правда, есть,… квартирку покупали наспех и в срочном порядке, у каких-то дальних родственников бабуси, что в ней перед кончиной проживала. Поэтому то и досталась она мне со всем старушечьим скарбом, и черным здоровенным кошарой неизвестного происхождения, имени которого я даже не знала. Машка с Лизкой временно обосновали у меня штаб — квартиру жестоко брошенных и дьявольски разгневанных женщин, так что жить пришлось всем вместе, в тесноте, как говорится, да не в обиде.

Говорю же… сердце у меня слишком доброе,… за что и страдаю! Если б кошака хотя бы прогнала — жилось гораздо бы спокойнее наверно… так нет! Спокойно не жилось!!!

Утро новоселья выдалось на редкость тяжелым! Похмелье вообще достаточно тяжкая штука, а когда оно у трех девиц сразу, да еще скучковавшихся на одной площади, тяжелее втройне!

В моей небольшой квартирке с утра пораньше раздавались стоны.

— Уф, ну кто тебя просил мешать шампанское с водкой?

— Чья бы блондинка мычала…

— Девочки, не ссорьтесь, — Машкина всклокоченная голова показалась из-под покрывала,

— Это наверно печенье просроченным оказалось…

— Ага, отравленным! Злыми производителями маленьких сладеньких печенюшек!

— Кто в душ?

— Рассольчика бы…

Вяло стекая с кровати, мы фиолетовыми гусеницами сползали в душ. Не прошло и часа, как на кухне уже собралась пить кофе тройка вполне вылупившихся бабочек. Кое-кто, не будем показывать пальцами, даже успел намалевать свои огромные ресницы и густо намазюкаться тенями.

— Лизка, ну ты прям Мерлин Монро, — восхитилась Машка. — А косметику, ты, где взяла?

— Тушь у меня всегда с собой, а все остальное…Там, у Владьки, на полочке коробочка лежит такая малюсенькая с такими очаровательными тенями, вот только мажутся они не очень… старые наверно, но цвет какой!

— Лизка, ты, ходячее недоразумение! Коробочка… маленькая… написано на ней не по-нашенски… буковки иероглифами?

— Ну,… японские наверно, их косметика сейчас вообще супер!

— Улет! — я покачала головой, силясь понять, как искомая коробка, которую я потеряла пару лет назад вдруг оказалась в ванной.

Жизнь, кажется, становилась интересней с каждою минутой.

— Лайза… Вот ты дубинушка! — я подперла ладонью щеку и с интересом поглядела на нее. — Это ж краски мои. Импортные, между прочим! Масляные краски, дурилка ты картонная! Как ты их теперь смывать то будешь? Ацетоном?

Лизка брякнулась на пол в глубокий обморок. Припадочная! Предупредила хотя бы что ли… Мы же не злые, подстелили… да вот, тряпку половую… чтобы не больно было падать.

— Девоньки… — заголосила Машка, а что ж делать то?

Ацетона не нашлось. А жаль… Пробовали мыть с мылом, стирать тряпочкой и ластиком… Я, придавив коленом трепыхающиеся в тщетной попытке освободиться тело, жестоко терла Лизкино лицо. Машка побежала искать жидкость для снятия лака, пока я держала нашу мученицу в ванной в надежде отмыть… все зря!

— А…ходи так! Так даже ничего…зелененькая…

Вот удивительное дело… Вся красная, зареванная Лизка, мокрая, как русалка, с выпученными голубыми глазюками на ядовито зеленом фоне… (надо ж было выбрать именно зелененькую краску), смотрелась очень даже ничего… А краска, которая в бытность моего стремления стать модным художником (был у меня такой период в жизни) опадала с мольберта, как осенняя листва, въелась намертво! И как вообще эти злополучные краски в ванной оказались? Во всем конечно переезд виноват. Когда мы, с моими баулами, типа «мечта оккупанта», зашли в дом, оказалось что места для них, в принципе, нет. Так что бросить пришлось все, где попало. Дааа… Как бы в Лизкины дотошные ручонки чего другого не попало… Может у меня в туалете лодка подводная обнаружится?

Мы молча пили уже остывший кофе. Лизка горестно вздыхала и через каждые пять минут бегала смотреться в зеркало, огромное доисторическое зеркало, занимавшее практически всю стену моей однокомнатной малогабаритки.

— Лизка, кончай ты эту беготню, я от сквозняков простужаюсь.

Быстрый взгляд облил меня презреньем с головы до ног. Но тот час было все забыто, и хрупкие ручки привычно изобразили щенячий восторг.

— Ой, девочки, от этого зеркала оторопь берет! Прикиньте, подхожу я к нему поближе, нагибаюсь…

— А от туда рука… как в дешевом фильме ужасов… «Иди сюда, моя сладенькая блондиночка…»… Аааа…. Аааа…

Машка вытянула вперед руки и нарезала по кухне пару кругов, свесив на бок язык и шевеля бровями на перекошенном лице.

— Ага, Лизок, ты уж, где попало, не нагибалась бы… — подмигнула я довольной Машке.

Лизка вообще частенько давала нам повод поглумиться. Беззлобно конечно. Исключительно от большой любви к сарказму.

— Хахаха…

— Фи… Дурочки, какие! — Лизка, зачем-то продефилировала к плите и сняла крышечку со стоящего на огне чайника. Задумчиво посмотрела на зарождающиеся в его недрах пузырьки и прикусила нижнюю губу. У нее это обозначало высшую степень озадаченности. — Надо же… Может быть, мне все же показалось? Надо проверить! Да, да, да!

Мы с Машкой ухмыльнулись, переглянувшись.

— Сейчас придет и скажет, что оттуда «Сто пудово, ветер дует»!

— Главное чтобы ей в голову не надуло. Или еще куда-нибудь… хи…хи…хи…

Лизка на подколки отреагировала неоднозначно. Лихо развернулась на своих высоких каблучищах и умчалась в комнату. Вернулась она быстро. Вот тогда то мне и надо было насторожиться! Ведь это уже обозначало высшую степень эмоциональной возбужденности данного конкретного индивидуума! Так как блондинка наша не из тех, кто подбегает к зеркалу лишь для того, чтобы проверить свою какую либо догадку. Даже не полюбовавшись на себя красивую минут так — дцать… двадцать… Тридцать…

— Да нет же! Девочки! Сто пудово, оттуда дует! Прямо в лицо! Представляете… Из зеркала дует ветер! Нет, правда!

— Отчего ж нет… Представляем: ураганный ветер… И град с дождем…

Я закинула ноги на стул и лениво повозила чашку по столу. Глумиться над Лизой было классно, но надоедало быстро.

— И все существующие метеорологические катаклизмы на твою белую головушку… — проговорила Машка, снимая вскипевший чайник и разливая по чашкам воду. — Чай пить садись…

Лизка наконец-то поняла, что мы ей не верим, и обиделась, замолчав. Надулась, правда, как мышь на крупу. Ну да ничего, у нее память девичья… короткая… Бегать к зеркалу она перестала, только вздыхала трагически и громко хлюпала носом.

Машка пошарила в стенных шкафах и, разыскав муку, затеяла печь блины. Парочку сожгла, один вроде испекла, но чуть не уронила на кота, случайно проходившего мимо в этот злополучный момент.

— Первый блин комом, — пожала она плечами, глядя на то, как линолеуме расползается масленое пятно.

— Второй тоже комом, блин! — я рукой махнула. — Бросай ты, Мария, это гиблое дело…и так все продукты перевела почти…

Надо было что-то срочно делать, с нашим общим, воинственно-боевым духом, слегка подмоченным водными процедурами с Лизаветой и подорванным вчерашним печеньем. А какое самое интересное и захватывающее занятие для женщин кроме флирта, сплетен и шопинга? Конечно раскопки в уже моей, но забитой чужими старыми вещами квартирке. Я озвучила эту идею вслух… Ответом мне, был сногсшибательный энтузиазм обеих.

— А вдруг мы клад найдем? В брюликах?? Ой, девочки, разбогатеем! — прыгала, похлопывая в ладошки, Лизка.

— Ага, или мешок денег, в керинках или катеринках…

— Вот ты, Васька (это меня так из-за фамилии порой зовут), вечно все иронией своей чернушной как бы это сказать помягче… помечтать никому не даешь, — Маша схватила скачущую как попрыгунчик Лайзу и…

— Конечно-конечно… пришел поручик Ржевский и как всегда…

Меня уже давно никто не слушал… Машка с Лизкой, как две бешеные курицы бросились громить и переворачивать вверх дном мою квартиру. В ней и так порядка в принципе не было, а так создался вполне колоритный бардачок!

— Машка, глянь какая вазочка интересненькая,… а кувшинчик вот этот…смотри, вещь!

— Деревянный ножик… Владка, где ты? Иди сюда, вот как самая умная, скажи мне, глупенькой, ну что можно деревянным ножиком резать? Заявляю, НИЧЕГО!

–…Хлам какой-то…это выкинуть…это тоже,…а это в срочном порядке, уже вонять начало…

— Что там вонять начало?

— В душе не чаю,…но воняет знатно!

Рвение моих подруг меня умилило. Все пыльные, грязные, они воодушевленно торили себе путь среди всего того, что вставало на их пути. Шкафы, сундучки и шкатулочки не были ими забыты или не увидены. Каждая мелочь доставалась, отряхивалась от столетней пылюги и выставлялась на всеобщее обозрение и обсуждение.

— Так… что тут у нас… ой, браслетик… это мне! Отдай, тебе он все равно на твою медвежью лапу не налезет! Ну не обижайся, возьми вот этот поясок.… Как это не поясок… гляди, из натуральной змеиной кожи… Что-о-о-о??!!! ЭТО и есть змеиная кожа!!! Ма-ам-очки-и-и-и-и-и-и….

Машка быстро захлопнула широкой ладонью Лизке рот. И успокаивающе посмотрела той в глаза.

— Ну, кожа змеиная, ну и что, зачем кричать-то так? Может, у бабуси змейка ручная была, любимая. Померла, стало быть,… а шкурка как память осталась.… Поняла? Кричать больше не будешь?

Лизка поморгала широко открытыми глазами… Огромными, как блюдца от сервиза. И помотала согласно головой. Но как только рот освободился, заголосила.

— Васька… Васька… Васькааааааа.… Ой, Машка, глянь, кот пришел…

— Его наверно тоже Васькой кличут, вот он и решил узнать, что тебе от него надо…

Кошак вальяжно вплыл в комнату, потоптался немного среди всего этого бардака… понял, что может лишиться последнего и наверно очень дорогого ему хвоста, сел на краешек комода и стал спокойно наблюдать за происходящим…

— Чего орали?

— Ты где была?

— Пиво пила!… На кухне была, шкафчики смотрела… — засмеялась я, глядя на заблестевшие глаза подруг. — Вещицу интересную вот тут надыбала… книжка поваренная вроде, только надписи не разберешь… почерк у бабушки был, каллиграфический конечно. Жаль, картинок нет!

— А мы узнали, как кота нашего звать…методом, так сказать, профессионального тыка…

— Тыкала ты его чем?

— Сама ты тыкала… — надула губы Лизка. — Тебя звали, а он пришел… Вот мы и поняли, что звать его Васька…и он твой тезка!

— Мандельштам твой тезка…

— Девки, поглядите, что я нашла…

Наше ленивое переругивание стихло, едва начавшись… Машкина голова, показавшаяся с антресоли (и как она вообще туда попала?) выглядела, однако странно… Чумазая, как трубочист, но ужасно собой довольная Мария, кряхтя от натуги, вытащила на свет божий огромный, обитый блестящим металлом сундук.

— Ох, и здоровый сундучище…

— Сразу видно, дубовый…

— Это, Лизка, голова у тебя дубовая…

— А это что, никак серебро?

— Да брось ты… кто ж на сундук, серебро переводит? Так… нержавейка какая-нибудь…

— А давай отковыряем, да на экспертизу отдадим?

— Я те сейчас так отковыряю…

От шутливого подзатыльника Лизка привычно уклонилась.

— Ты лучше идею выдвини, как его открыть…

— А динамита нет?

— Мозгов у тебя нет… слушайте, я тут где-то такой очаровательный ломик видела…вот он!

………………………

— Ух!

……………………

Не представляю, как вам описать то, что было… после того, как я поработала юным взломщиком. Да я и сама бы не поверила, коль не видела своими собственными глазами, как слетел замок… Крышка сундука плавно открылась, как будто ее с низу толкала невидимая пружина,… и… выскочил заяц! Обыкновенный заяц беляк… таких много, но как он оказался в СУНДУКЕ?!!! И как он там ВЫЖИЛ, без воды, без еды,… без воздуха, наконец???

Мы с визгом бросились за удирающей животинкой…

— Лови его…

— Он на кухню сиганул…

— Нет, он в комнату ломится…

— Зайчик, зайчик… заюшенька,… где же ты, сволочь ушастая?

Зайца, как ветром сдуло…

— Вот дуры! — послышался мне ворчливый, раздосадованный шепот.

— Это кто сказал? — Я завертела головой.

— Лизка, ты слыхала, нас кто-то дурами обозвал!

— Влада, у тебя это на нервной почве, наверно. Тут кроме нас никого. Ну, кота в расчет если не брать… А где ты видела говорящих котов?

— А где ты видела, чтоб в сундуках зайцы жили???

Мы разом обернулись и пристально посмотрели на кота. Он, как ни в чем не бывало, удобно устроившись на бабкином комоде, вылизывал лапу, томно вытянув ее вперед. Смотрели мы на него долго и молча. Кот развернулся и стал вылизывать другие, более интимные места. Мы отвернулись.

— Да брось ты, Владка, глупости все это. Показалось тебе. — Машка задумчиво скребла кончик носа.

— А заяц делся куда?? А??? — Лизка раскорячилась посреди тесного коридорчика руки в боки и растопырила локти так, что они начали упираться в стенки. Похоже, что у неё начиналась истерика. — Ну, куда он мог деться из запертой, на два замка квартиры на пятом этаже??? КУДА???!!!

На это никто не мог из нас ответить. Абсурд конечно. Был заяц, и нет зайца!

— Без паники!

Мы успокоили Лизу и ещё раз прошлись по всей квартире. Заглянули во все шкафы и комоды, под шкафы и комоды… под кровать. В сундук. Пустота. И даже в туалете не было ни подводной лодки, ни зайца беляка.

Пока девчонки рылись по всем углам, я сделала паузу, и задумчиво оглядела пейзаж. Комната была небольшая, но заставленная всяческим барахлом по самое некуда. Где ещё искать зверюшку, я лично, уже не представляла. И как он впрямь выжил в сундуке? Правда, мне где-то на глаза попадались учебники по химии и специальная какая-то литература (видать училкой бабка была). Но чтобы так заморочиться.… Да это ж Нобелевская премия, не меньше! Хмм…. Но ведь должно же быть всему этому какое-то научное объяснение!

— А ну-ка замолчали все… — шикнула я на копошащихся девчонок. И прислушалась. Если эта скотина живая, мы её услышим. Где же ты прячешься…

Внезапно тишину прорезала громкая трель звонка. Я аж подпрыгнула от страха. Звонили не в дверь. Звук шёл из кучи хлама в углу коридора. Покопавшись в нём, я вытащила на свет божий раритет. Медный телефон с вычурной длинной ручкой. Тяжелый и очень старинный. Это он звонил как оглашенный. Я осторожно сняла трубку…

— Алло…

— Это Лесная 10? — раздался в ответ металлический голос.

— Возможно… — осторожно ответила я.

Мало ли, может это родственники старухи. Или наследники. Только их ещё не хватало.

— Пиццу заказывали?

Пиццу? Какую нафиг пиццу?

— Мы не заказывали, — ответила я, бросив трубку и повернулась к девочкам. Лизка стояла возле двери. И по её глазам было видно, как она сильно трусит. В такие моменты, голубые как небо глаза разливались штормом, готовым заплестнуть бедняжку волнами истерики.

— А давайте пойдем куда-нибудь…а? Проветримся, покушать купим чего-нибудь? Ну, хоть не надолго…а?

Лизка умоляюще сложила лапки на груди, и по очереди заглядывая нам с Машкой в глаза, канючила: «Ну, я конечно, не боюсь…!»

Признаться, нам тоже было как-то неуютно и, переглянувшись, мы сжалились над нашею трусихой. Пошли! Заперев дверь, спустились во двор. Посмотрели на окна нашей квартиры,… под окна… переглянулись и покачали головами. Нет! Из окна заяц не выпрыгивал! А если и выпрыгнул, то это не беляк, а Коперфильд какой-то… ни заячьих, ни чьих других трупов под окнами не было. Клумба не вытоптана… следов никаких.

Эх! Плюнув на загадочные и необъяснимые явления, мы направились в ближайший магазин.

— Что будем покупать?

— Колбасы… котлет… мороженного…

— Пироженого… и тумаков в довесок! Денег осталось последние пятьсот рублей, экономная ты наша!

— Какая же ты Влада добрая и ласковая девушка… — съязвила Машка. — Коту Мискаса купить надо. Я, правда, не знаю, чем его бабка кормила. Может дрянью какой-нибудь, так что Мискас ему праздником покажется!

— Короче… Берем еды, попить чего-нибудь…

— И вкусняшек обязательно!

— Только не печенье!!!

Скажите мне честно, что можно купить на полтысячи рублей, зайдя в магазин, да ещё и в самом центре мегаполиса? Авторитетно заявляю: НИЧЕГО! Вот и мы потоптались возле витрин, забитых под завязку самыми разнообразными продуктами, будоражащими гурманское воображение… Попускали слюнки и подсчитали свои скромные финансы. В связи с последними событиями, меня резко ограничили в карманных средствах. Сказав, что квартирка на Белорусской стоила не мало. Ничего. Подуются недельку — другую и простят. Но пока что, на это время, придётся поясочек подтянуть. Денег хватило только на полкило самой недорогой колбаски, кусочек сыра и Мискас для кота. Ну, если не считать пакетов двадцати самой дешевой быстрорастворимой лапши.… Обнищали то мы, оказывается как! Лизка, правда, орала, что мы диктаторы и антисемиты.… Выторговала все-таки себе мороженое, зараза!

Мы шли домой, ведя непринужденный разговор. А мысли крутились уже впереди и самостоятельно блуждали по квартире в поисках ушастого.

— И чё…придем мы, чем займемся интересненьким?

— Ни чё… Танцы устроим.

— Ой, как здорово!

Детская непосредственность умиляла… до тех пор, пока не начинала раздражать.

— Убирать будем тот бардак, что натворили. Может, зайца найдем…и похороним.

Лизка, хлопнула огромными глазищами, растерянно улыбнулась и ткнула мороженным себе в нос, вместо рта.

— Зачем же его, бедненького, хоронить то? Зайчик же живой был… бегал… перепугался наверно.

— Машк, дай ты этой чумазине платок… Ага, до смерти…вот мы его и похороним…

Манька вздохнула и начала копаться по карманам, пыхтя себе под нос.

— Это ты перепугалась, а он как будто только и ждал, когда кто-нибудь этот злосчастный сундук откупорит…

Наконец она достала из кармана платок и, смочив краешек, аккуратно смахнула с Лизкиного носа остатки мороженного. Платок был такой же, как сама Машка: большой и обстоятельный, в сине-голубую клетку.

— Не, он, наверно, из-за состояния аффекта еще бегал. А по идее, уже давно помереть с голоду должен был.

— Но не помер же…

— Вот это и интересно…

Остаток дороги от магазина до дома мы хранили напряженное молчанье. Каждый думал о своем…

— Девочки, а может, это вообще галлюцинация была? Я слышала, что бывают массовые галлюцинации…

— С печенюшек отравленных? Или с ерша с шампанским?

— Тогда бы не заяц, а белочка бегала бы…

— Вот дойдем и разберемся, кто там бегал!

Дойдя до дома, мы взяли себя в руки, а точнее, взялись за руки и зашли. Как в омут с головой бросились! Но ничего особенного не произошло… Всё было по-прежнему и на своих местах. Хотя, если быть честным, то, как раз таки и не на местах. В квартире царил хаос. Мы поглядели друг на друга и горестно вздохнули. А что делать: «Любишь копаться, люби и разбираться!» Швабра, веник, тряпка и мусорное ведро нашлись быстро. Труднее всего было заставить Лайзу что-то делать.

— Я понимаю, наводить порядок ужасно скучно. Разбрасывать вещи и копаться в них гораздо интереснее. Лизонька… Но есть слово «надо»! Да и, в конце концов, девочки мы или свинюшки какие?

А наша фифа, поджав губы и брюки закатав до колен, чтоб не испачкались, бродила, попадая всем под ноги.

— Ну,… Маш, давай, еще вот этот полиэтиленовый мешочек на помоечку снеси… и все!

— Сама и снеси… — огрызалась, уже трижды вспотевшая за этот вечер Машка. — Это уже десятый или двадцатый… я уже со счета сбилась.

— Мне нельзя такие тяжести поднимать. Я девушка хрупкая и нежная…

— Да отстань ты от этой лентяйки, она ж тяжелее косметички в руки ничего не брала!

— Лентяйка, это пульт от телевизора…

— Да, вот это ты знаешь…

Вяло переругиваясь, мы все-таки закончили уборку. Получилось очень даже ничего.

— Машк, а тебе не кажется, что мы мусора больше собрали, чем вынесли?

— Ну и куда он делся, по-твоему? Или на кота опять все свалишь.

— В принципе, он тут постоянно шастал… туда… сюда… может затихарил половину хозяйкиного барахлишка куда-нибудь?

Мы с ней захихикали на пару.

— Шутишь…

— Шучу.

Лизок мечтательно оглядывала приведенное в порядок жилье.

— Мм… гламурненько… Ремонтик бы сюда… евро…

Верите, мы с Машкой ее чуть не убили!

— Все! Пошли на кухню, чаю попьем, да поедим чего-нибудь, сил моих больше нет!

— Вот и день прошел — вздохнула Манька, насыпая коту корма. — Кис — кис — кис…

— Васька, иди есть…

— Спасибо, я уже покушала…

— Я не тебе, а коту говорю… глянь, как к миске припустил. Оголодал совсем…

Кот, рванувшийся было на зов, при виде миски встал в немой ступор.

— Хм… Ему, кажись, не нравится…

— Просто он, бедолажечка не кушал ничего подобного ни разу… Девочки, он привыкнет!

Лиза схватила кота за шкирку и попыталась накормить, потыкав мордой в миску.

— Еще как привыкнет! Это ни чего себе, почти восемьдесят рублей на него перевели! Да знаешь, сколько лапши можно купить на эти деньги… Василий!!!

Я засучила рукава и посмотрела пристально в его, такие желтые… такие грустные глазюки.

— Ну?!

Кот оглядел нас всех по очереди, и мне явственно показалось, что он тяжело, обреченно вздохнул. Видели бы выражение его пушистой усатой морды! Он жевал этот несчастный Мискас с таким мученическим видом, какой был бы, наверно, у вас, предложи вам перекусить кусочком пластилина…

— Так, Васька, — я снова обратила на кота свой взор, — нравится, не нравится, спи моя красавица!

— И вы, красавицы, тоже, марш в кровать! Утро вечера мудренее будет…

Ну, кто ж меня за язык тянул?

Обычно я ночью не встаю. Но было так жарко, и, несмотря на огромную бабкину кровать, тесно спать втроем… я проснулась. Ну и куда можно пойти ночью… конечно… в туалет или на кухню.

Тихонечко скользила я по темной, чужой еще мне квартире, аккуратно обходя углы, открыла туалетную дверь и обмерла… при лунном свете (знаете, есть такие туалеты, с окошечком) на задних лапках стоял Василий…, и стряхивал из своей миски остатки Мискаса, в унитаз… Я тихо прикрыла дверь. Не буду больше на ночь есть лапшу! Мало ли что туда китайцы подмешивают. Это ж надо, сначала заяц, потом кот, голоса какие-то мерещатся…

Сон меня настиг сразу, едва голова коснулась подушки. Не мудрено! Если б я знала, какие еще удары придется выдержать моей психике, все увиденное сегодня, показалось бы детским лепетом. А пока… я спала, не предполагая, что ожидает нас завтра. А «завтра» уже тихонько наступало…

— Энто чо ж, получается, старая развалина еще и убираться умеет? Не ожидал… не ожидал… Удивлен… удивлен… Ну, и где все? Есть кто живой? Васька!

Я удивленно помотала головой, развевая сон. В центре моей квартирки стоял огромный дед, чуть ли не достававший головой до потолка.

— Аааа… — я честно попыталась включить мозги. — Дедушка, простите, вы кто? И как вы сюда попали?

— Энт-то еще чо??? А вы, дивчины хто такие? Чей-то вы здеся под одеялкой спряталися? Васька где?

Я почувствовала себя героиней театра абсурда…

— Ну, я Васька, и что?

— Ты???

— Я!!!

— А ты хто???

— Конь в пальто!!!

— Владька, не хами дедушке…

— Так она Владька или Васька? И вы, — длинный морщинистый палец с обломанным ногтем прицелился — девицы хто? Ты, наверно, девка дворовая?

— Это кого ты старый хрыч, девкой дворовой обозвал?

— Оппа…Русалка…

В принципе, глядя на Лизку, и мне такое приходило в голову, но чтоб людям посторонним…

— Дедушка, не могли бы вы объяснить нам, для начала, как вы попали в запертую квартиру… — проникновенно начала Машка.

Она уже полностью выбралась из-под одеяла и пыталась сейчас незаметно одеться, прикрывшись каким-то пледом. В коридоре снова раздался оглушающий телефонный звонок.

— Нет, мы не заказывали пиццу. Не звоните сюда больше. Хм…хм…

Мы все дружно обернулись. В дверях комнаты стоял кот и смущенно потирал лапкой нос. Он абсолютно уверенно стоял на одних задних лапках, зажав в передней лапе телефонную трубку. Уверенно так, как будто он делал это всю свою сознательную кошачью жизнь!!!

— Кажется, мне все-таки придется объясняться…

— Да уж, пожалуйста!!! Сделай милость!!! — сказали мы хором, опускаясь пятой точкой, кто, где был. При этом уже наспех одетая Машка села мимо кровати.

Кося на нашу троицу ярко желтым глазом, кот отвел старика в сторону и о чем-то с ним долго шушукался. Мы сидели на кровати молча. Если вы думаете, что наша психика нормально восприняла возникающих ниоткуда дедушек и говорящих котов… то вы ошибаетесь! Если сказать что мы были в шоке, это ничего не сказать!!!

— Ну, вот чо, девоньки… натворили вы делов то…

Старик трепал свою длинную седую бороду, не зная с чего начать…

— Эх, Васька, ну как тепереча этим трем дубинам великовозрастным втолковать, чо по чем…а?

— А вы дедушка медленно говорите… а мы пока скорую вызовем… — сказала Маша, подтягивая к себе телефонную трубку.

— Кого-й то вы вызовете… а ну, сидите смирно — разозлился дедок, дав по Машкиной руке своею сухопарой дланью, — вы уже проявили энту, как ее… бесовку…

— Инициативу — вкрадчиво подсказал кот.

— Вот-вот, ее, инцуативну дурацкую, проявили, лягушки бестолковые! Сидите тепереча, да молчите себе в тряпочку, не то я вас счас в редиску мелкую…

Моё терпенье лопнуло!

— Всё! — заорала я, вскакивая. — Да что же это такое здесь твориться??!!! Вы вламываетесь в мою квартиру! С утра пораньше! Хамите… гипнотизируете нас! Я счас милицию вызову! Нет, ОМОН, с автоматами! У меня и телефончик соответствующий имеется…

— Гипно… чаво, я девонька делаю? — дедок заинтересованно оглядел себя со всех сторон. — И кто энто такой, ОМОН? Прынц что ли какой заграничный, не знаю я такого… Васька, ты знаешь ОМОНА?

— Эх… — кот горестно покачал ушами.

Он опустился на все четыре лапы и заходил из стороны в сторону, шевеля усами и нервно дергая хвостом. Затем, видимо решившись на что-то, вскочил на телевизор и заговорил:

— Слушайте все сюда! Это не фокусы — я на самом деле говорящий кот. Вы случайно поселились в квартире моей хозяйки, а она была, не совсем простой женщиной… Я бы сказал, что совсем не простой!

— Ну да, простые училки то в центре Москвы не живут…

Я удостоилась презрительного взгляда. Кот вздохнул, оглядел квартиру и поморщился.

— Устроили, понимаешь полный бардак…

— Тут бардак и без нас полный был…

— Не перебивай старших! — огрызнулся он на меня. — Так вот, на чем я там остановился… Сундук, который вы вчера так недальновидно открыли, был волшебный…

Я скривилась.

— Ага, конечно, сказки нам рассказываешь…

— И на дубе по цепи хожу… — зашипел, в конец, добитый моей иронией Василий, — Ты можешь послушать спокойненько, или я тебе кляп в рот вставить должен?

Я притихла. Мне, конечно еще не доводилось общаться с разумно говорящими котами, знающими творчество Пушкина, но чтоб кляп… Мне сейчас вообще все казалось нереальным. Такое было ощущение, что я все еще сплю, и мне снится какой-то дурацкий сон. Судя по выражению лиц моих подруг, такое ощущение складывалось, похоже, не у одной меня. А может все-таки бывают массовые галлюцинации?

— В том сундуке, смерть Кощеюшкина, заточенная лежала… — тем временем, оказывается, закончил объяснения дедок.

— А вы, три дуры, ее выпустили — фыркнул кот, при этом посмотрел почему-то на меня.

— Так это ты нас вчера дурами обозвал??? — взвилась я. — А вы мне…глюки…глюки…

Все молчали. Как такое могло произойти, что мы попали в подобную фантастическую историю? Почему именно мы? Я потом еще неоднократно задавала себе этот вопрос и не могла найти ответа… Может, потому, что так решила Судьба? Или же мы сами напросились…?

— И что же делать? — Машка вопросительно посмотрела на старика. — Подскажите… вы же наверно волшебник?

— Ну, как тебе, девонька, сказать, может и волшебник… волшебник (словно перекатывая во рту это слово повторил он)… Можа и так… только я сказки не пишу… Слежу только… понимаешь, чтобы в них все по порядку было, на своих, так сказать местах… а вы зло, девоньки большое в мир сказочный отпустили! Не дело энто! Исправлять придется ошибочку…

— НАМ???

— А кому ж еще? — простодушно пожал плечами дед. — Не мне ж, слава богу!

Вот это да! Каким образом, позвольте узнать….

— И как все это вы нам прикажете исправлять… зайчик то… того… тю-тю…

— Тю-тю… тьфу ты, бестолочь! Ну, что вам, делать было не чего? Скажите, за каким лешим вы вообще в этот сундук-то полезли? — в сердцах бросил кот.

— А ты, гад усатый, предупредить нас не мог???

— Ну, мог.

— А почему не предупредил???

— И вы бы не залезли в сундук? Да вы бы от любопытства умерли все трое, пока не узнали что там лежит!

— Его правда, — грустно вздохнула Машка.

— А чей то русалка молчит? Гляньте, девоньки, может померла она без воды то… рыба все таки…

— Сам ты, рыба… — проворчала Лизка.

— Не, дедушка, не беспокойтесь, она вполне без воды нормально существует, — поспешила заверить его Машка, оглядываясь на раздухарившуюся блондинку.

— Ну смотрите… смотрите…

Ой, кабы не было беды!!! Если дедушка захочет спасти Лизка и бросить в воду, это может плохо закончиться. Наша белокурая краса совершенно не умеет плавать!

— Так!

Я, как хозяйка, обязана быть вежливой.

— Давайте позавтракаем. А потом сядем пить чай и о делах разговаривать… на сытый желудок информация как-то лучше усваивается.

— Потрапезничать — энто-ть хорошо, — обрадовался старикан.

— Согласен, — вздохнул кот, — только Мискас сама ешь!!!

Что ж… Машка вызвалась накрыть на стол. Я даже и не пыталась лезть. Кто-кто, а нас всех только Мария в кулинарии искусна и может из наших весьма скудных припасов приготовить царскую трапезу. Ну, или хотя бы просто вкусный обед. Я не ошиблась! Наши ожиданья повариха наша оправдала на пятерку.

— Чей эн-т такое? — спросил дед, обнюхивая горячий бутерброд, сварганенный Машкой на скорую руку.

— Кушайте, дедушка…там все съедобное.

— Дык энто то понятно… мне не понятно чегой-то ты туда понапихала… — откусывая тост, проворчал старикан.

— Мно… фсе… фроде… нифифо… Фы, дефоньки… пока фто фумайфте… фумайфте…

— Дедушка, вы прожуйте пока что, а то подавитесь ненароком…

— Тьфу ты, язва языкастая… аж охота пропала!

Лизка кормила кота… Как настоящая 100% женщина, она нашла в этом ворчливом экземпляре тонкие мужские душевные струнки… и давила на них… давила… Кот млел. Плавился как сыр на бутерброде. Он уже даже начал помуркивать, ласкаясь о Лизкину руку. Требуя ещё кусочек.

Старик дожевал свой последний бутерброд и стряхнул крошки с бороды в кулак. И заозирался на предмет чего-нибудь еще засунуть в рот. Но стол был пуст.

— Что ж… давайте о делах наших горестных покалякаем… — крякнул дед, на всякий случай, все-таки заглядывая в холодильник.

Мы с девчонками переглянулись. Фраза, прозвучавшая, резанула слух. Как будто вилкой по стеклу провели… Бррр… Где-то я что-то подобное уже слышала. В советском фильме про отчаянную борьбу не на жизнь, а на смерть храбрых милиционеров и жутких бандитов. Сердце сдавило нехорошее предчувствие.

— В лесу темном, злыми силами околдованном стоит замок неприступный… — начал нараспев старик.

— И живет в том замке Кощей Бессмертный… да?

— И кто вас молодежь учил, течение мысли старческой перебивать? Знаешь, поди, от спешки и мухи не родятся, — укорил он Машку. — Да… хм… хм… живет он тамочи. И жить будет до тех пор, пока не найдется тот, кто погубит его. В сундуке дубовом…

— Я ж говорила что он дубовый… — зашептала обрадованная Лизка.

— Цыц!

–…Серебром окованном…

— Я же говорила…!!!

— ЦЫЦ!!! Я сказал!!!

–… Лежит смерть Кощеева… — замолчал старик, задумчиво покусывая губы. Молчал он с упорством хорошего трагика.

— Ну и…? — не выдержали мы.

— Ну и лежала она там спокойненько до тех пор, пока некие три дуры ее не выпустили… — закончил кот.

Все горестно вздохнули.

— И делать теперь чего?

Дед пожал плечами, доставая из кармана махорку и забивая трубку.

— В лес идтить, да зайца искать, пока стрекача энтого нихто из охотников не подбил.

— А что плохого, — не поняла Лиза. — Ну, убьют зайчика, помрет Кощей. Это ж супер! Всем хорошо, и нам без гемора… Зайчика, конечно, жалко…

— Без чаво? — не понял дед.

Покрасневшая Машка дотянулась и пнула Лизку под столом ногой.

— Ничего… Вам, дедушка лучше этого пока не знать…

— Не все так просто, — задумчиво пошевелил ушами кот, — зайца, если убить — сокол вылетит, сокола убить — утка выскочит, утку зашибить — яйцо выпадет, а яйце том, хрупком да ненадежном — иголка лежит — смерть Кощеева. Коли достанется она зверю лютому, беспощадному, конец всему на доброй земле сказочной! А Кощей иглу душою темной своей чувствует, знает уже, что носится она, сломя голову по лесу волшебному, заповедному…

Милые читатели, вы, верно, расстроились немного, узнав, что та история, в которую мы все дружно вляпались, сказочкою оказалась? А мы то, как расстроились, вы даже себе и не представляете!!! Нам то теперь, оказывается, придется тащиться за тридевять земель в эту самую сказочку. В непонятную волшебную страну, где мы, три крайне пацифично настроенные молодые девушки, которые за всю свою жизнь и таракана не прибили… обязаны будем сразиться со злобным и страшным сказочным героем… тьфу ты! Злодеем.… В том случае, конечно, если зайца не найдем раньше него.

Так, стоп! А с чего это вдруг нам?!? Мы то почему крайние?

— Слушайте-ка, вы, умники. А с чего вы взяли, что мы обязаны ваш волшебный мир то спасать? Нам делать что ли больше нечего? Ваш злодей, ваш мир, ваш заяц, вы и спасайте! Спасибо за сказочку занимательную. Было очень интересно. Расскажете потом чем все закончилось. Спасибо и прощайте.

Я ненавязчиво начала выпихивать из своей квартиры двух ничего не понимающих товарищей — кота и деда. Выпихивать, это я конечно громко сказала. Так, удалось лишь в спину толкануть слегка, да на хвост наступить нечаянно. Старый на вид дедуля, после моего заявления, внезапно преобразился. Стал выше, шире. Его глаза зажглись зелеными огнями, в которых мерещились яркие всполохи, а за спиной его начала собираться тьма. Тонкой струйкой она опоясала фигуру старика, и вдруг, охватила его всего. Тьма словно заполнила собою весь узкий коридорчик. Стала вязкой как кисель. Дышалось через раз. Мысли стали ползать одуревшими полудохлыми гусеницами. Руки и ноги отказались двигаться вообще. Старик ухмыльнулся. Взмах рукою и я, в компании подруг подлетела в воздух. Еще взмах, и все мы дружно оказались пришпилены к ближайшей стене на манер бабочек. Распластаны по стеночке словно живая декорация. А тьма и не думала останавливаться. Она продолжала сгущаться. На ее фоне шерстка Васьки начала казаться пепельно-серой. Ну все, абзац!

— Глупые создания! — голос старика вдруг преобразился. В нем слышалось все: шипение змеи, грохот камнепада, раскат молнии, но ничего не было от простого человеческого голоса. — Вы думаете, что ваш мир устоит, что его не затронет проснувшееся зло? И чувствуете свою непричастность? Глупцы! Ваш жалкий мир — всего лишь одно из отражений. Жалкое отражение жалкого существования. У вас даже магии нормальной нет. Вы первые, кто пострадает, если проснется зло. Вселенское Зло, именно такое, с большой буквы. Вы первые, кто попадет под удар. Вы те, кто погибнут, исчезнут, рассеются в космосе, словно и не было вас, букашек, умеющих только размножаться. Вам даруется великая честь спасти все живое, что есть в этом мире. Начиная с разумных существ и заканчивая последней мошкой. А вы отказываетесь? Перечите воле своей Судьбы, ничтожества?! Ах, вы, может быть, просто не верите?

Глаза старика внезапно прищурились, приблизившись к моим. Я, к сожалению, возможности не только пошевелиться, но и даже зажмуриться не имела. Хотя безумно хотелось отползти куда-нибудь подальше… на северный полюс например. Но увы, я вынужденно таращилась прямо в эти жутко страшные глаза. И тут мне пришло на ум, а старика ли были те глаза? Там поселилось что-то пугающее и кошмарное. Все человеческое отсутствовало в тех бездонных колодцах, что сейчас раздирали мне душу. Плавающая в них вековая тьма ужасала, завораживала, притягивала, засасывала, пробирала до мозгов. И не было возможности скрыться от нее.

— Вам кажется, что вас это не касается. А может вам кажется, что вас это не касается? — прищурилась тьма. — Вы готовы, девочки, рискнуть жалкой жизнью своих родных, близких, друзей, чтобы доказать свою правоту? Вы готовы рискнуть жизнь миллиардов живых существ, о существовании которых вы даже не догадываетесь, но жизнь которых теперь зависит только от вас? И вашего принятия своей Судьбы? Вы готовы рискнуть, девочки? Времени отведено на вашу миссию не очень много… Тик-так… тик-так… Секунды пролетают незаметно. И каждая секунда приближает вас к гибели всего мира. Уверены, что у вас он еще есть, этот выбор?

Выбора не было. Это мы как-то однозначно все поняли. Да и трудно было бы не понять после такой то демонстрации силы. Безграничной и пугающей. До дрожи. Между прочим, у нас никто даже спрашивать не стал, согласны ли мы на эту авантюру. Пришпилили к стенке, запугали до смерти и отпустили. Точнее, отлепили от обоев. Взмах рукой, и мы дружно грохнулись на пол. Очумело поглядели друг на друга и кряхтя поползли на кухню. Тьма растаяла, словно ее и не было в помине. А глаза у старика стали абсолютно нормальные — серые.

— А что же вы, дедушка, — прошипела я сквозь зубы, — Маг сильный такой, а сами справиться не можете. Посторонних привлекаете. Не хорошо.

— Да какой же я тебе маг, девонька, — развёл руками старик. — Я токма проводник магии. А ежели под этим делом… — сделал он соответствующий жест по горлу, подмигивая — То вообще, полупроводник…

Верилось с трудом… Но вариантов иных не было. Цель мы теперь знаем, стимул у нас ого-го какой, тоже имеется. Информация маломальская есть. Справимся! Безо всяких там придурковатых магических полупроводников.

Как позже выяснилось, на тот момент, никто из нас и третью верной информации не обладал!

— Ладно! — я оперлась на стол, — каковы наши боевые действия, военная стратегия?

— А что стратегия, — вздохнул кот, — на месте и разберемся… пошли…

— Куда пошли???

— В сказку. Куда ж еще…

— Аааа… что, прям сейчас? А вещи, продукты, паспорта, виза, наконец…

— Разберемся, — ответил кот, направляясь к зеркалу.

— Я не переживу без кофточки от Армани и брючек от Кавалли и… туфельки… и… куда же вы????????

Как мы очутились в лесу? Понятия не имею. Просто очутились и все. А точнее сказать очухались… Нас, засосало… бросило вперед, не успели подойти мы к огромному зеркалу, висящему в комнате. Закрутило, завертело и выплюнуло. Как будто в стиральной машинке побывали… Даром, что мокрые все… Стоп! А почему же мы все-таки мокрые, позвольте узнать?!

— Ну, и почему именно сюда???

Мы вылезали из самого центра огромной, слава богу, не очень глубокой лужи.

— А бог его знает, — отфыркивался кот.

Ему больше всех досталось. Мало того, что эта лужа для него была нормальной величины прудиком, так еще Лизка, схватившая его за хвост во время броска, визжала как ненормальная, почувствовав, что уронили ее на очень мокрое место…

— Чавой-то она визжит так? Ей же, русалке ентой лужа любая — дом родной?

— Ага, место обетованное…

Я даже тут успела поязвить. Видать в себя пришла.

— Это она, дедушка, от радости, от радости визжит… — проговорила Машка, тщетно пытаясь разжать Лизкины руки. Или хотя бы рот закрыть.

— Пусть она от радости помолчит лучше! — не выдержал кот. — Хвост пусти, женщина! Не испытывай моего терпенья!

Мы, наконец, выбрались на более или менее сухое место и огляделись. Прямо перед нами сплошной стеной стояли могучие деревья, заслонившие собою горизонт. Они были странного, почти черного цвета и издали казались не живыми. Это и был тот самый Заповедный лес! Огромный, хвойный и, при нашем появлении, очень напряженно замолчавший.

— Такое чувство, что он живой… — прошептала Машка.

И тут случилось неожиданное. Еще, казалось бы, секунду назад, такой спокойный, лес как будто фейерверком, взорвался стаей птиц! Самых, что ни на есть разнообразных. Единственное, что было во всех них одинаковое — это огромные тяжелые клювы, нацеленные прямо на нас. Птицы с упорством смертников таранили нас, бросались, как будто пытались заклевать. Вы бегали стометровку за пять секунд? Нет? А мы бегали!

— Уф…. еле ноги унесли…

— А дедушка где? Где старичок наш? Бросили его на растерзание этим ужасным птичкам… Бедненький… он же старенький…

— Брось ныть! — кот напряженно всматривался вдаль. — Этот старый трус, обладает такими возможностями, что может одномоментно смотаться, просто щелкнув пальцами. Даром что волшебник.

— Не ласково встречает меня дом! — покачал он мохнатой черной головой. — Знать бы, что еще ожидает впереди…

— Куда идти то?

Кот вздохнул. Что-то он часто вздыхает… старый что ли?

— Вперед! И только вперед!