Печать Велисы 3. Абитуриент

Вениамин Евгеньевич Шер (2024)

Наконец близится день поступления в институт магии, и его канун не обошёлся без эксцессов в виде вновь посетившего меня шпиона-коммуниста. Возможно, это событие стало триггером для моего основного и крайне опасного квеста, что вынудило меня вспомнить будни следственных мероприятий. Но с поправкой на то, что я несовершеннолетний студент в феодальном обществе, и почему-то каждый третий аристократ-молокосос хочет вызвать меня на дуэль!

Глава 2

— Андрюша… — томно выдохнула Анна. — Так хорошо-о-о…

— А будет ещё лучше…

— А-а-а-х! Да, вот здесь, нежне-е-е… — протянула невеста с закрытыми глазами.

— Я сама нежность…

— Д-да… Не останавливайся! Быстрее! Вот-та-а-к… М-м-м… — замычала она, прикусив губу.

— Вы совсем совесть потеряли?! — послышался недовольный возглас, и дверь комнаты Анны отворилась.

Я ухмыльнулся, поднял голову и увидел ошалевшее лицо старшего брата. Позади него выглянули две служанки и, улыбаясь, скрылись в коридоре.

— Чё не так? — спросил я, отпуская плечи Анны.

Она попросила сделать ей массаж, так как мы просидели за экзаменационными тестами больше четырёх часов подряд. Но я решил совместить приятное с полезным, приоткрыв входную дверь комнаты, чтобы все в коридоре слышали постанывания девушки. Чувствую, сейчас квест будет выполнен!

— Вы чего здесь устроили? — изумлённо произнёс брат, глядя на нас.

— А в чём дело, Илья Васильевич? — непонимающе осведомилась в ответ графиня, а я быстро добавил:

— Я массаж делал. Не видно?

Одетый в белый костюм-тройку Илья заметно побагровел и поджал губы.

— Теперь видно… Но на весь коридор звучат недвусмысленные звуки. Служанки даже на первом этаже хихикают. Соблюдайте хоть немного видимость приличия! — повысил он голос под конец.

От его слов теперь Анна покраснела.

— Простите! — пискнула она, прикрывая ладонью рот.

— Ну и чего ты сгущаешь краски, брат? — усмехнулся я. — Максимум прямо за дверью слышно. Но ты прав, она часто издаёт нечленораздельные звуки. Буду ей впредь кляп в рот вставлять.

Я поглядел на раскрасневшуюся как рак возмущённую графиню и вовремя отскочил в сторону, уклоняясь от агрессивной женской ладошки.

— Ты офигел, Андрей?! Значит так ты решил задание выполнить?! — вскочила Анна из-за стола.

— Тише-тише, — улыбнулся я, приподняв перед собой руки. — Чего ты такие неприличные словечки изрекаешь? А как же этикет, графиня?

— С тобой тут будешь этикет соблюдать! И кому это ты кляп собрался вставлять?! Такое наедине неприлично говорить, а ты при старшем брате… — продолжила она, а я про себя подумал, что кляп и правда понадобится. Особенно в супружеской жизни.

Илья тем временем схватился за висок, с видом: «Куда я нахрен попал? Детский сад «Тормозок»

— Ого! Любимые бранятся только тешатся! — внезапно прозвучал женский голос, останавливая поток возмущений Анны.

В гостиную комнату вошла худая длинноволосая шатенка лет тридцати в белом деловом костюме брючного типа. С лёгкой улыбкой и хитрым прищуром карих глаз она оценивающе оглядела нас двоих. Я стоял со сложенными на груди руками, а Анна застыла в гневной жестикуляции и покраснела ещё сильнее. Но быстро спохватилась и, натянуто улыбаясь, выпрямилась.

— Графиня Виктория, доброго дня, — через силу сказала моя невеста.

— Ага. Добречко, Вика, — поддакнул я.

— И вам доброго дня, Андрейка и Анна, — ещё шире улыбнулась новая гостья и поглядела на Илью. — Дорогой, не надо мешать жениху и невесте. Особенно когда из их комнаты звучат недвусмысленные звуки. Это очень плохой тон. Нужно всегда дожидаться завершения.

— Вика… — поморщился брат. — Ты хоть не начинай. Приличия надо соблюдать, хотя бы по шуму из комнаты.

— Приличия, значит? — прищурилась она. — Мы с тобой вечером поговорим о приличиях в кровати. Больше ни одного недвусмысленного звука от меня не услышишь.

— Вика! — прошипел раскрасневшийся Илья, а я не преминул гоготнуть вместе с Викой.

Новое лицо в нашем поместье — точнее, оно не новое — это графиня Виктория Владимировна Коэн, уже как шесть лет взявшая фамилию Черных. Супруга моего старшего брата. Детей пока не имеют, но вроде планируют к тридцати.

Она откровенный сангвиник-интроверт и успешная бизнес-вумен с нормальным чувством юмора. Вторая дочь эстонского графа Владимира Коэна, вассала князя, что правит Эстонией. Её семья владеет портовым бизнесом на родине, а также имеет сеть ресторанов и бутиков в Санкт-Петербурге. Где, собственно, они с братом и познакомились, обучаясь в питерском филиале Магической Академии Печатей. Имеет сильную водную печать третьего круга узкой направленности.

В наше поместье она приезжает раз в месяц на неделю-полторы, так как руководит сетью бывших фамильных ресторанов в Питере. Половина из которых досталась нашей семье как приданное невесты. Последние пару месяцев у них какие-то неурядицы с открытием двух новых ресторанов, поэтому она появлялась реже. По крайней мере, при мне она приезжала только два раза на три дня. Этот раз — третий, но она уже добрую неделю тут.

Собственно, у брата сложились специфические отношения с женой, в том плане, что их двоих устраивает вот такая «вахта» в отношениях. Насколько я знаю, Виктория отказалась выполнять роль «домохозяйки», по подобию моей мамы, и изъявила ярое желание заняться делом и преувеличивать общий доход семьи качественным развитием ресторанного бизнеса. Наш батя только руками и ногами поддержал такое рвение и к Вике относится как к родной дочери.

А у меня с ней сложились сразу панибратские отношения — сходу подкольчики и шуточки. Точнее, это у неё с прошлым Андреем сложились такие отношения, но я очень удачно влился в привычный образ. Поэтому, кроме как внешних изменений во мне, она ничего и не заметила. Даже моей «потери памяти» не почувствовала.

— Что же сразу Вика, дорогой? — усмехаясь, продолжила она. — Постараюсь имитировать манекен, чтобы не травмировать твою утончённую психику. Хотя я слышала, что индусы придумали силиконовых женщин. Может, тебе одну такую заказать? Я ревновать не буду.

На этом я не удержал лёгкий смешок.

— Я бы посмеялся, дорогая, если бы это было смешно, — хмыкнул брат и улыбнулся. — Что поделать… женщинам не дано иметь хорошее чувство юмора.

— Значит, когда мы наедине, ты смеёшься не искренне? — опасно сузила она глаза.

— Ну почему же, я искренне тебе подыгрываю.

— Ах так!

Им было весело, и даже Анна улыбнулась и перестала краснеть, а вот я уже не улыбался, приоткрыв рот в удивлении. Неужели мой брат умеет хоть как-то, криво, но шутить?! Он даже в моём родном мире вечно угрюмый и не понимающий шуток мужик. Видно, выбор жены на него положительно повлиял. В альтернативной реальности он был женат на флегматичной Марии, так что тут ему повезло, наверное…

Но несмотря на удивительное событие, я решил прервать этот балаган:

— Короче, голубки, вы пришли в нашу комнату постендапить?

— А-а? По-стенд-апить? — изумлённо поглядела на меня Виктория.

— Голубки? — заломил бровь Илья.

— Чего припёрлись, спрашиваю? — хохотнул я, но Аня прописала мне лёгкий подзатыльник.

— Благодарю, Анна, — кивнула Вика моей невесте. — А то такой молодой, и такой грубиян, — и сложила руки на талии. — Лично я тебя искала, чтобы сообщить, что в четыре к тебе зайдут служанки для туалетных дел.

— Тц! Ты что, вторая мама? — возмутился я. — И вообще, могла бы позвонить.

— Десять раз звонила — звук твоего телефона исходит из твоих покоев.

— Блин…

— Не блин, а круассан! Поэтому я взяла след по хихиканьям служанок. И как оказалось, не прогадала, — выдала Вика, от чего братец усмехнулся в кулак. — Заканчивайте уже со своими тестами и марш готовиться к ужину. А девочкам надо начинать уже прямо сейчас, — добавила она, поглядев на натягивающую улыбку Анну.

— Мы, вообще-то, уже закончили, — хмыкнул я.

— Знаем-знаем. Всё поместье уже слышало, — елейным голосом выдала Вика, от чего Анна опять залилась краской.

Поздравляем! Вы выполнили побочное задание!

Я отмахнулся от сообщения и улыбнулся.

— Короче, тётенька Виктория, не смущай мою невесту! Меньше слов — больше дела. Я ушёл!

— Эй! Ты кого тётенькой назвал, наглец?! Мне двадцать восемь! — начала возмущаться Вика, угрожающе двигаясь ко мне, но я её просто перепрыгнул сальтухой и сиганул за дверь.

— Задание выполнено! — обернувшись, крикнул я Анне и пустился по коридору.

— Какое задание?! А ну стой! Святых подзатыльников ещё не дала! — прокричала Вика мне вслед, но я уже пробежал пятьдесят метров и закрылся у себя в комнате.

Да уж… Весело у нас в преддверии поступления в институт. И это хорошо.

Несмотря на то, что я достаточно перебдел за последнее время, неделя пролетела одним махом. Вступительные экзамены намечаются послезавтра. А сегодня у нас званый ужин всей семьёй в ресторане, на который приедут князь и княгиня Вороновы, чтобы проводить дочь в Питер вместе со мной.

Собственно, ещё и поэтому чуть раньше графика приехала Вика. Она же нас будет сопровождать, и у неё же я буду жить по выходным. Анна будет жить в своём семейном пентхаусе — так решили наши родители на семейной онлайн-конференции. Но на это решение я сам повлиял.

Дело в том, что я изъявил желание жить в общаге. Поначалу даже батя не одобрил этого, уже не говоря про возмущающуюся мать. Но я аргументировал это тем, что от нашего пентхауса — где живёт Вика — мне далеко добираться. Я просто не буду нормально успевать по учёбе. Это была частичная правда, так как самая главная проблема состояла в том, что я физически не успевал провести своё «ежедневное задание». Пришлось бы пять дней в неделю использовать браслет.

Мама хотела снять мне квартиру попроще и поближе, мол, негоже нашему сыну ютиться как простолюдин или бедняк-аристократ в общаге. Но я категорически отмёл эту идею, как нецелесообразную, а отец встал на мою сторону. Скорее всего, он просто не желал тратить на меня лишние деньги. Скупердяй, батя. Что уж поделать.

Да и ладно. Мне это на руку, так как хотелось именно ощутить студенческие будни в общаге. Это же студенческая романтика попаданца в другом мире! Гарема только не хватает — Анна загубила мне весь жанр. Хе-хе…

Для аристократов, к тому же, выделяют индивидуальные комнаты, в отличие от зажиточных простолюдинов. Вот только для первых общага платная, но стоит относительно недорого, для жилья во второй столице — всего штукарь в месяц.

И кстати, я узнал у отца, почему мне выделяется так мало денег, что перед невестой стыдно. Оказывается, это типа наше «правило семьи» — неработающим нахлебникам выделять капитанский оклад гвардейца без премии — это пять тысяч рублей. Мол, Илья и Кирилл получали точно так же. И вдогонку к этому он привёл аргумент, что дочерям в каждой семье выделяют денег в два, а то и в три раза больше, чем сыновьям. Их траты на «женские штучки» всегда выше мужских. Я, конечно, не согласен с такой дискриминацией, но пришлось оставить мнение при себе.

По большому счёту, мне не надо во время учёбы много денег, да и я буду на полном обеспечении семьи — книжки-тетрадки, учебная форма, аренда общаги и так далее, стоит умеренных денег. Плюсом, каждый последующий год обучения увеличивается по стоимости в половину. Отец по-любому отвалит за меня треть миллиона просто за учёбу.

Так что нефиг ныть и строить из себя обделённого мажора. И так всё хорошо.

— Андрей Васильевич! — раздался голос Веры за дверью, вырывая меня из задумчивости за письменным столом. — Нам приказано приготовить вас к торжеству!

Я в изумлении подошёл к двери и отпер. За ней стояли Вера и две женщины с подносами, наполненными различными баночками и пузырьками. Одна из этих женщин несколько месяцев назад участвовала в моей «насильной» помывке. Она что-то вроде косметолога у нас здесь. Зовут Варвара.

— Какое торжество? У нас просто званый ужин. И вы что, трое меня готовить собрались? — не понял я.

Варвара с непроницаемым лицом взяла слово:

— Господин, канун поступления в высшие учебные заведения принято проводить торжественно. Ваша маменька наказала сделать для вас все подобающие косметические процедуры.

— Ну уж нет! — фыркнул я и захлопнул дверь. — Я сказал, сам управлюсь! — криком добавил я, подходя к письменному столу.

Но у этих с-су… лужанок оказался ключ! Прозвучал щелчок замка, и трое женщин быстро вошли в мою комнату.

— Да как вы заколебали! — прошипел я.

— Не ругайтесь, господин, — улыбнулась моя мучительница, Варвара. — На случай, если вы откажитесь, маменька наказала передать, что всыплет вам ремня, как капризному и непослушному мальчику.

«Званый ужин называется, мазафака!»

* * *

— Хм-м… Во-от. Совсем другое дело! — одобрила Вика, оглядывая меня.

Она была по росту не ниже меня, поэтому даже мою макушку оглядела, встав на носочки.

— Красавец, весь с иголочки, — вторила ей стоящая рядом мама.

Уже наступил вечер, и я спустился в белом костюме-тройке в холл на первый этаж. Мать была в бежевом платье, а Вика в белом, но с золотыми кружевами. Они сразу же накинулись оценивать работу служанок-косметологов-визажистов.

Как же я ненавижу все эти аристократичные рыльно-мыльные мероприятия. Поэтому с великим недовольством в голосе задал интересующий меня вопрос:

— Всех остальных тоже служанки натирают кремом с головы до ног?

Только помимо крема, меня ещё и мочалками надраили в четыре руки! И ведь совершенно не краснеют, наблюдая меня голым! Разве что моя служанка, Вера, чуть с розовыми щёчками поглядывала.

— Кроме твоего отца, всех, — кивнула мама. — На него питательные и белящие составы более не влияют.

— Что ты такой недовольный? — фыркнула Вика. — Мази наносятся специальной дозировкой, которую ты определить сам не сможешь. И предварительно, чистота тела должна быть особенной.

— Да кто будет на это смотреть?! Что за дурацкая мода? — поморщился я, сложив руки на груди.

Моя кожа теперь стала как у младенца, и чуть беле́е на три грамма. Мода, видите ли, у северян, с белой кожей ходить. Дак я могу ауру врубить, и все очленеют в конец от моей белизны!

— Прекращай себя вести как десятилетний, — ответила Виктория и, поглядев на мои выпирающие сквозь пиджак бицухи, скривила физиономию. — В светском обществе нужно показывать не только брутальную мускулатуру, но и то, как ты за собой следишь.

Мои внешние изменения её нисколько не впечатлили, а даже наоборот. Я для неё стал не «милым худышкой», а «потным качком». Среди аристократов нечасто встретишь накачанных мужиков, даже со звериной печатью, поэтому и летят такие подкольчики.

И я, между прочем, очень рад такому отношению со стороны невестки, так как у меня очень нехорошая соблазняющая пассивка, которая на неё совершенно не действует из-за этого. Нам всё-таки придётся время от времени обитать в одном «пентхаусе», и будь ситуация иная, пришлось бы на всякий носить анти-сигил постоянно.

— Как скажите, тётя Вика. Я всё понял, — усмехнулся я и под мамин смешок отхватил от неё подзатыльник.

Спустя минуты две стали спускаться все остальные. Отец в чёрном мундире с серыми эполетами, старший брат в таком же мундире, но без эполет, и Григорий в коричневом костюме-тройке. А Анна была в знакомом голубом пышном платье с волосами-спиралями. Со всей семьи отсутствовал только брат со своей женой. У них до сих пор много дел, так что приехать не смогли.

Прямо к парадному входу нам пригнали наш лимузин, и мы прекрасно в нём поместились вшестером. Я, мать и Анна сидели с одной стороны, а отец, со своими любимчиками, напротив. В сопровождении у нас было ещё десяток гвардейцев на двух джипах.

Минут за двадцать минут мы доехали до ресторана, где нас высадили у парадного входа с широченным крыльцом. Заведение общепита для аристократов оказалось внутри аналогом «Дома Возвышения». Мы не просто заняли «вип-ложу», но и выкупили весь «балкон», рассчитанный на три семьи. Причём мы находились на самом высоком балконе с торца. На аналогичном, как в Москве, восседали Великие княжна и князь.

— Нехорошее у меня чувство… — пробормотал я, когда нашу процессию встретил личный слуга и повёл нас куда-то наверх.