Василика Даль: Возрождение

Василина Жидких, 2017

Василика Толмачевская, обычная студентка, но только избранные знают, что ночью Вася выполняет обязанности хранителя, оберегая город от мерзких тварей и нечисти из Другого мира. В день, когда она получает записку «Корсак в городе», меняются жизни ее и близких ей друзей, принимая неожиданный и опасный оборот. Убегая из города и одновременно пытаясь найти артефакт, компания друзей отправляется в Помпеи, где предстоит победить коварного и опасного врага, проверив их дружбу на прочность и попутно разгадывая загадки, которые раз за разом загадывает жизнь. Содержит нецензурную брань.

Глава 2: Три отдельных периода жизни: «до», «и», «после»

Услышав утром незнакомые звуки, я испугалась. Спросонья не понимая, что происходит, я схватилась за кинжал, который лежал у меня под подушкой, затем положила его на место, когда поняла, что зря запаниковала — птица просто решила попеть.

Встав с кровати, я быстро вышла из своей комнаты в гостиную, где вчера оставила свой смартфон. Взяв с подоконника телефон, я выключила звук и укоризненно посмотрела на птаху, сидевшую на ветке моего фикуса. Она покачивала головой в такт только что играющей мелодии.

— Доброе утро, спящий хранитель, — протянул Матвей хриплым ото сна голосом. У него дурная привычка звонить мне толком не проснувшись. — Я буду через сорок. Примерно.

— Хорошо, — ответила я, прикрывая динамик, чтобы он не услышал, как я зеваю. — Кажется, я не ставила будильник.

— Я бы тебя все равно разбудил, — сонно усмехнулся он, громко зевая в трубку.

— Знаю.

— Чем занимались вчера?

— Как обычно, практиковались в магии. А ты? — я засыпала в кофеварку молотый кофе, поставила таймер и пошла обратно в комнату. — Нашел новые заказы?

— В процессе.

Стать хранителем ведьмы не было потолком моих желаний. Я вообще не хотела быть той, кем сейчас являюсь. Моя мечта — это археологические экспедиции в поисках утраченных магических артефактов.

Матвей тот, кем я хотела стать — независимый ни от кого артефактоискатель.

— На улице холодно?

— Довольно прохладно. Сегодня без пробежки? — настороженно спросил Матвей, пытаясь подавить зевок.

Когда я только переехала к Алине, он звонил каждое утро. Приезжать не мог, потому что «работал», и поэтому читал лекции по сорок минут, пока я тут километры наматывала. А когда вернулся домой, то часто приезжал ко мне, чтобы вместе выйти на пробежку.

— Я вчера очень устала, поэтому сегодня никакой пробежки, — достав голубые джинсы и фиолетовый лонгслив, бросила их на кровать. Драк по дороге не должно произойти, почему бы немного не разбавить мрачную палитру яркими цветами? — Я собираться. Позвонишь, когда приедешь.

— Хорошо.

Матвей сбросил, а я перед душем решила проверить расписание на сегодня. Сев за стол, я невольно глянула на фотографии на стене. В последнее время я обеспокоенна ими.

Я смотрю на себя до знакомства с Алиной и после.

Как будто «до» и «после», но это три отдельных периода жизни: «до», «и», «после».

Особенно «и» у меня был отвратительным периодом.

— У нас не было даже общих снимков, — отвернувшись от фото, я открыла свой ежедневник, где отмечала какие предметы я уде сдала и сроки сдачи курсовых, которые я пишу на заказ.

Однокурсники не знают, кто именно пишет им работы и многие подозревают Алину, а «заказчики» рыжей, думают, что им работы пишу я.

Итак, на сегодня мне предстоит сдать два зачета и один экзамен. Зачеты эти были еще на прошлой неделе, а сегодня пересдачи. Кто-то будет пересдавать, а я буду только сдавать, потому что на прошлой неделе меня не было в стране вообще. Моего младшего брата провожали на службу в Королевскую гвардию, которой, в отличие от меня, он был рад служить.

***

Я уже выходила, когда позвонил Матвей, извещая о своем приезде. Захлопнув дверь, я на ходу проверяла сумку, не забыла ли чего: ключи, конспекты, телефон, наушники и кинжал. Все на месте.

Выбежав из парадного, я пожалела, что не взяла джинсовку. На улице было не только пасмурно, но и дождливо. В дополнение к пакету «прекрасное Питерское лето» было еще и прохладно, словно сейчас начало мая, а не середина июня. Что сказать? Это Питер, детка! На другую погоду здесь рассчитывать просто не стоит.

Пройдя за поворот, я нашла знакомый черный Lexus RX, стоящий на том же месте, как всегда. Быстро сев в машину, я ощутимо содрогнулась от холода. После климата Астаны мне сложно было привыкнуть к Питерской промерзлой погоде даже летом.

Сев в машину, я сразу подметила, что Матвей был в классном костюме темно-серого цвета с еле проглядываемыми черными полосками, в черной рубашке и черным галстуком.

— Опять черное поверх черного? — усмехнулась я, пристегивая ремень безопасности, не забыв дать «пять» другу при встрече. Матвей — молодой аспирант на археологическом факультете, которому через двадцать минут я должна сдавать экзамен. — За такую скуку, которую терпят студенты, ты должен накинуть бал.

— Мечтай, Васек. Ты тетрадь вообще открывала? — шутливо поинтересовался он, плохо сдерживая радостную улыбку, смотря на дорогу через зеркало бокового вида. Убедившись, что никому не мешает, он выехал со двора тут же сворачивая на главную дорогу.

— В отличие от некоторых, я этот предмет знаю. А ты сам открывал хоть что-то? — поддразнила я его в ответ, выбирая музыку в плейлисте Матвейки. Остановившись на Linkin Park, я включила Across the Line. Алине тоже нравится музыка этой группы, мы обе давно интересуемся их творчеством.

— Эй, я отличный преподаватель.

— Ага, которого часто замещают другие. Отличный, прямо нет слов. Молодец, что хоть на экзамен приехал, может тебе так поставят. Ой, забыла, ты же и принимаешь.

— Толмачевская, я сейчас не допущу тебя до сдачи, — взъерошился он, напряженным взглядом окидывая сырую дорогу перед собой.

— Хорошо, извиняюсь. Последнее было лишним. — Я было хотела сказать, что не стоит воспринимать мои слова всерьез, но поняла, что это не из-за меня Матвей такой напряженный. Заказчики объявились, и видимо с серьезным предложением. — Что предлагают?

— То, что мне не по силам одному, — ответил Матвей вздыхая. В первый раз за долгое время вижу, чтобы Матвей боялся браться за дело. Он ведь самоуверенный индюк — никогда не признает поражение. Сперанский отшутится, изловчится, но никогда не признает, что ему что-то непосильно. И, наверное, это нас сблизило, не сказать, что мы быстро стали лучшими друзьями, напротив, мы долго переходили из «не-подходи-ко-мне-придурок-а-то-убью» к «не-тронь-моего-друга-руку-откушу». Наша дружба проверена временем и это самое лучшее, что только могло с нами случиться. Если проанализировать, то все мои друзья проходили через стадию ненависти, кроме Алины, мы с ней проще сдружились. Только вот из всех моих «друзей» со мной остался один Матвей, из моего прошлого больше никого нет и это к лучшему.

— Ты должен нас наставлять, а сам пасанул, — вялая, неадекватная попытка его приободрить была успешно провалена. Безнадежно. Мои социальные навыки только что проявились во всей своей бесполезной красе и это одна из сотен причин, почему у меня мало друзей: я не умею дружить, потому что не умею доверять. — Только не отрывайся за это на студентах.

— Расслабься, Диму твоего оставлю в покое, — он легко улыбнулся, метнув на меня насмешливый взгляд. Не то, чтобы я расстроилась из-за упоминания Димы, но все равно что-то неприятное кольнуло изнутри.

— Он не мой и на нем можешь отыграться. Ему грозит армия, а такому самовлюбленному трусу, как он, служба пойдет только на пользу, — я старалась говорить, как можно спокойнее, хотя абсолютно зря переживала, Матвей не заметил моего порыва ненависти.

— Пойдешь в первой десятке, тебе же еще нужно что-то сдать? — спросил он, опуская окно, со своей стороны. Влажный прохладный воздух мгновенно заполнил салон, от чего я поежилась, вжимаясь в сиденье с подогревом.

— Да, сегодня еще два зачета. Завтра последний экзамен, и я свободна аж на две недели, а потом в местный музей, — скука смертная.

Повисло долгое молчание. Матвей думал о своем деле, а я думала о том, что тоже могла бы много иметь, избери другой путь. Я давно думала о том, чтобы вернуться к своей прежней мечте, только теперь с Алиной. Она будет меня прикрывать, не мне же одной все делать.

Но все упиралось во время. Мы не могли бросить все и летать по всему миру в поисках дорогостоящих артефактов, для начала необходимо окончить университет и только потом можно о чем-либо мечтать. Мне остался год, а Алине учиться еще два. Думаю, ей моя идея понравится. Путешествовать, и за это же деньги получать, мечта любого лентяя.

Клиентов правда не так просто найти, надо знать нужные места, но у меня есть один замечательный друг, который в этом мог бы помочь. Надеюсь.

— Как думаешь, Алина готова к подобным приключениям? — неожиданно спросил Матвей, словно прочитав мысли мои.

Я не знала, что ответить. В принципе, мы очень и очень многого с ней достигли за эти полтора года. В практике мы изучали более легкие заклинания, а тяжелые не приходилось, но в случае чего, думаю, она справится.

— Да, я думаю, Алина готова.

— Вы отлично поработали.

— Это точно, а к чему ты… Ты предлагаешь нам работу?

— Давайте сегодня поужинаем в Percorso и все обсудим, — спокойно ответил он, едва сдерживая улыбку. — Я угощаю. Давайте в семь, и будьте добры не опаздывать.

* * *

Я вышла на улицу и дождалась Матвея, который задержался у машины, чтобы забрать свой портфель. Когда Матвей поравнялся со мной, мы вместе пошли к университету.

— Разделяемся, — сказал он, кивая каким-то студентам.

— В Percorso в семь, — прошептала я, отходя от него к своим друзьям.

— До встречи, — так же тихо ответил Матвей прежде, чем мы разошлись.

Достав телефон из кармана, я по-быстрому написала сообщение Алине: «Место встречи: Percorso. Время: 19:00. Сбор мини-клуба, тебе абсолютно точно понравится».

Алина не то, чтобы терпеть не может Матвея, скорее сильно его недолюбливает, и я не могу понять почему. Несколько раз пыталась с ней поговорить на эту тему, но она то отшутится, то сбежит от разговора.

Несмотря на свою проницательность, я не хочу строить догадки, боясь, что ошибусь в предположениях, и молча надеюсь, что Алина когда-нибудь назовет мне причину. Сообщение от подруги пришло незамедлительно, она предупредила, что в пять встречается с Денисом и встретится со мной на месте.

Убрав телефон обратно в карман, я подошла к ребятам, сидевшим на каменных перилах и обнаружила самую обычную обстановку перед экзаменом: кто-то читал, кто-то смеялся и надеялся на чудо, а кому-то было просто фиолетово.

— Почему веселимся и без меня? — спросила я. Кристина обернулась и заметив меня первой, кинулась обниматься.

— Тебе и без нас, скучных студентов, весело, — ответила Лиля, многозначительно посмотрев мне за спину. Я знаю, что она говорит о Матвее, который где-то за спиной бежит по лестнице и обаятельно всем улыбается. — Опять случайно столкнулись? — я понимаю, что она шутит, но все равно мне это не нравится.

— Возле ее парадного, — ответил тот, кого не спрашивали. Прикусив язык, чтобы не ляпнуть что-нибудь лишнее, я обернулась к Тиму. — Удивлен, что ты пришла на экзамен.

— Отвали Тим, — рыкнула Кристина, потянув меня к себе за рукав, если бы она знала кого за руку держит, то не стала бы так прикрывать.

— Я согласна с ней, отвали, — я запрыгиваю на перила и пододвигаю Илью с его маниакальным страхом забыть что-то перед экзаменом. — Никто кроме меня первым не попался тебе на глаза, чтобы потешить свое самолюбие?

— И ужасное остроумие, — поддакнула Кристина, облокотившись рядом.

— Почему же? Я шел своим путем, увидел тебя с ним. Хотя да, ты просто попалась на глаза, — все же признался Тим, сморщив нос.

— Мне надо узнать про зачеты, встретимся в аудитории, — солгала я, когда заметила, что к нам идет наш староста.

Я не хочу с ним говорить, а он первым делом снова попытается завязать со мной разговор.

Кристина тоже увидела Диму и вежливо улыбнулась ему, кивая в знак приветствия. Он ей не нравился. После того, что он сделал, Дима вообще никому не нравится.

— Встретимся внутри, — шепнула Кристина, пропуская меня.

Проходя мимо Тима, клянусь, я почувствовала, как его рука коснулась меня. Решив списать это на случайное прикосновение, я убежала оттуда, как можно быстрее, пока Дима не успел что-то сказать.

Зайдя в универе, я прошла через большой холл и поднялась на третий этаж, где располагалась кафедра Матвея, чтобы зайти к другому преподавателю и договориться о сдаче зачета.

Постучавшись, я осторожно открыла дверь и заглянула в кабинет, но стоявший рядом Матвей закрыл меня собой и Елену Олеговну я не увидела.

— Толмачевская, что-то Вы рано, — громко сказал он, будто бы мы не виделись с утра.

— Я хотела узнать у Елены Олеговны, когда к ней можно подойти.

— Елена Олеговна, можете у Толмачевской через полчаса принять?

— Сейчас же экзамен у ее группы, — отозвалась она откуда-то из глубин кафедры.

— Она идет в первой десятке, быстро справится.

— Ладно, пусть зайдет через полчаса в 315 аудиторию и ждет там.

— Спасибо, голубушка, — подмигнув ей, Матвей вышел в коридор, плотно закрыв за собой дверь и потянул меня за локоть к окну. — Чего такая кислая? Алина отказалась от встречи?

— Нет, она не отказалась. Алина еще не знает, для чего мы собираемся.

— Вот как, ну ладно, — он вздыхает и запустив пальцы в свои волнистые, чуть отросшие темные волосы уверенно убирает их назад. — А то я уже подумал, что Алина разозлилась и готовится крушить город, сведенная с ума своей богатырской силушкой, — он притворно вздохнул. — Ровно десять минут назад ты была очень даже счастливой, что случилось?

Засунув руки в задние карманы джинс, в левом я нащупала бумажку.

— Все, как обычно, пару бесящих лиц, но я в порядке, — я по привычке сжимаю пальцы Матвея, а он, улыбаясь в ответ, аккуратно потирает костяшки моих пальцев. Я замечаю, как он хмурится и медленно опускает мою руку, а через пару секунд я слышу Димино:

— Доброе утро, Матвей Михайлович. Мы все собрались и готовы. — Сообщил Дима, недовольно смиряя меня взглядом. Уважаемый, а не пошел бы ты со своими недовольными взглядами далеко и надолго, а? — Как пионеры, — к чему-то добавил он.

— Всегда и везде, — ответил Матвей слегка улыбнувшись. — Иди готовься.

Я уже уходила, когда Матвей остановил меня, снов взял за руку и начал демонстративно поглаживать большим пальцем тыльную сторону моей ладони. Он знает, что не нравится Диме, и решил того позлить.

— Удачи тебе, хранитель.