Когда шутки были смешными. Жизнь и необычайные приключения команды КВН «МАГМА»

Василий Антонов

Когда деревья были большими, а мы и телевизоры – маленькими, когда жизнь и новости были страшными, а зарплаты и шутки – смешными, в 90-е годы, в эпоху расцвета КВН, команда «МАГМА», трижды участница Высшей лиги, совершала свой, пусть и не победный, зато очень веселый и иногда даже триумфальный путь по экранам и сценическим площадкам страны и даже некоторого зарубежья. Этот путь и сопутствующие ему невероятные приключения описаны в этой веселой книге.

Кто пишет шутки и на черта он это делает

Эта глава очень короткая, потому что в ней рассказывается о двух совершенно противоположных добродетелях — скромности и нахальстве

Только ниндзя может победить коммунинзю!

Из выступления МАГМЫ. В 1991 году нам казалось, что это смешная шутка

Добродетели — вещь, хоть и необходимая, но скучная, поэтому мы попытались максимально сократить эту главу. Вообще-то, можно было обойтись и одними глаголами: сели, полетели, выступили, выпили, получил, убежали — и поставить мировой рекорд по краткости и, соответственно, таланту. Но у нас все-таки книга, а не телеграмма жене, поэтому пришлось добавить несколько существительных и прилагательных.

Кто-то может нам сказать, что нахальство — не добродетель! С этим утверждением могут поспорить все мало-мальски известные актеры. Без нахальства смогли пробиться разве что Гердт и Юрий Никулин. И Ильинский. И Яковлев. Все, стоп. И Басилашвили. Стоп, я сказал! И Куравлев. Стоп!

История эта началась в 1987 году, когда распределенный на дальневосточную шахту молодой горный инженер Сергей Белоголовцев вышел из штольни, сел на рельсину и заплакал о своей нещадно загубленной жизни. В этот момент к нему подошел другой молодой, но уже умудренный горный мастер и сказал:

— Че, мастырка, хреново тебе?

Так Сергей, а заодно и вся МАГМА, приобрели друга. Потом Сергей Геннадьевич быстренько родил троих пацанов, получил за это заветную прописку, вернулся в Москву и стал играть в КВН. А Андрей Каштанов задержался на Дальнем Востоке. И однажды, взяв недельный отпуск за свой счет, организовал гастроли для МАГМЫ по Хабаровским шахтерским поселкам. В этой поездке было на удивление мало более-менее смешных историй, всего три с половиной. В отличие от сочинских фестивалей и особенно бакинского.

Первая история, ставшая потом чуть ли не легендарной, случилась в самолете туда. Толя Кочанов случайно увидел в рюкзаке Жени Кравцова сало. И, конечно, сказал ему:

— Давай сало на общий стол. А то я всем расскажу.

— Сало не дам! — ответил Женя. — Вот тебе банка рыбных консервов, но сало не отдам!

Чем полностью оправдал давно прилипшее к нему прозвище Хохол. И до сих пор не отлипшее. Этот случай довольно ясно дает представление не о том, какой Евгений Борисыч жадный, а о том голодном и безденежном времени. Осень 1990 года. А Хабаровский край встретил ребят пельменями с красной рыбой, которые стоили какие-то копейки. Ради одних этих пельменей стоило лететь за 6 тыщ километров.

Эта глава была уже написана, когда выяснилось, что в самолете было не совсем так. Толя сказал дословно:

— Давай половину сала, а то всем расскажу!

То есть он и не собирался тащить его на общий стол! Мда, голодное было времечко… А сало потом все-таки благополучно перекочевало на общий стол, хотя и было «со слезой». С Жениной. Кстати — не тогда ли родилось русское народное поверье о том, что самое вкусное сало — «со слезой»?

Второй, достойный упоминания в этой книге, случай произошел в богом забытом шахтерском поселке Хурмули. Если и не совсем на краю света, то очень рядом. Так там люди и говорят: «Хабаровский край света». И население совсем непохоже на Новосибирский академгородок, где МАГМА тоже бывала. Скорее Экибастуз. 90 процентов отсидевших, остальные 10 готовы туда в любую секунду. Помню, как в Экибастузе нас инструктировал милицейский майор-казах, когда наш стройотряд должен был дежурить дружинниками по городу:

— Идти плотным строем строго середина улицы, ни на кого не смотреть, ни с кем не разговаривать. Берегись нападения сзади и с боков. А также спереди. В случае чего — быстро бежать в сторону милиции и громко кричать караул!

И вот примерно такое же население надо было оповестить о нашем концерте. Удачно получилось, что было 7 ноября, а значит народ соберется на демонстрацию. Точнее — его соберут. По крайней мере тех, кто сможет ходить пока еще. Было решено, что Толя Кочанов, как капитан команды, встанет на трибуне и оттуда проинформирует толпы демонстрантов об этом радостном событии, нашем концерте. Толпы пошли, поселковое начальство их поприветствовало, Толя начал свою речь, начальство решило, что уже все, а места там далеко не курортные, и начальство убежало греться, совершенно забыв, что будет еще и военный парад. И когда войска пошли, Толя оказался на трибуне совершенно один. Уйти уже было как-то неловко. И Толя принял парад. Войска, а был там всего один удалой стройбат, печатали шаг, отдавали Толе честь и кричали «ура!». Толя махал им рукой и изображал Брежнева в молодые годы. Какой еще команде КВН выпадали такие почести?!

Ну, а вечером был концерт. Тут надо было все-таки программу слегка подкорректировать. Одно дело шутить про партию и правительство во Дворце молодежи, под охраной московского ОМОНа, и совсем другое — в Хурмулях. Ну, худо-бедно, выступили. В зале даже иногда смеялись, в конце вежливо похлопали. Все-таки не каждый день в Хурмули приезжает телевизионная команда КВН, да еще которая чуть не победила саму Одессу. После концерта, согласно законам гостеприимства, был дан скромный банкет в поселковой кафухе «Матрешка». (Сейчас на ней висит памятная доска «Здесь в 1990 году гуляла команда МАГМА»). В разгар гулянки в зал зашли два местных персонажа. Явно — проходчики с хурмулинской шахты. Гере Позину они сразу не понравились. Да. Понравиться они могли разве что режиссеру фильма «Месть вурдалаков». Главный персонаж, ростом под два метра, лысый, был весь в наколках — лицо, шея плечи, пудовые кулаки, даже лысина. Второй персонаж был с волосами, но от этого не становился более привлекательным. Его самого хотелось скорее привлечь. И куда-нибудь подальше. Хотя куда уж дальше. Дальше только Америка. Но лысый неожиданно очень вежливо и даже как-то участливо спросил (и что совсем уже невероятно — без единого матюка!):

— Ребят, а ребят, а кто вам все эти шутки пишет?

Было видно, что человеку действительно интересно и что он, может быть, автора даже расцелует и подарит автору самородок, который нашел вчера в шахте. И тут на первый план вылез Саша Синчук и, гордо грассируя на французский манер, заявил:

— Все шутки и гепгизы для этого выступления написал я!

БАЦ! Сашины очки полетели в одну сторону, Сашина голова — в другую, сам Саша — в третью. Наши вскочили с мест.

Тут, конечно, было бы здорово рассказать, как ребята ринулись в бой за товарища и отметелили этих местных вурдалаков. Но нет, увы. Такая история случилась на съемках фильма «Свой среди чужих…» А у нас было немножко по-другому. В бой ринулся только один сопровождающий МАГМУ секретарь райкома комсомола, тертый калач по фамилии Волков. Но сначала он успел громко крикнуть:

— Бегите!

Уговаривать никого не пришлось, все махом чесанули и спрятались в автобусе. Честно говоря, и правильно сделали. Кто бы не чесанул на их месте? Разве что Стивен Сигал. И комсомольский вожак. Но бой лысого и Волкова тоже все-таки не состоялся. Из кухни вышла добрая тетенька с поварешкой и ласково сказала:

— Колюня, что ж ты делаешь, дурачок? Опять сесть хочешь? Пойдем, я тебе лучше борща налью.

Взяла лысого за ручку и увела.

Во время этой заварушки произошел загадочный случай. Когда, установив мировой рекорд по бегу на очень короткие дистанции, все примчались в автобус, там на заднем ряду уже сидел Женя Кравцов.

— А вы где все были?! Я жду, жду… Уже хотел идти искать. Случилось что-то?

Жаль, что никто не догадался позвать уфологов и научно зафиксировать случай телепортации.

Понять Сашу Синчука, конечно, можно. Вечно вся слава достается актерам и певцам. Даже танцорам. А авторы все время где-то на задворках. А так хочется иногда похвастаться! Но скромность все-таки не зря считается добродетелью. Да и должно быть, в конце концов, чувство самосохранения. Тем более, Саша был таким упитанным, пухлым, совсем не спортивным молодым человеком, круглое мягкое лицо в роговых очках — идеальная мишень! Не промахнесси. Вот и не успел он рот закрыть, как ему прилетело. Привет от рабочего класса! Ко всему — в кафе было очень жарко, Саша расстегнул рубашку и на его груди сверкал нательный могендовид. Для проходчика из Хурмулей — натуральный агент международного сионизма-империализма. А будь Саша поскромнее и скажи он: «Все шутки ребята все вместе писали!» — все бы и обошлось. Хотя нет. Тогда, скорее всего, ребятам всем вместе бы и прилетело. А! Вот как надо было сказать, веселей и находчивей:

— Все шутки и репризы написал Вася Антонов, но он сейчас в Воркуте. Но если вы хотите, то мы ему позвоним, он приедет с брательником и ребятами из его тренажерного подвала, и они разнесут весь ваш поселок по кирпичику, и шахту заодно, и вы сядете уже не в тюрьму, а в специализированную клинику для дурачков-паралитиков.

Но это была бы совершенно другая история. Хотя тоже смешная.

Короткий постскриптум. Наутро все пошли на почту позвонить в Москву. Успокоить родных, что никого не убили, а наоборот, купают в цветах и овациях. Но недобрая тетенька-телефонистка сказала, что связи с Москвой нет и, пока в стране не кончится этот бардак, не будет. Шлите телеграммы! Ну, все написали коротенько, типа «Все в порядке, скоро буду». И только один наш товарищ, очень любящий сын, расписал все подробно, на двух листах. Наверно, рассказал, как он спас лучшего в мире автора от банды уголовников. Недобрая тетенька почитала эту депешу, посмотрела на писателя. И внезапно стала доброй. И крикнула:

— Людк! А Людк! Вот этому страдальцу — дай все-таки Москву.

И Людка дала. Наверно, у них там была какая-то секретная правительственная линия для спасателей и знаменитостей. И только один из всей команды смог поговорить со своими родителями. Но, правда, молодец такой, попросил передать остальным горячие приветы…