Неразрывность. Хроника двух перерождений

Варвара Уварова, 2020

Существование каждого человека является чередой непростых и неизбежных решений, принятых в иллюзорном изобилии возможностей. И самый непростой выбор – как распорядиться собственным временем? Ведь, в отличие от всего остального, его у нас немногим больше, чем у человека, жившего столетия назад. Как понять, что стоит потратить свою жизнь не на большие достижения и новые открытия, а на сохранение достигнутого, защиту слабого, лечение своей и чужой боли? Нужна глубинная мудрость, чтобы залечить застарелые раны, не поддаться безумию гордыни и стяжания и почувствовать наконец, что желанно душе на самом деле. Иногда для этого необходимо почувствовать, что ты в этом мире не одинок, набраться смелости и пройти сквозь невыносимую боль, поскольку попытки идти против собственной сути могут кончиться совсем не так, как было задумано. И результат подобного безрассудства иногда бывает неожиданным, а порой – фатальным. Но жизнь, как и каждое её мгновение, даётся только один раз.

Глава 3

Зависть

Я открыла глаза и глубоко вздохнула. Рассеянный белый свет заливал комнату. Было душно и жарко, как в тропиках. Я подняла руку и провела ладонью по голой коже живота. Тело после неестественно глубокого сна двигалось плохо, как будто успело умереть и окоченеть. В духоте я вся покрылась липкой плёнкой пота, которая почти не давала облегчения. Наоборот, было ощущение, что меня хотят приготовить в собственном соку.

Я посмотрела на будильник. До того времени, когда я планировала проснуться, оставалось ещё два часа. Но жара сделала своё дело: лежать на горячей, сыроватой от пота простыне было неприятно. В сон уже не клонило, а от долгого лежания в постели грозила разболеться голова. Пришлось вставать.

Я уныло побрела в душ, надеясь хотя бы на время облегчить себе жизнь. Прохладная вода принесла истинное наслаждение, но духота очень скоро снова взяла своё. Пока я завтракала лениво слепленным бутербродом, невесёлые мысли бродили в моей голове. Сегодня был выходной, и я не знала, чем заняться. Срочных дел не было, несрочные делать не хотелось, важным уже ничего давно не казалось, а в душе не рождалось даже призрачного интереса к чему-либо. Я уныло перебирала в голове различные занятия, но в душе всё равно была муторная тишина.

Значит, надо просто как следует расслабиться. Я надела шорты и майку, которые мне когда-то оставил один из моих бывших парней. Давно хотела пустить их на тряпки, но лучшей одежды для такого настроения, когда хочется быть как можно более некрасивой, я так и не нашла. И, спустившись вниз, села в свой новенький автомобиль. Он встретил меня весёлым блеском на своих вишнёвых боках и запахом нового пластика в салоне. Только в машине я вспомнила, что надо бы позвонить Ане и предупредить, что я еду к ней. Но я была уверена, что она не будет против моего визита, не занята и, как всегда, сидит дома.

Я набрала номер и повернула ключ зажигания. Трубка отозвалась протяжными гудками, потом в динамике что-то захрустело.

— Алло, — сказала я.

— Алло, — ответил голос на той стороне.

— Привет. Я сейчас подъеду к тебе, ты не против?

— Да нет. Ты где?

— Только из дома выезжаю, — ответила я. — Через пятнадцать минут буду, жди меня.

— Хорошо, чай пока поставлю. Давай, жду, — из телефона понеслись короткие гудки.

Я привычно перехлестнула себя ремнём безопасности и проверила документы. Я любила свой автомобиль. Может быть, он не был так крут, как большие иномарки, но на нём всегда можно было найти место для парковки, и в нём всегда хватало места для необходимых вещей. Честно говоря, меня ужасно раздражали люди, которые, садясь в мою машину, начинали охать — какая, мол, она тесная, и рассуждали, что за те же деньги можно было приобрести и получше. А моя машинка всё слышала. В такие моменты мне было ужасно за неё обидно, и я тихонечко гладила её пальцами по рулю и мысленно говорила ей: «Ты хорошая. Ты самая лучшая». И этим людям больше не предлагала своих услуг.

На светофоре образовался небольшой затор, так как дачники потянулись из душного города на свои огороды пораньше, чтобы не попасть в пробку. Я отвлеклась от дороги, сделала громче радио. В эфире звучала одна из самых моих любимых песен. Я кинула взгляд на дорогу, убедилась, что никто никуда не едет, и, закрыв глаза, откинулась на спинку. Парень пел о любви. Эта романтичная музыка и красивые слова вызывали во мне небывалый отклик. Мне так хотелось любить. Мне хотелось лететь к кому-то, желая его увидеть, желая его обнять. Мне хотелось чувствовать его взгляд не себе и читать улыбку в этом взгляде. Мне хотелось чувствовать прикосновения его рук и целоваться, целоваться, целоваться…

Из мира грёз меня вырвали возмущённые автомобильные гудки. Я открыла глаза и поняла, что пробка уже тронулась. Я резко дёрнула машину вперёд, и она, подчинившись моему резкому движению, дёрнулась и заглохла. Я в панике начала поворачивать ключ зажигания, подгоняемая гулом сигналов. У меня, наконец, получилось завести машину, и я аккуратно тронулась, набирая скорость.

И тут из соседнего ряда, в котором машины стояли на поворот направо по отдельной стрелке светофора, начал перестаиваться огромный светлый джип. Когда он вылез на мою полосу, расстояние между ним и моей машиной оставалось мизерное. Я резко нажала на педаль тормоза. И, как в замедленной съёмке, я видела, как снижает скорость моя машина, как вытягивает шею, пытаясь рассмотреть дорогу перед собой, водитель джипа — красивая женщина с накрашенными губами. Я почувствовала, как начала подрагивать педаль тормоза, предотвращая проскальзывание колёс. Я сумела остановить машину в десятке сантиметров от полированного до блеска белого бампера. С облегчением увидела, как джип начал медленно-медленно отдаляться. И внезапно почувствовала сильный толчок сзади, сопровождавшийся громким хрустом — несомненное доказательство, что в аварию сегодня я всё-таки попала. А преградившая мне дорогу машина неторопливо проехала по моей полосе на жёлтый сигнал светофора.

Я до смерти испугалась. Показалось, что случилось что-то страшное, непоправимое. Что мою новенькую машину теперь, как минимум, надо сдать в утиль. Я несколько раз глубоко вздохнула и попыталась разжать пальцы. Получилось с трудом, суставы неприятно заскрипели. Повертела головой, проверяя работоспособность шеи, так как от толчка голова сильно мотнулась. Я непослушными пальцами отстегнула ремень и с трудом выпуталась из него. Проглотив непрошеные слёзы, нажала на кнопку аварийной сигнализации и на подгибающихся ногах вышла из машины.

Только снаружи меня никто не ждал. Пока я пыталась собраться с мыслями, пробка рассосалась, и тот, кто стукнул мою машину, сбежал, оставив мне на память проломленный бампер.

Спустя полтора часа я припарковалась у дома Ани. Заглушив мотор, я размякла на сидении, прикрыв глаза. Ощущение было, что за это время я разгрузила полвагона. Руки были тяжёлыми, бедро нервно дёргалось от перенапряжения. Хотелось упасть и заснуть.

После этой маленькой аварии я долго ждала ДПС, долго объяснялась с ними, получала различные документы. Да и ехать потом было намного тяжелее. Постоянно чувствовалась потенциальная возможность столкнуться с каждой проезжающей машиной. Я ехала с черепашьей скоростью — и мне всё равно было чудовищно страшно. За то время, пока я тащилась к подруге, страх измотал меня до полусмерти.

Я привычно поднялась на второй этаж и позвонила в дверь. Аня открыла, ногой отодвигая от двери свою любимую сиамскую кошку Нюсю.

— Пошла отсюда, зараза, не крутись под ногами, — ворчала она, ногой преграждая путь голубоглазой красавице. Кошка поднимала тёмную мордочку вверх и вопросительно мяукала.

— Ты что-то долго, я тебя заждалась. Проходи быстрее, — она подняла глаза на меня и изменилась в лице. — У тебя всё в порядке? — озабоченно спросила она.

— Сойдёт, — я проскользнула в дверь и огляделась по сторонам. — У тебя родители дома?

— Нет, на работе, а что? — дверь захлопнулась, и замок, лязгнув, затих. Аня стояла, вопросительно глядя на меня.

— Я только что в аварию попала, — вздохнула я. — У тебя есть что выпить?

— Ты сама в порядке? Может, тебе в больницу надо?

— Да нет, если бы надо было, меня бы уже отвезли. Я с ДПС уже пообщалась. Просто дай мне что-нибудь выпить.

— Пойдём, — она повела меня на кухню. — Сейчас найду что-нибудь. А ты пока рассказывай.

Я начала рассказ, следя глазами за её фигурой в длинной майке. Она лазила по шкафам, откидывая с глаз рыжеватые волосы, а Нюся мешалась у неё в ногах, думая, что хозяйка решила её покормить. В конце концов Аня выудила откуда-то из глубины шкафчика для лекарств настойку на успокоительных травах и, заварив мне чай, щедро плеснула из бутылочки в кружку.

— Да, попала ты, — вздохнула она, ставя передо мной кружку и садясь напротив. — А что насчёт банка, в котором ты кредит брала?

— Не знаю, ещё не звонила, — я хлебнула чаю. Да, Аня настойки не пожалела. — Да и не хочу звонить, если честно. А знаешь, что было самое обидное в этой ситуации? — перебила я саму себя. — Что эта чёртова курица даже не посмотрела на меня! — слёзы внезапно полились ручьём. Так обидно стало, что я невольно уберегла её машину от повреждений. — Не надо было нажимать на тормоз! Надо было врезаться прямо в отполированный бок этого проклятого джипа, промять дверь и сломать её длинные ноги, которыми она обнимала какого-то мужика, чтоб тот купил ей эту чёртову тачку, на которой она ездить не умеет!

Я ревела, дрожа, словно в ознобе, от пережитого шока. Нюся от моего крика забилась под этажерку и светила из темноты своими большими глазами.

— Я устала, Ань, устала быть всегда крайней! Я устала бояться потерять эту чёртову работу! Я устала быть одна без возможности что-либо изменить!

— Устала быть одна? Заведи кота. Хоть кто-то будет радоваться тому, когда ты домой приходишь. Честно говоря, иногда мне кажется, что только Нюся понимает меня, — Анька повернулась к тёмному углу, где виднелся расплывчатый силуэт кошки. — Ну что ты смотришь, морда, люблю тебя, говорю! — она поднялась с табуретки, вытащила кошку из-под этажерки за переднюю лапу и обняла её. — Смотри, какая она хорошая! Только она меня выручает, когда предки в край достают. Аня, ты делаешь не так, Аня, ты делаешь не то… Продайте Аню на рынке, если она вам не нравится. Да, моя сладкая? — Аня уткнулась носом в пушистую спину кошки.

— Честно говоря, тебе грех жаловаться. У тебя есть возможность учиться, и, если случится что, родители всегда тебя поддержат. А я… Как мамы не стало, я могу рассчитывать только на себя, никто мне не поможет…

— Да ладно, есть же я! Всегда готова напоить тебя вкусным чаем с некоторым количеством алкоголя, — ответила Аня, старательно наглаживая кошку.

— Да? А кредит за меня ты выплатишь?

— Не, у меня таких денег нету, — рассмеялась она. — Зато у меня есть идея, как отвлечься от грустных мыслей! Сегодня мы идём развлекаться! Тем более, возможно, уже и компания подобралась…

— Я никуда не хочу. Посмотри на меня! Я чудовищно выгляжу, и я в отвратительном настроении.

— Развлекаться надо именно тогда, когда ты плохо себя чувствуешь. Зачем развлекаться, если тебе хорошо? — назидательным тоном проговорила Аня и опустила Нюсю на пол. — Хотя… нет, даже когда тебе хорошо, нужно развлекаться. Чтобы было ещё лучше! Примешь у меня душ, выдам тебе самый сногсшибательный наряд, сделаем вечерний макияж — и отправимся в наш клуб!

Я допила чай и слабо улыбнулась.

— Спасибо тебе, что помогаешь мне развеяться.

— Друзья на то и существуют, чтоб помогать друг другу, и не надо за это благодарить.

* * *

Когда мы вышли из дома, совсем стемнело, только на западе слабо светилась полоса заката. Дневная жара спала, было прохладно, даже зябко. Одинокие машины проезжали, разрезая шорохом шин ночную тишину. Мы присели на скамейку у подъезда в ожидании запаздывающего такси.

У Ани на неделе в очередной раз закончился бурный двухмесячный роман, и она делилась со мной последними новостями.

— Нет, ты представляешь, он мне после всего этого предложил переехать к нему. А мне как быть? У меня ни работы нет, ни денег, чтоб себя содержать, — я бедная студентка, мне учиться надо! А он, видите ли, мало получает! Тем более он живёт с мамой! Саш, с мамой! И что мне делать в одной квартире с не знакомой мне женщиной?!

— Да, не осталось нынче мужиков нормальных, тех, на которых можно положиться, — грустно констатировала я.

— Вот именно. В общем, я решила, что игра не стоит свеч, и порвала с ним. Зато теперь я снова открыта для нового! О, вот и такси!

Поблёскивая крышей в свете фонарей, к подъезду подъехала жёлтая машина такси. Анька, весело распахнув дверь, жестом пригласила меня внутрь. Я изобразила книксен, отчего мою короткую юбку пришлось снова одёргивать до приличной длины. Аня махнула на меня рукой и первая полезла в салон. Я, придерживая подол, села в машину и захлопнула дверь. Такси тронулось.

В салоне приторно пахло автомобильным освежителем воздуха. Этот запах у меня всегда ассоциировался с болтанкой, поэтому уже через пару минут меня начало укачивать. Я закрыла глаза.

Через десять минут мы подъехали ко входу маленького клуба. Это было наше любимое место. Там всегда была хорошая музыка, чтобы можно было оторваться, и дорогой алкоголь, что привлекало только приличную публику.

Мы выбрались из машины, поправили платья и, пройдя контроль, прошли в зал. Нас встретили официант, грохот музыки и мелькание светомузыки на танцполе. Официант предложил нам столик, оставил меню и удалился.

Аня расслабилась и небрежно откинулась на спинку дивана. Её взор мягко скользил вокруг, изучая окружение. Она на глазах преображалась из смешливой, немного шумной девчонки в томную и страстную охотницу. Она входила в роль.

Я чувствовала себя неуютно, поэтому, взяв со стола меню, углубилась в его изучение. Мне нужно было расслабиться. Поэтому срочно требовался алкоголь.

Среди грохочущей музыки, оживлённых людей и яркого света, соседствующего с глубокой темнотой, я чувствовала себя деревянной и сонной. Хотелось плюнуть на все развлечения и отправиться домой, но было чудовищно жаль так и не прожитого праздника, который я уже запланировала себе на сегодняшний вечер. Надо было перестать напрягаться, поймать волну хорошего настроения, стать гибче, наконец. Не зря же я приехала сюда! Да и Ане не объяснишь, почему я внезапно решила уйти. Не поймёт.

Поверх кожаного переплёта меню я посмотрела на Аню. Сегодня она была очень хороша. Её чувственные губы были ярко подведены и игриво улыбались. Рыжеватые волосы были собраны в высокий хвост на затылке и открывали взгляду тонкие ключицы. Платье ремешком ласково обнимало её за шею. Стройная талия подчёркивалась облегающим кроем. Туфли на шпильке с платформой делали её ноги умопомрачительно длинными.

Честно говоря, я завидовала ей. Завидовала её стройной фигуре и красивому лицу, лёгкому нраву и спокойной жизни. Она редко надолго оставалась одна и ещё реже переживала по поводу своих бесконечных расставаний. Она не заморачивалась на проблемах, предпочитая отрываться по полной и возвращаться домой под утро.

Хотелось бы мне быть такой, но я не могла. Не умела так же щедро и смело раскрываться перед людьми и так же легко отпускать их. Мне было не дано гипнотизировать мужчин своей сексуальностью. Даже сейчас, когда на мне была её одежда, я чувствовала, что каждая вещь сидит на мне хуже, чем могла бы сидеть на ней. Я чувствовала себя скучной и уродливой рядом со своей подругой.

Значит, надо было выпить. Срочно.

Алкоголь делал меня свободнее, податливей изнутри, давал мне смелость играть и честность быть собой, смягчал острые грани моих чувств. Я любила состояние алкогольного опьянения только за то, что в таком состоянии была немножко более нормальной. Немножко менее собой.

К нашему столику подошёл официант. Аня повернулась, лениво глядя на него прищуренными глазами.

— Что будете заказывать?

— Ой, да, сейчас, — я заметалась глазами по страничке с алкоголем. — Да-да, сейчас, принесите мне… — и замялась.

— Бутылку шампанского и сырную тарелку, пожалуйста, — Аня мягко вытянула из моих пальцев меню и отдала официанту. — Второе пока пусть побудет у нас, хорошо?

— Да, хорошо, — он черканул в блокнотике, взял меню и ушёл.

— Расслабься, всё плохое на сегодня уже закончилось, — она мимоходом улыбнулась мне и снова начала шарить глазами по залу. — Что-то сегодня народ какой-то вялый, а времени вроде уже много, — она взглянула на блестящие наручные часы. — Ну да ладно, мы никуда не торопимся, правда? — она снова повернулась ко мне.

— Да, наверное, — я обвела глазами зал по примеру подруги. — Что-то совсем уныло здесь сегодня.

— Ничего, сейчас принесут шампанское и на танцполе станет немножечко жарче, — она обаятельно улыбнулась блондину, сидящему за столиком за моей спиной. — Ты смотри, какой симпатичный, подбородка почти нет, но глаза какие красивые…

Я обернулась. Блондин улыбался Ане маленькими и неловкими губами. Я никогда не понимала, что она находит в своих воздыхателях. Мне они казались плоскими и пресными. Наверное, именно поэтому я сама им ни капельки нравилась.

Я нравилась исключительно подлецам. И, честно говоря, взаимно. Иногда, слушая Аню, я искренне завидовала её избирательности. Ей попадались иногда дураки, иногда тюфяки, но чаще всего это были, в общем, нормальные парни. Но ещё ни разу над ней не издевались так жестоко, как издевался надо мной почти каждый из моих бывших.

— Ну вот что он ушами хлопает? Не видит, что ли, что тут симпатичные девушки без кавалеров сидят? — спросила Аня, кокетливо подперев рукой подбородок.

— Может, он стесняется, — мне тоже, честно говоря, было неловко. Ещё мгновение — и я стану лишней.

— Ну тогда пусть пеняет на себя. Я не буду ждать вечно, обмениваясь многозначительными взглядами, — она обернулась к подошедшему официанту, разрывая зрительный контакт с молодым человеком. — О, наш допинг прибыл! Спасибо, — она подняла наполненный официантом бокал, — Итак, за прекрасных нас! До дна!

— До дна! — я скосила глаза на искрящуюся жидкость и залпом выпила.

По пищеводу прокатился горячий колючий комок, в носу защекотали пузырьки, на глазах выступили непрошеные слёзы. Я почувствовала, как шея немного расслабилась.

Аня откусила белыми зубами кусочек сыра, демонстративно игнорируя улыбки блондина.

— А сегодня подали неплохой сыр! В прошлый раз была редкостная гадость. По ощущениям, он лежал на воздухе дня два.

Я покрутила бутылку, пытаясь в полумраке рассмотреть сорт вина. Брют.

— Ань, а почему ты сухое заказала? Оно же кислое!

— Привыкай! Хорошее вино должно быть сухим, — она поучительно подняла палец к потолку. — А вообще-то я бы тоже предпочла полусладкое. Но сегодня есть только сухое. Ну что, ещё по бокальчику?

— Наливай!

Аня подняла бокал.

— Ну, за выдающиеся достоинства! — она расправила свою пышную грудь.

— Угу. За них я могу пить стоя и не чокаясь, — усмехнулась я.

— Не только мужчин должна утешать мысль о том, что размер — не главное, — Аня выпила шампанское.

Я откинулась на спинку, наблюдая за танцполом. Народу на нём прибавлялось. Моя спина расслабилась и обрела подвижность. Мышцы ног потеплели. Я почувствовала, что мне тоже хочется танцевать.

— Нет, ты только подумай! Сидит, улыбается… и ни хрена не делает! Мне что, просто его игнорировать, что ли? — вырвал меня из забытья возмущённый голос.

— А, что? — я вернулась мыслями к Ане.

— Да этот чудик из-за соседнего столика! Он мне улыбается, но подойти поболтать не хочет. А я не могу, когда мне кто-то улыбается, улыбаться другому!

— Почему?

— Это невежливо. Неловко как-то.

Я удивилась.

— Какая тебе разница? Ты сюда развлекаться пришла, а не воспитание демонстрировать.

— Не знаю. Всё равно он меня раздражает.

— Ну давай тогда ещё выпьем и пойдём танцевать.

— Хорошая идея! — Аня взялась за бутылку.

Танцпол встретил нас оглушающей музыкой и мельканием тел. Мы пробрались поближе к центру, чтобы не чувствовать холода, которым тянет от неподвижности зала. Я прикрыла глаза и отдала своё тело во власть грохочущей музыки.

Аня стреляла глазами по сторонам в поисках партнёра для танца, но все мужчины уже были заняты. К нам никто не собирался подходить. Тогда Аня выбрала единственного оставшегося партнёра — меня.

Я была этому рада. Мне не хотелось оставаться одной в этой толпе.

Я отдалась танцу и больше ни о чём не думала.

* * *

Натанцевавшись до ломоты в ступнях, зверски стиснутых туфлями, мы снова сели за свой столик, допили шампанское и заказали ещё одну бутылку. Блондин, что так раздражал Аню, теперь болтал с полной шатенкой, сидя за тем же столиком. То ли шатенка оказалась более смелой, чем молодой человек, то ли он именно её и ждал — это было уже неважно. Да, сегодня на знакомства нам не везло, но под шампанское и неплохую музыку вечер обещал состояться.

Пробравшись сквозь туманную темноту зала, к нашему столу подошли двое мужчин. Один из них был среднего роста и одет в светлый костюм и чёрную рубашку. Даже в полумраке были чётко видны глубокие морщины, которые собрались от улыбки у его глаз. Эти морщинки делали его улыбку немного карикатурной, но были странно притягательны. Второй был высок и мускулист. От него веяло первобытной силой. В расстёгнутом воротнике поло виднелась заросшая тёмными волосами грудь. Гладко выбритое лицо добродушно улыбалось. Круглые щёки, казалось, готовы были взорваться от налитого кровью румянца, однако синеватый от выбритой щетины подбородок был мужественен и твёрд.

— Девушки, можно к вам присоединиться? Вы, наверное, соскучились одни. Тем более, вы, наверное, уже устали танцевать, — невысокий мужчина махнул рукой на танцпол. — Надеюсь, вы нас узнали. Миша мне рассказал о вас. Очень хотелось бы познакомиться ближе, — он обаятельно и располагающе улыбнулся Ане.

Я перевела взгляд на Аню. Она, грациозно выгнув спину, призывно улыбалась пухлыми губами. После секундного раздумья она мягко скользнула ближе к стенке, позволяя сесть рядом с ней. Я, перебирая руками по сиденью, подвинулась тоже. Рядом с Аней уселся высокий брюнет. Судя по тому, как загорелись её глаза, она была очень довольна таким раскладом. На диванчик рядом со мной опустился мужчина в светлом костюме. От него приятно и волнующе пахло парфюмом. Я посмотрела на него, но его взгляд был устремлён на Аньку. Моё настроение внезапно поползло вниз. Так вот кого она высматривала весь вечер. Я почувствовала, что сильно устала и хочу домой.

— Итак, давайте знакомиться ещё раз. Меня зовут Андрей, а это Михаил, — сказал он, доброжелательно улыбнувшись Ане.

— Михаил, скажешь тоже, — его друг хохотнул. — Ещё по имени-отчеству представь. Просто Миша, — он весело подмигнул Ане. — А как зовут наших прелестных собеседниц?

— Анна, — опустила ресницы Анька.

— Саша, — буркнула я.

— Как-как? — Андрей наклонился, чтоб разобрать в шуме музыки мой невнятный голос.

— Саша! Александра! — гаркнула я ему прямо в ухо.

Он от неожиданности дёрнулся. Даже сквозь перину опьянения мне стало обидно за собственную неуклюжесть. Почему у меня не выходит быть лёгкой и изящной, как Аня? Вроде девочки по законам жанра должны вырастать из гадких утят в прекрасных лебедей, а я выросла в не менее гадкую утку.

Андрей попросил у мимо проходящего официанта меню и углубился в него. Миша с Аней уже увлечённо обсуждали автотранспорт. Миша с энтузиазмом отстаивал необходимость сохранения раритетных автомобилей. Анька со смехом оппонировала, считая, что машина должна выполнять чисто утилитарные функции. Мишу это задевало до глубины души, и его возмущение вызывало новый взрыв веселья у Ани.

Я слушала их, улыбаясь непосредственной горячности Миши и лукавой игре Ани, украдкой делая большие глотки из бокала с шампанским. Я проголодалась, и из-за этого тепло очень быстро начало расползаться по телу, заставляя голову кружиться.

Я перевела взгляд на Андрея. Он, слегка нахмурив брови, рассматривал меню. Пауза затягивалась.

— Неужели тебе ничего не нравится? — я попыталась завязать разговор. — Думаю, завсегдатаи заведения могут помочь. Можно спросить у Ани, она тут все блюда знает.

— Нет, мне просто нравится слишком многое, — он посмотрел на меня и улыбнулся. Внезапно он повернул ко мне меню и спросил: — Чего ты хочешь?

— Не знаю… Честно говоря, мне всё равно.

— Можно я тебя побалую бренди с колой? Всё-таки это классика.

— Я не против.

— А есть что-нибудь будешь? Тут вроде неплохая пицца.

— С удовольствием! — я благодарно улыбнулась.

Андрей подозвал официанта и сделал заказ. Пока он отвлёкся, я наблюдала за Аней и Мишей. Он уже рассказывал ей о недавнем автопробеге по России, в котором участвовал. В полутьме зала было видно плохо, но я явственно различила оловянный блеск в Аниных глазах, который говорил о том, что тема ей совершенно неинтересна.

Андрей снова повернулся ко мне.

— У тебя очень интересная внешность, ты совершенно не похожа на местных девушек. Откуда ты родом?

— Я местная. В этом городе выросла.

— Неужели ни разу не приходилось переезжать? Мне кажется, по нашей жизни такое — редкость.

— Даже из одной квартиры в другую. Всю жизнь, сколько себя помню, живу в одном месте. Можно было бы, конечно, устроиться получше, но пока возможностей особых нет. Да и сильного желания что-то менять, пожалуй, тоже. А ты местный?

— Честно говоря, нет. Хотя живу здесь уже очень давно, лет десять, наверное.

— А где ты жил до этого?

— В Ярославле.

— Ого! Далековато! И что же тебя заставило сюда переехать?

— Обстоятельства.

— Какие, если не секрет?

— Секрет, — Андрей взял кусочек сыра и отправил его в рот.

Я даже обиделась.

— Ну и зачем надо было задавать такие вопросы, которые провоцируют меня выведывать твои секреты? — спросила я с раздражением.

Андрей засмеялся.

— Погоди, я не спрашивал тебя, почему ты не переезжала. А на вопрос, местный ли я, я в полной мере ответил. Спасибо, — он вежливым кивком поблагодарил официанта, который поставил на стол несколько стаканов с коктейлями и блюдо с пиццей. Миша покосился на блюдо, но не притронулся к нему. Андрей подвинул один из стаканов мне, другой Ане, третий взял сам.

— За прелестных дам, — он поднял свой стакан, пристально глядя на Аню, и выпил. Анька благодарно и кокетливо опустила ресницы.

Я чувствовала себя уязвлённой. Он выставил меня полной дурой, хотя я просто проявила вежливость. Развёл тайны на пустом месте. Сделал Ане комплимент, хотя только что говорил со мной. Да и чёрт с ним! Пускай катится к ней. Хотя вряд ли его сегодня к ней подпустят. Да и если бы она была одна — она бы к этому чудиле и близко бы не подошла.

Чтобы погасить вспыхнувшую злость, я выпила полстакана залпом. Плевать! Главное, что есть за чей счёт выпить. И перекусить.

— А чем ты занимаешься? — вопрос Андрея застал меня врасплох. Пришлось выдержать длительную паузу, прежде чем ответить: неудобно разговаривать с набитым ртом.

— В смысле, кем работаю?

— Ну да. Или, может быть, хобби у тебя есть интересное.

— Работаю официанткой в небольшой забегаловке. Что люблю делать? Из-за работы вообще ни на что времени не остаётся. Иногда с подружками куда-нибудь выберусь, иногда фильм посмотрю… А так… Даже нет чего-то такого, чем я бы занималась бы постоянно. А ты что делаешь?

— О, я человек очень широких занятий! Но ничего особенно интересного про эти занятия рассказать не могу, потому что в большинстве своём они очень скучны.

— Мне кажется, ты прибедняешься! Не может быть на свете ничего скучнее работы официантки!

— Почему не может быть? Работа уборщика, например.

— Думаю, нам непросто будет сравнить. Я не работала уборщицей, а ты, думаю, не работал ни тем, ни другим.

— Ошибаешься. У меня работа очень плотно связана с уборкой.

Я смерила его взглядом. Хороший костюм, приятный парфюм. Интересно, что он имеет в виду? Санитар? Дворник? Бухгалтер? Отдел кадров?

Он поставил стакан на стол, посмотрел на меня и захохотал.

— Только сейчас понял, как глупо звучала эта фраза. Как из дешёвых сериалов про ментов, — он искренне веселился, а потом, наклонившись ко мне, понизил голос: — Я должен тебе признаться — я наёмный убийца.

— Шутишь?

— Нет, но теперь ты слишком много знаешь, — его рука внезапно скользнула в карман.

Сердце в груди зашумело, разучившись биться от страха.

А он достал из кармана жевательную резинку и с хохотом откинулся на спинку дивана. Я поняла, что он издевается надо мной, и почувствовала, как щёки заливает вернувшаяся кровь. Почему он выставляет меня дурой?

— Будешь? — он протянул пачку мне, давясь смехом.

— Я не понимаю, по какому поводу ты веселишься, — с достоинством сказала я, проигнорировав вопрос, и, чтобы сгладить неловкость, поднесла стакан ко рту.

— Ну-ну, конечно, ты просто своего лица не видела! Мне показалось, или ты ужасно испугалась?

Я чуть не откусила край стакана. Чтобы не вспылить, мелкими глотками допила коктейль до дна и спокойно поставила стакан на стол.

— А мне показалось, что у кого-то шутки дурацкие!

Андрей, отсмеявшись, подвинул ко мне в качестве извинения полный стакан.

— У меня созрел замечательный тост! За новые знакомства! — он поднял стакан. Аня и Миша присоединились к нему. Я тоже подняла свой стакан. — До дна! — он залпом выпил остатки из своего стакана. Я только отпила, чувствуя, что голова стала тяжёлой.

— Саш, мы отойдём ненадолго, — Аня наклонилась ко мне. — Пойдём потанцуем, хорошо?

— Хорошо, — пробубнила я.

Я видела, как они пробираются на танцпол, присоединяясь к смутным фигурам, расплывчатым от дыма и мерцающим от цветных прожекторов.

— У тебя очень интересные глаза. Такой красивый разрез при таком необычном цвете встречается редко. Неужели твоя мама была местная?

— Нет, она приехала из Сибири. У неё тоже был красивый разрез глаз. А отца своего я никогда не видела. Цвет, наверное, от него, у мамы были совсем другие глаза…

— Были?

— Да, она умерла пару лет назад, — мне стало совсем грустно, хотелось расплакаться.

— У каждой жизни свой срок, — философски заметил Андрей.

— Да. Просто жаль, что он бывает так неоправданно короток.

— Тогда давай выпьем за тех, кто за свою короткую жизнь сумел подарить тебе такие красивые глаза.

— Давай, — я подняла стакан. И выпила его до дна. Больше я ничего не помнила о том вечере.