Влюбленный граф

Ванесса Келли, 2017

Незаконные дочери английских принцев начала XIX века не однажды шокировали общество – блистали на сцене, позировали художникам… Однако Виктории Найт удалось произвести в лондонском свете небывалую сенсацию – она решила… стать гувернанткой и уехать в далекую Шотландию, чтобы там, в глуши, заменить мать осиротевшим младшим братьям Николаса Кендрика, графа Арпрайора. Однако в Шотландии ее ждал сюрприз: младшие братья оказались вовсе не бедными детишками, а целой стаей диких юных горцев, из которых Виктории предстояло сделать достойных женихов для великосветских девиц. А сам граф, нуждающийся в благовоспитанной супруге, умеющей хорошо держаться в обществе, имел на красавицу гувернантку весьма и весьма далеко идущие планы…

Глава 2

Виктория задремала, но тут ее снова тряхнуло, да так, что она едва удержалась на пухлой подушке сиденья. Сказать, что дорога была плохой, значило не сказать ничего. Роскошную карету капитана Алека Джилбрайда то и дело швыряло из стороны в сторону. Оставалось только гадать, доберется ли она до цели или сломается и застрянет посреди дикой шотландской глуши.

— Мне очень жаль, мисс. Я думал, вы еще немного передохнете до приезда в замок Кинглас. Вот ведь зубодробительная колдобина, будь она неладна… — грустно усмехнулся капитан.

Виктория подавила зевок и поправила капор. Ей уже давно не удавалось спокойно поспать. Страх и тревога проникали в ее сны с удручающим постоянством, но Виктории не на кого было жаловаться. В конце концов, кто, кроме нее самой, виноват в ее кошмарах? Уж точно не Алек и его семейство: они окружили свою гостью заботой и вниманием.

— Ничего страшного, я в полном порядке, — ответила она и отодвинула занавеску. По мере того, как они продвигались на север, природа становилась все более дикой. Сейчас горизонт уже застилали кряжистые горные вершины, а вдоль дороги поднимались заросшие кустарниками холмы. — Я слегка вздремнула и, похоже, упустила замечательные виды.

— Местность вокруг фьорда Лох-Лонг весьма живописна. Надеюсь, на вас она уже производит неизгладимое впечатление, особенно в сочетании с нашими отличными шотландскими дорогами, — подмигнув, сказал Алек.

В ответ Виктория выдавила улыбку:

— О, я уверена, эти виды надолго останутся в моей памяти, если мой мозг перестанет болтаться в черепной коробке.

Ранним утром они пустились в путь из особняка Джилбрайда в Глазго и уже через несколько часов оставили за собой обжитую равнинную часть Шотландии, приближаясь к первой горной цепи, за которой начинались высокогорья. После деревни Аррохар они свернули с объезженной главной дороги, и дальше становилось только хуже. Виктория испытывала сильное желание дойти до Кингласа пешком, несмотря на холод.

— Мы скоро прибудем, мисс Найт, — проговорил Алек. — И тогда можно будет с удовольствием выпить горячего чая и отдохнуть.

— С нетерпением жду этого момента. И, пожалуйста, зовите меня Виктория. Мне кажется, мы можем общаться друг с другом менее официально, как товарищи по несчастью.

Алек улыбнулся.

— Пожалуй. Давненько я тут не ездил. Люди в основном предпочитают добираться по воде, если им нужно достичь западного или северного побережья. Думаю, понятно, почему они выбирают такой вариант. Я чуть не потерял зуб после прошлой кочки!

— Так мило с вашей стороны поехать вместе со мной, но вы вовсе не обязаны были этого делать. Я вполне могу путешествовать в одиночку, о чем и сказала сэру Доминику. Мне так неудобно, что сначала вам пришлось принять меня в Глазго, а теперь еще и сопровождать, чтобы представить графу Арнпрайору.

Виктория начала сильно сомневаться в правильности решения покинуть Лондон, принятого больше недели назад. Ее не покидало ощущение, что она спасается бегством. Поспешное исчезновение безусловно не могло положительно сказаться на ее репутации. Может показаться, что она бежала с места преступления.

Если ее репутация так важна, почему она не осталась и не стала рассказывать правду всякому, кто готов выслушать?

Виктория напомнила себе, что Доминик и Аден настаивали: они лучше справятся с кризисом без нее, ей нужно только молчать. Лучший способ борьбы со сплетнями — не давать повода для их возникновения, без устали повторял сэр Доминик.

Алек тем временем ответил ей:

— Сопровождать вас — сплошное удовольствие для меня, Виктория. Кстати, погода совсем неплохая. Вы даже не представляете, что тут творится в январе.

— Звучит настораживающе.

— Вы еще окрепнете тут у нас, чужачка, как пить дать. После стаканчика-другого виски и пары слоев фланели все сложится наилучшим образом, — заявил Алек с нарочито жутким шотландским акцентом, поигрывая бровями.

Виктория рассмеялась. Как бы ни выражался капитан Джилбрайд, он вовсе не походил на неотесанного горца — хотя телосложение у него было достаточно крепкое. Все-таки он сражался в армии Веллингтона и был наследником графства, бегло говорил на четырех языках и приходился ей кузеном. Впервые Виктория услышала о нем накануне отъезда из Лондона; все новые и новые родственники обнаруживались с впечатляющей быстротой.

Когда она только приехала в Глазго, ей было жутко неловко, но Алек и бровью не повел, выслушивая ее сбивчивое объяснение. К тому времени ему уже пришло письмо от Доминика, и вдаваться в щекотливые подробности не пришлось. Джилбрайд взял ее ладонь и сказал по-простому, что Флетчер еще легко отделался. Попади он в руки Адену или сэру Доминику, ему пришлось бы гораздо хуже.

Виктория была поражена теплой реакцией Алека на ее появление. Она занимала совершенно другое, более низкое положение в обществе, тем не менее Джилбрайд приветствовал ее как близкую родственницу.

— Вы все так добры ко мне, — промолвила она, почувствовав необходимость снова поблагодарить капитана. — Право, я не знаю, чем заслужила такую доброту.

Алек хитро улыбнулся:

— Вам не нужно ничего заслуживать. Вы — часть семьи.

— Но ведь вы едва знаете меня. Я всего несколько дней назад появилась на пороге вашего дома, и вот вы уже оставили жену и родных и спешите со мной невесть куда.

— Ха, у меня вошло в привычку действовать на нервы супруги. Поверьте, она рада отделаться от меня на пару дней.

Лицо Джилбрайда буквально сочилось искренностью, но от взгляда Виктории не укрылась искорка задора в его глазах. Да, так она и поверила, что такой обаятельный красавец способен раздражать женщину в здравом уме.

— Неужели? — спросила она.

— Иди и правда иногда злится на меня. Но вот отделаться от меня… — На лице Алека снова показалась лукавая улыбка. Нет, избавиться от него никто не хочет. Виктория подозревала, что, как и Аден, Джилбрайд очень счастлив в браке.

Хотя в ее цели замужество не входило, она все-таки чуточку завидовала им обоим.

— Я уверена, ваша жена недовольна тем, что вам приходится со мной нянчиться, но я очень благодарна.

Карета переехала через очередную колдобину, и мисс Найт подпрыгнула на сиденье.

— Поездка станет приятнее, когда мы приблизимся к Кингласу, — заверил Алек. — После возвращения граф уделяет большое внимание починке дорог в собственных землях. И прекратите волноваться обо мне. Я давно знаком с Арнпрайором, очевидно, что я должен представить вас друг другу. Тяжело стучаться в дверь незнакомца и просить у него работу — особенно если барабанить в ворота замка.

— Граф не отличается гостеприимством? — осторожно спросила Виктория. — Я так мало знаю о нем и о том, что он хочет от меня. Доминик почти ничего не рассказал. — И это с самого начала показалось ей странным, но в спешке она не стала допытываться.

Выражение лица Алека не изменилось, но Виктории все же показалось, будто он напрягся.

— Арнпрайор — джентльмен, так что на его счет можно не волноваться, — ответил Джилбрайд. — Чем с вами поделился Доминик?

— Я знаю, что лорд Арнпрайор несколько лет служил в армии и, естественно, все это время был вдали от дома. У него есть пять младших единокровных братьев. Самый младший нуждается в воспитателе, который способен обучить его музыке и светским манерам. — Она немного нахмурилась. — Почему граф хочет нанять гувернантку, а не гувернера? Это странно. Мужчина больше подошел бы мальчику. Впрочем, каков возраст остальных братьев? Они, должно быть, уже закончили школу?

Алек сосредоточенно уставился на свои руки.

— Насколько я помню, самому младшему пятнадцать лет, самому старшему — Ройалу Кендрику — двадцать пять. Я служил вместе с ним. Он хороший человек, как и граф, но не лишен недостатков. Его точно не придется учить манерам, хотя ему это не помешало бы.

— Неужели мистер Кендрик не джентльмен?

Алек покачал головой:

— Нет, просто неприветливый.

Виктория продолжала вопросительно смотреть на него. Джилбрайд пожал плечами:

— Неприветливый на грани грубости, если вам так интересно, хотя он совсем недавно стал таким. Ройал был тяжело ранен в битве при Ватерлоо и долго выздоравливал. Арнпрайор говорил, что бедняга имеет склонность впадать в дурное настроение.

— Дурное настроение? Можно поподробнее? — обеспокоенно спросила она.

Алек улыбнулся:

— Война и ранение сделали его несколько мрачным и невеселым. Это нередкое явление. Я уверен, он скоро поправится — в конце концов, Ройал вернулся домой, в горы.

Джилбрайд как будто старался убедить не только Викторию, но и себя. Хорошо, что ей не нужно будет заботиться о Ройале Кендрике. Похоже, он был вполне воспитанным джентльменом и не нуждался в гувернантке.

— А остальные братья?

Алек снова сосредоточился:

— Близнецы — им чуть больше двадцати лет. Когда Ройал и Арнпрайор завербовались в полк шотландской пехоты «Блэк Уотч», близнецы были слишком юны, да и не хватало им зрелости Ройала или графа. Редкие сорванцы.

— И есть у этих сорванцов имена?

— Провалиться мне на этом месте, если я их помню, — весело ответил Алек. — Как-то давно я сказал графу, что в высокогорьях слишком много Кендриков, бегающих по округе и творящих безобразия, и я не могу их всех запомнить.

— И как на это отреагировал Арнпрайор? — спросила Виктория. Себе же она задала вопрос: «Во что я ввязываюсь?»

— Он со мной согласился. Но, опять же, я более чем уверен — близнецы отличные парни. Вне всякого сомнения, граф их обуздал.

— Слава богу, что мне не нужно будет их учить. Полагаю, они уже окончили университет и не нуждаются в моих уроках.

Алек выглянул в окно. Карета проезжала через рощу. Джилбрайд подозрительно пристально изучал ветви хвойных деревьев, касавшихся темными иголками голых дубов.

— Пожалуй, хотя я не могу точно припомнить, — ответил он.

Виктория несколько расслабилась — дорога стала более сносной. Видимо, они уже недалеко от замка.

— Близнецы наверняка учились у гувернеров. Не может же лорд Арнпрайор просить меня обучать двух молодых людей в таком возрасте.

Алек посмотрел на Викторию:

— Я уверен, что вы правы. Это было бы нелепо.

Она пристально посмотрела на капитана. Никто в здравом уме не стал бы нанимать гувернантку обучать взрослых мужчин.

— Алек, вы знаете что-нибудь о моих будущих обязанностях? Сэр Доминик так уклончиво отвечал мне…

В ответ Джилбрайд пожал плечами.

— В этом весь Доминик, любит держать все в секрете. Вообще, мне кажется, вашей главной обязанностью будет молодой Кейд. Он учился в школе, но ему там пришлось тяжело.

Виктория подавила вздох. Непохоже, чтобы работа у графа помогла ее репутации.

— Кейд не обладает подходящим складом ума?

— Наоборот. Арнпрайор утверждает, что он наслаждается учебой и музыкой. Одна из причин, по которой Доминик рекомендовал вас графу, это ваша репутация замечательного учителя музыки.

Пожалуй, не все так плохо.

— Звучит разумно. Но почему же тогда Кейду пришлось тяжело в школе?

— Болезненный мальчик. Кейд чуть не умер от заболевания легких несколько месяцев назад. Арнпрайора это сильно напугало, и он решил вернуть его домой и найти ему учителя.

— Бедняга, — сказала Виктория. — Теперь я понимаю, почему граф обратился ко мне.

При таких обстоятельствах хрупкому, чувствительному мальчику может быть полезнее заниматься с гувернанткой, а не с мужчиной-учителем, поскольку она будет нежнее к нему относиться.

— Но это четыре брата. Кто еще? — спросила Виктория.

— Выходит, остался… Как же его звать? А, Браден, — ответил Алек. — Ему еще нет двадцати. Он учится в университете Глазго. Очень талантливый молодой джентльмен, собирается стать врачом, как мне рассказывал Арнпрайор.

— Итак, моим учеником будет только юный Кейд? — Странно. Из намеков Доминика она заключила, что у нее будет несколько подопечных.

— Похоже на то, — весело сказал Джилбрайд. — Кстати, Доминик говорил, вы собираетесь открыть собственную школу. Не сомневаюсь, вы достигнете больших успехов на этом поприще.

Виктория скрестила руки на груди и посмотрела Алеку в глаза:

— Нет, отвлечь меня лестью вам не удастся, знаете ли. Вы что-то скрываете.

Алек округлил глаза, изображая оскорбленную невинность.

— Я рассказал все, что знаю! Доминик не делится со мной сокровенными тайнами.

Ну конечно. Она неодобрительно покачала головой. Ее спутник выдавил улыбку.

— Алистер Джилбрайд, вам не одурачить меня ни на миг. Ваши уловки только безмерно раздражают, и я намерена надрать ваши бесстыдные уши.

При других обстоятельствах Виктория ни за что не стала бы так разговаривать с кузеном. Но она устала и продрогла, а многодневная поездка вымотала ее. Будь она хорошим человеком, немедленно извинилась бы, но Виктория все чаще обнаруживала, что она совсем не такая, как о себе думала.

Похоже, на Алека ее выходка не произвела решительно никакого впечатления.

— Вы говорите точь-в-точь как моя старая деревенская директриса. Совершенная карга. Пугала меня до заикания.

— Я уверена, что не пугаю вас так. И вы действительно хитрите, не правда ли?

Джилбрайд поднял руки в знак капитуляции.

— Я тоже почти ничего не знаю. Арнпрайору действительно нужна гувернантка для Кейда и, может быть, небольшая помощь с близнецами. Просто безукоризненный пример в доме, — спешно добавил он. — В замке Кинглас многие годы нет леди, и Арнпрайор, видимо, считает, что образованная и утонченная дама сможет стать идеалом для всех.

— Замечательно — целый дом неотесанных горцев, которых я должна укротить святостью своего присутствия. Могу только надеяться, что лорд Арнпрайор не узнает, что мой предыдущий наниматель обвиняет меня в убийстве.

Алек сжал ее руку.

— Все будет хорошо. Обещаю, я не покину Кинглас, пока вы не будете удовлетворены местными условиями. Никто не собирается бросать вас на пороге замка и мчаться назад в Глазго, клянусь.

Виктория улыбнулась ему:

— Мне точно не хочется гнаться за вами ради своих сумок.

Джилбрайд посерьезнел.

— Вы произведете на всех прекрасное впечатление, Виктория. Но повторю совет Доминика: ни с кем не обсуждайте событий последних недель. Даже с лордом Арнпрайором.

— Это был скорее приказ, чем совет, — сухо ответила она.

— Пожалуй. Но Доминик мудрее нас обоих, так что лучше делать, как он говорит.

— Обещаю.

Алек одобрительно улыбнулся:

— Хорошо. Тогда больше нужды нет говорить о Флетчере и обо всем, что с ним связано.

По его тону было ясно, что беседа окончена. Джилбрайд был человеком веселым, с легким характером, но Виктории начинало казаться, что он мог вести себя не менее властно и покровительственно, чем Доминик или Аден. Привыкнув самостоятельно принимать решения, она не знала, тронута их поведением или раздражена.

— А теперь, — заявил Алек, отодвигая занавеску, — мы почти приехали. Рекомендую насладиться пейзажем.

Виктория посмотрела в окно. Карета миновала лес. Солнце вышло из-за серых туч, омрачавших большую часть путешествия. Ее взору предстала впечатляющая картина: осенняя листва практически горела яркими цветами на склонах крутых холмов и гор, уступая место только изломанным, покрытым снегом вершинам. Тут и там среди деревьев виднелись скалы. Виктория моргнула под натиском взрыва красок — все вокруг словно полыхало огнем.

— Восхитительно, не правда ли? — тихо промолвил Алек, тоже любуясь видом. — За время войны я позабыл, как прекрасны родные горы. Когда снова их увидел, почувствовал, будто очнулся от долгого сна.

— Да, это чудесно, — вежливо ответила Виктория. Она выросла совсем в другом месте — в деревне недалеко от Брайтона, в обжитой земле. Здесь же все выглядело таким диким…

— После поворота мы сможем увидеть и замок. Мы едем практически параллельно фьорду. Кинглас стоит внизу долины, почти прямо на воде.

Карета накренилась, затем снова выровнялась и понеслась вперед по неожиданно хорошей дороге. Будто почувствовав конец пути, кони ускорили бег.

Виктория вновь посмотрела в окно…

— Боже мой. Это…

— Что-то сказочное? — продолжил Алек с усмешкой.

— Пожалуй, — выдохнула она.

Но если Кинглас и вышел из сказок, то не из тех, где прекрасный принц нес свою невесту к изящному белому замку, украшенному тонкими шпилями и утопающему в цветах. Нет, Кинглас был готической, мрачной крепостью из темного камня, с высокой цитаделью, окруженной толстыми стенами с бойницами. Это был дом не для счастливых концовок и не для сказочных принцесс.

«Тогда должно быть хорошо, что я не принцесса, правда?» — подумала Виктория, ухмыльнувшись.

— Конечно, это не домик спящей красавицы, но он вполне удобный, — сказал Алек, будто услышав ее мысли. — Замок был не в лучшем состоянии, пока Арнпрайор воевал, но он старается исправить положение вещей. Очень методичный и практичный человек, так что вам не придется жить в каменной пещере.

— Это радует, — улыбнувшись, ответила она.

Через несколько минут карета въехала в обитые железом ворота. Лошади побежали по усыпанной гравием дороге, обсаженной с обеих сторон хвойными деревьями. За ними были разбиты газоны, которые тянулись от замка к самому фьорду. На волнах залива играли лучи послеполуденного солнца. Открывавшийся вид — суровый, но красивый — очень подходил башне из серого камня, нависшей над кручей.

Карета замедлила ход под широкой аркой во внешней стене замка. Виктория вздрогнула.

Алек нахмурился:

— Вам холодно?

— Нет. Я просто волнуюсь.

— Не стоит. Горцы известны своим гостеприимством.

Спустя несколько мгновений слуга открыл дверь кареты. Джилбрайд выпрыгнул первым и помог выйти Виктории.

Она глубоко вдохнула и зажмурилась. В воздухе пахло соленой водой. Виктория так соскучилась по морю… Все детство она провела у моря и тосковала по нему во время учебы в Линкольне и работая в загородных усадьбах.

— Мне всегда нравился… — Алек предостерегающе поднял руку, и Виктория замолчала. За ее спиной раздался стук башмаков о камни. — А, вот и ты, Арнпрайор, — сказал Джилбрайд.

Мисс Найт повернулась, чтобы поприветствовать своего нанимателя.

Граф был высок, широкоплеч и мускулист. На первый взгляд он казался таким же мрачным и угрожающим, как и крепость, в которой они находились. Длинными шагами могучего атлета он с ошеломительной скоростью преодолел дистанцию между ними и остановился прямо перед Викторией. Хотя она была высокого роста, ей пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо, и когда она это сделала… весь воздух будто выкачали из ее легких, и у нее перехватило дыхание.

Его голубые глаза пронзали душу. Кажется, у него были резкие скулы, гордый нос римлянина, сурово сжатые, но чувственные губы, однако Виктория не могла оторвать взора от его глаз. Они словно видели ее насквозь.

Они смотрели друг на друга миг, длившийся, казалось, вечность, затем граф перевел взгляд на Алека. Виктория будто очнулась от оцепенения.

— Арнпрайор, чертовски приятно тебя видеть, — объявил Джилбрайд, протянув ему руку.

Граф не улыбнулся, но его суровые черты немного смягчились.

— Надеюсь, путешествие не доставило проблем? Я очень рад, что вам удалось достичь Кингласа до наступления ночи.

Его голос был низким и немного резким, говорил он с легким шотландским акцентом. Виктория обладала прекрасным слухом, как и подобает учительнице музыки. Что-то в речи Арнпрайора ее покоряло, как бы резко он ни говорил.

— Мы счастливы прибыть в графство Арнпрайор, — Алек подмигнул Виктории, — как и наши седалища.

На ее щеках выступил румянец.

— Мы чинили и улучшали дорогу несколько месяцев, — проговорил граф. — Но вряд ли вам хочется стоять здесь, во дворе, и обсуждать усовершенствования в моих земельных владениях.

— О, где же мои манеры! — сказал Алек. — Арнпрайор, представляю твою новую гувернантку, мисс Викторию Найт.

Граф кивнул:

— Добро пожаловать в замок Кинглас. Мой младший брат с нетерпением ждет встречи с вами.

Он не сказал ничего грубого, но и не был особо приветлив.

Виктория склонилась в реверансе.

— Благодарю, лорд Арнпрайор. Я с радостью познакомлюсь с вашим братом и примусь за исполнение своих обязанностей. Позвольте выразить вам искреннюю благодарность за чудесную возможность, которую вы мне предоставили.

Его темные брови изогнулись, и мисс Найт стиснула зубы. Пожалуй, она и правда выразилась чересчур пышно, но это все от нервов.

— Посмотрим, — несколько загадочно ответил граф и, нахмурившись, смерил ее оценивающим взглядом.

— Может быть, нам стоит пройти внутрь? — предложил Алек. — Я боюсь, как бы мисс Найт не простудилась.

— О, нет, что вы, я в полном порядке, — сладчайшим тоном проговорила Виктория. — Я с удовольствием простою здесь весь вечер.

Брови Арнпрайора снова изогнулись.

Просто замечательно. Только что она нагрубила своему нанимателю.

— Прошу вас, сюда, мисс Найт, — сказал тот, указывая ей дорогу.

От нее не ускользнул взгляд, который он бросил на Алека. Начало взаимоотношений между ней и графом явно было не идеальным.

Со вздохом она направилась к огромной дубовой двери, которую держал открытой лакей в простой черной ливрее. В проеме появился пожилой джентльмен и направился прямо к ней, заставив Викторию остановиться. Взгляд его был скорее враждебным, чем дружелюбным.

— Ага, значит, явилась собственной персоной? — чуть не прорычал незнакомец.

— Очевидно, — ответил ему тем же тоном граф.

— Еще этого тут не хватало, — горько сказал старик, — чтоб испорченная чужачка-англичанка рассказывала нам, что делать. — После этих слов он развернулся и унесся в том же направлении, откуда и пришел.

Виктория готова была поклясться, что слышала, как Арнпрайор тихо выругался, когда взял ее под руку и провел в дом.