Влюблённый в себя

Валерия Колесникова, 2023

Парень с эгоистичной натурой узнаёт, что мир и вселенная гораздо сложнее и интереснее, чем он думал. К чему может привести его погружение в новую реальность, особенно под руководством странного, строптивого учителя, больше напоминающего лесную колдунью. А если в процессе они столкнутся с убийствами и охотой на обычных людей, что будет делать человек, влюблённый в себя?

Глава 1. (Сонный лягушонок)

Мне семнадцать, два дня назад я окончил школу, а день назад я разочаровал своих родителей. Самое интересное то, что я совершенно не жалею об этом. Я сообщил, что не собираюсь поступать в вуз на юриста. Не хочу потратить пять лет на профессию, которой не буду заниматься. Возможно, это глупо, и я делаю не правильный выбор, но это мой выбор и не думаю, что он касается кого-то кроме меня. Я сделал такой вывод, когда подруга предложила почитать мне одну книгу, если честно я так и не осилил её до конца, но смыслом в ней было то, что никто никому ничего не должен. Эта мысль засела у меня в голове. Я не должен отвечать на чьи-то чувство, если ничего не испытываю к человеку, я не должен есть этот паршивый обед если он мне не нравится, я не должен идти по дороге, которую указывают другие. Странно, но зачастую люди с этим убеждением не согласны, особенно родители.

— Раф давай быстрее! Электричка скоро отходит.

Что-то я засмотрелся на всю эту вокзальную суету и снова ушёл в себя, есть в ней непреодолимая романтика и простор для фантазии. Хорошо, что со временем я обзавёлся теми, кто вновь возвращает меня к реальности. Я кивнул и пошёл заходить в вагон. Народу было немного, хотя и был будний день, скорее всего по тому, что мы успели до часа пик. Нашу компанию было найти не сложно, кричащие, смеющиеся подростки, похожие на маленьких дракончиков. Проходя в их сторону, по дороге легко ощущались недовольные взгляды женщин с детьми, мол какой пример вы подаёте дитенку или взгляды бабулек наверняка, вспоминающие, что в их молодости такого не было. Хотя, судя по рассказам моего деда, они отжигали не слабо. Дед любил удариться в воспоминания после рюмочки за ужином, на даче это время совпадало с тем временем, когда меня укладывали спать. В место сказок он рассказывал, как они ходили в походы, как ползали по малинникам в лесах и натыкались на медведей, как ночи на пролёт горланили песни под гитару сидя у костра, как подсматривали за девчонками, когда те бегали купаться в одном нижнем белье. Тогда мне казалось, что самый крутой парень всегда играет на гитаре, разумеется, играл на ней дедушка. Из его рассказов мне казалось, что он всегда находился в центре внимания, а рядом была красивая девушка, не сводившая с него глаз и на тот момент для меня это был предел успеха и мечтаний. Эта мысль подтолкнула меня начать учиться игре на гитаре ещё в начальной школе. И вот сейчас мы едем в поход с группой одноклассников, с нами самые красивые и заводные девчонки, у меня за спиной любимая гитара и я тот, кому сейчас меньше всего хочется внимания.

–Ден пусти к окну, я спать буду, — обратился я к другу подходя ближе к своим, вроде, как друзьям.

— Раф, с ума сошёл? Какое спать? Энергетик в топку и давай в карты.

Я нагло растолкал трёх парней, прошёлся по паре ног, съездил кому-то по голове гитарой, пока забрасывал её на верхнюю полку и втиснулся между окном и Деном. Не стал дослушивать возмущённое бухтение и перебил с неменьшим нахрапом.

— Завались! Я спать хочу.

— Танки или крафт? — Он спросил абсолютно монотонно и скорее утверждающе, чем вопросительно. Ден хорошо меня знал. Он знал, что я могу не спать ночами играя в стратегии. Моей любимой была старкрафт 1998 года. Но последние 10 лет это большей частью была игра в мир танков. Краткие сроки на развитие стратегии, понимание стратегии игры соперника и игры союзника. Я всегда выбирал игру за арту, мне интересно с высока наблюдать за происходящим боем, выискивать чужие ошибки и конечно, выискивать в полнейшей слепоте вражеские машины. Было несколько боёв, когда я вытаскивал всё сражение. Это было на столько невообразимо, это была смесь эмоций, адреналина и сосредоточения на кураже, который нарастает с каждой минутой, с каждой секундой. Иногда игры затягиваются на долгие ночи, по тому, что я не могу достигнуть логического результата. Не столько чувство куража, просто чувство самоудовлетворения и завершённости. Это мучительно, когда стратегия не срабатывает и ты начинаешь дорабатывать её снова и снова, словно зацикленный на получении определённого результата.

Я косо посмотрел на своего друга, фыркнув ничего не ответил и прислонившись к неудобному, трясущемуся окну, прикрыл глаза. В полудрёме я постоянно слышал неутихающие голоса. Казалось, будто мне снится сон, как я еду в электричке. Прошло какое-то количество времени, не знаю сколько, Ден, Фил и Санни шумно дискутировали во время игры. «что там у них случилось» сквозь сон заинтересовался я.

— Какого хрена, не тот цвет хрена? — Первое что я услышал, прислушиваясь к парням. Орал, конечно, больше всех Санни, — должны были остаться только шестёрки и может пара десяток! От куда вылезла дама?

— Оттуда же от куда и твой хрен бубновый, — грубая защита Фила не заставила себя долго ждать. — Не можешь просчитать карты за игру, дак не фиг орать.

— Санни, научись достойно проигрывать, ни то всю жизнь орать придётся, ещё горло охрипнет, — горе миротворец Ден, любит он одной фразой и успокоить, и взбесить, даже не знаю, что больше бесит: его успокаивающий тон психолога или слова, которые он при этом произносит.

— Да вы совсем офигели!? Я, по-вашему, дебил, что ли какой-то? Ну не может быть так, чтобы я в четвёртый раз проиграл из-за одной и той же дамы! Что за херня!? — Санни был уже на пределе.

— Да, ты дебил, — уверенно фыркнул я в их сторону, наблюдая всего одним глазом и не убирая голову от окна. Не было сил уже смотреть как эти два кота глумятся над наивным пёсиком, — это подставная колода, для неё есть несколько дополнительных карт такого же цвета. Мы ей с девчонками из Д класса на раздевание играли полгода назад на новый год, не помнишь, что ли? — воцарилась тишина, она мне казалась крайне нависшей и вероятно краткосрочной. От Фила прозвучало краткое матершиное слово в пол голоса и после начался шум пуще прежнего, только теперь он был не размазан по всему помещению, а сосредоточился в нашей обители.

— Дак вы мухлевали!? — В Дэна и Финна прилетела походная подушка в сопровождении душещипательного визга одной из девушек сидящей на следующем пролёте, она уже привстала и хотела направиться в бой к нашим провокаторам, но путь ей преградили ржущие от все души одноклассники, которые, к слову, тоже были на тех посиделках, — ох и удачно мы на природу собрались, будет где вас закапать!

— Ой и было бы из-за чего переживать, тебе то уж точно не из-за чего, — ляпнул Фил намекая на её маленький размер груди. Это была большая ошибка. В качестве боевых беспилотников пошло всё, что попадало ей под руку. А визгу стало в разы больше по тому, что к ней присоединились подруги, так называемая женская солидарность в действии и не важно у кого какой размер.

— Дак вы раздели меня на 3 бутылки пива? — Проскулил во всём этом хаосе Санни. В его глазах сияло беспредельное разочарование и предательство. Он сидел изумлённый, осмысливая и переваривая полученную информацию. Когда котелок наконец доработал он начал пинать сидящих перед ним друзей с требованиями вернуть утраченное.

— И какого хрена прилетает только нам? Ты тоже замешан во всём этом, — заметил Ден смотря на меня и одновременно укрываясь от побоев и воздушных атак. Я же сидел и действительно никого не трогал, просто наблюдал за происходящим.

— А я-то каким боком? Это вы с Санни играли, — мне стало не спокойно, что в этих военных действиях внимание обратил на меня именно Дэн.

— Каким? — Глаза Дена прищурились и уставились в плотную на меня, я подумал, что он сейчас похож скорее на лиса, чем на кота, я напрягся. И после паузы он продолжил, но уже громко и с нарастанием интонаций, — ты сегодня видел какой колодой мы собирались играть и по этому лёг спать, ты сидел рядом и в нужный момент подавал нам левые карты на той самой тусовке и самое главное, именно ты рассказал Филу, как сделать такую колоду и как ей играть, я ничего не упустил? — По мере высказывания Дена, буря утихала, заставляя его голос казаться ещё громче и устрашающе, вместе с этим взор окружающих устремлялся ко мне всё больше, под конец казалось даже не знакомые люди, которые не имели к нам никакого отношения были нацелены на меня. Я понял, что попал. Ден смотрел на меня победоносным хищным взглядом и небольшой ухмылкой. Первая мысль, промелькнувшая у меня в голове «нужно драпать». Пока все, как статуи замерли и осознавали информацию я резко поднялся схватился за верхнюю полку, где спокойно лежала гитара, подтянул колени и перемахнул на задний ряд, благо там было свободное место, и я особо никого не зашиб, хотя от моих действий отшатнулись рядом сидящие. Ден быстро сообразив успел в полёте вцепиться мне в подол куртки и отдёрнуть назад, я слегка ударился спиной упав на спинку твёрдой скамьи, но быстро упёрся ногой, отодвинулся от неё, завёл назад руки и выскользнул из одёжки. Пробежав в проход между рядами, быстро осмотрелся, первое, что попалось мне на глаза это была вонючая на весь вагон шаурма, которую уже начал поглощать неприятный потный мужчина средних лет и в грязной одежде, я даже не берусь судить чей запах был хуже, я всё ещё не могу понять почему именно он. Я подбежал к нему, зная, что сзади точно есть погоня, это было прекрасно слышно и ощущалось чутьём моей пятой точки. Выкрикнув в спешке слова извинения, я схватил жирное съестное, открыл его, развернулся и выставил перед собой на вытянутой руке, бинго, кто-то из погони не успел затормозить. Всё было так быстро, что не ощущалось ни запаха, ни постороннего шума, только собственное дыхание и мысли. Но кто же всё-таки попал в это месиво? Лицо отодвинулось и… о… Боже это был Фил. Какого рожна он за мной побежал, наверно он был единственный кто ни за что в этой ситуации не хотел мне предъявить, но именно он угодил в это.

Мы с Филом переглянулись, он отвёл взгляд осмотрев ошарашенного мужчину, его лицо побледнело, ничего не сказав он побежал к нашему пролёту схватил полупустую пачку чипсов у одного из парней и истошно прокашлялся туда.

— Фил, ты в порядке, — я медленно и осторожно подходил к Филу. Кто-то похлопывал его по спине зажимая при этом свой нос. Девочки сразу полезли за влажными салфетками. Я чувствовал за собой вину, наверно всё же я переборщил, — эй Фил, ты как?

— Ща, погоди, — тяжело дыша прохрипел Фил сжимая этот отвратный пакет в руках, — сейчас всё будет хорошо.

С этими словами, даже не смотря в мою сторону, Фил замахнулся и со всей дури шарахнул мне по голове этим самым пакетом, придавив его ладошкой так, что пакет разорвало и большая часть содержимого оказалась у меня на голове. Это было моей ошибкой подойти так близко к этому проныре. Частично вся эта гадость разлетелась по окружающим, после возмущённой паузы пошли недовольства и только Санни с Дэном ржали, как кони, мы с Филом примирительно переглянулись. Мы думали об одном и том же «никаких обид» и «ржущие над нами друзья — это не круто». Я провёл рукой по своей голове, у меня пошёл рвотный рефлекс, но я сдержался. Фил провёл рукой вытирая лицо. Два резких движения сопровождающиеся звуками шлепков. Дену досталась пощёчина с рвотой и чипсами, а Санни пощёчина со смесью курицы, мякоти овощей и слюнями того мерзкого мужика. Теперь уже ржали мы с Филом, пока эти двое орали на нас с матами.

Остаток поездки прошёл более спокойно. Мы были заняты уборкой того бардака, что развели вокруг себя, обмениваясь едкими уколами в адрес друг друга.

Погода была чудесная. Дойдя до поляны у озера, мы расположились, поставив палатки, развели костёр. Девчонки сразу принялись за организацию стола и приготовление мяса. Спустя время некоторые устроили волейбольный поединок, несколько раз отправляя мяч в воду, так что без купаний не обошлось. От их компании постоянно были слышны крики подначивания от Фила. Санни и Ден спокойно помогали у мангала и костра. Я больше был, как человек «принеси, подай, помоги», моё основное время пришло лишь ближе к темноте, когда все собрались греться у пламени и поглощать горы невероятно вкусной пищи.

— Эй Раф, — ко мне подошёл Санни, — с Деном всё хорошо? Он какой-то тихий сегодня. Я немного переживаю.

Я оглянулся на Дена, уплетающего, обжигающий рот, кусок мяса.

— Да вроде нормально всё, — заключи я, — может уже устал? Он же перед экзаменами больше всех батрачил. Он отдыхает, всё хорошо, — успокоил я Санни.

Хотя мне показалось это его не сильно убедило, и он пошёл к нему, но его опередили и к Дену подсел Фил. Они начали говорить о чём-то весёлом, Ден чуть не поперхнулся, пытаясь удержаться от смеха с куском мяса во рту. Всё хорошо, успокоил я сам себя.

В следующие пару часов моя гитара не замолкала, так же, как и мой дед, я был в центре внимания. Под звуки струн и сопровождаемые светом огня, мы пели старые песни. Некоторые душевно грелись под одним пледом, кто-то жарил хлеб, мурлыкая в тон песням. Наши голоса разносились по всему озеру создавая эхо настоящего хора. В конце концов мои пальцы начали болеть, а от прибывшей сытости на свежем воздухе поклонило в сон. В палатке было немного прохладно. Закутавшись в спальный мешок, я начал потихоньку дремать под звуки болтающих без умолку ребят и лёгкий треск костра, не заметно для себя провалившись в сон.

Пронявшись, когда уже всё стихло я обнаружил отсутствие Дена, который должен был спать в палатке вместе со мной. Превозмогая недовольство и вылезая из тёплого кокона, я выполз из палатки. Ден сидел в гордом одиночестве напротив тлеющего костра, неспешно вороша его обугленной палкой.

— Ты чего тут один, — задал я вопрос поджимая под себя руки от холода.

— Понятия не имею, — не отрываясь от занятия ответил Ден.

— Почему спать не идёшь?

— Сам не знаю.

Я присел рядом с ним протягивая руки к теплу. Мы немного помолчали сидя плечом к плечу.

— Знаешь, — прервал он тишину, — какое-то состояние странное. Даже не приятное, я бы сказал.

— Какое? — Уточнил я.

— Как будто меня высосали и оставили ни с чем. Хоть сейчас иди топись.

— Что-то ты запоздал с такими мыслями. У всех наших они были во время экзаменов, а ты хандру включил уже после поступления. Тебе одному не о чем волноваться, у тебя всё круто сложилось. Хорошо сдал экзамены, знакомые в ректорате и моментальное поступление. Я даже немного завидую.

— Да уж. А вот теперь сижу и думаю куда это приведёт. Такое чувство, что проплыл, как дохлая рыба по течению не принимая решений.

— Ну на решение у тебя ещё будет время. Ты можешь посмотреть, что произойдёт, а там уже и решить то, что хочешь. Смысл париться о том, что ещё не случилось, даже не имея представления, что будет.

— А вот в этом уже я тебе завидую, — усмехнулся мой друг, — у тебя всё так просто. Мне всегда кажется, что ты принимаешь решения, не задумываясь о них, как на каком-то инстинкте.

— Я просто делаю то, что хочу и стараюсь избегать того, что ме не приятно.

— А вот я не знаю, чего толком хочу.

— Знаешь, только не признаёшься в этом. А кому, как не себе любимому признаваться в своих же желаниях? — Я улыбнулся. На тот момент мне показалось, что я действительно знаю его лучше, чем он сам себя, — хватит заниматься самобичеванием и пошли спать.

Я хлопнул его по плечу и побрёл в сторону палатки прихватив полупустую коробку сока. Ден поднялся и пошёл за мной, пихнув песок ногой засыпая остатки умирающего костра.

На утро он был, как ни в чём не бывало. Повеселевший, готовил завтрак и готов был поделиться им с каждым проснувшимся лохматым чудом.

Поездка подходила к концу. Отдохнувшие и одновременно уставшие, грязные от сажи, но такие довольные мы отправились в город, в свои бетонные стены. Лишь спустя пару месяцев, когда почти все мы поступили в университеты, оказалось, что всё ни так радужно и не у всех нас есть будущее. Одна из наших подруг, которая ещё недавно беззаботно веселилась с нами у того озера, не выдержала натиска давления. Без поддержки её слабость стала слишком сильна и победила. Взвалив на себя чужие ожидания и приняв удар, как ей казалось, всеобщего разочарования, она добровольно прекратила дышать. На удивление я не почувствовал сильной печали или грусти, лишь полное непонимание, как можно на столько не любить себя. Как можно предать того, кем ты родился, с кем ты провёл всю жизнь и того, кому эта жизнь принадлежала, предать себя самого.