Про историю, или Как Валера путешествовал в Крыму

Валерий

События в данном рассказе происходят в недалеком будущем, когда уже не было границ и люди могли свободно путешествовать, общаться и мечтать.

2-й день. Воскресенье. Азовское море

Утром Валера проснулся в своей постели в номере. Он взглянул на часы, было всего лишь семь утра. Он с удивлением обнаружил, что раздет, рубашка и джинсы валяются в растрёпанном виде не на полу, а аккуратно висят на спинке стула у письменного стола. Он готов был поклясться, что заснул ночью на веранде в кресле-качалке и как попал в постель, решительно не помнил. Но и вспоминать времени не было, труба звала в поход, а точнее, в поездку на Азовское море.

— Привет, лунатик! — это первое, что он услышал, когда через полчаса спустился на уже знакомую веранду завтракать. Так его поприветствовала Аня. — Ты сегодня ночью бродил по отелю с закрытыми глазами.

— Что, серьёзно? — опешил Валера и уставился на Аню вытаращенными от удивления глазами. — Вот так и бродил, с закрытыми глазами, выставив вперёд руки? — На его лице читался откровенный ужас.

— Да нет, успокойся, я шучу, — Аня заразительно и звонко рассмеялась, словно зазвенел настольный колокольчик. — Ты заснул вон в том кресле, — она лёгким кивком головы и взглядом указала на кресло-качалку в углу веранды. — Ты так сладко спал, что мы не решились тебя будить. А под утро Кирилл решил глянуть, как ты там, смотрит, ты всё ещё спишь, только съёжился неудобно, ну он тебя решил разбудить, чтобы ты шёл досыпать к себе в номер. Только хотел тебя растормошить, а ты как откроешь глаза, как подскочишь и как скажешь: «Что, уже пора? Я сейчас!», и пошёл без посторонней помощи. По ступенькам, не на лифте. Вылитый лунатик! — и её смех опять напомнил звенящий колокольчик.

— Да ну вас! — отмахнулся Валера, но удержаться от смеха не смог. — Признаюсь, так хорошо мне уже давно не спалось. Ничего не помню, ни снов, ни тревог, одно блаженство. И я опять голоден, тысяча чертей! Так, кажется, выражался д’Артаньян в «Трёх мушкетёрах»?

В этот момент на террасу пришёл Кирилл, история с «лунатиком» вновь была повторена под дружный хохот, после чего друзья сели завтракать. Завтрак прошёл, как часто пишут в официальных протоколах МИДа, в атмосфере дружеского взаимопонимания. Валера вопросов не задавал, потому что всё предстояло увидеть собственными глазами, плюс, так интереснее, получается, что ты делаешь для себя как бы маленькие открытия.

Электромобиль, на котором они вчера ехали в отель с вокзала, сегодня повёз их на азовское побережье. Дорога была хорошая, несмотря на воскресенье машин было немного, правда, час для выходного дня был достаточно ранний — девять утра, но в сезон и в это время на всех трассах, ведущих к морю, хоть в Азовскому, хоть в Чёрному наблюдалось весьма интенсивное движение. А сейчас они можно сказать «летели с ветерком», под 80 км/ч, по двухполосному шоссе, но ехать быстрее не решались, это была предельная скорость для местных второстепенных дорог и превышение её каралось чувствительным для кармана штрафом. Камер слежения на трассах уже не было, всё делалось со спутников, куда поступали сведения от каждого движущегося транспортного средства. И штраф выписывался автоматически и безошибочно.

Первое место на азовском побережье, куда они приехали, называлось посёлок Курортное. От Керчи даже с соблюдением скоростного режима путь занял не более 10 минут. Они ехали среди чуть всхолмлённой степи, густо покрытой сочной зеленью — травой и полевыми цветами. Кое-где мелькали возделанные поля.

— Мы здесь купаться не будем, просто остановимся минут на пять, посмотришь на один из наших азовских курортов и на озеро Чокрак, — Аня вызвалась исполнять роль экскурсовода на общественных началах, поскольку Кирилл вёл электромобиль и следил за дорогой. — Место в Курортном живописное, но песок крупный, галька попадается, короче на любителя. Но таких хватает, место спокойное, несколько небольших отелей, парочка из них нашего уровня, бутик-делюкс, тут медитировать хорошо, поднявшись на холмы, откуда открываются чарующие панорамы. И, конечно, озеро Чокрак с его целебной грязью. Но ты сам всё увидишь. Ах, да, кстати, чуть не забыла! Мы сейчас едем на мыс Зюк, на котором находилась боспорская крепость и городище Зенонов Херсонес. Есть у нас ещё один Херсонес — Таврический, в Севастополе, наверное, самый известный Херсонес на свете, ты его, кажется, собрался посетить, насколько я помню… — Аня осеклась, поскольку Валера изрёк через нос «угу!» и в подтверждение этого звука энергично закивал головой, как китайский болванчик. — Но пусть тебя не смущает обилие различных Херсонесов. В переводе с древнегреческого это слово означает всего лишь «мыс» или «полуостров». В бухте, где сейчас расположен посёлок Курортный, в те далёкие времена было удобно прятать корабли и от штормов, и от неприятеля. А мы уже, собственно, на месте.

За разговором они незаметно проскочили посёлок и въехали на небольшое возвышение, которое доминировало над окружающей местностью и морем. Электромобиль остановился у самых развалин Зенонова Херсонеса, от которого мало что сохранилось, скорее груда разбросанных камней, и всё же хорошо была видна планировка и остатки крепостных валов под слоем наносов и чахлой зелени. Когда-нибудь, пока ничем не заменимая кисточка и сапёрная лопатка в руках археолога и новейшие достижения в цифровой реконструкции древних сооружений создадут на этом мысе величественное зрелище для проплывающих мимо кораблей, для туристов и жителей Курортного.

На мысе Зюк было свежо и ветрено. Они прошли пешком на скальный выступ на самом краю мыса. Это была его самая высокая точка. Отсюда открывался потрясающий вид на Азовское море, весь север был занят на вид спокойным водным пространством, подёрнутым зыбью, но, когда на пути попадалось препятствие — надводный выступ рифа или едва заметная волна натыкалась на берег, она сразу ощеривалась пеной, словно табличка на красивом заборе, за которым ухоженный фруктовый сад и полным-полно грядок со спелой клубникой — «Осторожно, злая собака!» И отчаянным мальчишкам, и даже некоторым девчонкам, готовым уже совершить опустошительный набег на содержимое грядок или на стонущие под тяжестью созревших плодов деревья, это всегда охлаждало пыл. Ну, или почти всегда.

Друзья постояли немного на скале, погрузившись взорами в морскую безбрежную даль, подставив лица солнцу и ветру, после чего Аня то ли скомандовала, то ли спросила: «Ну что, едем дальше?» и мужчины ответили, что да, едем дальше, по пляжу гулять не будем, впереди и так ждёт отдых на берегу моря. Они вернулись к электромобилю, быстро миновали посёлок и когда выехали на его западную окраину, то увидели слева от дороги не то битумное озеро, не то пересыхающий водоём, в котором почти обнажилось чёрное илистое дно. Дальше от берега оно приобретало удивительный красноватый оттенок, словно кто-то разлил по её поверхности малиновый или кизиловый сироп.

— Вот они, знаменитые чокракские грязи. Сам Митридат Евпатор использовал их для снятия болей в суставах, а грязь озера даже поставлялась в Грецию и на Ближний Восток. Чокрак с тюркского переводится, как источник, родник, ключ. Там на дне бьют минеральные сероводородные источники, чистейший нарзан можно сказать, он смешивается с илом и рапой — концентрированным раствором минеральных солей малинового цвета… Да-да, это натуральный продукт, а не выброс отходов с лакокрасочного завода, которого тут нет, и в помине не было, — отдельно подчеркнула Аня, видя, что необычный окрас озера привлёк Валерино внимание. — Нервишки, кстати, хорошо успокаивает. Испачкаться ради здоровья не желаешь? Море недалеко, умыться есть где. Сразу два удовольствия получишь, — подкалывала Валеру Аня.

— Да, нет, я как-нибудь в следующий раз, — отмахнулся от предложения Валера. — Хочется в море чистым зайти. И шарнирами скрипеть мне пока рановато, и нервы железные. Я же неженат, портить некому. Вот обзаведусь второй половиной, приеду обязательно.

— Ничего ты не понимаешь в истинном счастье! — махнула на него рукой Аня и состроила недовольную гримаску на лице. — Едем дальше! — скомандовала она, всё ещё строя из себя обиженную. Разумеется, понарошку. — Может ты захочешь остаться на Генеральских Пляжах.

— Почему Генеральских? — спросил Валера.

— Ну, потому что здесь когда-то была закрытая военная зона и простых туристов не пускали, вот народ так их и прозвал, — ответила Аня. — Там очень красиво. Такая цепочка небольших песчаных бухточек, разделённых каменными выступами. Укромные местечки для желающих отдохнуть от мира сего, где тишь, да гладь, да божья благодать. Но только не в сезон. А мы отдыхать на море планируем в Новоотрадном, там шикарные песчаные пляжи, рядом Астанинские Плавни — настоящий птичий заказник. Но если тебе понравятся Генеральские Пляжи, то мы остановимся там.

Сразу за озером Чокрак они приняли правее и съехали на просёлочную дорогу, которая запетляла вдоль скалистого берега. Несколько раз машина останавливалась, и друзья выходили из неё, чтобы полюбоваться двумя-тремя бухточками сверху, стоя над обрывом — их плавными изгибами и широкими песчаными или ракушечными пляжами, естественными гротами и причудливыми формами скал. Аня называла некоторые бухточки по имени, они все тут практически были наречены красочными именами: Бухта Радости, Бухта Шелковицы, Бухта Странника, Сиреневая Бухта и ещё пяток названий, но Валера пропустил их мимо ушей. Навострил он их снова лишь тогда, когда Аня заговорила про рыбалку и назвала несколько ласкающих слух и пробуждающих аппетит наименований: судак, камбала, кефаль. Ему даже почудились в море «шаланды полные кефали», покачивающиеся на волнах, хоть и идущие не в Одессу, как поётся в песне про Костю-моряка. Валера потряс головой, чтобы смахнуть наваждение и расслышал ещё, как Аня упомянула некий Караларский ландшафтный природный парк, на территории которого Генеральские Пляжи и находятся и что здесь полно краснокнижной птичьей живности и всяких беспозвоночных гадов, которых тоже трогать нельзя, даже если они на тебя покусятся, например, сколопендра, скорпион или гадюка. А у них как раз сейчас самый активный брачный период и они очень злые. Валера как представил себе злую сколопендру — с длинным панцирным телом, этакую змею-многоножку, с раздвоенным жалящим хвостом на конце, тараканьими усами, только во много раз более толстыми и мощными челюстями, так и, не задумываясь, изрёк: «Лучше туда, чем здесь!» А Генеральские Пляжи и грязевое озеро Чокрак, пусть подождут его до того момента, пока сколопендры не подобреют. Кирилл с Аней переглянулись, молча обменялись улыбками, словно прочитали мысли Валеры, и Аня сказала: «Не вопрос! Едем по задуманному!»

— Ехали медведи на велосипеде, а за ними кот задом наперёд…», — тут же, как бы невзначай, продекламировала она нараспев начало сказки Корнея Чуковского «Таракан». И Валера сразу понял, что это был завуалированный намёк на сколопендру и маленькая месть за его слова, что у него нервы крепкие, поскольку он ещё неженат и что он приедет на озеро Чокрак их подлечить только после женитьбы. «Один — один!», — усмехнулся он про себя и промолчал.

Просёлочная дорога от середины Генеральских Пляжей до Новоотрадного заняла около получаса. Электромобиль плавно покачивался на её неровностях, слева лежала всхолмлённая степь, справа — лениво перекатывалось Азовское море и всё это вместе покачивалось в такт, да так, что Валеру стало укачивать и клонить в сон. Он несколько раз уже клюнул носом, но тут раздался звонок будильника — Анин голос: «А вот и Новоотрадное!»

Валера моментально встряхнулся, помотал головой, моргнул, чтобы прогнать тягучую дрёму и ещё осоловелыми глазами уставился в лобовое стекло электромобиля. Длинной светло-коричневой лукой тянулся к самому горизонту широкий песчаный пляж. И хотя был не сезон, но день выходной, воскресенье, и время близилось к полудню, то людей на нём хватало: их головы торчали чёрными точками в море, они бродили по пляжу по щиколотку в воде, а на шезлонгах под зонтиками сидели и лежали отдыхающие. Через каждые 250 метров в тени деревьев стояли крытые павильоны кафе-автоматов с верандами, обращёнными к морю. Всем утомлённым солнцем здесь можно было найти защиту от палящих солнечных лучей, посидеть за столиками, подышать морским бризом, утолить жажду, съесть мороженое, взбодриться чашечкой кофе или чая и заморить червячка.

Конец ознакомительного фрагмента.