Хозяин черной жемчужины

Валерий Гусев, 2009

Братья Дима и Алешка очень подружились с новым преподавателем биологии. Вадим Иванович Кореньков был почти профессором, а потому человеком очень рассеянным. Алешке даже пришлось взять над ним шефство, чтобы Кореньков не ходил в разных ботинках и не завязывал галстук наизнанку. Но вот однажды у Вадима Ивановича случилась по-настоящему серьезная неприятность. Пропала Черная Марго – уникальная искусственная жемчужина, результат научного открытия. Ее украли? Или забывчивый ученый сам положил жемчужину неизвестно куда? Алешка с Димой твердо решили найти пропажу…

Глава III

Кусачая ракушка

В воскресенье мы поехали к Коренькову. Он жил в центре, в старом большом доме, украшенном фигурами всяких рабочих и крестьян. Рабочие держали в руках молотки, а крестьяне — серпы и пшеничные колосья. На головах у них лежали снежные шапки. Перед домом раскинулся большой фонтан. Воды в нем не было, наверное, даже и летом, зато в самом центре стояла на хвосте неведомая рыба.

Квартира Коренькова была на самом последнем этаже. И она нам понравилась. Вся такая старинная, с высоченными потолками, по краям которых шли всякие бордюрчики в виде яичек в листиках сирени. Или черемухи. И мебель тоже была не современная. Тяжелая такая, громоздкая, но очень уютная. И книги — тоже все толстые, в массивных переплетах, на полках до потолка.

Но самое главное — это необыкновенные раковины в стеклянных витринах. Да, тридакны у Коренькова не было. Но зато была, наверное, не одна тысяча раковин. Я, конечно, никаких их названий не запомнил, они все очень трудные для запоминания, но красоты они были потрясающей. И все разные, ни одна не повторяла другую ни расцветками, ни формой. Я даже не мог представить себе, как здорово, оказывается, может поработать природа над их созданием.

— Клево, — сказал Алешка. — Только вы бы лучше жемчуг собирали. Он места меньше занимает.

Я понял, что Алешка приглядывает в комнате местечко для тридакны.

— Да жемчуг меня не особо интересует. Я собирал его из-за раковин. Не выбрасывать же, правда?

— Конечно, — кивнул Алешка. — Он красивый. Беленький.

Кореньков усмехнулся:

— Беленький… Жемчуг бывает не только беленький, а многих цветов. Розовый, серебристо-серый, желтый, голубой. Даже черный бывает, он особенно ценится любителями. Вот, полюбуйтесь.

Кореньков взял с полки небольшую баночку из-под крема и снял с нее крышку. В баночке лежал безупречной формы шарик густого черного цвета. Он казался живым.

Алешка вздохнул с восхищением:

— Это вы сами ее поймали, эту жемчужину? На глубине сто метров?

Кореньков покачал головой.

— Нет, я ее не поймал. Я ее сам вырастил. В аквариуме.

И мы услышали от него удивительные вещи.

— Вы знаете, как зарождается и растет жемчужина?

— Русалки слезки роняют, — напомнил Алешка. — По своей далекой молодости.

Кореньков усмехнулся.

— Есть такие двустворчатые моллюски, называются — жемчужницы. И вот лежит жемчужница на дне океана, раскрыв свои створки. И если внутрь попадет, например, крохотная песчинка, она начинает раздражать нежное тельце моллюска. И он начинает с этим бороться — обволакивать песчинку слоями перламутра. Все больше и больше. Получается жемчужина, она постепенно растет. Но очень медленно, десятилетиями.

— А они большие, эти ваши жемчужницы? — спросил Алешка.

— Бывают очень большие. До полуметра. И весом больше десяти килограммов. Кстати, для ловца жемчуга такая раковина опаснее акулы.

— Кусается? — Алешка широко распахнул глаза. — У нее и зубы есть?

Кореньков рассмеялся.

— Зубов у нее нет. Но вот представь себе… Ныряет в глубину океана ловец жемчуга. Погружается все глубже и глубже. Вода вокруг него из изумрудно-зеленой становится голубой, а потом густо-синей. Наконец, появляется песчаное дно. На дне — разные водоросли, шныряют между ними диковинные рыбы, и лежат, распахнув створки, большие и маленькие жемчужницы. Маленькие ловец быстро, потому что воздуха ему уже не хватает, собирает в специальную сетку, привязанную к его поясу…

— А большие?

— А большие в сетку не влезут, да и не поднять их, не оторвать от дна. И вдруг он видит, что в одной из самых больших раковин лежит самая большая в мире жемчужина. Она нежно светится розоватым светом. Что он делает?

— Цап эту розоватую — и все, пошел наверх!

— А получается наоборот. «Цап» делает жемчужница. Как только рука ловца оказывается в раковине, она мгновенно захлопывается. Как капкан. Только этот капкан весит килограммов пятнадцать. Ловец пытается выдернуть руку, но она схвачена намертво. А воздуху ему уже не хватает…

— Ни фига! — выдохнул Алешка. А потом вдруг сказал: — А вы смелый человек. Вас такие раковины не хватали?

— Слава богу! Но акула на меня нападала.

— И что? — Алешка затаил дыхание.

— Я отбивался от нее ножом, но у нее такая шкура, которую и из ружья-то не пробьешь… А потом я выронил нож… — Кореньков замолчал.

— А потом? — Алешка затаил дыхание.

Кореньков пожал плечами и грустно сказал:

— А потом она меня съела…

Алешка хлопнул глазами и звонко расхохотался. Мне показалось — с облегчением.

— Но жемчуга в Мировом океане, — продолжил Кореньков, — становится все меньше. И добывать его все труднее и уже не выгодно.

— И опасно. Цапнет раковина, или акула проглотит, — поддержал его Алешка. — А почему меньше?

— Жемчужницы живут в прибрежной зоне, на сравнительно небольшой глубине, а у берегов вода сильно загрязнена. Им такая вода не нравится.

— Жалко, — сказал Алешка. — Все-таки фауна.

— Сейчас в некоторых странах на специальных плантациях искусственно выращивают в жемчужницах жемчуг.

— Приручают, — усмехнулся Алешка. — Подкармливают.

— Вроде того. Но вообще-то уже давно создают без особого труда искусственный жемчуг.

— Из камешков? — предположил Алешка. — И краской их красят, что ль?

— Не «что ль». И не из камешков. Стеклянный шарик заполняют жемчужной эссенцией.

— Что за фишка?

— Очень простая. Мелкая чешуя мелкой рыбешки уклейки.

Действительно — фишка. А Кореньков еще сказал, что такой искусственный жемчуг из чешуи по внешнему виду совершенно не отличается от природного. И даже иногда искусственные жемчужины выглядят более красивыми, чем настоящий жемчуг.

— Вот и правильно, — сказал Алешка с азартом. — И нырять за ними не надо, и вообще…

Кореньков грустно улыбнулся.

— Леша, разве можно создать искусственно солнечный свет, синеву океана, золото песчаного побережья, теплый ветер?..

А он романтик, этот Вадик, подумал я. Наверное последний на нашей Земле.

А романтик продолжил свою лекцию, с увлечением.

— Но и на плантации, и в океане жемчуг растет очень медленно. А спрос на него — очень быстро. — Тут он немного призадумался.

Мне показалось, что он решает — стоит ли ему открывать для маленькой компании какой-то большой секрет? Достойны ли мы, ленивые школьники, чтобы поделиться с нами сокровенной тайной?

Но его взгляд остановился на Лешке — распахнутый рот, раскрытые во всю ширь глаза и настроенные уши.

— А вот мне удалось ускорить рост жемчужины. Кстати, вот эта — я назвал ее Черная Марго — выросла у меня в аквариуме за три месяца.

Алешка ахнул.

— А чем вы ее кормили?

— Это секрет, научная тайна, — серьезно ответил Вадик Кореньков. — Но смысл моего открытия в том, что… Вы знаете, из чего состоит жемчужина?

— Из этого, как его… пел… рамутрия.

— Верно, примерно. Состав ее прост — углекислый кальций.

Алешка огорчился, а я не очень. Я уже знал, что, например, даже самый прекрасный алмаз — это всего лишь полиморфный углерод. И Кореньков сказал об этом так скучно, что я сразу подумал: «Никакой он не романтик. Обыкновенный, батенька мой, профессор».

— Так вот. Я создал препарат, растворимый в морской воде, благодаря которому этот самый кальций наращивается более активно.

Алешка слушал взахлеб, а я был слегка разочарован. Значит, жемчуг никакое не чудо природы, а обыкновенный кальций. Немного обидно. И этот кальций можно наращивать какими-то таблетками. И зачем человек вмешивается в законы природы?

— Но мое открытие, — предупредил нас Кореньков, — это большой секрет. Для жуликов такой препарат — лакомый кусочек. И они не будут, завладев им, проводить исследования, расширять применение жечуга: например для лечения тяжелобольных, — он и в медицине ведь используется…

— Конечно! — сказал Алешка. — Они заведут себе аквариумы и будут в них печь, как блины, скоростные жемчужины. И продавать их у метро по штуке баксов.

Кореньков рассмеялся.

— Не совсем так, коллега, но очень близко к истине.

Мы еще полюбовались на черную жемчужину, и Алешка спросил:

— А чтой-то вы ее так назвали — Черная Марго?

— Марго — сокращенно от Маргариты. Маргарита в переводе значит жемчужина.

Алешка хлопнул глазами.

— А у Димки одна учителка есть, ее тоже Маргаритой зовут. Она совсем на жемчужину не похожа.

Тут он прав. Наша биологичка на жемчужину не похожа. Не зря ее Королевой прозвали. У нее такой характер — она никого, кроме себя, не слушает и не слышит. И разговаривает с нами только вопросами, не дожидаясь ответа:

— Ну что, Иванов, пойдешь на расправу? — Это значит идти отвечать к доске. — Расскажешь нам что-нибудь новенькое из жизни млекопитающих? Двойки тебе достаточно?

И объясняет она очень скучно. Когда рассказывает об обитателях полярных областей, глаза у нее леденеют. Когда она говорит о фауне пустыни, они у нее становятся сухими, как мелкий песок. А когда объясняет животный мир бразильских джунглей, глаза у Королевы становятся непроницаемыми, как у анаконды. Не знаю, может, так и надо, но я очень рад, что биологию у нас стал преподавать Вадик. И что мы с ним подружились. Хотя эта дружба завела нас в такие криминальные дебри, что куда до них амазонским джунглям…

Алешка с нетерпением дождался родителей и взахлеб стал рассказывать им про все чудеса, которых нахватался в квартире Коренькова.

— Пап, он ныряет на сто метров в самую глубину! Мам, у него есть Черная Марго! Он ее на подоконнике наращивает. Кальцексом! Пап, а раковины кусаются! И очень тяжелые. Цап — и нет ловца жемчуга. Мам, а его акула сожрала!

— На завтрак? — спросила мама, которая уже прижимала пальцы к вискам. — С майонезом?

— А женщин на Земле становится все больше. А жемчуга — все меньше. А японцы высиживают его в корзинках, на дне моря.

— Как куры? — спросил папа.

— И фаршируют чешуей.

— Все! — Мама поставила на стол салат и раздала нам тарелки.

— А что на ужин? — спросил папа.

— Черная Марго в куриной чешуе, — ответила мама. — Под фирменным соусом из кальция.

— Как называется?

— «Цап»! — сказала мама.

— Он кусается? — испугался папа.

— Нет, — мама вздохнула. — Он осторожен. Его на Земле становится все меньше. А женщин в корзинах на подоконниках — все больше.

— Я тоже буду профессором, — завершил дискуссию Алешка. — Конфетологом.

— Ты женись сначала, — буркнул я.

— Мам, а кому Зинка нашу тридакну подарила?

— Она ее не подарила, — поморщилась мама. — Она ее продала.

— А кому?

— Очень приличному человеку. Он пенсионер. Одинокий мужчина. У него в квартире мебели мало, а места много.

— А где она?

— Кто?

— Квартира.

— В доме.

— А дом где?

— Это тебе зачем? — насторожилась мама. — Хочешь вернуть ее домой? Я тебе этого не прощу!

— Ну, мам, я же говорил: хочу подарить ее конфетологу. На какой-нибудь праздник. Я там у него местечко присмотрел. Влезет. Нужно будет только тумбочку от телевизора выкинуть.

— А телевизор?

Лешка безмерно удивился такой маминой недогадливости.

— А зачем телевизор без тумбочки?

— И тумбочка без телевизора, — поддержал его с улыбкой папа.

— Ты с этой раковиной, — рассердилась мама, — постоянно наживаешь нам врагов.

— Ну ничего, — сказал Алешка. — Она этому пенсионеру скоро надоест. Он об нее поспотыкается и нам ее отдаст.

— Цап! — воскликнула мама.

На следующий день, сразу после школы, Алешка набрал номер тети Зины.

— Здрасьте, теть Зин. Вам привет от мамы. Как поживаете? Теть Зин, вы кому нашу раковину подарили?

— Леш, отстань, а? Не до тебя.

— Неприятности, теть Зин? Нужна моя помощь?

— Неприятности… — Тетя Зина тяжело вздохнула. — Да не у меня. У моей подруги Райки.

— Давайте я ей помогу.

Ну вот отвяжись от него!

— Тут никто не поможет. Ее муж юбилей справлял… Его сестра ему антикварную вазу подарила.

— Какая радость! — искренне отозвался Алешка.

— Была! Была радость. Да кто-то из гостей ее спер!

— Какое горе! — искренне посочувствовал Алешка.

— Еще бы не горе! Спер кто-то из друзей. Или из родственников.

— Может, его сестра и сперла? Сначала подарила, а потом ее жаба стала душить.

— Ты думаешь? — Тетя Зина помолчала, размышляя. — Это мысль. Сейчас я ее Райке подам. Пока. Привет маме и папе.

— Постойте, теть Зин! Вы про раковину-то забыли!

— Про какую еще раковину? На кухне? В ванной? Не до тебя мне.

— Про тридакну. Кому вы ее подарили?

— Мужчине одному. Как раз на юбилее. Приличный такой, пожилой. Вроде пенсионера. В черном пиджаке.

— И в штанах?

— Конечно! Кто же в гости без штанов ходит?

— А он им родственник?

— А я знаю? Там столько народу было. Всех не упомнишь.

— А где он живет?

— В Москве. Только я не знаю, на какой улице. Он ко мне сам приехал и сам на такси твою трираковину увез. Пока!

Лешка положил трубку и посмотрел на меня. Но мне показалось, что он меня не видит. Что в глазах его трепещется какая-то подозрительная догадка.

— Дим, — медленно проговорил он. — А ведь Павлик тоже папе рассказывал, что во всех этих гостях, где чего-нибудь крали, побывал мужик в черном пиджаке.

— Лех, — в тон ему ответил я. — Тыщи пожилых мужиков надевают в гости черные пиджаки.

Лешка промолчал, но глаза у него остались подозрительно задумчивыми…

Вечером к нам опять зашел капитан Павлик. Доложить папе о ходе оперативного расследования. Официально наш Павлик находился в очередном отпуске и поэтому на работе не показывался. Показывался у нас дома.

— Павлик, — шутливо сказала мама, накрывая ужин, — может, тебе раскладушку поставить? У ребят в комнате.

— Я их боюсь, — признался Павлик. — Шибко умные.

— В отца, — сказал папа.

— И красивые, — поторопился Павлик, — в маму.

— Не подлизывайся, — мама поставила перед ним тарелку. — Боишься, что кормить не буду?

— Я мало ем!

— Оно и видно.

— Точно, — сказал папа. — Он здорово поправился за это время.

Но тут деловито вмешался Алешка.

— Докладывайте, товарищ капитан, товарищу полковнику.

— После ужина, — сказал папа. — В моем кабинете.

— Вы там курите много, — пожаловался Алешка. — Нам с Димкой вредно.

— А вас туда и не зовут.

— И напрасно, — Алешка произнес это так небрежно, что папа насторожился.

— В чем дело, Алексей?

— Пусть сначала он расскажет. — И Алешка ткнул вилкой в сторону Павлика.

Тот шутливо отскочил:

— Чуть в глаз не попал. А докладывать особенно нечего. Кроме того, что зафиксированы еще две аналогичные кражи.

— Три! — сказал Алешка.

— Так, — папа привстал. — Алексей, откуда информация?

— От тети Зины.

— То есть?

— У нее есть подруга. Зовут Райка…

— Раиса Ивановна, — строго поправила его мама. — Знаю ее.

— У Райки… Ивановны есть муж.

— Знаю его, — опять вмешалась мама. — Неплохой мужик.

— У него был юбилей…

— Знаю… — начала было мама, но папа прервал ее строгим взглядом.

— И ему подарили… Ну, одна тетка подарила, его сестра…

— И сестру… — Мама тут же осеклась и виновато хлопнула себя ладошкой по губам.

— В общем, она ему вазу подарила. Старинную. А ее сперли. Прямо с юбилея увели.

— Вот так, да? — папа задумался на минутку. — Ваза большая?

— Еще не знаю, — признался Алешка.

— Думаю, не очень, — предположил Павлик. — Чтобы в портфель поместилась.

— Ну что ж, — с усмешкой сказал папа. — Наш незнакомец начинает обрастать некоторыми чертами. Черный костюм, не модный, не новый. В нагрудном кармашке — сиреневый платочек. Пожилой, сухощавый.

— С портфелем, — вставил Алешка.

— Вежливый и культурный, — добавил Павлик. — В антиквариате разбирается. Из-за какой-нибудь дряни рисковать бы не стал.

— У него еще одна примета есть, — вдруг сказал Алешка.

— Какая? — быстро спросил папа.

— Я еще не знаю.

Вот это фокус!