Мы останемся. Стихи о Родине, вере, надежде и любви

Валерий Вячеславович Серяков

Стихотворения о Родине, о России. Стихи о православии, о церкви. Современная русская поэзия. Стихотворения о русской деревне.

О ТОМ, ЧТО ДОРОЖЕ ВСЕГО

Как рушили храм

Смотреть, как церковь разоряли,

Собралось множество людей:

Кто сам пришел, кого пригнали,

Из школы привели детей.

Иконы вынесла бригада,

Наш храм пришедшая ломать.

Раз приказали — значит, надо,

Да страшно было начинать.

Ворчал угрюмый участковый,

Опухли бабушки от слез.

Но тут пришел мужик суровый,

Большую лестницу принес.

Он лестницу приставил к стенке,

Полез с веревкой и пилой.

И люди, рухнув на коленки,

О нем молились всей толпой.

Минута — он уже на крыше,

Втянул и лестницу, потом,

Поставив к барабану, выше

Пополз до луковки с крестом.

Дубовый крест обвив веревкой,

Мужик его поцеловал,

И начал спиливать ножовкой,

Народ испуганно молчал.

Он на аркане аккуратно

Крест возле стенки опустил,

Неторопливо слез обратно,

Распутал, на плечо взвалил.

Спина под ношею склонялась.

Он крест домой к себе понес.

Людское море расступалось.

А кто-то молвил: «Как Христос…»

***

Останемся

Мы останемся чем-то на этой земле:

Поминальной молитвой, свечой на столе,

Фотоснимком в альбоме, и креслом в углу,

И плащом на стене, и ковром на полу,

Песней той, что друзья, собираясь, поют,

Третьей рюмкой, что стоя, не чокаясь, пьют,

Болью в памяти дочки, печалью жены,

Оборвавшимся эхом гитарной струны,

Пустотой неоконченных рваных стихов,

Недописанных строк, недосказанных слов,

Нерешенным вопросом о смысле пути,

На который никто не ответил почти,

На который и сам я ответа не дал:

Для чего я родился, любил и страдал?

***

Я буду помнить это лето

Я буду помнить это лето-

Пока дышу, пока живу:

То небо пепельного цвета,

Жарой сожженную траву,

Березки те, что как старушки,

Застыли, под ноги глядя,

Склонив безвольные верхушки,

Изнемогая без дождя…

На церковь ездили мы с сыном,

Садясь в автобус по утрам.

Сошелся свет на церкви клином-

Так лег на сердце этот храм.

Мы занимались колокольней,

Счищали мох с ее боков,

И в мире не было довольней

Двух увлеченных мужиков.

Мы краски вымазали бочку,

Мы провозились весь июль,

И я показывал сыночку

В крестах пробоины от пуль.

И с колокольни мы смотрели

На лес за лугом вдалеке.

Спускаясь, сало с хлебом ели,

Купались в маленькой реке.

Нас обволакивала речка,

И в ледяной ее волне

Мы, два свободных человечка,

Качались, лежа на спине.

И я был очень рад за сына:

Передо мной открылось вдруг,

Что он давно уже мужчина,

И он мне — самый лучший друг…

Я — хладнокровный, я — циничный,

Но на душе моей теплей,

Когда я вижу цвет пшеничный

Заколосившихся полей.

И если есть святое что-то,

За что хоть кровью я утрусь:

С высот орлиного полета

Глазами впитанная Русь.

***

Боль

Я ненавижу эти ночи

За боль, что входит в жизнь мою.

Лежать в кровати нету мочи,

И я тихонечко встаю.

Боль выворачивает кости,

Боль тянет жилы из меня,

Боль задыхается от злости,

В грехах неведомых виня.

Такую сволочь встретишь редко-

Хоть губы до крови кусай.

Давай-ка, старый друг-таблетка,

В который раз меня спасай…

Боль тянет время, отступая,

Все норовит вернуться вдруг-

Бесцеремонная, тупая,

Как надоевший пьяный друг.

И наконец, я понемногу

Ползу в постель, разбитый весь.

Хвала спасающему Богу!

Уж лучше здесь. Уж лучше здесь…

***

Церковь

Все церкви — свои и родные,

Но есть в этом мире одна —

В которой я понял впервые,

Зачем людям церковь нужна.

Искал я старательно Бога:

Молился, посты соблюдал,

Читал о Нем книг очень много,

У батюшек разных пытал.

В деревне одной отдаленной

На службу попал в старый храм,

В углу за кирпичной колонной

Господь отыскал меня Сам.

Порой заблужусь, потеряюсь,

Намучусь, намаюсь один —

И снова к Нему возвращаюсь,

Как блудный раскаянный сын.

***

Крестик

Мальчишка крестик подобрал

(Цепочка, видимо, порвалась,

И крест владелец потерял).

А мама дома заругалась:

«Не знаешь, разве, мальчик мой, —

Сказала мамочка, вздыхая, —

Что крестик брать нельзя чужой?

Примета, говорят, плохая.»

Ребенок посмотрел на мать:

«Лежал в пыли он на дороге.

А разве можно допускать,

Чтоб крест топтали чьи-то ноги?

И ты уж, мамочка, прости —

Не верю никаким приметам.

Как мог я крестик не спасти,

Когда он сам просил об этом?

На обороте вот — взгляни.»

Она взяла и посмотрела:

Все так — «Спаси и сохрани».

Сынок-то прав, выходит дело.

***

В болезни

Здоровье — Божий дар. Оно бесценно.

Но дар другой — еще дороже клад:

Уменье принимать болезнь смиренно

И понимать, что сам в ней виноват.

Когда терпеть невыносимо муку,

От слез непроизвольных все блестит —

Старайтесь не роптать на Божью руку,

Которая врачует, а не мстит.

***

Бессильная вера

Ни в ком мы пламя веры не зажжем,

Ведь сами мы, как свечки, не пылаем.

И к Богу никого не приведем,

Поскольку сами путь к Нему не знаем.

Святыми внешне выглядим почти,

Пока больное место не затронут,

Но никого не в силах мы спасти —

Спасать других не могут те, кто тонут.

***

Прогресс

Прогресс облегчил все процессы.

Лишь века полтора назад

Плескались в тазиках принцессы,

Король за кустик бегал в сад.

А что там бедные крестьяне!

Не выбиваясь из нужды,

Они вставали спозарани

И принимались за труды.

Дрова кололи, печь топили,

Шли у скотины убирать,

Из родника воды носили.

Им было некогда хворать.

Когда они все успевали?

А нас бы в позапрошлый век…

Неделю выжил бы едва ли

Там современный человек.

Отцы и деды не ленились,

Народ трудился, воевал,

И люди Господу молились,

На все Он силы им давал.

А нам топить не надо печку,

Идти за мясом в лес с ружьем.

Не ходят к проруби на речку

На стирку женщины с бельем.

И даже в офис на работу

Никто не топает пешком.

Садится человек в «Тойоту» —

С комфортом едет, с ветерком.

Живем в условиях шикарных,

Но вот за много тысяч лет

Людей таких неблагодарных,

Как мы, еще не видел свет.

И холодильники забиты,

И есть нам, что одеть-обуть —

Мы недовольны, мы сердиты,

Все не хватает что-нибудь.

И сердце ничему не радо,

На небо ропщем, власть хулим:

Мир создан не таким, как надо —

Мы все страдаем, все скорбим…

Хоть долготерпелив Создатель,

Но можем мы дождаться дня,

Когда, нажав на выключатель,

Он скажет: «Дальше без Меня…»

***

Ужастики

Ко мне заходит брат мой во Христе.

Я полный чайник ставлю на плите.

Часа на два мне слушать и молчать

Про микрочип, антихриста, печать,

Экуменизм, шестерки и штрих-код,

Который в ад всех принявших ведет,

Про телегонию и от прививок вред.

О, как мне надоел весь этот бред

Про ИНН, УЭК и паспорта…

Когда же, брат, мы вспомним про Христа?

***

Россия

Край не жаркий,

Не богатый, не спесивый.

Край не яркий,

Диковатый, но красивый.

Край, где нивы,

Поспевая, золотятся,

Край, где ивы

В реки тихие глядятся.

Над которым

Млечный путь в ночи лучистый-

Омофором

Богородицы Пречистой.

Нет чудесней —

Хоть весь мир исколеси я,

Этой песни

Под названием Россия.

Мне пропеть бы

Пару нот, да не фальшивых,

Мне успеть бы

Пару слов сказать не лживых.

Я б, как птица,

Умереть хотел в полете,

Раствориться

В небе на высокой ноте.

Облачится

Солнце в ризы на рассвете,

День помчится

В расписной своей карете

Над морями,

Над горами, над долами,

Над церквями

С золотыми куполами,

Что застыли,

Будто воины Мессии,

Часовыми

На постах святой России.

***

Ангел хранитель

О, ангел мой, хранитель, Богом данный.

Мне роль твоя понятна не вполне.

Поскольку грешный я и окаянный,

Не можешь ты приблизиться ко мне,

И сохранить не в силах от грехов,

От грязных дел, и мыслей, и стихов…

Как камень — грех. За ним лежит дорога.

Я этот камень сдвинуть не гожусь,

Но мне не будет помощи от Бога,

Пока до пота сам не потружусь.

Не строну, даже если постараюсь.

Осталось делать вид, что упираюсь.

В грехах нажил я множество болезней.

Болезни нас к спасению ведут.

И если мне здоровье не полезней-

Зачем просить о том, что не дадут?

Но как исправлюсь я, себя меняя?

Болезнь грызет, за что — не объясняя.

Я рад бы в рай, да страсти не пущают.

Их каждый человек в душе растит.

Пусть нет грехов, которых не прощают,

И если я покаюсь — Бог простит.

Но где та кнопка — знаешь, поделись,

Чтоб я нажал — и слезы полились?

Так объясни мне, ангел мой, хранитель,

Зачем Господь зажег мою звезду,

Творил меня с любовью Вседержитель,

Когда Он знал, что мне гореть в аду?

Мой ум и сердце свет не излучают,

И ангелы таким не отвечают.

***

Блудный сын

Мир чужой за спиной оставлен.

Путник шел к родному крыльцу.

Угнетен и душой подавлен,

Представлял, что сказать отцу:

«Согрешил я — свидетель небо,

Сыном быть тебе — не судьба.

Хоть за пайку ржаного хлеба

Ты возьми меня, как раба.

Я на все потерял надежды…»

Но раздался голос отца:

«ПРИНЕСИТЕ ЕМУ ОДЕЖДЫ!

ЗАКОЛИТЕ ЕМУ ТЕЛЬЦА!»

В мире я ничего не значу:

Существую, будто в бреду.

Отчего я так горько плачу,

Когда в храм поутру иду?

Ноги сбивши в кровь о каменья,

С перелатанною сумой-

Это я, расточив именье,

Возвращаюсь к себе домой.

***

Старец

Как бегущий злодей, по уступам скалы

Я карабкался выше и выше.

Здесь, вдали от людей, шапки снега белы,

И туман облаков вместо крыши.

Вот — вершина, на ней — небольшой пятачок.

Чертят воздух стрижи, кувыркаясь.

Склеп из диких камней — в нем живет старичок,

Со скалы много лет не спускаясь.

Зной его опалял, жгли его холода

Здесь, у самого купола неба,

Жажду он утолял лишь кусочками льда,

А орел приносил ему хлеба.

«Что, — спросил он, любя, — ищешь, радость моя?

Здесь и зверю закрыта дорога…»

«Я бегу от себя, — отвечал, не тая, —

Я — отверженный, ищущий Бога.»

«Ты в себя посмотри, — улыбнулся он мне.-

Ты прислушайся к голосу сердца.

Царство Божье — внутри, не ищи его вне.

Но для гордых захлопнута дверца.»

Светел был его лик, и глаза так ясны.

На ветру развевалась одежда.

И спросил мой старик:"Как живете, сыны?

Есть ли в душах любовь и надежда?

Есть ли в людях сейчас вера та, что вчера-

Славить Бога и в счастье, и в горе,

Чтоб сказал кто из вас: передвинься, гора-

И гора эта ринулась в море?»

Вспоминая тот миг, и сейчас я горю:

Содрогнувшись, скала покатилась!

Но сказал ей старик: «Не с тобой говорю.»

И на место гора возвратилась.

Что же я натворил: как я мало с ним был…

О, сколь многое понял превратно.

Я бы путь повторил, да скалу ту забыл,

Да и время ушло безвозвратно.

Жив ли этот старик? Сколько вод утекло.

Сто вопросов — и все без ответа.

И беззвучен мой крик — грудью бьюсь об стекло

Хрупкой бабочкой, жаждущей света.

Пусть я плохо молюсь и неправо пою,

И хорошего слова не стою,

Пред тобой, моя Русь, на колени встаю

С головою склоненной седою.

Здесь в лесах вековых, да на скалах крутых,

Да в косящихся стенах избушек-

Слезы свеч восковых, лики старцев святых,

Звезды глаз преподобных старушек.

***

Лампадка

Я поздно вечером приду домой с работы.

От дел обыденных сегодня удалюсь.

Христу в преддверии Родительской Субботы

Пред образами об ушедших помолюсь.

Ожившим золотом лампадка заструится,

Как небольшая рукотворная луна,

И поплывут передо мной родные лица,

И вспомнят губы дорогие имена.

И будет мне внимать Господь с такой любовью.

В глазах с иконы не увижу я упрек,

Лишь совесть грудь мою сожмет щемящей болью

За всех, кого не долюбил, не уберег.

Не так уж много нам отпущено на свете,

И жизнь бежит ручьем, то глухо, то звеня.

И недалек тот день, когда и наши дети

Зажгут лампадки за тебя и за меня.

***

Погост

Возле храма — погост. Пристань канувших в Лету.

На могильных холмах неподвижны кусты.

Будто вставшей на пост, вижу церковь я эту:

Голубых куполов золотые кресты.

На кого ж нам пенять, что так мало мы любим

Дорогих нам людей, самых близких людей.

Не дано нам понять, что мы сами их губим

В паутине сетей наших буйных страстей.

Для чего-то мы рвём им и нервы, и жилы,

А потом мы живём с чувством вечной вины

С той поры, как поймём у раскрытой могилы:

Больше мы на земле никому не нужны.

Сколько б ни был здесь раз, очи всё ж заслезятся

От пустой красоты нерастраченных слов.

В зеркалах мокрых глаз, как в ручьях, отразятся

Золотые кресты голубых куполов.