Гридень. Из варяг в греки

Валерий Петрович Большаков, 2018

На что вы решитесь, если в вашем распоряжении окажется машина времени, открывающая портал в 881 год? Сделали бы селфи с Олегом Вещим? А вот у Игоря Тучина планы гораздо грандиозней! Он хочет помочь князю обучить мощную регулярную армию, побить хазар, приступить к индустриализации, вывести свою прародину в великие державы! Он не один, рядом его друзья-однополчане. Четыре товарища, выдавая себя за волхвов, начинают нелегкий прогрессорский труд, чтобы собрать разобщенные земли в единое царство и «запрограммировать» Русь на процветание и лидерство!

Глава 8,

в которой мой десяток отправляется в поход

Вторая ночь в этом мире и времени мне понравилась еще больше, чем первая. Бажену я встретил в Детинце, она обрадовалась мне и отвела к себе домой.

Оставалось лишь благословлять нынешние порядки, еще не извращенные лицемерием. Вы только не подумайте чего лишнего, товарищи посторонние, я нисколько не против христианства.

Наоборот, «возлюбить ближнего» — это величайшая идея всех времен и народов. Я против изуверов, против тех, кто использует веру в корыстных целях.

Вы почитайте Ветхий и Новый заветы — сколько там всего намешано, сколько наслоений собрано! В Библии нет стройности и гармонии, потому как некому было редактировать Священное Писание. Вот и громоздятся парадоксы, вроде Троицы, непорочного зачатия и тому подобного. А в итоге — «Верую, ибо абсурдно!».

Да дело даже не в этом. Просто нельзя давать волю духовенству, не важно, какой религии. Иначе не обойтись без инквизиции, массовых психозов и мракобесия.

Но я отвлекся. Бажена жила за стенами Детинца, примерно в том месте, где в будущем протянется улица Прусская.

У нее был маленький домик, окруженный высоким частоколом, так что постройка больше напоминала форт. Девушка жила с малолетней сестрой Радой — обе осиротели года два назад, когда их отец не вернулся из холодной Биармии, где промышлял скупкой мехов.

Известная ситуация. Дикий Север.

Я накупил гостинцев, и мы поужинали. Потом я с Баженой занимался любовью, а Рада пялилась на нас с теплой печи — тут детям не закрывают глаза на голых дядей с тётями.

Мне, признаться, было немного не по себе, тем более что Раде уже четырнадцать зим стукнуло, и груди ее выдавались под рубахой весьма заметно, но Бажена не обращала на такие житейские пустяки ровно никакого внимания. И я привык.

А потом мы просто валялись на кровати и болтали обо всем. Заснули рано, но и встали на рассвете, повторив вчерашнее в обратном порядке — сначала занялись любовью, а потом поели.

И я отправился в Городище. Вернее, меня подвезли — ушкуй, груженный золой, высадил на пристани.

Отроки уже встали и шлялись по дружинной избе.

— Стройся!

Бойцы не сразу, но построились.

— Разрешите доложить? — выступил Воист.

— Докладывай.

— А нам новенького прислали!

— Кто? Рогволт?

— А… Так точно!

Из-за спин отроков вышел здоровенный верзила, поперек себя шире — золотистые кудри, синие глаза. Богатырь!

— Представься.

Богатырь потоптался и прогудел:

— Мал меня зовут.

— Твое имя тебе подходит, — улыбнулся я. — Стать в строй. На сегодня я освобождаю вас от бега, но учтите — завтра с утра побежите опять. Если б зайцы бегали, как вы, их бы давно переловили. А если б так носились волки, то они бы с голоду попередохли, не сумев никого поймать на обед. Сегодня будем смотреть, как вы с луком упражняетесь, с копьем, с мечом, с секирой. Нале-во! Шагом… марш!

И потопали мы на стрельбище. Да, да, самое настоящее стрельбище, где упражнялись лучники. Лучшим стрелком оказался Лют — ни разу не промахнулся. А вот с копьями и топорами отроки обращались куда лучше меня. Меня утешало то, что разобрать и собрать «Калашников» они бы точно не смогли…

* * *

И потянулась моя служба. Князь со своими то на охоте пропадал, то в Ладогу наведывался, то водь белоглазую шугал, а я гонял отроков.

Кузнец здешний отлил да отковал мне что-то похожее на «блины» от штанги, сделал и гриф. И стали мои задохлики мышцы себе накачивать.

Кожаный мешок с житом повесили, чтобы отрабатывать удар.

Я свой десяток только самбо учил да карате, вернее, тому миксту из восточных единоборств, что нам на заставе старшина Бехоев показывал. Мы, говорит, погранцы, а не спортсмены. Нам главное — нарушителя скрутить, а «ки-а!» пущай Джеки Чан вопит…

Человек я контактный, так что пристроил к своим отрокам нужных людей. Бой на мечах преподавал Вуефаст Беззубый, старый рубака. Как с луком обращаться, показывал Булан, чистокровный хазарин. В его луке тетивой служила «косичка», свитая из оленьих жил. Растянуть такой до упора мог один Мал, зато выпущенная стрела пробивала человека навылет.

«Тренером по гребле» выступил седой Доман, бывший кормщиком у самого Рюрика.

Такая вот была учебка.

Первую неделю я еще наведывался на злополучную поляну, а потом бросил это дело. Не ближний свет — топать в такую даль, а чего ради?

Не то чтобы я смирился со своим уделом — просто свыкся. Да и что я такого забыл в будущем? Интернет? Вот уже месяц не заходил ни на один сайт, и жив до сих пор!

Жаль, конечно, что друзья остались там, но некому пенять.

Нет, в самом деле! Кому-то может показаться, что я бодрюсь и притворяюсь, но мне по-настоящему нравится это время, эти люди, этот мир. Говорят, что он жесток. А когда было иначе?

По крайней мере, здешняя безжалостность честная и нелицемерная, здесь пока нет и следа той подлости и гнуси, которой пропитана «реал политик» в моем родимом будущем.

А иногда мои современники — те, что остались в XXI столетии, — принимают за жестокость здешнюю наивность или трезвый расчет. Вот, дескать, викинги, когда на деревню прибрежную нападали, не только монахов грабили в тамошней обители, но даже детей вырезали! Так ведь нужно логику понимать местную, а не своей пользоваться!

Вся та достоевщина, которой набиты наши головы, весь этот лепет о слезе ребенка — такая чушь! Да ребенку поплакать — что пописать!

А викинги не потому детишек резали, что кровожадными были. Они рассуждали просто: если вырастет мальчик, он станет воином и отомстит нам. Если вырастет девочка, она станет матерью и родит будущего воина. Так лучше сразу пресечь грядущую опасность! Вот и все.

Вообще, я поражаюсь нынешнему времени. Здесь потрясающая наивность сочетается с мелочным расчетом. И это неспроста.

Жизнь здесь трудная, а надеяться нужно только на себя да на родичей. Вот я однажды, сидя на приеме в поликлинике, слушал разговор двух пожилых дам, сурово осуждавших девушку, избравшую бездетную стезю «чайлд-фри». «Да как она могла! Ай-яй-яй! Да как же без детей, да сюси-пуси!»

Я не выдержал и вмешался. Спросил: «А вы можете ответить, зачем вам дети?» Они были ошарашены — это, мол, все знают! Ну так ответьте, говорю. А дамы все свое гнут: дети — это счастье, дети — то, дети — сё… Я говорю: «Дети — это бессонные ночи, это утрата красоты и стройности, это каторга, на которую вы сами себя обрекаете на долгие годы, на всю жизнь. Так для чего это все? Для какой цели?»

Дамы не смогли тогда ответить, а вот местным все ясно: дети нужны, чтобы продолжался род. Но это всего лишь мелкая красивость, не более.

На деле же дети нужны для вполне реальных, житейских дел. Тут ребятня с пяти лет помогает родителям. И не так, как у нас, в будущем: «Ой, какая у мамы помощница растет! Сама тарелочку помыла!»

Нет, здесь детям поручается вполне себе ответственная работа — например, поле охранять от всяких ворон, зайцев и прочих халявщиков. И не дай бог выйдет потрава — накажут так, что неделю сесть не сможешь. Ведь урожай — это еда, а еда — это жизнь. Не исполнив свою работу, дитя ставит под угрозу само существование семьи и рода.

А знаете, почему в XXI часто хотят мальчика, а не девочку? Никто на этот вопрос тоже ответить не в состоянии, потому что это пережиток прошлого — того самого былого, которое ныне мое настоящее.

Вся разгадка в том, что здесь нет пенсий и содержать родителей в старости — это обязанность сына. Именно сына, поскольку дочь уходит в другой род, и от нее иная прибыль — вено. Или мунд. Или калым. Короче говоря, выкуп за невесту — компенсация родителям за то, что вырастили дочку, кормили ее и одевали.

А сына в отрочестве отдают в люди, тот учится ремеслу. Лет с двадцати работает помощником — кузнеца, скажем. Потом и собственной кузней обзаводится, обрастает клиентурой, появляется доход. Сын строит дом, а тут ему как раз и тридцатник исполняется. И он вводит в свое отдельное жилье молодую жену (девушек отдают замуж в шестнадцать, иначе им не успеть), появляются дети, а чуток погодя можно и родителям помочь.

Конец ознакомительного фрагмента.