Записки оболганного императора

Валерий Александрович Грушницкий

Наконец вы можете лицезреть взгляд с другой стороны на историю Петра III, самого скандального императора за всю историю России! Автор принципиально отказывается от диалогов, чтобы показать всю драматичность судьбы данного человека. Прислушайтесь! Приятного прочтения!

День 5

Очень часто, когда кажется, что жизнь разваливается на куски, на самом деле она просто впервые собирается воедино.

Нил Уолш.

Прогуливаясь сегодня по Ропше, я наткнулся на маленького солдатика, зелёного такого, отличного качества отделки. Если судить по оружию, то он был чем-то вроде гренадера. Моя скука была приостановлена на миг, и я вернулся во времена своего правления. К слову, в прекрасные времена. Настоящее, прошлое и будущее слились в нечто единое и вытекли хрупкой, алмазного цвета слезой из моего левого глаза. Но не долго мне пришлось ликовать. Идут Орловы — Григорий и Алексей. Они хоть когда-то снимают свою форму? Подозреваю, что под ней зарождаются свои флора и фауна. А эти награды, что выдаются лишь за то, что ты при дворе, да умело соблазняешь императрицу? Зачем они? За что они? За что, например, Григорий Григорьевич получил Орден Святого Александра Невского? А я напишу, за что! За то, что он охмурил мою собственность! Мерзавец! Гадкая змея, проползающая там, где ни один палец даже самой хрупкой, словно фарфоровой, дамы не пролезет! Песок, проникающий всюду! Вот они идут, мирно ступая по земле, а в глазах у одного — ненасытная ярость и злоба, у другого — скорбь и сострадание. Шлепок. Правая щека. Боль. Глаза навыкате и я смотрю на моего обидчика, а там — ничего: ни радости, ни ехидности, ни даже самого бедного смешка, которого я ожидал. Лишь молчание, да гнетущая атмосфера! Я прихожу в себя и понимаю, что моего солдата более нет со мной, ведь его украла эта мерзопакостная пародия на человека! Его рука вздымается. Серебряный штык блестит на солнце, и маленький воин летит в фонтан, наполненный водой, смотря за которой, можно не унывать, ведь в ней видишь саму сущность бытия. Григорий с видом павлина, виляющего своими перьями, двигал грудью, чтобы ордена тряслись, словно карета по рыхлой дороге, забитой ямами, в зимнюю пору. Алексей же похлопал меня по плечу и спешно удалился. И ползком, словно искалеченный в бою воин, плетусь я к фонтану, дабы узреть всевидящую воду. Вот и она.

Конец ознакомительного фрагмента.