Дверь Ноября

Валентина Осколкова (2022)

В миг, когда Янка оказалась не нужна никому на свете, она провалилась в Ноябрь — мир-пустошь, хранящий то, что выброшено людьми из жизни. Здесь оживают старые вещи и новые страхи, а в белом тумане таится смерть. И даже если загадочный мальчишка по прозвищу Тот, кто успел, выведет Янку домой, Ноябрь так просто не отпустит. Ноябрь придёт за ней…А с ним и Тот, кто успел. Он попросит Янку о помощи, и она не сможет отказать. В пустынных землях Ноября и среди холодных московских улиц им вдвоём придётся найти ответы на самые странные вопросы.Как спасти того, кто растворяется в забытьи? Куда ведут пересекающие пустошь рельсы? Откуда взялся говорящий танк, и…И, главное, кто же всё-таки Тот, кто успел?Он ведь и сам не знает.Рукопись вошла в лонг-лист IX конкурса «Новая Детская Книга» издательства Росмэн.

Мгновение чужого прошлого. Димка

К концу мая сидение в палате стало невыносимым. И больше всего Димкино существование отравляло непонимание, что происходит.

Иногда Димке очень хотелось взять и рассказать обо всём доктору. О том, как трескается мир, а ты сам расслаиваешься, словно собственное противоречивое намерение взрезает тебя ножом, и тот, второй, — тоже ты! — пытается тебя опередить. О том, что иногда ты сам не понимаешь, кто перелистнул страницу, ты или… тоже ты. Что у папки не было причин тебе врать про заваренные люки танка, и…

Но мысль, что после такого рассказа Димку «закроют» уже всерьёз и надолго, пока что пугала больше.

Самым гнусным было то, что Димка понимал: несмотря на все его попытки вести себя «нормально», окружающие видят, что происходит что-то не то. Лидия Михайловна, дежурные медсёстры… Ну а доктор и подавно не слепой и уже даже не делает вид, что верит Димкиным неубедительным «всё в порядке».

А уж папа с мамой…

Всё это напоминало огромный, медленно, но неудержимо набухающий гнойник… и однажды он должен был лопнуть.

–…Дмитрий, я всё-таки смог нормально поговорить о случившемся с твоим отцом, — мягкий голос доктора вернул Димку в реальность.

В реальности Димка сидел, уперев локти в край стола, а напротив него доктор просматривал какие-то бумаги в папке.

— Несмотря на его уверенность, что я, из-за своей совершенно гражданской сущности, ничего не пойму, я в целом уловил, что он пытался до меня донести. И про этот шлемофон, и про то, что ты никогда не был внутри танка Т-34, но описываешь всё точно и правдоподобно. И что у тебя нету дома книг, в которых ты мог эти сведения почерпнуть… Ну, кроме, — тут доктор как всегда мягко улыбнулся и открыл блокнот, — видишь, я даже записал специально, чтобы не перепутать ничего… А, вот. Кроме «Наставления для наводчика-оператора танка Т-80БВ».

Димка почувствовал, что краснеет — так, по привычке. «Наставление» он незатейливо спёр из учебного класса танкового батальона ещё зимой.

— Кстати, по этому поводу твой отец просил передать, что, э-э… выносить с территории части документы с грифом ДСП… неразумно.

Димка вспомнил гриф в углу бледно-голубой книжки — и с тоской понял, что ему уже как-то плевать на серьёзность такого «залёта». Вот совсем плевать.

Сейчас Димка был готов выдать все свои сокровища — и тот самый ключ-лючник, и полпачки автоматных патронов, и ленту для ПКТ… Да всё! Просто чтобы огребать сейчас дома от папки вполне заслуженный «педагогический момент». Это — быстро и честно.

Пусть только ничего не будет. Ни доктора, ни больнички, ни проклятого танка. Вообще ничего. Чтобы это был сон, на дворе утро восьмого мая, и никаких тебе походов со Светкой к памятнику…

— В целом, — говорил тем временем доктор, — проблема открылась для меня с достаточно неожиданной стороны. У меня нет оснований не верить твоему отцу, учитывая, что он специалист именно в этих вопросах и, кроме того, искренне заинтересован в том, чтобы тебя… чтобы ты выздоровел. Так вот, Дмитрий. Вы с папой достаточно верно оценили мою компетентность в таких вопросах, — доктор снова улыбнулся, — и я решил обратиться к, так сказать… независимым, но тоже компетентным специалистам, которые не только знают то, что твой отец называет «матчастью», но и многое, если не всё, об этом конкретном танке-памятнике. И я тебя как уже достаточно взрослого человека хочу попросить… — доктор снял очки и стал аккуратно протирать их тряпочкой, — ты можешь мне пообещать не делать глупостей?

Солнце колко бликовало на стёклышках очков, заставляя жмуриться. Димка, который уже окончательно потерял нить повествования, осторожно кивнул.

— Конкретизирую вопрос. — Доктор водрузил очки на место. — Я могу отпустить тебя сейчас с этим специалистом на экскурсию к памятнику? И быть уверенным, что ты банально не сбежишь домой, а вернёшься сюда? Закончить нашу беседу, так сказать.

Вопрос был на миллион…

— Если все пройдёт нормально, я тебе обещаю, — последнее слово доктор выделил интонацией, — что на выходные я отпущу тебя домой. И не только на эти, а вообще до конца лечения будешь на выходные уезжать.

«Ну вот, приехали… уже «лечение», а не беседы… Ты псих, Димка, пси-их!» — ехидно-проницательный внутренний голос влез в самый ненужный момент. И был, зараза, убийственно прав.

«Заткнись! Психов домой на выходные — не отпускают!»

«Ага, ага… тихих и безопасных — отпускают. А ты — безопасный, ибо танк остался ТАМ… И вообще, ты сейчас сам с собой ругаешься. Разве это не признак шизы?»

Но на улицу очень хотелось. Хоть сейчас. Хоть ненадолго. А уж возможность вернуться домой…

— Так, Дмитрий, ты можешь мне пообещать?

— Да, Руслан Фаридыч…

— Отлично! — Доктор опять жизнерадостно заулыбался. — И да, Дим, пожалуйста… не выбрасывай лекарства в унитаз, ладно? Я ничего такого, — он изобразил рукой в воздухе что-то абстрактное, — тебе не выписывал. Безобидная комбинация таблеток для спокойного сна. Даже не снотворное в прямом смысле. Нет, я понимаю, что книжки у тебя интересные, хотя, подозреваю, что без грифа ДСП… — доктор подмигнул, Димка неловко хихикнул, — но пойми, когда ты с утра у меня засыпаешь прямо за столом, просто потому что полночи читал, — это неэффективный расход твоего и моего времени. Ты дольше тут лежишь, а я трачу время на то, чтобы достучаться до твоего сонного мозга.

— Не буду, Руслан Фаридыч… Честно, не буду.

— Ну вот и хорошо. Иди к Лидии Михайловне переодеваться — и вперёд.

Лидия Михайловна уже Димку ждала — доктор, видимо, не сомневался в исходе беседы. Выдала одежду, демонстративно отвернулась, выждала положенное время, в течение которого Димка реактивно перепрыгнул в шорты, рубашку и кеды, и повернулась обратно, когда он уже старательно повязывал пионерский галстук…

— Ну и правильно, — прокомментировала это действие сестра-хозяйка. — Зачем-то же ты его оставлял? Так, Дим, на обед наши булочек напекли. Если надолго загуляете, я тебе приберегу. Пары хватит?

— Ага. — Булочки тут были вкусные, а настроение перед выходом на волю стремительно улучшалось. — Лидия Михайловна…

— Чего, Дим?

— Это вы ему про таблетки сказали?…

Тут тётка улыбнулась фирменной улыбкой полутонного веса:

— Нет, Дим… Я глупых и самонадеянных мальчишек по мелочам не закладываю. Просто этим мальчишкам, которые думают, что они самые умные, надо таблетки, перед тем как в унитазе топить, из бумажки доставать. А то в упаковке они всплывают иногда.

— Понял, — сконфуженно пробормотал Димка, уставившись на носки кедов.

— Всё, молодой-красивый, вали давай. Пакет я тебе на кровати оставлю. Вернёшься — переоденешься. Я вечером заступаю — заберу.

— Есть, товарищ Лидия Михайловна! — Димка прихлопнул макушку ладонью и шутливо козырнул.

Мятый коробок с камешком лежал, как когда-то, в кармане шортов.

…Лейтенанта звали Игорь. Рослый, улыбчивый, белобрысый, в новеньком летнем «танкаче» песочного цвета, щегольских берцах и с кепкой от «афганки» под погоном. На «товарища лейтенанта» Игорь возразил, что до этого Димка не дорос, не в армии ещё, а на «дядю» изобразил смертельную обиду: мол, не такой уж старый! Сошлись просто на «Игоре» — и поехали.

На улице было солнечно и как-то совсем по-летнему, со всеми особыми летними запахами, ветерками и прозрачными набегающими на солнце тучками. Пока катили до памятника, Димка просто отключился — ему было хорошо… Хорошо — и бездумно.

Подкатив к танку, Игорь скомандовал сакраментальное «К машине!», и Димка, даже не успев выйти из своей задумчивости, на автопилоте телепортировался из уазика наружу.

Танк был на месте.

Другой.

Новенькая, вся такая парадная «тридцатьчетвёрка» с гвардейским значком и белыми кантиками на катках. С матово-чёрными гусеницами, которых отродясь не бывает у настоящих танков.

Не бывает…

Мир дал трещину, и тот, второй, попытался… на этот раз Димка так и не понял, что он хотел сделать — сам был в растерянности! — но усилием воли загнал его обратно… в себя.

Конец ознакомительного фрагмента.