ОСТРОВ под грифом 05

Валентина Нестерова

Задолго до времен Атлантиды древние генетики пытались преобразовывать мир по своему усмотрению. Мифы и легенды до сих пор повествуют нам о минотавре, кентаврах и множестве других химер. Что если нарушение Божественного порядка стало причиной гибели этих цивилизаций? И что ждет нас, если наши ученые пойдут по стопам своих древних соратников.Вирус «каннибал», уничтожающий все на своем пути, или вакцина, которая освободит людей от уже внедренных в тело и сознание убийц. Какой выбор будет сделан…

*Серые крысы убивают чужаков…

А в памяти Ады вдруг вспыхнула картинка из детства…

— Только олухи бодаются с Богом, Адам ослушался, и что? Родил двух убийц! — ворчит дед, помогая своей горе-дочери закутывать кусты роз на зиму.

— Не двух, а одного… Каина, — уточняет мама.

— Богиня-мать не выгнала бы детей из дому за то, что надкусили какую-то фигу! — вмешивается в их разговор бабушка.

— Не фигу, а яблоко, — реагирует дед.

— На смоковнице яблоки не растут! — парирует баба Катя. — Волки-оборотни всегда хотят людей как овец пасти, вот и путают! Сам знаешь: первый секретарь первым попом на районе стал, что Ленин ему, что Бог. И зять мой туда же…

— Не дело людей искажать, — соглашается с ней Мих Мих.

— Мы задуманы как гибридные существа, — защищает отца мама.

И тут шип розы впивается ей в ладонь.

Мама слизывает кровь, по её щекам текут слёзы.

Почему?

Потому что чувствует себя проигравшей?..

Или потому, что просто была… в своей семье чужой?

Хотя, почему была?

Мама всегда мама.

Навечно.

Даже если она не такая как все…

Не срезает цветы для букетов.

Верит, что ароматы сродни божественным мелодиям и составляет настрои-духи.

Искренне считает: кто боготворит слова, тот и богат.

А ещё… что она, Ада, знает о своей маме?

Почти ничего.

«Серые крысы убивают чужаков, а в геноме человека и пасюка всего один процент разницы…» — сказала мама как-то тихо, будто самой себе.

Наверно, подумала: может, и среди людей «серые» есть?

Надо было сразу спросить.

А теперь, что рассуждать…

Теперь дедушкин кисет с маминым прахом летит в багаже, а исписанная маминой рукой тетрадь ждёт своего часа в брошенном под ноги рюкзачке.

Хватит ли у неё, Ады, сил, когда-нибудь переступить черту, без спросу перелистать страницы, хранящие чужую тайну?

Была бы просто дочерью, наверно, побоялась бы…

Но! Как журналистка она обязана быть любопытной, в смысле: проявлять интерес, неравнодушие, то есть, задавать смелые и даже дерзкие вопросы.

Например, отважилась спросить у деда о бархатном, цвета персидской сирени кисете, с которым он после ссор с бабой Катей тайком разговаривает, и узнала историю их любви. В двух версиях…