Грехи не смоешь даже океаном…

Валентина Карабаджак

Стамбул – многонациональный мегаполис со светским характером, и здесь есть место как бытовой мудрости, так и пикантным ситуациям. В романе описана история огромной любви фатального любовного треугольника: любви жены и дочери, отца и мужа. Елизавета – счастливая дочь успешных любящих родителей, невинная, но влекомая эротическими страстями, переступила запретную черту и с этой минуты жизнь всех самых дорогих ей людей непредсказуемо изменится, и она с готовностью примет кару от своих любимых.

Глава — 3

20 декабря / День рождения Марии

Елизавета остановилась в нерешительности у полуоткрытой двери. Опять, как и вчера она стояла перед выбором и внутри неё боролись две женщины, и каждая из них хотела одержать вверх над ней. Первая, как и вчера твердила ей: не смей наблюдать за родителями, а вторая та ещё сучка, как и вчера промывала ей мозги твердя: стой и наблюдай за своими родителями и учись, ведь другого шанса может и не быть!

Елизавета ханым, поздравляю, как и вчера над тобой вверх одержала вторая! — съязвила она самой себе и устремила свой взгляд к родителям, где страсти лишь только разгорались.

Алекс щекочет губами ей шею, сбрасывает простыню, и Мария медленно просыпается. Она лежит спиной к нему окольцованная сильными его руками. Он целует её за мочку уха, и она открывает глаза и яркий утренний свет наполняет спальню. Его рука нежно ласкает её грудь поверх бюстгальтера, дразнит, а потом перемещает её на бедро, прижимает к себе.

Она потягивается и наслаждается прикосновением супруга ощущая ягодицей его эрекцию.

— О, Боже, милый, ты готов! — и сильнее прижимается к нему приподняв попку и уже ощущает на коже тёплое дуновение его насмешки. Алекс скользит ладонью по её животу, накрывает ею её лоно и ласкает поверх атласных кружевных трусиков пальцами. — Ты рад меня видеть? — и прижимается к его достоинству попкой делая при этом кругообразные движения.

Алекс осторожно переворачивает её на спину.

Твои глаза о многом говорят

И многое о жизни открывают!

Твои глаза души тепло моей хранят

И на мою любовь любовью отвечают!

Задумчивый и терпеливый взгляд,

Улыбка на лице изящно тает.

Я вижу это много лет подряд,

Твои глаза годами изучаю!

Как зеркало души — глаза твои,

Они, как индикатор настроения!

Секреты сердца, все мечты свои

Глаза твои расскажут тихо, откровенно!

Мария улыбается ему своей широкой ослепительной улыбкой, что у Алекса захватывает дух.

— Свет моих очей, я всегда рад тебя видеть и просыпаться рядом с тобой! Как же ты красива и желанна, любима и сексуальна… — щекочет губами ей мочку уха целуя и её бёдра начинают двигаться в ритме танца, заданном его пальцами. Алекс целует её в губы, потом переходит к шее, медленно целует, покусывает, подсасывает. Его лёгкие прикосновения несут ей божественное наслаждение, а тем временем неугомонные пальцы движутся вниз. Он ласкает и тем временем снимает с неё кружевное бельё и швыряет на пол. — Мариш, едва я прикоснулся к тебе, как твоё тело моментально отреагировало на мои руки в предвкушении порочных запретных ласк.

— Мой ласковый и нежный зверь, жизнь так коротка, поэтому от неё нужно взять всё и сполна, как делаем мы с тобой.

— Девочка моя, от тебя брызжет фонтан сексуальности и миллион желаний! — и его тело полностью накрыло её.

— Как же ты красиво заливаешь, ещё пару комментарий в мой адрес, и я кончу до того, как ты в меня войдёшь!

Алекс не заставил любимую ждать и вот уже Мария чувствует, как широкая сильная ладонь мужа скользит по её лодыжке поднимаясь по ноге вверх почти прикасаясь к сокровенной плоти. Он с нежностью ласкает её бёдра, а его рука со знанием дела порхает по её соблазнительным женским изгибам тела. Ещё чуть — чуть и всё её тело устремится куда — то вверх и больше ей принадлежать не будет.

Губы Алекса слегка покусывали ей шею, потом нежно целовали и ласкали, затем снова покусывали и целовали пока наконец — то не вошёл в неё и из его груди вырвался приглушённый крик.

Толчки следовали один за другим, лишая обоих дыхания и вскоре Мария присоединилась к нему. Его достоинство, не переставая всё ещё двигался внутри неё. Когда тень промелькнула в его глазах, взгляд Алекса стал более напряжённым. Его рука поднялась выше и легла ей на шею. Пальцы стали перебирать её волосы. Он слегка их потянул, запрокидывая её голову обнажая тем самым её шею.

Алекс целовал её шею и чувствовал, как учащённо и неровно бился её пульс. Его губы слегка касались её нежной кожи и Мария прерывисто выдохнула. Дальше он опустился ниже к выступающей ключице и сильно потянул её за волосы.

— Детка, расслабься и прими меня в мою любимую потайную пещерку. Не могу себе отказать в этом никогда, ведь ты там такая мягкая и тугая, — услышала она сзади себя чувственный голос мужа. — Я едва могу проникнуть в тебя, но как только оказываюсь внутри тебя моё сердце останавливается, и я не могу дышать настолько мне там хорошо! Иногда мне даже кажется, что я будто умираю, но всё равно не могу вдохнуть, потому что это слишком прекрасно!

Мария инстинктивно выгнулась Алексу на встречу помогая проникновению, вбирая его полностью и целиком в себя до самого конца, как неожиданно вскрикнула от резкой боли, но вскоре выгнулась от пронзившего удовольствия и когда его достоинство набрал быстрый темп и удвоив тем самым чувственное движение ощутила приближение оргазма, она услышала собственный напряжённый всхлип, по которому Алекс легко определил, что супруга уже близка к разрядке и его уверенные толчки стали следовать один за другим. Мария подставляла ему свою попку стараясь попадать с ним в такт его движениям и последний толчок заставил её содрогнуться.

— О, да! — закричала от удовольствия она, достигнув кульминации наслаждения.

Алекс оставался внутри неё и удерживал обеими руками пока её сотрясала дрожь наслаждения. Наконец выходит из неё и одним движением переворачивает её к себе.

— Мариш, я тебя настолько сильно люблю, что эта любовь причиняет мне боль!

Мария, не удостоив его ответом нагнулась и стала целовать, едва касаясь языком и губами покусывая. Она измучила Алекса настолько сильно, что самой уже, казалось, вот — вот и он взорвётся. Его дыхание стало громким и прерывистым, а стоны и лепет становились всё менее членораздельными. Только тогда, когда Алекс едва уже мог дышать, Мария оторвалась от него и дала перевести дух. Она посмотрела на супруга. Его взгляд казался остекленевшим, а розовые губы от её страстных поцелуев чуть приоткрыты. Он ничего ей не сказал и вряд ли способен был сейчас вымолвить хотя бы одно словечко, но Мария увидела в глазах мужа вопрос. Может быть дара речи супруг с ней и лишился, но до полного исступления ещё не дошёл.

Алекс одним резким движением рук притянул её и усадил на себя. Её бёдра содрогались под его ладонями, а её лоно уже плотно обхватывало его достоинство Он, взяв её за руку заставил её коснуться своего лона.

— Потрогай и почувствуй, как ты наполнена мной и принимаешь меня целиком, просто ощути соединение наших с тобой тел и почувствуй все мои движения внутри тебя! — прорычал он словно пойманный зверь в капкан.

Мария протягивает мужу руки, и он держит её, поддерживает таким образом, страхует.

— Как же я обожаю вот так вот обладать тобой, но в то же самое время тебе отдаваться полностью целиком до самого остатка!

— Меня греет эта мысль и мне приятно осознавать, что я тебе нужен и важен как воздух! — приподымает бёдра ей на встречу и наполняет её, растягивает. — Двигайся вместе со мной в идеальной симметрии и ухватись за мои предплечья! — отпускает её руки и берётся за бёдра.

Мария ухватывается за его предплечья, запрокидывает голову и направляет всё своё внимание на его ритмичные движения и двигается вместе с ним в идеальной симметрии противодействуя его ритму, и все её мысли куда — то улетучиваются растворяюсь в немыслимом удовольствии и блаженства.

— Мариш, я хочу, чтобы ты получила разрядку вместе со мной!

— Пожалуйста, не дёргайся…

Алекс останавливается и терпеливо ждёт. Мария громко стонет и наконец — то приходит к финишу: громко, бурно и долго, крича и визжа и без сил падает на него.

Елизавета, дав возможность родителям одеться постучалась в дверь.

— Родители, к вам можно? — и в томительном ожидании ждёт приглашения войти в спальню.

— Да! — отозвались они оба одновременно.

Она, открыв нараспашку дверь вошла в спальню с огромным букетом белых хризантем.

С Днём Рождения, дорогая мама,

Я хочу сейчас тебя обнять,

Ты со мною рядом постоянно,

Помогаешь, пробуешь понять!

В этой жизни всё не очень просто,

Каждый путь избрал, конечно, свой,

Только солнце, облака и звёзды

Подарила ты… Поклон тебе земной!

Я желаю счастья тебе в жизни, радости, тепла,

Жить, кода украдкой не считая,

Верить в чудо, доброе всегда!

Я желаю крепкого здоровья,

Долгих лет и безмятежных зим,

Дом всегда пусть будет хлебосольным,

И открытым для друзей твоих!

И даст Бог за доброту и ласку

Избежать тебе ненужных бед,

Не похожа жизнь на сказку,

Не на всё порой найдёшь ответ…

Но тобой привыкли мы гордиться,

Ты была и есть на высоте,

И пусть хватит словно неба птице,

Моря нежности и трепета к себе!

— Радость моя, я тронута до глубины души и слёз.

— Мамуль, ты достойна большего и лучшего, и я всё сделаю для того, чтобы ты мною гордилась и шагала по жизни с высоко поднятой головой!

— Дай Бог.

— Мам, а теперь широко раскрой свои объятия и встречай свою единственную и любимую дочь!

— Вот и вылезли опять наружу все твои пятьдесят оттенков, как и у твоего отца!

— Но несмотря на наши с отцом пятьдесят оттенков ты нас любишь больше себя и жизни!

— Солнышко, что, верно, то, верно, и я любому перегрызу глотку кто посмеет вас обидеть!

— Родная моя, я знаю, поэтому я тебя и люблю больше всех и всего на свете!

— Девочка моя.

— С приездом! — и крепко обнимает мать.

— Спасибо.

— Как же ты вкусно пахнешь, — и глубоко вбирает запах её духов и тела.

— Солнышко, иногда достаточно одного запаха, чем миллион сказанных слов, — шепчет она нежно ей в самое ушко.

— Что, верно, то, верно.

Мария, отстранив дочь от себя смотрит в синеву её глаз.

— Ребёнок мой, как же я по тебе соскучилась!

— Мамуль, этот месяц тянулся для меня длиной в год, — и долго смотрит в любящие синие глаза матери, которые напоминают драгоценные камни, блеск которых способен на невозможное. — Многие смотрят на меня и ничего, но стоит посмотреть тебе, как сердце учащает своё биение в груди, становится тепло и весь мир будто останавливается только ради этого мгновения!

— Солнышко, так и должно быть, ведь мы с тобой два родных человечка, мать и дочь, а между матерью и дочерью всегда тесная связь. Вот когда сама станешь мамой тогда меня и поймёшь, — и поцеловала дочь. — Доча, я счастливая жена и мать и за это отдаю хвалу и должное Господу.

— Мамуль, — и Елизавета протягивает ей роскошный букет белых хризантем.

— Солнышко, спасибо за столь роскошный букет, — и одарив дочь улыбкой берёт с её протянутой руки букет.

— Мамуль, поверь мне, что этот скромный букет рядом с твоей красотой просто блекнет!

— Лизунь, детка, ты, как всегда неповторима!

Алекс подошёл сзади и обнял дочь.

— Доча, спасибо за вечер, всё было супер, — шепчет он ей в самое ухо, и Лиза поворачивается к нему всем своим хрупким корпусом.

— Это потому, Алекс бей, что ваша дочь не бездарна и в её жилах течёт ваша кровь! — похвалила она себя красивую и любимую. — Папуль, — и потянувшись поцеловала отца в щеку.

— Доча, выглядишь как всегда сногсшибательно и на миллион!

— Я выгляжу сногсшибательно и на миллион потому, что от красивых родителей рождаются красивые дети! — за словом в карман не полезла она.

— Вот здесь я с тобой согласен и на все сто! — и одарил красавицу дочь своей ослепительной голливудской улыбкой. — Малыш, наша мама сегодня должна выглядеть на миллион, так как на торжестве будут все «сливки» Стамбула, телевидение и пресса!

— Папуль, не переживай, я из мамы сделаю такую конфетку, что у всех отпадёт челюсть, и она затмит своей красотой даже саму невесту невзирая на её молодость!

— Ах, Лизуньчик, мой взрослый маленький ребёнок, ты, как всегда неповторима и на своей волне!

— Пап…

— Доча, у меня к тебе сюрприз, от которого ты будешь просто в восторге!

— Алекс бей, а вот с этого места давай, пожалуйста, поподробней!

— Елизавета ханым, Новый Год мы всей семьёй справим в Швейцарии, а Рождество Христово и Старый Новый Год справим у бабушки с дедушкой!

— Папуль, я тебя обожаю, и ты самый лучший папа на свете!

— Это уж точно, что я самый лучший папа на свете!

— Да уж, что — что, но в скромности вам двоим не отказать!

— Это уж точно! — вырывается с уст отца и дочери одновременно.

— О, Боже, до чего вы оба у меня предсказуемы!

— Мариш, мы с дочерью у тебя такие!

— Ах, Алекс! — и Мария улыбается ему уголками губ.

— Папуль, кстати, что приготовить тебе на завтрак?

— Елизавета ханым, я не привередливый в еде, что приготовите, то и с удовольствием уплету за обе щеки! Девочки, минут тридцать и ваш покорный раб у ваших ног!

— Папуль, а теперь с твоего позволения мы с мамой спустимся вниз на кухню.

— Да, конечно.

Лиза берёт мать за руку и тянет за собой в сторону открытой двери.

— О, Всевышний, я благодарю тебя за моих женщин, ведь я обладаю двойной красотой! — крикнул Алекс вслед своим любимым женщинам, и они улыбнулись.

Малыш вертелась возле ног Фатмы в надежде, что ей перепадёт от неё обязательно что — то вкусненькое и она не обманула её ожидания дав ей кусочек сыра.

— Доброе утро, Фатма ханым.

— Мария ханым, доброе утро и приездом.

— Спасибо. Как вы и ваши домочадцы?

— Спасибо, все живы и здоровы.

— Это хорошо, что все ваши домочадцы живы и здоровы, так как в жизни это главное, а всё остальное дело поправимое и наживное.

— Мария ханым, я вас от всей души поздравляю и желаю вам всего того, что вы сами себе желаете!

— Благодарю Вас, — и широко ей улыбнулась.

— Что вам приготовить?

— Пожалуйста, сделайте две чашечки крепкого кофе, а на завтрак приготовьте яичницу с беконом, зеленью и сыром. Свежий сок приготовьте из моркови и цитрусов в пропорциях один к одному. Алекс бей спустится вниз минуты через тридцать не раньше, — и сделав пару шагов оказалась рядом с ней. — Это вам, — и протягивает ей зелёный блестящий пакет. — Пожалуйста, примерьте то, что лежит внутри. Я хочу посмотреть, как оно будет на вас сидеть.

— Мне никто ни в одном доме не дарил подарки, а работаю я вот уже больше тридцати лет в разных домах… — и в её глазах настолько смешалась вся гамма чувств, что Марии захотелось сию же секунду её обнять. — Вы поистине уникальная женщина. Благодарю Вас, — и берёт с её протянутой руки пакет.

— Фатма ханым, персонал у меня работает годами и даже десятилетиями, и я очень надеюсь на то, что и вы у нас продержитесь долго, как и до вас Ешим ханым! Она нам прослужила верой и правдой в течение пятнадцати лет, а потом мы её отправили на заслуженный отпуск, то есть на пенсию, которую она ежемесячно получает от нашей семьи. Я никогда не забываю добро, которое делается для моей семьи! — и этими словами Мария расставила все точки над «и».

Фатма достаёт с пакета тёплое пальто чёрного цвета. Не спеша, одевает и застегивает на все четыре пуговицы. Она, хоть немного и смущена, но уже улыбается Марии от уха до уха.

— Фатма, оно на вас сидит изумительно!

— Благодарю Вас. Можно мне вас обнять и поцеловать?

— Я сама люблю обниматься и целоваться, и любой человек может стать жертвой моих сильных страстных объятий, так что вы спокойно можете меня обнять и поцеловать!

Фатма целует Марию поочерёдно в обе щеки.

— Благодарю Вас.

— А теперь можете наконец — то заняться приготовлением кофе.

— Да, конечно, — и Фатма направилась в сторону кофе машины.

Елизавета, увидев направляющуюся мать к себе оживилась.

— Мамуль, я думала, что уже не дождусь тебя!

Мария, улыбнувшись подошла к дочери.

— Доча, меня не было всего лишь каких — то несколько минут или ты что по мне скучала?

— Мамуль, так сходу и не ответишь, необходимо подумать!

— Это уж точно, что так сходу и не ответишь! — подыграла Мария ей и поцеловав в щёчку грациозно опустилась на мягкое кресло.

— Ты, как всегда неповторима! — и улыбается ей от уха до уха.

— А вот и ваш кофе! — отозвалась сзади подошедшая к ним с подносом Фатма.

— Фатма, ну что так долго? — отчитала её Елизавета.

Фатма, проигнорировав недовольство маленькой хозяйки опускает поднос на журнальный столик.

— Приятного аппетита.

— Очень красивое пальто и у вас, между прочим, безупречный вкус! — похвалила её Елизавета, сменив свой гнев на милость.

— Это подарок Марии ханым и это не у меня, а у неё безупречный вкус.

— Вот здесь вы правы, что вкус у мамы безупречен, да и на такие жесты способна лишь она!

— Фатма ханым, я благодарю Вас. Можете идти и заняться приготовлением завтрака.

— Да, конечно.

Стоило Фатме лишь закрыть с той стороны за собой дверь, как Елизавета обратилась к матери.

— Мам, зачем ты так балуешь прислугу?

— Елизавета, никогда не обделяй свой персонал кто служит тебе верой и правдой! Жизнь, она многогранна, но не всегда, к сожалению, она зависит от нас, даже если мы ему и повернём именно ту грань, какую хотим видеть!

— Извини.

— Проехали, но, чтобы я больше такого от тебя не слышала!

— Договорились.

Мария протягивает дочери два блестящих пакета.

— Детка, какой бы пакет ты не решила сначала открыть оно тебя обрадует на все сто. Доча, как там в математике: от переменных мест сумма слагаемых не меняется не так ли? Никогда не любила этот предмет и это у нас с ним было обоюдным!

— Мамуль, ты меня хоть убей, но никогда не поверю, чтобы тебе в этой жизни что — то не давалось! — и берёт с её руки пакеты.

— Я не вундеркинд и всем, кому — то в этой жизни что — то не даётся.

Елизавета опускает пакеты на свободное кресло. Поколебавшись в нерешительности пару секунд, остановила свой выбор всё — таки на красном. Достав вечернее платье разглядывает его. Наконец переносит глаза на мать.

— Мамуль, оно изумительно красивое, а главное оно под цвет моих огромных бирюзовых глаз!

— И в нём ты будешь выглядеть просто сногсшибательной красоткой, которая разобьёт немало мужских сердец!

— Думаешь?

— Уверена и на все сто!

Лиза, опустив платье в пакет тянется ко второму пакету. Сунув руку, достаёт оттуда высоченные шпильки чёрного цвета. Улыбнувшись, опускает их обратно в пакет. Вновь поднимает глаза на мать.

— Я их сегодня обязательно надену, когда вечером приедем к тебе с папой в ресторан! — и сделав шаг оказалась с ней лицом к лицу. — Мамуль, спасибо что ты у меня есть, ведь о такой маме как ты можно лишь мечтать!

— Девочка моя, я живу на этом свете потому, что у меня есть вы, два моих любимых человечка, в которых я не чаю души и сердца и за которых готова отдать жизнь, не моргнув ни единым глазом!

Доча, если вы с отцом счастливы, то тогда счастлива и я, и ты меня поймёшь лишь тогда, когда сама станешь мамой!

— Мой любимый попугай, ты кажись повторяешься! — и Лиза, улыбнувшись опускается на своё кресло. — Мамуль, пришло время для удовольствий, и я готова насладиться этим божественным напитком, которому ты меня подсадила! — Мария, лукаво улыбаясь делает глоток. — Этот напиток поистине королевский и достоин всех похвал! — и делает, не спеша первый глоток.

— Это уж точно!

Елизавета, допив свой кофе опускает чашку на пустой поднос.

— Мария ханым, какую причёску вы предпочитаете?

— Елизавета ханым, ваша деловая хватка и серьёзное лицо меня подкупили, но мастер своего дела вы, а это значит решать вам, что клиенту подойдёт, чтобы он остался довольным и в дальнейшем искал именно вас!

Девочка моя, придерживайся всегда золотого правила: не берись ни за какие дела — вот первый признак мудрости, а взявшись за дело доводи его до логического конца и это второй признак мудрости!

— Родная моя, спасибо тебе за доверие и за твою мудрость.