Легенды о Первых. Часть 3. ВЛАДЕМИР

Валентина Андреевна Лебедева, 2021

В третьей части – «Владемир» – Одержав победу в Нави, студенты возвратились в академию, однако, новые обстоятельства не дают им спокойно проходить обучение: проснувшийся подселенец становится угрозой для всех. Решить эту проблему можно только в Прави, разобравшись с главным врагом. Студенты раскрывают секрет Вселена и проникают в Правь, где обитает их враг – Алабор. Героям романа постоянно приходится преодолевать испытания, разбираться с юношескими проблемами, встречать на своём пути волшебных существ Трёхмирья и бороться за право любить и быть любимым.

Глава 5

Ты не удержишь силой дождь, человека и жизнь

Максим вихрем ворвался в комнату, достал из-под кровати рюкзак и стал набивать его вещами. Футболка, джинсы, носки, разные мелочи, что могли пригодиться в пути, запас бутербродов, приготовленный с утра…

Глянув на распухший рюкзак, юноша остановился.

— Если я иду умирать, для чего мне запас одежды, — рассеянно произнёс он, одним рывком вытряхнув содержимое на кровать. Толстый учебник по «строению вещества» свалился с кровати, больно стукнув по ноге. Подняв его и безжалостно вырвав последние страницы с разнообразными таблицами элементов, парень отодвинул в сторону лишнюю одежду, но, походную братию, немного поразмыслив, сунул обратно. Прихватил он и бутылочки с микстурами, а также, воду.

Свернув вырванные страницы трубочкой, юноша сунул из в портал медальона, где уже лежал заветный блокнот Алконоста и её перо. Было там и ещё одно сокровище, о котором Максим никому не говорил, зная, что открывать медальон может только он — нарисованный им самим портрет Лунной Феи. Больше всего на свете он хотел бы быть рядом с ней, но его присутствие становилось для неё с каждым днём всё более опасным, ведь, предсказать день и час, когда внутренний враг решит нанести свой последний удар не мог никто…

Поэтому Макс решил уйти. Он должен был защитить друзей, этот мир, её защитить! От всех, включая себя. Лучше других юноша понимал, что это путь в один конец и пройти его придётся одному.

Вернув медальон на место, Максим нащупал в кармане складной нож-кладенец, оглядел комнату. Есть не хотелось, даже наоборот, его немного подташнивало от волнения, однако он заказал чашку кофе и быстро опрокинул в себя горячий напиток, почти не ощущая вкуса.

— Надо бы присесть на дорожку, — опускаясь на кровать, вспомнил он старую примету, которую неизменно соблюдал отец в Яви.

Через минуту парень поднялся и, подхватив облегчённый рюкзак, направился к двери. Нужно было ещё заскочить в лазарет за сдерживающим подселенца ядом, а затем… Оставалось самое сложное — найти Алю и заставить её себя возненавидеть…

Навстречу по коридору медленно шёл Иден, заложив руки в карманы.

— «Этого мне только не хватало, — подумал Макс, однако, поприветствовав товарища, он надеялся проскользнуть без расспросов.

— Решил уйти? — неожиданно произнёс тот, поравнявшись, — Без нас? Это же глупо, ты один…

— Я не один! — зло бросил Макс, — Тебе ли не знать, что ОН внутри меня!

— Но, Влад сказал…

— Нет! Я становлюсь таким же как ОН! Я опасен для всех, сам же говорил.

— Гореслав и другие помогут, — пытался возражать Иден.

— Это только моя проблема, и я сам должен с ней разобраться! — сквозь стиснутые зубы проскрежетал Макс.

— Значит… ты так и не вспомнил контрзаклятье…

— А тебя только это интересует? — Максим понимал тревогу Идена, ведь без заклятья у его родителей и тех, кто был заперт в пещерах Трёхгорбой горы, шансы на спасения были минимальными! — Не волнуйся, я знаю того, кто им поможет, если…

— Если ты не вернёшься, — закончил Иден, — Думаешь, у тебя хватит сил одному справиться с Алабором и Гастингсом? Может, всё-таки, я с тобой…

Максим поднял глаза и удивлённо глянул на товарища: тот никогда не был трусом, скорее задирой, но…

— Дай мне слово, что никому не расскажешь, — шёпотом попросил Макс, схватив Идена за руку чуть выше локтя, — Если смерть — единственный шанс избавиться от подселенца, я постараюсь облегчить вам жизнь, прихватив хоть кого-то из наших общих врагов!

Иден понимающе кивнул и, неожиданно для Максима, заключил его в объятья, крепко хлопнув по спине.

— Ладно, Вселен тебе в помощь! Надеюсь, что случится чудо, и мы ещё увидимся!

Выпустив юношу, Иден посторонился, пропуская его, а Макс, поправив на плече рюкзак, не оборачиваясь, двинулся дальше. Но, не успел он покинуть Чертог, как нос к носу столкнулся в дверях с Митькой. Посторонившись, пропуская Максима, тот приветливо протянул руку.

— Ты в курсе, что Аля вернулась? Я только что встретил её на тропинке у рощи, — весело произнёс он.

— Ты хороший парень, Димитр, — растерявшись, начал Максим, но циркач перебил его.

— Друзья называют меня просто Митька.

— А… мы с тобой уже друзья? — удивился Макс, с любопытством вглядываясь в соперника. — «Я хотел бы стать твоим другом, если бы у меня было больше времени», — невесело подумал он.

— Знаешь, я люблю Алю, но, не стану же я с тобой драться из-за того, что она выбрала тебя. Это бессмысленно, тем более, что и ты не плох! — ещё больше расплываясь в улыбке, признался Митька.

— Я собрался отлучиться по важному делу, и, думаю, Альке это не очень понравится. Может, это её даже немного огорчит, — положив руку на плечо циркача, начал издалека Макс, — Так что… у тебя есть все шансы, если я не вернусь, попытаться вновь завоевать её сердце…

— О чём это ты? — Димитр непонимающе уставился на соперника, — Как это — не вернёшься? В каком смысле?

— В самом прямом, — сухо оборвал Макс.

— И, куда это ты собрался, позволь спросить?

Митька схватил юношу за предплечье, будто пытался удержать от неизбежного.

— Не позволю, уж извини! — рассердившись, перебил Максим, — Не твоего ума дело! И помощь мне ваша не нужна, понятно! Разве только… Составишь Але компанию, пока меня не будет, а если я не… Короче, я сказал — ты услышал!

Резко вырвав руку, Максим, не оборачиваясь, направился к аллее с фонтанами, чтобы встретиться со своей Принцессой, заранее прокручивая в голове предстоящий сложный, но неизбежный, разговор.

Алька задумчиво шла по аллее, направляясь к Чертогу. Она была в ярком синем платье, развивающемся на ветру, а в руках держала небольшой букетик полевых цветов. По мечтательному виду было заметно, что девушка прибывает в хорошем настроении.

— «Тем хуже для меня», — горько подумал Макс, приближаясь к любимой.

Стараясь держаться уверенно, чтобы не выдать своих эмоций, парень холодно кивнул её.

— Я искал тебя, — будничным голосом сообщил он, решив держаться с Алей отстранённо, но, при первом же взгляде на Принцессу, всю его решимость, как ветром сдуло и, не удержавшись, он расплылся в улыбке. В груди радостно сжималось и трепетало влюблённое сердце, которое не желало знать его проблем и мириться с подселенцем, оно мечтало прижаться к любимой, ощутив её ответный трепет.

Любовь обнажает в человеке или самое хорошее, или самое плохое, в зависимости от того, что из себя представляет сам человек, в нашем герое она обнажила детскую, волшебную, наивную, вечную мечту о сказке: о маленькой Фее, о Принцессе, которую необходимо спасти любой ценой! Даже ценой собственной жизни! Перед мысленным взором вновь и вновь всплывали воспоминания о недавних событиях, ещё не выветрившихся из памяти.

Этот бал…

И Алька, такая великолепная в своём необычном радужном платье…

И ощущение невероятного счастья, когда он обнимал её в танце…

И его дрожащая рука на её обнажённом плече…

И трепет, что охватывал их тела, когда казалось, что в мире только он и она, а ещё музыка, под которую они кружились по залу…

Максим вздохнул. Как бы он хотел, чтобы этот миг никогда не кончался, чтобы музыка продолжала звучать, а они, забыв обо всём, порхали и кружились под разноцветными гирляндами, свисающими с колонн, и её глаза так много ему обещали…

Шаловливый ветерок, налетев нежданно, поднял светлый пух одуванчиковых волос Альки, неистово их растрепав.

— «Жизнь — это подарок, который даётся тебе лишь на время. Подарок, за который нельзя заплатить, можно только расплатиться! Рано или поздно его потребуют назад, — вспомнил Максим слова отца, — Поэтому постарайся по полной насладиться этим подарком, пока это ещё в твоей власти»!

— Пора расплачиваться… — прошептал парень.

Видимо, глаза его выдали то, что творилось в сердце. Аля смущённо попыталась пригладить растрёпанные волосы, но, поймав восхищённый взгляд Максима, непроизвольно опустила руку.

— Тебя давно не было, — переминаясь с ноги на ногу и сердясь на самого себя, мрачнея объявил он.

— В Нави гостила, — не понимая его поведения, тихо призналась девушка, — У бабушки было кое-какое важное дело…

Максим подумал, что Аля не хочет ему рассказывать о том, зачем отправлялась к главе рода, но, сейчас ему было не до расспросов.

— Знаешь, вот и я решил с роднёй воссоединиться, — собрав остатки самообладания, сухо обронил он.

Аля недоверчиво смотрела на любимого и молчала. Не в силах сдерживаться, Максим импульсивно привлёк её к себе, зарывшись лицом в серебряный пух коротких волос, наполненных цветочными ароматами, словно хотел сохранить в памяти нежную шелковистость прядей и тонкий сладковатый запах. Он сжимал в объятьях хрупкое тело, от близости которого кружилась голова, першило в горле, и медлил, зная, что стоит ему разжать эти объятья и он причинит девушке боль, от которой она, возможно нескоро оправится. Но, она не должна была узнать, как больно будет ему!

Пусть лучше она начнёт его ненавидеть! Пусть никогда не простит! Но…

Он не станет причиной её гибели! Он так решил!

Максим открыл глаза, чтобы в последний раз запечатлеть её лицо — слегка курносый носик, тонко очерченные брови, розовые полуоткрытые губы, ждущие поцелуя… Он не мог увидеть её изумрудных глаз, потому, что они были плотно закрыты, но знал, что эти глаза будут преследовать его каждую оставшуюся минуту его короткой жизни!

Что-то в его груди резко сжалось, до боли, до тошноты. Макс понимал, что больше не выдержит этой муки, и неизбежно умрёт, если не поцелует эти губы, сейчас… немедленно! Но… если он это сделает, Алька никогда не поверит его словам, которые должны были прозвучать!

Юноша резко отстранился, почти оттолкнул её, стараясь придать лицу равнодушно-независимый вид.

— Я пришёл попрощаться, — опомнившись, словно о короткой прогулке, сообщил он, — Может удастся договорится с дедом о месте в Триглаве… Ты же понимаешь, я не вправе отказываться от великого будущего.

Алька ошеломлённо распахнула глаза, взирая на него растеряно-изумрудным взглядом.

— Ты же должна признать, что нам никогда не быть вместе. Помнишь, что сказала Милада: то, что между нами было — это не любовь, это только рок, притяжение двух обречённых семей. Проклятие Вселена! — заторопился Максим, боясь не сдержать эмоции.

Девушка молчала, но взгляд её потускнел, и в уголках глаз блеснула предательская влага. Девушка не подала вида, только выше вскинула голову, тряхнув серебряной копной волос и прикусив до крови нижнюю губу.

— Пора! Не провожай! — резко бросил он, поправляя рюкзак и отворачиваясь.

Макс так хотел броситься к любимой, осушить губами подступившие к глазам гордые слезинки и проклинал себя за то, что не может найти слов, чтобы заставить её себя возненавидеть! Он наблюдал, как жёстко сомкнулись её губы, как побелели костяшки крепко сжатых пальцев. Она выпрямилась, словно натянутая струна, готовая порваться от неосторожного прикосновения неумелого игрока.

— «Только не молчи! — про себя умолял он, заметив происходящие перемены, — Не молчи! Ударь! Выкрикни что-нибудь злое и безжалостное! Прокляни! Обзови подлецом! Заплачь! Прогони прочь! Только не молчи»!

Но Алька молчала.

— А чего ты хотела! — разворачиваясь и всё больше распаляясь от её молчания, злясь на самого себя, выкрикнул Макс, — Понапридумывают себе какой-то любви! Я бы мог воспользоваться твоей влюблённостью, это было так просто! Но, Змей повержен и надолго запечатан! И нас с тобой больше НИЧЕГО не связывает! Ты найдёшь себе другого, как твои бабушка и мать… И будешь с ним счастлива! Кстати, твой циркач… он всё ещё свободен?

Максим понимал, что добивает лежачего, но… он должен был увидеть её реакцию, понять, что возврата нет! Одна его часть радовалась этому, ведь план удался, а другая хотела броситься к Альке, прижать к себе, обнять, утешить! Но он стоял, как вкопанный, ни в силах сдвинуться с места, страшась только одного — вдруг она прочтёт его мысли и поймёт, что он думает на самом деле…

— Мне пора! Кстати, если тебе не сложно, отдай мне мамино кольцо, тебе же оно уже не понадобиться…

Аля стянула с пальца заветный перстенёк и протянула ему. Парень быстро отвернулся и решительно направился в сторону Красной башни, затылком ощущая гневный взгляд девушки. Сейчас он боялся только её окрика и… слёз. Он бы не выдержал этого проявления обычной женской слабости…

Но она не плакала, она молчала!

Несколько долгих минут Аля смотрела вслед удаляющемуся Максиму. Ей казалось, что кто-то жёстко вырвал из её груди сердце и бросил его на серый гравий, безжалостно растоптав грязными ботинками. Слёзы её высохли, а где-то глубоко внутри зияла бездонная пропасть. Девушка развернулась и, стараясь держаться прямо, хотя на неё в одночасье взвалили неимоверную тяжесть, двинулась к Чертогу. На её пути неожиданно появился встревоженный Митька, который никак не мог справиться со странным чувством недосказанности, вызванным неожиданным разговором с Максимом.

Аля никого не хотела видеть и говорить ни с кем тоже не желала, но, развернуться или пройти мимо было попросту невозможно…

— Что случилось, Принцесса? — подбегая к подруге, осведомился циркач.

Аля попыталась натянуть на лицо непослушную улыбку, но она вышла кривой и болезненно-неестественной, казалось, от холодной пустоты внутри заледенело всё тело.

— Э-э-э-э! Я вижу, что с тобой случилось что-то серьёзное… Да что сегодня происходит со всеми в этой академии?

Аля кинулась на грудь Митьке, поливая слезами его рубашку. Димитр застыл, не решаясь спугнуть момент, а потом бережно, словно боясь сломать, обнял её.

— Кто тебя обидел, моя Принцесса? — наконец выдавил он.

Тут Альку словно прорвало: она задрожала, будто от сильного пронизывающего холода, и, разразилась водопадом горьких слёз, потому, что не хотела больше сдерживать эту разрывающую душу боль, ведь тот, кто нанёс ей смертельную рану не мог этого видеть! От неожиданности Митька растеряно гладил девушку по вздрагивающей спине и не мог произнести ни слова.

— Что здесь у вас произошло? — раздался рядом басовитый голос Влада.

— Она просто шла мимо, никого вокруг не замечая, а потом… Потом — сам видишь! — ответил Димитр, прижимая девушку к себе.

— Никогда в жизни не видел, чтобы Алька так плакала, — пожал плечами Влад.

— Я думал, что наша маленькая Принцесса вообще не умеет плакать, — прошептал циркач.

— Не видел, откуда она шла, с кем разговаривала до тебя? — допытывался Влад.

— Кажется, там стоял Макс, по крайней мере я видел его, удаляющимся в сторону Красной башни, — признался Митька, вызвав у девушки новый приступ рыданий. — Он сегодня тоже не в себе, говорит и делает несвойственные для него вещи и ведёт себя слишком странно…

— Макс? Что ещё натворил этот паршивец? — удивился Влад и, приобняв Алю за тонкие плечи, тихим голосом добавил: — Сестрёнка, мне очень больно, что я не могу облегчить твои страдания, но постараюсь помочь — найду этого паршивца и отшлёпаю как следует, чтобы в другой раз неповадно было!

— Он ушёл… к деду, — бессильно прошептала девушка, прервав рыданья, от которых рубаха на груди Димитра уже и так стала мокрой.

— Что? — в один голос воскликнули Влад и Митька.

— Хочешь, я догоню и убью этого гада! — взволнованно прошептал Димитр.

Девушка отрицательно замотала головой.

— Я люблю его! — всхлипнула Алька.

— Знаю, — выдохнул циркач и попытался заглянуть в её глаза.

— Вот дурень! А я-то думал, что это он про подселенца расспрашивать вздумал, — задумчиво проворчал белобрысый, — Теперь-то я понимаю, что он отправился в логово врага, чтобы дорого продать свою жизнь!

— Это ты! Ты рассказал Максу, что произойдёт, когда подселенец возьмёт верх?

Алька оторвала лицо от груди друга и принялась колотить брата сжатыми в кулачки руками.

— Тут мы все постарались: думали, что он без сознания, а наш герой всё слышал и на ус мотал, а когда покинул лазарет, сложил два и два, да и отправился в библиотеку, — предположил Влад, придерживая руки сестры.

— Там Максим начитался всякого и решил, что у него нет другого выхода, как забрать с собой как можно больше врагов! — всхлипывала девушка.

— Не может быть! — негодующе воскликнул Митька, — А я ещё думаю, чего это он говорил мне, что может не вернуться! Макс, что, с ума сошёл! И как он только до такого додумался? Как можно лезть в Правь одному? Ведь мог бы и нас с собой позвать!

— Да не убивайся ты так по нему, он, может быть, этого и не заслуживает, — ворчал Влад, передавая сестру в руки Митьки, — Проследи за ней и не оставляй одну ни на минуту, слышишь!

— А ты? — удивился тот.

— А я поймаю этого горе-героя, отшлёпаю и верну назад… если успею!

— Где вас носит! Я с ног сбился, чтобы найти хоть кого-то. Макс! Он ушёл умирать, сам мне признался… — Подошедший Иден сразу же понял, что зря выпалил такое вслух, потому, что Алька, неожиданно обмякнув и закатив глаза, начала медленно падать.

Димитр подхватил на руки безвольное тело подруги и попытался привести в чувства, однако, девушка не реагировала на его действия.

— Вот те на! — всплеснул руками Влад, строго глядя на Идена, — Надо было тебе сболтнуть при ней лишнего!

Похлопав сестру по бледным щекам и поняв, что быстро её на ноги не поставить, Влад произнёс:

— Придётся тебе, Митяй, отнести нашу спящую красавицу в лазарет, там девчонки быстро приведут её в себя. Только не оставляй одну, во имя Вселена, а то рванёт за мной, потом ещё и её во вражьих землях ловить!

Митька кивнул и направился к Чертогу Бусла, где размещался госпиталь. Иден молча следовал за ним.

— И надо было ему на рожон лезть! Вот отыщу этого глупого героя и надеру ему уши, — раздражённо ворчал Влад, направляясь в свою комнату за вещами.

— Ну-ка, оставьте нас, это наши, девичьи дела, — приказным тоном объявила Варя, вытолкав Димитра и Идена за дверь, заботливо уложив Алю на кровать. — Катерина, а ну, быстро неси нашатырь, нужно девушку в себя привести.

Чернявая быстро выполняла указания, и вскоре Аля открыла глаза, правда совсем ненадолго, и только затем, чтобы, всхлипывая, залиться слезами.

— Катя, неси салфетки, нашей принцессе слёзы утирать, — воскликнула Варвара, всплеснув руками.

— Не надо салфетки, — извиняющимся шёпотом попросила Аля, — Я сейчас перестану…

Но, проще было сказать, чем сделать. Несмотря на все старания девушки, горько-солёные слёзы продолжали заливать её бледное личико.

— Эй, девчонки, что это тут у вас происходит? — В палату влетела раскрасневшаяся Кира и быстро направилась к подруге. — Представляешь, Иден сказал, что ты сознание потеряла! Ты! — недоверчиво хмыкнула она.

— Он ушёл! Сбежал, чтобы избавиться от подселенца и умереть! — Аля вновь разрыдалась, вытирая слёзы приготовленными Катериной салфетками.

— Кто ушёл? — выпытывала Варвара, подскочив с места и бросившись к шкафу. Заглянув в самые недра, она негодующе замотала головой, отчего косы запрыгали по спине. — Вот шельма, умудрился забрать пузырёк с ядом, который замедляет подселенца, а ведь я его предупреждала, что без контроля использовать этот препарат опасно!

— Как же так! Мы же почти нашли решение, почти спасли его, а он… — Кира отрешённо уставилась в стену, присев на кровать рядом с подругой.

— Он сказал, что постарается убить Алабора, а потом…

— Потом… — эхом повторила Варя, — потом он убьёт и себя, чтобы избавиться от подселенца…

— Нет! — Алька резко вскочила с кровати, забыв про слёзы. — Он не может так поступить! И мы не можем ему это позволить! Это мы виноваты: вырвали его из привычного мира и обрекли на смерть!

— Вы всё правильно сделали! Ты же знаешь, Алабор нашёл Максима раньше вас, если бы вы его не забрали, парня бы уже не было в живых! — упавшим голосом произнесла Кира. — И сейчас Влад делает всё, чтобы его спасти, а тебе лучше не вмешиваться…

— Сидеть и ждать прикажешь? — негодующе вспыхнула Аля.

— Прикажу! А ну — ложись, если не послушаешь, попрошу у девчонок снотворное, и станешь ты настоящей спящей царевной, пока братец не возвратится!

Поняв, что Кира не шутит, Алевтина, кажется, сдалась, возвращаясь на кровать.

— «Ну, что ж, утро и в самом деле мудренее вечера»! — вздохнув, подумала она, засыпая, успокоительное лекарство начинало действовать.