Легенды о Первых. Часть 3. ВЛАДЕМИР

Валентина Андреевна Лебедева, 2021

В третьей части – «Владемир» – Одержав победу в Нави, студенты возвратились в академию, однако, новые обстоятельства не дают им спокойно проходить обучение: проснувшийся подселенец становится угрозой для всех. Решить эту проблему можно только в Прави, разобравшись с главным врагом. Студенты раскрывают секрет Вселена и проникают в Правь, где обитает их враг – Алабор. Героям романа постоянно приходится преодолевать испытания, разбираться с юношескими проблемами, встречать на своём пути волшебных существ Трёхмирья и бороться за право любить и быть любимым.

Глава 7

Границы, также как и страхи,

часто оказываются просто иллюзиями

Максим вновь слышал голоса: растерянные, встревоженные, сердитые, злобные. Только в этот раз их было много, слишком много, да и звучали они не в голове, а со всех сторон — справа, слева и даже сверху. Иногда женские, но чаще — мужские. И голоса эти обсуждали его!

— Вломился, значит, как к себе домой, и говорит: — «Мне нужен Алабор, я его внук»!

— Не может быть!

— Ещё как может! Да ты глянь на него — одет не по-нашему, и ведёт себя так, будто не боится ничего!

— Да, это точно — не здешний мальчишка-то!

— Но, чтоб внук Алабора? Наверняка — самозванец!

— Надо бы Белогору сообщить! Пусть разбирается!

— А если и взаправду — внук? Если очнётся и дедуле наябедничает?

— А вы его прямо в убежище притащили, вот олухи!

— Так, что делать-то будем? Может связать его и подождать, когда очнётся?

— Так он, вроде, и так связан…

Максим ощутил несколько тычков ногами по рёбрам, почувствовав резкую боль в правом боку — те, кто его окружал, не собирались церемониться.

— Вроде, вроде… Я тебе про настоящие верёвки говорю. Из этих он в два счёта освободится, если волшебную силу имеет.

— А что, если вы его сильно приложили и он, не дай Вселен, вовсе не очнётся?

— Зачем вы только с ним связались?

— Да, если бы он и взаправду был внуком Алабора, стал бы он с этажа на этаж прыгать и в Трехглав тащиться! Наш «высокочтимый правитель» давно там не появлялся, предпочитая прятаться под неусыпной охраной в своём дворце! Об этом здесь даже дети знают!

— Парнишка-то, похоже, из Яви, так что мог и не знать, что его дедуля своему народу и носа не кажет!

— А медальон-то у него больно странный, сами поглядите…

Не успели прозвучать эти слова, как Максим почувствовал мощный выброс энергии, идущий из центра его груди. Вокруг послышались испуганные вскрики и парня подкинуло в воздух помимо его воли. Магические путы в одночасье спали, словно растаяли, освобождая руки, которые сами собой вытянулись в сторону, упираясь во что-то гладкое и тёплое.

Макс открыл глаза, но кроме слепящего света больше ничего не увидел — он завис внутри светящегося шара и не мог сдвинуться с места. Зажмурившись, юноша попытался угомонить гулко бьющееся сердце и только после этого вновь поглядел вокруг. В этот раз свет стал более терпимым, перед ним предстали сумрачные своды пещеры и такие же серые стены. Внимание привлекли доносившиеся откуда-то снизу встревоженные крики. Опустив голову, Максим различил несколько десятков удивлённо взирающих на него глаз.

— «Амулет призвал защиту, или же это действие маминого кольца»? — рассуждал парень, разглядывая разновозрастные лица глубоко внизу.

Оставалось надеяться, что энергии хватит надолго, ведь его недруги никуда уходить не собирались, сердито размахивая кулаками, а Макс не мог даже пальцем шевельнуть. В Яви он дрался с мальчишками, в том числе и с несколькими за раз, но, тех, снаружи было слишком много, а биться с толпой разъярённых врагов ему ещё не приходилось…

— «Можно, конечно, попробовать с ними договориться, — подумал Максим, — По их разговорам получалось, что Алабора здесь «недолюбливают», если не сказать хуже. А, как известно: враг моего врага (ну, вы и сами знаете…).

— Эй, кто тут у вас главный? Могу я с ним поговорить? — как можно громче прокричал Максим, стараясь, чтобы его расслышали.

Шум стих и под сводами повисла насторожённая тишина, затем раздались недоверчивые голоса — те, кто внизу, обсуждали его слова.

— Вначале скажи — ты не врал, когда заявлял, что приходишься Алабору внуком? — раздался снизу чей-то грозный окрик.

— Это правда! Я — Максимус Радомир из рода Светозаров, внук Алабора — обречённо сообщил парень, считая, что в таких обстоятельствах лучше всего говорить правду.

Снизу вновь зазвучал нестройный хор встревоженных голосов.

— Откуда ты такой взялся на нашу голову?

— А про вас и речи не шло, — пробурчал себе под нос Максим, а вслух сказал: — Это вам зачем-то понадобилось меня хватать и в какое-то неизвестное место тащить, я же в гости не напрашивался! Я ваших людей за охрану принял, решил…

— А чего тебе в Трехглаве понадобилось? — перебил снизу грозный окрик.

— Я пришёл, чтобы вызвать Алабора на поединок, и, если Вселен окажется на моей стороне, уничтожить, вместе с его прихвостнем — Гастингсом! — стараясь держаться уверенно, насколько позволяла сложившаяся ситуация, произнёс Максим. — Ведь они вам не друзья и вы не станете мне мешать?

Внизу захохотали, да так громко, что эхо этого смеха, отразившись от сводов пещеры, резануло по ушам, напомнив о недавних приступах боли, от которых голова вновь готова была взорваться, словно переспелый гранат.

— Малыш, да ты бредишь! Наверное, кто-то слишком сильно приложил тебя о косяк, — воскликнул громогласный совсем не весёлым тоном. — Вызвать на бой Алабора и уничтожить? Да нам и во сне такое не могло присниться, не то, чтобы наяву к нему приблизиться…

— Если бы его можно было так просто убить, стали бы мы по пещерам ховаться, да на мир сквозь щели поглядывать, — выкрикнул коренастый человек с большим чубом. — Давно бы прихлопнули диктатора, как муху, будь у нас такая возможность! А тут, появляется герой в подгузниках, великий богатырь, у которого и молоко-то на губах не обсохло, и одним махом желает покончить и с Алабором и с Гастингсом, решив все наши проблемы!

— Где же ты был до этого дня, спаситель ты наш! — рассмеялась дородная женщина в кожаном фартуке. — Да знаешь ли ты, что Алабора убрать ещё возможно, если очень постараться, а вот с этим долговязым в чёрном плаще даже Белогору запросто не сладить!

— А кто он такой, этот ваш — Белогор? — удивлённо спросил Максим.

В пещере повисла напряжённая тишина.

— Шёл бы ты домой, малыш, да не лез во взрослые игры, если жить хочешь, — раздался из темноты другой женский голос, жалостливый и заботливый.

На Максима накатила такая волна безнадёжности, словно с головой накрыла. Выходит, если верить местным, приблизиться к деду и его помощнику нет никаких шансов! Вся его затея — глупая выходка из-за которой он рассорился с друзьями и горько обидел ту, которая была ему всего дороже…

— Да, хочу! — сердито закричал он, стиснув кулаки, — Потому я и пришёл в этот мир! Хочу жить, не опасаясь за друзей, не боясь, что превращусь в жалкую марионетку в чужих руках! Хочу! Заклятье Светозаров вспомнить хочу, чтобы товарища из ледяного плена вызволить! Маму свою увидеть хочу, что в клетку у Алабора томится! А без этого мне и жизнь не в радость! Потому и пришёл! И, если бы вы меня не остановили — нашёл бы способ с ненавистным дедом поквитаться, который моего отца убил! А вы! Вы только и умеете, что оскорблять, да над слабостями других насмехаться! Прячетесь, как крысы по норам, да на богатырей надеетесь!

— Эй, малой, ты говори, да не заговаривайся! Пришёл он, видите ли! Обстановки здешней не знаешь! Не понимаешь, чего нам стоит от прихвостней твоего деда схорониться! Да Алабор, если пожелает, не задумываясь, всё Трёхмирье телами своих врагов усеет! А лезть в его логово без разведки и специальной подготовки — самоубийство!

— Да что ты перед ним распинаешься? Пусть Белогор сам с этим героем разбирается! Нам и дела до него нет! — кричал кто-то снизу писклявым неприятным голосом. — Если жить хочет…

— Да нет у меня времени! — раздражённо выкрикнул Максим, ощутив боль под рёбрами, — И жизни осталось на кончике пера! Ни сегодня, завтра внутри меня проснётся враг и тогда…

Голоса стихли, а затем раздался резкий окрик:

— Говорил же я вам — нечего было этого в наше секретное место тащить! Теперь его в живых оставлять нельзя, раз в нём подселенец! Нам этот парень неизвестен, кто знает, может, сам того не ведая, он уже на Алабора работает…

Снизу послышался ропот, перешедший в громкий спор.

— Убить его! — шептали одни, — Нечего в наши дела нос совать!

— Сдурели! Белогор этого не позволит! — пытались образумить их другие.

— А ему и знать незачем! Прикопаем на свалке, вот и вся недолга, — ворчали третьи.

Максим понял, что те, кто внизу, не простят ему подселенца и вмешательства в их размеренную крысиную жизнь тоже не простят…

— «Хорошо, хоть защита действует, откуда бы она не исходила», — всплыло в голове.

Неожиданно, резкая боль под рёбрами скрутила его в три погибели, к горлу подступила тошнота, а глаза занавесило красной пеленой. Юноша зажмурился и явственно представил внутри себя, где-то между печенью и желудком, засевшего у пулемёта врага, готового открыть огонь по всему тому, что было так дорого: по удивительной природе тех мест, где он успел побывать, по друзьям, что появились в академии, по нежной маленькой Фее, грациозно танцующей под холодной луной… Максим увидел перед собой её изумрудные глаза, ощутил малиновый аромат тёплых податливых губ, мягкий пух серебристых волос…

— Нет! Я не сдамся какой-то гнусной душонке! — сквозь стиснутые зубы прорычал парень, — Он не получит моего тела! Ни сейчас, ни потом!

Боль стала совершенно невыносимой, и, если бы парня не поддерживала неизвестная сила внутри шара, он неизбежно упал бы на колени. С трудом превозмогая себя, Макс достал бутылёк с тёмной субстанцией, в котором находился яд, откупорил его с помощью зубов и сделал пару небольших глотков, морщась и вздрагивая от отвращения…

— «Раз мне отсюда не выбраться, какая разница, кто победит: эта разъярённая толпа уничтожит любого, кто попадёт в её руки», — подумал юноша, с большим усилием направляя руки, соединённые большими пальцами, не от себя, как обычно при заклятье, а прижимая ладони к животу в районе нижнего ребра, туда, где находился эпицентр боли.

— «Именем Светозаров, тот, что внутри меня, но не принадлежишь мне — ты мой»! — прошептал он белыми от напряжения губами.

Захлестнув с новой силой, юношу скрутил очередной приступ, а в голове замелькали мысли о том, что с этим подселенцем пора заканчивать!

— Я не сдамся! Я сам творец своей судьбы! — почти кричал Максим, продолжая свои попытки избавиться от врага внутри, — Это моё тело, а ты… ты — мой пленник!

В висках застучало, словно трудолюбивые дятлы решили проделать отверстия в его черепной коробке, а в руках оказалась непонятная тёмно-зелёная субстанция, размером с теннисный мяч, пластичная на ощупь и легко меняющая форму, мягко перекатываясь под нажимом пальцев. Боль ещё неприятно пульсировала в висках, но вскоре стала отступать, принося облегчение.

— Я всё ещё жив!? — то ли спросил, то ли подтвердил Максим, ощущая приступ непонятной эйфории, — Это я — Максимус! Максим Каменский! Я, а не подселенец, хозяин своего тела!

Однако, разобраться с происходящим он не успел, ощутив, что быстро падает. Шар, в котором находился парень, начал ярко неравномерно пульсировать, точно в агонии, а потом с оглушительным треском разваливаться на куски, разбрызгивая вокруг разноцветные осколки, и юноша выпал из него, стукнувшись коленями о каменный пол. Взрывная волна сбила с ног стоящих снизу, некоторых откинув к стене. Сверху посыпались обломки камней, вокруг раздались крики боли, стоны раненых вперемежку с ругательствами и обещаниями уничтожить того, кто это сотворил.

Парень с испугом осознал, что подселенец, по какой-то, только ему известной причине, защищал своего носителя, и, когда был вынут из тела — защита рухнула, а вместе с ней рухнул вниз и сам Максим. Со всех сторон к нему устремились люди, но не затем, чтобы поддержать или помочь: разъярённая толпа тут же накинулась на него, нанося удар за ударом. Сжавшись в комок, подогнув ноги и прикрывая руками голову, парень пытался сгруппироваться и не выронить тёмный пластичный предмет, содержащий враждебную душу, а боль от ударов продолжала наступать, разрываясь фейерверками в голове.

Макс не понимал уже, сколько времени продолжалась эта пытка, когда в пещере прозвучал резкий громогласный окрик:

— Стойте! Прекратите это немедленно!

Несколько человек метнулись в сторону, а те, что ещё остались рядом с распростёртым на камне телом, опустили руки, сжатые в кулаки.

— Белогор… — прозвучал неровный встревоженный шёпот со всех сторон, — Белогор!

— Что вы творите!

Чья-то занесённая для удара нога медленно ушла в сторону. Нападавшие расступились, и Макс застонал, пытаясь отползти к стене и принять более удобную для защиты позу. Сквозь отхлынувшую толпу грязных оборванцев к нему шёл щеголевато одетый незнакомец в белом, расшитом золотом, костюме. Волосы его были скрыты под капюшоном, а лицо под плотной маской, оставляя видимым только крупный подбородок на массивной шее и полноватые губы.

— Ну, здравствуй, Максимус Радомир, потомок Светозаров! — произнёс мужчина бархатным голосом, — Чем обязаны твоему визиту в наше захолустье?

Максим попытался усмехнуться, придерживая рукой кровоточащие губы, но, почувствовав боль, прекратил попытки. Ему странно было видеть столь изящно разодетого молодца в окружении оборванцев, однако, они подчинялись незнакомцу и относились к нему с большим уважением, что было ещё более странным в сложившихся обстоятельствах.

— Ты на них не серчай, — заметив взгляд юноши, произнёс незнакомец, — Они на самом деле не злые, просто жизнь у них паршивая, вот и не сдержались. Да ты и сам виноват: отправиться в чужой мир, не разузнав его особенностей…

— А я разузнал, в библиотеке… — попытался объясниться Максим.

— Разве в библиотеке рассказывали, что местные люди прячутся по пещерам, в то время, как их враги наслаждаются жизнью за счёт их жён и детей? А то, что их родственники пропадают безвозвратно, и никто не гарантирует, что завтра всё изменится, — об этом в твоих книгах писали? Или о том, как достать Алабора из его тайного логова? Об этом ты тоже прочёл? А о том, что их жизнь превратилась в крысиную возню и погоню за ускользающим «вчера»?

Незнакомец говорил жёстко и безжалостно, словно хотел специально раззадорить окружающих, а они молчали, виновато потупившись.

— Ты же знаешь, Белогор, мы стараемся изо всех сил, делаем всё, что ты скажешь, только нам постоянно мешают. Вот и сейчас этот на нашу голову свалился, — старался оправдаться огромного вида детина, которому ничего не стоило одним щелчком уложить быка.

— Это — вы-то — всё делаете? — гневно воскликнул тот, кого называли Белогором, — А как же воровство, пьянки и драки? Это тоже ваша цена за свободу и желание её получить? А ваши старшие родственники, готовые за подачку служить врагу — разве они делают это ради свободы? А, может ради продления своей никчёмной молодости в обмен на безропотную службу? А избиение ни в чём неповинных мальчишек, вроде этого, тоже я заказывал или это плата за свободу?

— Но, мы же только хотели узнать, зачем этот шпион к нам пожаловал? Парни его из Трёхглава притащили, сказали — тебя дожидаться, а он стал ерепениться, дерзил, на вопросы невесть что отвечал, а потом…

— Сам посуди, после взрыва, когда нашим досталось не на шутку, ребята не сдержались и насовали этому тумаков! — посетовала женщина в фартуке.

— Да он нас больше покалечил, вон скольких ранил, а сам-то только шишками да синяками и отделался! — прокричал веснушчатый парнишка в широкой рубахе, видимо с отцовского плеча.

— А что касательно воровства, так это же для общего блага, — громко прошептал великан, — Нашим не часто приходится хорошей едой насладиться, особенно в последнее время, когда Серые стражи Алабора повсюду рыщут!

— Ладно, Алексей, об этом мы потом поговорим. Я раздобыл для вас особый прибор, что может всех необходимой пищей снабжать, практически без ограничений, так что, надеюсь, в ближайшее время вам воровать не придётся, — примирительно произнёс Белогор, протягивая великану нечто круглое, завёрнутое в тряпицу и по виду напоминающее походную братину.

Крупный Алексей принял подарок, радостно заулыбался неполнозубым ртом.

— А сейчас у вас есть задание, и, будьте добры его выполнить без пререканий, пока я не назначил на ваше место кого-нибудь поответственней, — вновь переходя на строгий тон, приказал глава пещерного сброда.

— Уже ушёл, ушёл… — сообщил Алексей, быстро покидая пещеру.

Максим тем временем пытался неторопливо ощупать свои руки и ноги, чтобы получить представление о повреждениях. Белогор участливо склонился к нему.

— Как ты, малой?

— Не скажу, что доволен жизнью, но, кажется, почти цел, если не считать мелких ран, синяков и трещин, — нехотя ответил парень, морщась от неприятных ощущений в левом боку.

— Слава Вселену, а то эти могли и убить, правда, не со зла, а по неосторожности, — улыбаясь, сообщил предводитель босяков.

В этой улыбке Максиму почудилось нечто знакомое, будто они уже где-то встречались.

— Идти-то сможешь? Здесь не место для тебя, тем более, что предназначена эта пещера совсем для другой цели…

Максим попытался подняться, держась за ушибленные рёбра.

— Хорошо хоть по голове не особо попадали, — шептал он, — а то я и от той амнезии никак избавиться не могу!

Почти незаметным движением, Белогор создал портал и отошёл в сторону, пропуская раненого парня.

— И куда это мы направляемся? — удивлённо спросил тот.

— Ты же не думаешь, что я так сразу и выложу тебе все наши тайны, — усмехнулся Белогор, подталкивая юношу к порталу, — Но, можешь не переживать, там безопасно и комфортно.

Макс сделал шаг и оказался в просторной светлой, скромно обставленной комнате с высокими окнами, из которых открывался прекрасный вид на переливающийся перламутром водопад. Парень разглядывал овальный стол в окружении десятка высоких стульев, пару разномастных старых шкафов, наполненных книгами, и потёртый мягкий диван. В помещении было чистенько и как-то по-домашнему уютно.

— Может, позвать нашего целителя, — предложил Белогор, заметив, как болезненно скривился парень, присаживаясь на диван. — Только, боюсь, у него и без тебя сегодня дел много…

— Не стоит, — отказался Максим, поправляя разорванный рукав, — Мне бы только немного умыться и привести в порядок одежду.

— Можешь воспользоваться туалетной комнатой, там есть вода и чистые полотенца.

Юноша поднялся и, слегка прихрамывая, отправился в указанном направлении. Смыв с лица и рук остатки крови, Макс глянул в зеркало на слегка припухшее, покрытое ссадинами лицо и вдруг заметил, что серебряных волос на его голове стало значительно больше: теперь они, словно тонкие паутинки, проскальзывали не только на левой стороне, но и на правой.

— Красавец, нечего сказать, — попытался иронизировать Максим, — Ладно, хоть жив остался! Кстати, о жизни и смерти… — Парень достал из кармана сплющенный зеленоватый предмет, который тут же принял округлую форму. — И что мне с тобой делать? — прошептал он, с любопытством разглядывая непонятную субстанцию, — Ладно, если получится в академию вернуться, покажу тебя целителям, может и пригодишься для чего…

Выйдя из комнаты, Максим вновь направился к дивану, заметив мимоходом, что на маленьком столике появились чашки с дымящимся напитком и блюдце с оладушками, от которых исходил приятный аромат, волнующий желудок.

— Надеюсь, не побрезгуешь нашими скромными угощениями, — произнёс хозяин, придвигая к юноше блюдце и чашку.

— Спасибо, — ответил Макс, пытаясь сопротивляться нахлынувшему аппетиту, — Только я сюда не за этим пришёл… То есть, не сюда, конечно… И вообще!

— Да ты не стесняйся, рассказывай, что тебя в наши края занесло?

Хозяин протянул руку к тарелке и принялся аппетитно жевать оладьи, запивая их чаем.

— А что произошло с Нижней Правью? — не удержавшись, спросил Максим. — Там всё так запущено, точно Мамай прошёл…

— Кто, прости? — чуть не поперхнулся хозяин.

— Да, Мамай же, предводитель монголо-татар, племенной вождь из истории Яви, — пояснил Максим. — Он, когда-то много земель разорил!

— Не знаю, как там насчёт Мамая, а вот Гастингс вдоволь над местными покуражился: кого в тюрьмы упёк, кого в клетки посадил, а кого и убил. Эксперименты свои над ними ставил, опыты проводил, пытался из людей послушных солдат — рабов сделать, чтобы с этой бездушной армией в другие миры отправиться, — грустно сообщил Белогор, всё ещё держа в руке надкушенный оладышек, — А я слышал, у него и там свои темницы и лаборатории есть.

— Значит, ваши люди до Трёхглава добрались, а до Алабора не можете? — нерешительно спросил Макс, — И чего же вы медлите, давно бы способ избавиться от этого Гастингса нашли!

— Ишь ты какой шустрый, — вновь усмехнулся Белогор, на время становясь удивительно знакомым, — Думаешь, мы тут сложа руки сидим? Наша разведка столько информации нарыла, что другим и не снилось, остаётся только план по захвату разработать как следует, чтобы без неожиданностей… Второго шанса нам Гастингс не даст, будь уверен!

— С чего бы это вам делиться со мной секретной информацией? — недоверчиво глядя на Белогора, поинтересовался Максим. — Сами же говорили, что не собираетесь этого делать! Ваши люди, например, решили, что я — шпион. («Да и не они одни», — грустно подумал парень)

— Во-первых, я знаю о тебе немного больше, чем «мои люди», — улыбнувшись, произнёс Белогор.

— Откуда это? — вскинув брови, перебил его Макс.

— Гореслав Ростиславович сообщил, что ты покинул академию с неизвестными намерениями…

— Ему, может и неизвестными, — сквозь зубы поправил парень, вновь перебивая хозяина. Однако, упоминание ректора пробудило в юноше воспоминание о встрече на мосту, когда они с Дариной прятались в кустах, а неизвестный в светлом костюме под чёрным плащом, вёл с Гореславом странную беседу. Максим почти забыл об этом, потому, что ему пришлось вступить в схватку с Сирином, а теперь отчётливо представил и узнал. — И что же ещё вы обо мне знаете? — недоверчиво спросил Максим.

— То, что тебе грозит опасность потерять себя из-за действий подселенца, и ректор волновался, не по этой ли причине ты сбежал…

— Значит, они думают, что я уже сдался! Что неизвестная пакость во мне взяла верх и… И теперь это уже не я? — сердито прокричал парень прямо в лицо Белогору.

— Успокойся, я-то точно знаю, что подселенец не смог тебя одолеть! Но… тем более мне непонятны твои цели пребывания здесь. Что же заставило тебя искать общества Деда?

— Вам непонятно, — ворчал Максим, хотя и сам теперь не мог объяснить, на что надеялся. Может на то, что Алабор добровольно выдаст ему секрет контрзаклятья и освободит маму, которую так долго держав в заточении? А может на то, что дед пожалеет его и освободит тело от врага, на время вынув душу из тела?

— Мне бы к Алабору попасть, — признался юноша, стараясь не глядеть в сторону румяных оладий.

— Для чего, если не секрет?

Максим засомневался, стоит ли рассказывать этому незнакомцу обо всём, ведь ещё неизвестно, каких взглядов он придерживается и как относится к главе Триглава. Наконец, решив, что никакой тайны он не выдаст, Макс выпалил:

— Хочу узнать контрзаклятье, возвращающее душу в тело, слышали о таком?

— Слышать-то слышал, — удивлённо глянул на юношу Белогор, — Да только ни разу не видел, чтобы мёртвому душу возвращали…

— А если не мёртвому? Их тела в пещере заморожены…

— И ты считаешь, что Хозяин Прави так запросто станет с тобой этим заклятьем делиться, даже если узнает, что ты — его внук? Но, что он потребует за свою «маленькую услугу»? И не попросит ли взамен нечто более важное?

Парень на это даже не надеялся, да и с чего бы деду совершать такие благородные поступки для внука, которого он и знать не знает.

— Я задумывался об этом, — сконфуженно ответил Макс, не сводя глаз с тарелки с быстро убывающими оладушками, — Он потребует меня! Не знаю, зачем, но мой дед уже много лет охотится за мной.

— А-а-а, если ты в курсе, тогда дело за малым: решить, как ты поступишь в этой ситуации: пойдёшь на сделку с Алабором или же…

Максим схватил последний оладушек и быстро запихал в рот, активно жуя. Запив чаем, он немного помолчал и, неожиданно для себя, выпалил:

— Пойду, если не будет другого выхода, а потом… А, потом — я его убью, если повезёт!

— Или он тебя, — тихо произнёс Белогор, глядя на Макса сочувствующим взглядом.

— А что мне остаётся? — сердито закричал Макс, — Он же не оставил мне выбора: у него в плену моя мама, а друг заперт в ледяной столб и без контрзаклятья погибнет, а ещё… Ещё это подселенец, которого все так боятся!

— А ты не боишься?

— Отбоялся уже!

Максим залпом допил чай и вернул чашку на стол с такой силой, что из другой на скатерть выплеснулась почти половина её содержимого, оставив неровное расплывающееся пятно.

— Сочувствую твоему положению, только оно ещё сложнее, чем тебе видится: к Алабору ты попасть не сможешь, как не старайся. Лишь в особые ритуальные дни или ночи, когда солнце и луна выстраиваются в одну линию, Алабор из своего секретного убежища появляется и отправляется в сопровождении охраны на Ристалище. Остальное время он под защитой магического купола пребывает и его не достать. Ты и сам видел, что мои воины не слишком-то дисциплинированны, часто из себя выходят, с трудом подчиняются приказам. Их можно понять — в академиях эти люди не обучались, а Триглав чаще всего использует таких для грязных и тяжёлых работ.

Белогор поднялся и нетерпеливо заходил по комнате, заложив руки за спину, чем напомнил Максиму поведение Гореслава Ростиславовича во время их первой беседы.

— Те, что пытались с тобой расправиться, только незначительная часть моей армии, причём, не самая лучшая. Ты даже не представляешь, из каких клоак мне их вытаскивать пришлось, сколько сил положить, чтобы в человеческий вид привести и кое-чему научить. Приходится возиться с ними, как с неумелыми детьми, простейшие виды магии показывать и сражениям обучать. Да и контроль постоянный нужен, чтобы не натворили чего, как с тобой, а я… В общем, нет у меня столько свободного времени, вот и приходится самых расторопных да сообразительных главными назначать в моё отсутствие.

Максим понял, что Белогор очень устал, в одиночку взвалив на себя такую ношу. Парню даже стало жаль этого человека, захотелось помочь ему, ведь это и его тоже касалось…

— Может я на что-то сгожусь, — неуверенно произнёс он, — Вам же люди нужны… А я могу их боевым искусствам научить, да и другие наши помогли бы с радостью, вот Влад, например…

Белогор остановился и обернулся, с любопытством уставившись на Максима.

— Мальчишки из академии? Этого мне ещё не хватало! Ещё и с вами возись! Нет уж, малыш, со своими делами я сам разберусь, а тебе лучше отдохнуть и приготовиться к путешествию домой. — Взмахом руки хозяин вызвал портал, не используя при этом каких-нибудь приборов, и, стоя одной ногой в ином месте, произнёс: — Постельное бельё в шкафу, а обед появится в своё время, так что, голодом не останешься. До утра меня не жди.

Парень кинулся к нему, но портал закрылся, оставляя Максима в одиночестве. Оглядев комнату и обшарив стены, он понял, что другого выхода из этой ловушки нет, а единственная дверь ведёт в туалетную комнату. Ничего не оставалось, как, достав стёганое, пахнущее сыростью одеяло, и расположиться на продавленном диване. Уснул он сразу, как только закрыл глаза, а когда проснулся, в комнате было светло…

Уже? Или ещё?

— Ну, что, герой, выспался? — раздался рядом звонкий голос Белогора. — Пора тебе собираться, Гореслав уже дожидается. А на счёт твоих планов… Вот раны свои подлечишь, тогда и поговорим!

Максим вскочил, не веря своим ушам — Белогор обещает подумать, только вот — над чем: взять ли его в свою команду или помочь встретиться с Алабором?

— А не обманите? — засомневался Макс.

— Зуб даю! — заявил глава Сопротивления, засияв знакомой улыбкой.