Легенды о Первых. Часть1. Максимус

Валентина Андреевна Лебедева, 2021

«Легенды о Первых» Лебедева Валентина Андреевна (Грязнова) Книга основана на древне-славянской легенде о разлучённых влюблённых. Событие романа происходит в наше время во вселенной Трёхмирья. Великий Вселен, покинув свой звёздный дом много веков назад, не знал покоя, скитаясь по чужим мирам, пока не обнаружил этот. Здесь он нашёл пристанище, создав из местных людей, оставленных старыми Богами, для своей защиты два сильных волшебных рода, получивших в народе название – «Первые». Первые, не потерпят над собой чужой воли и станут сражаться за независимость. Роман в трёх томах. Первый том – «Максимус» – повествует о приключениях старшеклассника, неожиданно попавшего в Универсальную Магическую Академию, расположенную на легендарном летающем острове в Слави. Не принимая новую реальность, он пытается вернуться в обычный мир, но, влюбляется в Лунную Фею, проходит ряд испытаний, получает в дар от спасённого Алконоста волшебное оружие-кладенец и завоёвывает авторитет сокурсников.

глава 2. каждая ночь заканчивается рассветом

Максим очнулся. Вытер рукой вспотевший лоб. Все еще была ночь. Сквозь окно едва проникал далекий лунный свет. Когда глаза немного привыкли, парень оглядел комнату: вот кровать с металлической спинкой, небольшая тумбочка и стул с его вещами. Юноша облегченно вздохнул: он в больнице, и ему просто приснился странный сон. Надо же такому привидеться! Ночные гости, странные разговоры… Вот так картины рисует его больное воображение!

«Допустим, девчонка похожа на медсестру, которую я видел вечером, — размышлял он, лежа в кровати. — А вот белобрысый вообще ни на кого не похож… Уж его-то я бы запомнил!» Сон как рукой сняло. Макс пошевелился, прислушиваясь к своим ощущениям. Он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Болезнь ушла, будто и не было! А может, затаилась где-то глубоко и ждет своего часа… Но об этом совершенно не хотелось думать.

Он помнил, что раньше сквозь стекло в двери в больничную палату пробивался тусклый свет из коридора. Но сейчас его не было… От большого, уходившего под потолок окна, разделенного на квадраты, исходило слабое свечение, но серебристый свет луны почти не попадал в комнату. Макс не помнил такого окна в палате, но уже убедился, что память почему-то стала его подводить. Может, это следствие болезни? Спать совсем не хотелось. Приподнявшись на локтях, он откинул одеяло, присел на кровати и осторожно, боясь нового приступа боли, опустил ноги на пол, пытаясь нащупать больничные тапочки. Ноги уперлись в прохладный пол, но тапок не было. «Ладно, найдутся потом», — безразлично подумал он, медленно поднимаясь с кровати.

Стоять босыми ногами на прохладном полу было даже приятно. Его резко качнуло в сторону, так что пришлось схватиться за металлическую перекладину. Это не показалось ему странным после перенесенного приступа и высокой температуры. Макс испытывал сильную слабость и тошноту, но голова не болела, как вечером, а была на удивление ясной. Он захотел узнать, сколько сейчас времени, и вслепую пошарил рукой по тумбочке в поисках телефона. Аппарат нашелся быстро, но не подавал признаков жизни.

«Видимо, совсем разрядился» — решил юноша, сунув телефон под подушку. — «Утром надо не забыть попросить зарядку у той длинноногой медсестры, которая приходила делать укол, но так и не дала мне свой номер» — размышлял он, медленно двигаясь в направлении окна.

Опершись руками на подоконник, он несколько минут любовался луной, холодно взиравшей со своего небесного пьедестала. В памяти всплыла прочтенная когда-то книга про оборотней, подчиняющихся этой царице ночи. Сейчас Макс и сам напоминал одного из них, вот-вот готового обратиться в зверя: стоит босиком на холодном полу, почти голый, с растрепанными волосами, торчащими во все стороны, и наблюдает за луной за окном. Он усмехнулся.

Посмотрев вниз, Макс с удивлением заметил, что свет луны отражается в какой-то водной поверхности, которая занимала все пространство под окном. Но больница находилась в центре города, и никаких водоемов, даже фонтанов, около нее нет… И как это понимать? Макс попятился от окна, задев стул, который опрокинулся ему на ногу и с грохотом упал. Постанывая от боли, юноша запрыгал на одной ноге.

— Эй, ты чего шумишь? — неожиданно послышался из противоположного угла комнаты недовольный хрипловатый голос.

Максим был уверен, что находится в палате один. Он с ужасом наблюдал, как из дальнего угла поднялось, направляясь в его сторону, нечто белое и громадное. Бесформенное! Забыв про больную ногу, он стал пятиться к кровати и, наткнувшись на нее, упал назад, с размаху ударившись затылком о стену. Перед глазами поплыли разноцветные круги…

Бесформенная фигура продолжала приближаться, издавая хлюпающие звуки, напоминавшие клокотание и уханье одновременно. Макс резко вскочил, превозмогая головокружение, и, подхватив с пола стул, замахнулся им в сторону фигуры. Рюкзак и одежда полетели на пол, под ноги.

Раздался резкий щелчок — и над ними загорелся небольшой голубовато-серебристый шар, напоминающий луну. Комната осветилась, и тьма отступила в дальние углы. От неожиданности Максим на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел одеяло, из-под которого торчали две босые ноги огромного размера. Из вороха одеял появилась светловолосая кучерявая голова. Макс тут же узнал своего ночного гостя, который хохотал без умолку.

— Ну ты даешь! — просмеявшись, сказал Влад, с прищуром глядя на парнишку, беспомощно стоявшего у кровати, и указал на стул, который Макс продолжал держать в руках. Влад щелкнул, и стул резко вырвался из рук, чтобы затем плавно опуститься на свое законное место у окна. Разбросанная по полу одежда, взлетев в воздух, аккуратно повисла на спинке.

— Ого! Телекинез? Как ты это делаешь? — удивленно присвистнул Макс, озираясь по сторонам и все еще не понимая, как оказался в этом странном месте.

— Не совсем. А ты что, впрямь испугался? Наверное, подумал, что я привидение? — ухмыльнулся белобрысый, не ответив на вопрос. Он смотрел на Максима темно-синими, с сиреневым отливом глазами, в которых отчетливо читалась смесь иронии с презрением.

— Подумаешь тут, когда в голове шумит, в темноте приближается бесформенная громадина, а за окном мерещится море… — вздохнул Макс, не понимая, почему вдруг отреагировал именно так — он никогда не боялся ни темноты, ни привидений.

— Вовсе не мерещится! Это и есть море, самое настоящее, — басовито произнес Влад, кутаясь в одеяло и продолжая зевать.

Макс окинул взглядом продолговатую комнату. В противоположном углу стояла вторая кровать… Он понял, что уж точно находится не в больнице.

— Так мне не приснилось? Ты и эта мелкая меня украли? Куда вы меня притащили? Ты знаешь, что бывает за похищение человека и его удержание против воли? — наступал Макс. Отец всегда говорил, что лучшая защита — это нападение.

— А твои вопросы не могут подождать до утра? — продолжая зевать, пробурчал Влад. — Мы и так полночи не спали, чтобы тебя спасти. Я думал, что успею вздремнуть, пока ты будешь отходить от пространственного перехода, — обреченно вздохнул он.

— От чего? — не поняв, переспросил Максим.

— Ничего! — Влад снова зевнул. Одеяло задвигалось, и один край сполз, обнажая крепкую мускулистую фигуру. — Шел бы ты спать, — отмахнулся парень, словно хотел прогнать жужжащего над ухом комара. — Утром Гореслав сам тебе все объяснит…

— Ты что, намекаешь, что мы сейчас не на Земле? — Максим то ли он ужаснулся, то ли восхитился пришедшей в его голову мысли. Неужели его похитили инопланетяне?

Когда-то, в далеком детстве, он даже мечтал об этом, но сейчас… Сейчас это его совсем не устраивало: близилось окончание учебного года, долгожданный выпускной, девчонки в красивых бальных платьях, сияющие лица родителей… Он еще раз оглядел комнату: два высоких стрельчатых окна с тонкими воздушными шторами лазурного цвета, возле каждого — крепкий широкий стол и темно-синее кресло. На столах стопки книг, напротив две двери без ручек, между ними разместилось огромное зеркало в пол, а в противоположных концах комнаты — две одинаковые кровати с коваными спинками. На инопланетян совсем не похоже…

Тряхнув головой, чтобы отогнать наваждение, Максим сел на кровать и крепко зажмурился. Он надеялся, что, открыв глаза, снова окажется в больничной палате, и дурной сон развеется вместе с ночной темнотой.

— По крайней мере, не на той Земле, которую ты знал раньше, — отстраненно ответил Влад, подбирая края одеяла и усаживаясь на кровать. — Считай, что попал в параллельный мир, если тебе так проще будет.

— Это не может происходить на самом деле! Я просто сплю, и мне снится кошмар, — не разжимая глаз, сказал Максим, убеждая самого себя. — Чтобы это проверить, нужно просто себя ущипнуть. — И он потянулся рукой к плечу.

— Ты и впрямь сумасшедший! — пробасил Влад, крепко схватив Максима за обе руки. — Тебе мало шишки на голове и ушибленной ноги? Хочешь себе синяк на руке поставить?

Открыв глаза, Макс уставился на белобрысого. Его крепкие руки доказывали, что все происходит наяву….

— Понимаешь, Гореслав объяснит все лучше! — скучающим тоном начал Влад. — Но раз уж тебе не терпится, слушай: ты находишься в верхней части Срединного мира, на острове, который называют Славь. Это, — Влад выпустил юношу и показал руками вокруг, — Волшебная Академия Трехмирья. Здесь обучают кудесников, волхвов и ведунов. Большая часть обучающихся — сироты.

— Но мои родители живы! — обрадованно воскликнул Максим, как будто из всего сказанного услышал только это. «Сейчас все прояснится, и меня отпустят домой» — думал он.

— Как сказать… Живы твои приемные родители, — заявил белобрысый.

— Приемные? Не может быть! Если бы они были приемными, то уже выдали бы себя. Разве не так? — неуверенно отнекивался Максим.

— Возможно. Но твои были под чарами и, скорее всего, и правда думали, что ты их настоящий сын.

— Бред! Все, что ты говоришь — бред! Это не я болен, а ты!

Макс представил лицо мамы. Она работала врачом в детской больнице и всегда улыбалась. Вспомнил бородатого папу — любителя походов и бардовской песни. Он так терпеливо учил Максима игре на гитаре…

— Вспомни, что ты увидел ночью, когда Алька пыталась лечить твою головную боль, — настаивал Влад, стараясь поймать взгляд черных глаз.

И Макс вспомнил… Много лет ему снился один и тот же кошмар. Ему девять лет. Он бежит по трассе навстречу свету фар приближающегося автомобиля. Что-то ударяет его по затылку. Визг тормозов — и он летит прямо под капот. Из машины выскакивают мужчина и женщина. Они склоняются над ним. Он видит расширенные от ужаса зрачки… мамы и папы. Но как такое может быть? Почему он не помнит об этом в жизни? Увидев этот кошмар, Максим всегда просыпался от собственного крика на полу.

— Молодец, начинаешь понимать! — криво улыбнулся Влад, одобрительно похлопав Макса по плечу.

— Я ничего не понимаю… — недоверчиво сказал Максим. — Если они не настоящие, то где те, другие — мои реальные родители? И почему я здесь? Они что, были колдунами?

— Не колдунами, а кудесниками. Но в целом ты прав: они владели магией. А что с ними стало… Об этом пусть расскажет Гореслав. Я не знаю. А вообще, это не мое дело — объяснять тебе, как устроен мир. Дождись утра! Придет Алька, отведет тебя к ректору, а уж он тебе все расскажет…

Влад устал объяснять. Он все больше раздражался при каждом новом вопросе. Поднявшись с постели, на которой сидел рядом с Максимом, белобрысый помог ему лечь и накрыл одеялом, а сам, громко зевая, направился в другой конец комнаты. Светящийся шар поплыл за ним, повергая комнату в полумрак.

— А пока будь человеком — дай поспать! Мне такой сон снился… — мечтательно произнес Влад из другого конца комнаты и шумно плюхнулся на кровать, Пружины протестующее взвизгнули, и вскоре все затихло.

Некоторое время Максим лежал неподвижно. Безумные шаманы в его голове громко били в бубен. Перед глазами мелькали разноцветные шары и вспыхивали звезды. Но когда шаманы немного успокоились, а звезды погасли, он сел.

— А что, если я не захочу здесь оставаться? — громко спросил он.

Из противоположного угла послышался стон, и все снова стихло.

Вещи были аккуратно разложены на стуле у кровати. Кое-как натянув брюки и рубашку, закинув джемпер за спину и связав его на груди тугим узлом, Максим неторопливо достал из-под подушки свой сотовый и сунул его в карман — не оставлять же его здесь. Носков он не обнаружил, но кроссовки стояли под стулом. Обувшись, юноша потянулся за рюкзаком, висевшим на спинке кровати.

— Ну, я пошел, — нерешительно сказал Макс, ожидая, сопротивления.

— Ну иди, — лениво откликнулся Влад.

— И что, я свободен? — сказал Макс и неуверенно шагнул к двери.

— Конечно! Только учти: Академия находится на острове — сбежать отсюда не получится.

— А я все-таки попробую!

Влад хмыкнул.

— Если заблудишься и захочешь вернуться, возьми в ладонь свой медальон и представь эту комнату или меня…

— Не дождешься! — тихо буркнул Максим, открывая ближайшую дверь. За ней оказалось небольшое темное помещение без окон.

— Не та! Эта ведет в ванную, — не поворачиваясь, сообщил Влад, после чего щелкнул пальцами, и комната погрузилась в непроглядную мглу.

Макс пошел на ощупь. Дверь, расположенная левее, открылась от легкого прикосновения, и он вышел в какую-то длинную комнату. Ее очертания терялись в темноте. Макс растерялся, но не успел он сделать и шага, как над его головой сам собой вспыхнул серебристый шарик, осветивший длинный прямой коридор с рядами дверей. Над каждой дверью, к которой он приближался, загорались непонятные знаки: куриная лапка или спираль, перевернутая английская F или непонятная закорючка… Некоторые двери Максим попытался открыть, но они не поддавались. Пока он шел по коридору, светящийся шар висел ровно над ним, как приклеенный. Пройдя еще пару метров, Макс увидел впереди широкую двухстворчатую дверь. Она резко распахнулась, стоило к ней приблизиться. В коридор ворвался свежий прохладный воздух с привкусом пряных трав и морского ветра. Сделав глубокий вход, Макс уверенно шагнул за порог и снова оказался в полной темноте — шар погас и оставался за дверью.

Немного подождав, чтобы глаза привыкли к темноте, Макс начал различать силуэт здания, из которого вышел, дорожки и деревья. Небо над головой было чистым, и далекие звезды холодно смотрели на землю. Он заметил еще несколько невысоких, окруженных деревьями корпусов с совершенно темными окнами и осторожно пошел вперед, то и дело спотыкаясь о кочки и камни, плохо различимые в темноте. Задев ногой очередную корягу, Макс тихо выругался: он уже пожалел, что не послушался Влада и не остался до утра, но возвращаться было стыдно. Сейчас ему пригодился бы фонарик или хотя бы работающий телефон, но тот лежал в кармане бесполезным грузом. «Что за странное место? Ни фонарей, ни огней автострады, ни освещенных окон… Как будто все вымерло, и я блуждаю в полном одиночестве» — безрадостно думал Максим.

Вскоре он приблизился к краю обрыва. Широкая белокаменная лестница с мраморными перилами, слегка извиваясь, убегала вниз — туда, где черные волны качали отражение темного неба, покрытого горошинами звезд. «А если Влад не обманул? Вдруг это действительно остров?» — растерялся Максим. — «Если все, что он сказал, — правда? Что тогда? Как мне жить с дальше?»

Задумавшись, Максим вновь споткнулся о корягу и упал, больно ударившись коленом. Сильно хромая, он вернулся на поляну и прислонился спиной к одинокому дереву. Вдруг в одном из окон на первом этаже загорелся неяркий свет. Окно беззвучно распахнулось: на подоконнике сидела полупрозрачная фигура. «Похоже, не я один мечтаю покинуть это место» — подумал Максим и притих, чтобы не спугнуть незнакомца.

Фигурка свесила ноги из окна и тихо спрыгнула наружу. В этот момент из-за здания выплыла огромная голубоватая луна. Она осветила темно-зеленую траву и тонкий силуэт незнакомки, словно давно поджидала ее. Девушка в серебристом платье протянула руки навстречу ночному светилу и закружилась по поляне, танцуя. Она, как нежный ночной мотылек, взлетела к сияющему диску.

— Лунная фея! — замерев от восхищения и не веря своим глазам, прошептал Максим, не в силах оторвать взгляд от тоненькой фигуры в голубом сиянии.

Он любовался тем, как плавно порхают ее руки, как развевается на ветру подол серебряного платья, сшитого будто из звездной пыли, как она кружится, совершая немыслимые па при свете луны. Он потерял счет времени и очнулся, когда серебряная фигурка, завершив последний прыжок, плавно, словно по канату, спустилась на траву и медленно пошла к открытому окну. Вот она легко подпрыгнула и села на подоконник, еще пару минут полюбовалась луной, а потом скрылась, закрыв за собой окно. Все снова погрузилось в темноту, будто и не было этой лунной феи, танцевавшей на поляне.

Максим поднялся. От многочисленных впечатлений и плотного воздуха его голова кружилась. Ныло распухшее ушибленное колено. Он больше не хотел проверять, действительно ли находится на острове, не хотел покидать это место — по крайней мере пока не познакомится с таинственной лунной феей, которая казалась ему такой недоступной и желанной, как ни одна девчонка до этого.

Он попытался сделать шаг, но нога подгибалась от боли. Макс с радостью вернулся бы назад, в ту кровать в комнате Влада, но не знал, как отыскать ее в темноте. И вдруг в памяти всплыли слова белобрысого: «Если заблудишься и захочешь вернуться, возьми в ладонь свой медальон и представь эту комнату или меня…» Достав медальон, подаренный мамой на семнадцатилетие, юноша зажал его между ладонями и, зажмурившись, представил перед собой комнату, в которой проснулся.

Ему казалось, что ничего не произошло. Но, открыв глаза, Максим понял, что находится в той самой комнате с двумя столами и кроватями. Из дальнего угла слышалось ровное сопение и легкое похрапывание.

— Уже вернулся? — сонно пробормотал Влад, переворачиваясь на другой бок, и снова засопел, не дожидаясь ответа.

Максим улыбнулся, вздохнул с облегчением и, быстро раздевшись, нырнул под одеяло. Ушибленное колено успокоилось и затихло. Он так устал от переживаний этого бесконечного дня, плавно перешедшего в длинную ночь, что, закрыв глаза, сразу погрузился в крепкий сон, полный непонятных сновидений. Ему снилось, что он, еще маленький мальчик, бежит по дороге, окруженной лесом, пытаясь спастись от чего-то темного и страшного, а оно догоняет, толкает в плечо, тянет за руку, трясет…

И вдруг Максим понял, что его ощущения реальны. Он как ошпаренный вскочил с кровати, изумленно уставившись перед собой, и сообразил, что стоит посреди залитой солнцем комнаты, а рядом заливается смехом Влад.