Средостение

Валентин Беляков

Средостение – мир потерянных вещей, забытых снов и одиноких душ. Он размазан тонким слоем по изнанке нашего измерения. И иногда люди могут вызывать демонов, а демоны – людей. Но не стоит забывать, что одну душу нельзя продать дважды!Мафия нашего мира опасна, бароны Средостения опасны вдвойне, но хуже всего, когда они работают вместе. Что могут сделать трое маленьких людей, когда на кону судьба обоих миров? Даже если не учитывать, что двое из этих людей потеряли себя, а третий так и не нашёл…

Глава 2. Земля вызывает Робина

Имечко Констанции досталось максимально неподходящее. Ну вот кому бы взбрело в голову назвать «Постоянством» человека, который каждый день, каждый час представал совершенно разным? С мамой она была безукоризненным маленьким роботом, готовившимся одновременно в принцессы и нобелевские лауреаты, в школе — маленьким привидением, безропотным и тихим, с подружками — обычной маленькой девочкой, голодной до веселья и с удовольствием подхватывавшей любую идею. Но наиболее настоящей Конни была со своей старшей сестрой: обнаруживала не сухой вымученный интеллект, но проницательный ум. И куда только он делся теперь?..

Мама Конни предупредила, что задержится на работе, и девочка клятвенно заверила её, что посвятит весь вечер учёбе и домашним делам (общаться с требовательной и педантичной мамой как-то иначе было просто невозможно). Дверь за женщиной закрылась, Конни впервые за день вздохнула полной грудью и тихонько ругнулась одним из слов, которые подцепила от оторвы-сестрицы. Поколебавшись немного, позвонила Меган, но сестра не ответила. Констанция пару раз повторила попытку и, с трудом подавив разочарование, позвала школьных подружек.

В спецшколе ей не удалось влиться в компанию: встречать новеньких с распростёртыми объятиями там было не принято, а у самой Конни не было никакого желания добиваться дружбы маленьких снобов. Правда, она вела себя приветливо и поддерживала со всем классом приятельские отношения по настоянию мамы, убеждавшей Конни, что без правильной компании она никто.

К счастью, у Констанции остались две подруги из предыдущей школы, да и жили они по соседству. Для них прийти в гости к Констанции было настоящим приключением, потому что опасность внезапного возвращения или звонка её мамы добавляла дополнительный шарм.

— Конни! Ну чего, она надолго умотала? — выпалила Энни, высокая кудрявая девочка, настолько неутомимая, будто работает от ядерного реактора.

— До десяти где-то. — Улыбка подруги была такой заразительной, что и Конни расслабленно улыбнулась.

— А мы п-пирожные принесли! — Из-за плеча Энни показалась Лиза (для этого ей пришлось встать на цыпочки).

— Ух ты! Отлично, только коробку выбросим в уличную мусорку, чтобы не как в прошлый раз…

Девочки одновременно поёжились, вспомнив, как мама Конни в прошлом месяце узнала, что её дочь питается не только салатными листьями и морковным соком и откуда получает эти «запретные плоды».

— Давай достанем, — требовательно произнесла Энни, показав глазами на большую коробку на верхней полке, как только девочки зашли в комнату Констанции. Это был предмет давнего спора: навороченный набор химика, подаренный Конни кем-то из богатых родственников ещё в прошлом году. Мама строго-настрого запретила Констанции разбираться с ним без взрослых, а сама, разумеется, не могла найти и минуты, чтобы поиграть вместе с ней.

— Не-ет. — Конни закатила глаза, скрывая за раздражением испуг.

— Ну давай похимичим, она не узнает ничего! Ты так до старости в него не проиграешь, у тебя все реактивы протухнут. — Энни снова завела свою шарманку, но Констанция была непреклонна.

— Мы весь пол газетами застелем и з-заранее воды принесём, — несмело предложила Лиза.

— Ты ж учёным хочешь быть, разве можно бояться экспериментов?! Да и если что — не накажут же тебя в канун дня рождения.

— Как раз наоборот, — уныло протянула Конни, она-то свою мать знала лучше.

— Ну, тогда и накажут отсутствием вечеринки! — Энни аж подпрыгнула от внезапного озарения. — Ты ведь сама не хотела никуда ехать со своими мажориками!

— И вовсе они не мои! — решительно возразила Конни, но последний аргумент её окончательно убедил, и после долгой возни с табуретками и залезания на стол вожделенный набор был наконец-то снят с полки.

— Какой же он огромный! Целая лаб-раб-лаборатория, — восхищённо пробормотала Лиза, когда Энни рывком сняла крышку с коробки. Правда, в комнате Констанции, в которую поместилась бы половина Лизиной квартиры, набор химика не казался таким уж внушительным. Там было полно и других удивительных вещей, к которым никогда не прикасались.

— Будем с начала делать? — с надеждой спросила Конни, доставая тонкую книжечку с инструкциями.

— Пф-ф, к чёрту! — рассмеялась Энни и, выхватив инструкцию из рук подруги, запустила её в дальний угол комнаты. — Там точно не расскажут самого интересного, а мы сейчас выведем новую форму жизни.

Девочка выскребла что-то маленькое и серое из кармана джинсов.

— Это… раздавленный комар? — поинтересовалась Конни. Из неуверенной, но радостной шестиклассницы она на секунду превратилась в скептическую директрису частной школы.

— Только сегодня прихлопнула, — охотно пояснила Энни: она уже привыкла к резким переменам в поведении подруги и знала подход ко всем её маскам. Так вот, «мини-маму» лучше всего было просто игнорировать.

— Фу… Кидай его сюда, вот в ту беременную пробирку, — посоветовала Лиза, на всякий случай отсев подальше.

— Такс, что тут у нас?.. Кислота соляная. У-у-у, кислота! Наливаем!

— Может, не стоит так много?

— Да она разбавленная, тут же всё для детей. Лиза, что у тебя там?

— Какие-то маленькие кристаллики.

— Фиолетовые! Красота какая! Сыпь их сюда. И вон того оранжевого порошка из стеклянной банки.

— Ты же понятия не имеешь, что делаешь! — воскликнула Конни, чуя неладное.

— Главное запомнить, что в каком порядке добавляли, чтобы потом можно было повторить. А пока — сыпь что хочешь.

— Я буду записывать в з-заметках на телефоне, — предложила Лиза.

— Отлично, протокол эксперимента — это важно. Пиши: образовалась зелёная масса, похожая на сопли, — продиктовала Конни, которая тоже начала постепенно втягиваться в игру, — а на вкус… Какая?

— Да откуда я знаю!

— А ты попробуй! — Энни схватила колбу (которую Лиза окрестила «беременной пробиркой») с дохлым комаром и прочим и сунула Лизе под нос.

— Убери, у-убери, она как кошачий лоток!

— Значит, уже немного живое. Осталось подогреть…

— Ты уверена, что греть можно? — Конни опять напряглась.

— Ладно, потом погреем.

Спустя ещё девять или двенадцать ингредиентов, когда безумная смесь в разных вариациях занимала уже три колбы, расслоилась на несколько уровней и заполнилась белёсыми хлопьями, девочки всё же достали большую праздничную свечу и стали их греть. В одной из колб жижа почернела и выпарилась, оставив чёрную резиноподобную массу с омерзительным запахом, а во второй забурлила и… С резким хлопком взорвалась, заставив колбу треснуть и выстрелив в потолок потоком бурой пены.

— Сча всё вытрем, — быстро проговорила Энни после нескольких секунд ошарашенного молчания.

Она бросилась в ванную за тряпкой, и вскоре они вместе с Лизой уже ползали по полу, вытирая липкую жижу и убирая мокрые газеты.

— Ну Конни, ну ты чего, смотри: всё уже убрали почти, — жалобно сказала Энни, тронув за плечо отрешённую подругу. Та всё также молча указала на потолок. Эн пробормотала пару нехороших слов и нервно накрутила на палец кудрявую прядь. Лиза приоткрыла бледные губы в тихом ужасе и прошептала:

— Мы попали…

На высоком, ослепительно белом потолке прямо в центре комнаты красовалось огромное коричнево-фиолетовое пятно.

— Нет, это я, я попала! Вам-то что! Уйдёте себе домой, вам даже нагоняя не будет, когда моя мама вашим позвонит! — Конни неожиданно потеряла контроль над эмоциями и превратилась в разгневанную и испуганную фурию.

— Да тихо, тихо, сейчас ототрём или закрасим!

— Как мы дотянемся до потолка?! Даже со стола не получится!

— Тогда кого-нибудь вызовем… — Энни нахмурила густые брови, лихорадочно соображая.

— Кого, блин, Мистера Пропера? Мама точно узнает, если к нам приедет маляр или уборщик, да и не приедут они, если вызовут дети…

— Точно! Про Пропера это ты хорошо сказала! Нужно какого-нибудь духа вызвать. Или демона.

— Ч-чего? — Тут уж даже Лиза уставилась на подругу, как на сумасшедшую, что уж говорить о Констанции, которая просто испепелила её взглядом.

— Я уже вызывала духов, это реально работает, — затараторила девочка, — когда у меня три года назад воспаление лёгких было, мне было так плохо, думала, счас умру. Тогда я вызвала духа по инструкции из интернета, и из зеркала явилась красивая дама, она наколдовала так, что у меня всё прошло. Правда, пришлось ей отдать взамен полстакана крови, а я крови очень боюсь, и сбрить волосы, что тоже очень жалко…

— Ну ты точно сумасшедшая! — взорвалась Конни. — Или у тебя бред был.

— Вот-вот, мне и родители с докторами так сказали, только я выздоровела через два дня.

— М-может, ты и так бы…

— Нет, Лизонька, лёгкие ни за что не смогли бы сами так быстро вылечиться. Мне даже главный доктор сказал, что я феномен, и хотел писать по мне научную работу.

— А мы-то думали, тебя из-за вшей побрили… — изумлённо сказала Констанция.

— Ну, родители просили даже вам не рассказывать про духа, чтобы вы меня чудилой не сочли. Ну, хотите верьте, хотите — нет. А на всякий случай можно и вызвать. А если уж не выйдет, то самим как-то ковыряться.

— Хм… Только вот кровь и волосы… Это как-то стрёмно, да и мама точно насторожится, даже если это вы сделаете, а не я.

— Не переживай, Конни. Мне кажется, клякса на потолке — это попроще, чем воспаление лёгких, так что можно вызвать более слабого духа с запросами поскромнее. Но что по поводу пентаграмм на полу, всяких рун, свечей и…

— Нет-нет-нет! Больше срач разводить нельзя, а то нам и это убирать придётся, — решительно запротестовала Конни, — нет ли какого-нибудь духа, который вызывается без лишней грязи? И оплату деньгами принимает?

— Наличными или картой? — ехидно уточнила Энни. — Ты, походу, с мажориками переобщалась. Хотя, может быть, какой-то дух и собирает деньги. Типа дух богатства или какой-нибудь персонаж…

— Р-робин Гуд! — вставила свои пять копеек Лиза.

— Чего? — хмыкнула Энни, но потом вдруг просияла. — А ведь правда, он берёт деньги у богатых и раздаёт бедным. Тебя можно считать богачкой, Конни, а кому он их отдаст — уже дело десятое. У тебя есть стрелы?

— Да откуда у меня… — начала было Конни, но вдруг вспомнила, что пару лет назад получила на новый год спортивный лук. Из которого, правда, ни разу не стреляла, но успела растерять половину стрел.

— Всего три. Хватит?

— Вообще для пентаграммы пять нужно… Но, думаю, какому-нибудь лоховскому духу сойдёт и треугольник.

— Ты «думаешь»?! То есть это даже не по инструкции из интернета?

— Инструкции создают такие же люди, как мы. Первооткрыватели, — авторитетно возразила Энни, — в этом деле главное — посыл.

— Вот я тебя сейчас и пошлю! Нафиг. И за стремянкой.

— Д-девочки, мы теряем время!

Троица занялась лихорадочными приготовлениями: Энни, как самая долговязая, плотно закрыла шторы, Лиза зажгла три свечи и поставила на тарелки в вершинах воображаемого равностороннего треугольника. Как раз вокруг места, где они недавно пытались создать «новую форму жизни». Констанция, вопреки голосу разума участвовавшая в этой глупой затее и даже ощутившая воодушевление, отыскала стрелы и положила каждую возле свечи.

— И что теперь? Нужно что-то говорить? Давай, Энни, ты же у нас спец.

— Может, как лётчиков п-по рации? — предположила Лиза. — Типа «Земля вызывает Робина. Приём, Робин, как слышно?»

— Это тупо, — вздохнула Конни, — даже на заклинание не похоже.

— Да без разницы, на что похоже. Посыл, Конни, посыл!

— Земля вызывает Робина. З-земля вызывает Робина, — зашептала Лиза, закрыв глаза.

Энни на секунду вышла из треугольника, стащила с кровати Констанции одеяло, скомкала и бросила между стрелами, чуть не задев свечи.

— Чтобы легче ему вылезать было, а не из пола просто. Это же таинство.

Повторяя, как мантру, только что придуманную формулу, Энни опустилась на колени и тоже прикрыла глаза. Ей живо вспоминались нестерпимый жар и боль в груди, экран с инструкцией, буквы в которой прыгали и расплывались, рябь на тёмной глади зеркала…

— Земля… вызывает… Робина… — с трудом выдавила Конни, чувствуя себя очень глупо.

Она единственная из всех не закрыла глаза и теперь сверлила застланным слезами взглядом их импровизированный алтарь. Тёмный комок одеяла в полумраке походил на огромный мозг, и сполохи медного истеричного света метались по нему и по стенам. Пламя свечей, потревоженное взволнованным дыханием девочек, проецировало на стены причудливые складки, и казалось, что они тоже шевелятся. Наконечники стрел тускло поблёскивали, словно зубы.

Конни почувствовала иррациональный трепет. Одновременно представила, в какую ярость придёт вечером мама, и мимолётно усмехнулась, отметив, что боится её куда больше, чем всяких чертей. Даже при обычном свете её фигура казалась величественной и зловещей, неправдоподобно высокой и прямой. А лицо из-за того, что Конни боялась в него взглянуть, вечно окутывала тёмная поволока. Голос, одновременно пронзительный и гулкий, как орган, пробирал до самых потаённых уголков души…

— Конни, оно!

Пребывая во власти ужасных грёз, Констанция даже не обратила внимания на выкрик подруги. Не заметила также, что ком одеяла поднялся, словно скрывая что-то внутри. Достигнув человеческого роста, нечто, накрытое одеялом, зашевелилось. Потом зашаталось. И упало.

— Чёрт бы вас подрал! — выкрикнуло нечто, высунув руку из-под одеяла и попав ладонью прямо на опрокинутую свечку.

Девочки пронзительно завизжали, отскочили к дальним стенам комнаты. Опомнившись первой, Констанция подняла откатившуюся стрелу и наставила на неуклюжего пришельца, тщетно пытавшегося выпутаться из пододеяльника.

— Ты ещё кто такой? — грозно спросила Энни, рывком отодвигая штору. Яркий дневной свет залил комнату, осветив тарелки с опрокинутыми свечами и подозрительно материального духа.

— Т-ты не Робин Гуд, — пискнула Лиза, — он в зелёном плаще, а ты какой-то… Попсовый полубомж.

— Я бы попросил без оскорблений! Специально ведь заходил домой приодеться, — обиженно ответил «попсовый полубомж» в залатанной куртке и разных кроссовках. На голове у него была нацеплена нелепая шапочка с двумя выпуклостями. Прокашлявшись и приняв чуть более представительную позу, призванный продолжил более низким голосом:

— С какой целью вы вызвали меня, жительницы Яви? Прошу прощения за задержку, как я уже сказал, мне пришлось заскочить домой, чтобы привести себя в подобающий вид, к тому же, я был вынужден добираться своим ходом.

— Потолок отчисть, — без предисловий потребовала Энни.

— Ну ты что, — зашептала Лиза, — это как-то невежливо, может, ему чаю предложить с дороги?

— С духами так и надо: сразу брать быка за рога, — заверила Энни.

Не слушая их, Констанция, как загипнотизированная, подошла к духу.

— Это… Совершенно антинаучно. — Она говорила сама с собой, недоверчиво мотая головой. — Он ведь материальный, раз касается наших предметов. Тогда откуда он взялся?..

Подойдя вплотную, девочка протянула руку и тонким пальчиком тыкнула подозрительного пришельца в грудь.

— Ай. Барышня, в чём, собственно, дело?

— Материальный, — окончательно убедилась Констанция.

На её сосредоточенном лице расцвела и стала медленно блуждать улыбка. Пришельцу она показалась немного зловещей, и он сделал полшага назад.

— Значит, ты можешь оттереть потолок! — торжественным тоном заявила она.

— То есть, даже не представимся друг другу?

— Смысл? — фыркнула Энни. — Мы и так знаем, что ты Робин. Чисти давай.

— Так это не жаргон? Не какая-то идиома Яви? Я действительно должен…

Девочки почти одновременно указали наверх. В тот же момент с пятна на Робина что-то капнуло, и так как он успел поднять голову, попало прямо между глаз.

— Ай, — снова произнёс бес и прищурился, — впрочем, чего ещё я мог ожидать? У вас есть стремянка? Моющие средства?

— К-какие средства? Ты разве не должен к-колдовать?

— Милая барышня, с этим могут возникнуть проблемы.

— О нет! Мы умудрились вызвать чёртова духа, но и он оказался бесполезным! — Констанция снова начала терять терпение.

— Когда раздавали чувство такта, ты стояла в очереди за грубостью? Это мой первый вызов, так что могла бы хоть немного пощадить мои чувства! Прежде чем предъявлять претензии, научились бы вызывать нормально! Думаешь, у тебя был тяжёлый день, у тебя проблемы?! Какие у тебя могут быть проблемы, девочка?! Портфель не собирается, таблица умножения не учится? Сомневаюсь, что тебя хоть раз в жизни пыталась сожрать Сингулярность! — От вежливости беса не осталось и следа, он уже буквально кричал на девочку.

— Ты прямо как моя сестра — думаешь только о себе! — бросила в ответ Конни, сжимая кулаки.

— Может, вы уже прекратите орать друг на друга и мы что-нибудь сделаем с потолком?! — повысила голос Энни. Лиза в ужасе забилась в уголок, не зная, кому помочь.

— Окей, двигай стол на середину комнаты. Ты на него и полезешь, потому что хоть немного повыше нас. — Конни мгновенно сменила тон на бодрую деловитость, сквозь которую, правда, проглядывала истерика. — Лиза, сбегай за средствами: там синяя и оранжевая бутылки под раковиной. Возможно, придётся купить краску…

— Сейчас будет, — внезапно заявил Робин и сунул руку в ком одеяла, всё ещё валявшийся на полу. Рука вскоре ушла по плечо, как будто под одеялом в полу была дыра. В сочетании с напряжённой гримасой беса это напоминало забавную пантомиму, и всё же через пару минут он вытащил из тканевых складок большую банку с краской.

— Супер-белая, водно-дисперсионная, почти не начатая, — гордо сообщил он.

— Ого, так значит, ты всё-таки умеешь колдовать. Может, и подлететь к потолку сможешь? — с надеждой спросила Конни.

— К сожалению, не смогу. Тут нет никакой магии: кто-то потерял, мы нашли. Просто вторая аксиома Средостения.

— Интересненько… Но об этом поговорим позже, если будет время. Лезь давай. И, кстати, спасибо, что пришёл и хочешь помочь. Не знаю, кто такая твоя Сингулярность, но моя мама, уверена, куда страшнее.