Рвать

Вадим Федоров, 2022

2015 год. Курортный город Шан недалеко от Бердянска. На окраине расположен санаторий, оборудованный под военную базу «Азов», которой руководит капитан Микола Геймур.К капитану приезжает дальний родственник Вадим Геймур с просьбой взять его на работу. Однако Микола не принимает Вадима в полк из-за его плоскостопия, но даёт ему рекомендации для устройства на работу охранником в находящуюся неподалёку биолабораторию. "Азов" признан террористической организацией и его деятельность запрещена в РФ.

Серия 3

Сон как рукой сняло.

Вадим выскочил из машины, рванул внутрь гостиницы и прыжками поднялся на второй этаж. Дверь люкса была распахнута настежь. Роб лежал на полу абсолютно голый. Его лицо было красным с белыми пятнами. На кровати, кутаясь в простыню, подвывала молодая блондинка. В комнате пахло марихуаной.

Молодой человек стал на колени перед американцем, взял его руку за запястье и постарался нащупать пульс. Пульса не было. Тогда он наклонился пониже, пытаясь услышать дыхание. Ничего не было слышно.

— Зеркальце есть? — спросил он у блондинки.

— Есть, — ответила та и сразу же перестала всхлипывать, — в коридоре.

— Неси, — скомандовал Вадим.

Девушка кивнула, отбросила в сторону простыню и ринулась вон из комнаты. Вместо неё в дверях, тяжело дыша, появилась Адольфовна.

— Ну чо? — спросила она.

— Хер через плечо, — отозвался парень.

Он разжал закрытый рот Роберта, набрал в свои лёгкие побольше воздуха, прильнул к его губам и сделал два выдоха. Потом положил на грудь лежащего левую руку, сверху неё — правую и начал ритмично нажимать. Раз, два, три, четыре… После тридцатого нажатия он вновь набрал воздух в лёгкие, выдохнул его в рот Робу и продолжил ритмичные надавливания на грудную клетку мужчины. Раз, два, три, четыре…

Раздался какой-то грохот. Вадим поднял глаза. Голая блондинка стояла перед ним, держа в руках громадное зеркало, которое она сорвала в коридоре. Адольфовна помогала ей, придерживая зеркало с другого края.

— Что это? — спросил молодой человек, не переставая делать массаж сердца.

— Зеркальце, — ответила девушка.

— Зачем тебе зеркало? — поинтересовалась Адольфовна.

— Идиотки, — простонал Вадим и опять прильнул к губам американца, от которого пахло травой и какой-то кислятиной.

— Унести? — спросила блондинка.

— В скорую позвони, — сказал парень. — Больница в этой деревне есть?

— Есть, — ответила девушка. — У меня мама — главврач.

— Звони маме, — скомандовал он. — Анфиса Петровна, уберите это стекло отсюда на хер.

В этот момент Роб вдруг глубоко вздохнул. Вадим остановился. Американец дышал, и его бледные щёки начали розоветь.

Блондинка где-то в недрах кровати нашла телефон и принялась что-то громко шептать в трубку. Адольфовна, вынеся зеркало в другую комнату, села на кровати рядом с ней.

— Сейчас приедут, — сообщила девушка и принялась одеваться. — Что теперь будет?

— Теперь, как порядочный гражданин, Роберт обязан на тебе жениться, — пошутил молодой человек.

— Правда? — обрадовалась «невеста».

— Иди вниз и встречай скорую, — скомандовала Адольфовна.

Блондинка убежала.

— Что тут было? — спросил Вадим.

— Травка й віагра тут були (Трава и виагра тут были), — ответила его начальница. — Я його попереджала, що не можна так навантажувати серце. А він таблетку випив і давай косяк майструвати. Ось і докурився. Не можна ж одне з іншим змішувати. (Я его предупреждала, что нельзя так нагружать сердце. А он таблетку выпил и давай косяк мастерить. Вот и докурился. Нельзя одно с другим мешать.)

— Віагра зрозуміло, а трава тут до чого? (Виагра — понятно, а трава тут каким боком?) — удивился парень.

— Від трави стоїть, як кам'яний (От травы стоит, как каменный), — пояснила Адольфовна. — Але він для ефекту ще віагрою накидався. Що б на трьох дівок вистачило. На ніч. (Но он для эффекта ещё виагрой закидывался, чтоб на трёх девок хватило. На ночь.)

— Идиот, — произнёс Вадим.

Через пять минут приехала скорая. Роба погрузили на носилки и отвезли в местную больницу.

Утром его попыталась забрать Адольфовна, но главврач была неумолима:

— Как минимум сутки — больничный покой. Как минимум сутки. На следующее утро заберёте вашего американца, а сейчас — полный покой. И за ним есть кому ухаживать. Не переживайте.

Анфиса Петровна выматерилась и поехала в СЭС делать прививки. Вадиму пришлось помогать ей, так как Ильинична от работы уклонилась, мотивируя нежелание брать в руки шприц лёгкой простудой.

— Я, вообще-то, охранник в лаборатории, — пробурчал парень, делая восьмой или девятый укол.

— Не переживай, я тобі заплачу понаднормові (Не переживай, я тебе заплачу сверхурочные), — пообещала Адольфовна. — Уколи ти, до речі, робиш професійно. І Роберту штучне дихання. З того світу шефа витягнув. Звідки такі пізнання? (Кстати, уколы ты делаешь профессионально. И Роберту искусственное дыхание тоже. С того света шефа вытащил. Откуда такие познания?)

— В мене мама медсестрою працювала (У меня мама медсестрой работала), — пояснил Вадим. — Часто з собою на роботу брала. Хотіла, що б я доктором став. (Часто с собой на работу брала. Хотела, чтобы я доктором стал.)

— Мама вже на пенсії чи все ще працює? (Мама сейчас на пенсии или всё ещё работает?) — спросила начальница.

— Мама в мене померла (Мама у меня умерла), — тихо ответил молодой человек. — Рак в неї був. (Рак у неё был.)

— Вибач (Извини), — так же тихо сказала женщина.

Оставшихся подопытных уже кололи молча. Анфиса Петровна лишь выкрикивала очередную фамилию из списка, подготовленного Ильиничной, и жестом приглашала садиться на стул.

Препарат брали из ампул, на которых маркером было написано CV-15. Израсходовали их все. Но народа набежало больше положенного. Пришлось сначала поругаться с пришедшими, потом пообещать им, что через пару месяцев экспериментальная прививка повторится и они будут в первых рядах.

Поели в уже знакомом ресторане. За обедом Адольфовна протянула Вадиму сто долларов.

— За роботу медбратом (За работу медбратом), — пояснила она, — и командировочные.

— Неабияк у вас молодший медичний персонал заробляє (Неплохо у вас младший медицинский персонал получает), — сказал парень и спрятал деньги в карман.

— Не будеш рот розтуляти, і не стільки заробиш (Будешь держать язык за зубами, и не столько заработаешь), — пообещала женщина.

— Які далі плани? (Дальше какие планы?) — спросил Вадим.

— Відпочиваємо, насолоджуємося життям (Отдыхаем, наслаждаемся жизнью), — Адольфовна потянулась за столом. — Спати можеш в люксі, він свобідний. А завтра вранці беремо з собою Роба та їдемо до Шану. Додому. (Спать можешь в люксе, он свободный. А завтра утром берём с собой Роба и едем в Шан. Домой.)

Так и сделали. Вадим, придя в гостиницу, собрал вещи Роберта в дорожную сумку. Потом принял душ и завалился спать. Среди ночи в его дверь постучала Адольфовна, но он послал её на три буквы, и она ретировалась в свою комнатёнку.

Утром позавтракали и поехали в больницу.

Роба в инвалидной коляске до машины везла дочка главврача в накрахмаленном халате — та самая блондинка. Она даже попыталась поднять американца с каталки, но тот вдруг вскочил сам и нырнул на заднее сиденье.

— Робик, пиши мне, — попросила девушка, — я буду ждать.

— I’ll be here soon (Я скоро приеду), — отозвался тот и прошипел Вадиму на чистом русском: — Гони, бля.

Парень ударил по газам, и машина в клубах пыли скрылась прочь от рыдающей медсестры.

Когда отъехали на порядочное расстояние от Волска, американец разлёгся на заднем сиденье, задрав ноги к потолку.

— Вадим, зупини, Робу погано! (Вадим, останови, Робу плохо!) — завопила Адольфовна. — Зупини! (Останови!)

Тот осторожно затормозил и съехал на обочину.

— I’m telling you, I’m fine (Да нормально всё у меня), — проворчал Роберт. — It’s okay. My flanks got tired in the hospital. (Нормально всё. Бока отлежал я в этой больнице.)

— Все одно (Всё равно), — не унималась женщина. — Вам треба пройтися. Подихати свіжим повітрям. Додому встигнемо. (Вам надо пройтись. Подышать свежим воздухом. До дома успеем доехать.)

Вышли из автомобиля. Адольфовна отчиталась о проделанных прививках и похвалила Вадима, который за это время проверил колёса у машины и сходил в ближайшие кусты помочиться.

Роб внимательно выслушал начальницу охраны, полистал журнал с прививками.

— Take a walk (Погуляй), — сказал он ей.

Та кивнула и отправилась в кусты, где недавно побывал Вадим. Судя по всему, по той же причине.

— They say you saved me (Говорят, ты меня спас), — то ли спросил, то ли утвердительно сказал Роберт.

— Да, — ответил охранник. — I was just in the right place at the right time. Just got lucky. (Очутился в нужном месте в нужное время. Просто повезло.)

Американец открыл багажник машины, достал свой баул, закинул в него журнал, а потом, покопавшись в глубине, вытащил оттуда пистолет FN.

— Это мне? — Вадим на мгновенье потерял дар речи. — «Файф-Севен» мне?

— For you (Тебе), — самодовольно улыбнулся Роб. — For saving me. A gift. (За спасение. Подарок.)

— Oh, thanks (Вот спасибо), — парень потряс ему руку и бережно взял «бельгийца». — It’s crazy. My first weapon is the famous Five-SeveN. With a full magazine. (С ума сойти. Моё первое оружие — знаменитый «Файф-Севен». С полной обоймой.)

— The ammo is expensive. Ammo isn’t included in the gift. Each bullet costs five bucks (Патроны дорогие. Патроны в подарок не входят. Каждый патрон пять баксов стоит), — сообщил Роберт.

Вадим достал из кармана полученные утром от Адольфовны сто баксов и протянул американцу.

— Here's for what's in the magazine (Вот за то, что в обойме), — сказал он. — I'll make money and buy more. Do you have more bullets? (Я заработаю и ещё выкуплю. Есть ещё патроны?)

— Two boxes (Две коробки), — ответил Роб. — Hide the gun from your boss until she took it away. You are not supposed to have a weapon other than a service one. (Ты спрячь от начальницы пистолет, а то заберёт. Вам не положено иметь никакого оружия, кроме служебного.)

Он подмигнул Вадиму, и тот сразу же спрятал пистолет под рубашку. И как раз вовремя, так как из-за кустов вышла Адольфовна.

— Поехали, — сказала она и почему-то покраснела.

По дороге они ещё пару раз останавливались — размяться и подышать воздухом. Приехали в Шан уже к вечеру. Вадим выгрузил начальство и на велосипеде помчался домой.

Алёна встретила его во дворе. Подбежала, повисла на плечах и поцеловала. Молодой человек выронил рюкзак, обнял девушку и поцеловал в ответ. Они так и стояли посреди двора, обнявшись и целуя друг друга, забыв обо всём на свете, пока рядом не раздалось покашливание.

— Вадик, я тебе что говорила? — спросила Жанна, держа в одной руке веник, а в другой — пустое ведро.

— Не пить, не курить, баб в дом не водить, — ответил постоялец, покосившись на веник.

Конец ознакомительного фрагмента.