Московиты. Книга первая

Вадим Нестеров, 2019

Одна давняя и позабытая история о несчастном Слепце и трех братьях – Косом, Силаче и Красавчике. Школьные учебники сухо именуют ее "феодальной войной второй четверти XV века в Московском княжестве" и отводят ей максимум пару абзацев. На деле же этот эпизод российской истории ни в чем не уступит "Игре престолов". На обложке использован фрагмент картины Николая Васильевича Неврева "Опричники" 1888 г.

Московиты. Книга первая

Глава нулевая, в которой появляется автор

День добрый, читатель.

Я, собственно, автор этой книги. Я знаю, знаю, что воспитанные авторы появляются в книжке только один раз — фамилией на обложке. Но вам не повезло — вам достался автор на редкость неделикатный, и очень словоохотливый, если не сказать болтливый.

Чтобы продемонстрировать бездну своего падения, я с места в карьер займусь совсем уж последним для уважающего себя сочинителя делом — начну рассказывать, зачем я вообще сел за эту книгу и почему решил, что она может быть вам небезынтересна.

Дело в том, что меня с давних пор очень удивляло одно обстоятельство. Период, который обычно именуется «Русь Московская» — от свержения ига и до Петра Первого — мои сограждане знают очень плохо. Московская Русь для рядового российского обывателя — это просто Атлантида какая-то. По каким-то странным причинам даже люди, увлекающиеся историей, предпочтение отдают либо России после Петра, либо наоборот — Киевская Русь и дальше, всякое там «славное язычество». Серединка мало кого интересует.

Маленький тест — ну вот что вы навскидку можете вспомнить из периода «постмонгольской», но «допетровской» России? Рискну предположить, что Грозного, Годунова, Минина-Пожарского и первых Романовых.

Что навскидку, не залезая в энциклопедии, вспомните про Ивана Третьего?

Так я и думал.

А ведь это он, а не Петр, и не Владимир Великий, и не Рюрик создал государство, ныне известное миру как Россия.

Известен ли Вам такой полководец, как Скопин-Шуйский? А ведь ему потомки должны быть благодарны ничуть не меньше, чем Суворову или Кутузову.

Московская Русь — это два с половиной века нашей истории. Примерно столько же, сколько от Петра Алексеевича до Владимира Владимировича. Со всем тамошним историческим содержимым, обсосанным во множестве романов, фильмов, книжек, сериалов, стихотворений, комиксов, телепередач и прочего культурного наследия, от пушкинской «Полтавы» до сегодняшних документальных фильмов. А по Московской Руси — практически ничего. Почему?

История неинтересная была? Куда там! Самый что ни на есть завлекательный период — драка на развалинах империи, создание страны, первые шаги, изумленное осознание себя независимым государством, мучительные раздумья над тем, кто же мы все-таки такие и что мы здесь такое сотворили.

Именно тогда мы зубами выгрызали себе право на существование, рвали соседей и едва не подохли сами. Вставали за близких и знакомились с дальними. Открывали для себя мир и открывались миру, делали глупости и подлости, совершали немыслимые подвиги и в конечном итоге создали страну, которая с тех пор мало поменялась.

Именно так — заметьте, что все свои уникальные «черты лица» Россия приобрела до XVIII века. Именно тогда мы стали самой большой страной мира, все дальнейшие территориальные приобретения ничтожны по сравнению со сделанными в московский период. В эти годы мы расширились от «чуть больше Московской области» до практически сегодняшних границ. Маленький пример — не для кого не секрет, что сегодня мы большей частью живем за счет российских нефти и газа. Другими словами — проживаем наследство, оставленное нам предками-«московитами». Теми самыми людьми, совершившими беспрецедентный бросок «встречь Солнцу», которые за период жизни одного человека прошили континент насквозь, от Уральских гор до крутого берега Тихого океана.

Именно тогда мы приобрели свое кем-то проклинаемое, кем-то обожествляемое мессианское самосознание; решили, что сотворены для чего-то очень большого и важного. Именно тогда сложилась система взаимоотношений власти и народа, чтобы больше уже не изменяться, и события последних лет это просто еще раз демонстрируют. Хотя вру, как минимум одна из самых характерных «своеобразностей» России появилась позже — знаменитая «русская интеллигенция». Но и она законное дитя «московского» периода, прямое его порождение.

Но право слово, интересно — почему не помним? Навскидку видятся три причины.

Первая — у нас слишком долгая история. Пообщавшись в свое время с китайцами, я был изрядно шокирован, узнав, что историю юные китайчата ненавидят лютой ненавистью, титул самого нелюбимого школьного предмета она не уступит никому и никогда.

Причина — самая тривиальная. Даже понятия не имея о китайской истории, несложно догадаться, сколько славных деяний их предки успели наворотить за четыре тысячелетия существования государства китайского. А количество отведенных в школе часов не резиновое, вот и превращается история в лихорадочное запоминание дат и событий. Все подробности обрезаются до скелета и прессуются в кучу по максимуму. Кому это может быть интересно? Слава богу, если династии запомнят.

Мы по сравнению с китайцами сопляки, у нас всего тысяча лет с небольшим. Но, как выясняется, и этого больше чем достаточно. Подобный объем просто невозможно уложить в голову, даже предметно изучая историю. Открою страшную тайну — я, несмотря на запись в своем дипломе, практически не знаю домонгольскую историю, и неважно ориентируюсь в «постпетровской». А я-то, в отличие от многих россиян, пять лет своей жизни только тем и занимался, что учил историю.

Выход единственный: хорошо известна только «живая» история, то есть та, от которой идет максимальное количество ниточек к реальной, проживаемой сейчас жизни. «Мама, а дедушка на войне погиб? — Да. — Мама, а расскажи про войну…». Как правило, это последние сто, ну сто пятьдесят лет, никак не дольше. А дальше? А дальше начинается обычный шоу-бизнес с его системой «звезд».

Как правило, берется несколько имен и событий и РАСКРУЧИВАЕТСЯ. В итоге появляется горстка исторических «суперстар», подпирающий ее «второй эшелон» и никому не известная массовка. А вот кто кем станет… Это, как и в шоу-бизнесе, зависит исключительно от продюсера.

Вы будете смеяться, но я прекрасно помню, как мои соотечественники открывали для себя фактически неизвестного тогда канцлера Горчакова — в 80-е годы теперь уже прошлого века. Почему? Потому что у Александра Михайловича появился мощный продюсер — Валентин Пикуль. С «Битвой железных канцлеров» ознакомился, думается, весь читающий люд страны.

А вот с продюсером кому как повезет. Легла фишка удачно — тебя знают все, не повезло — довольствуйся горсткой «архивных крыс», занимающихся твоим периодом. Два примера из нашего периода.

Подойдите к человеку на улице и спросите, знает ли он Ивана Сусанина?

Понимаю. Уже иду.

А воеводу Михаила Шеина?

А ведь подвиг, совершенный Сусаниным (примем пока каноническую версию) и подвиг Шеина просто несопоставимы. По всем параметрам. Но вот не досталось Михаилу Борисовичу ни Глинки, ни Пушкина, ни даже Глазунова…

То же самое и с событиями. Что вы имеете сказать за Куликовскую битву? А за стояние на Угре?

Я правильно догадался?

А ведь события как минимум сравнимые по значению. Как минимум.

Вы уже наверняка поняли, к чему я веду. Героям Московской Руси очень не повезло на «продюссеров». Кто еще, кроме перечисленных, у нас ходит в «суперстар»? Годунов и Лжедмитрий — поклон Александру Пушкину, Иван Грозный — поклон Сергею Эйзенштейну, Минин и Пожарский — поклон Ивану Мартосу (это автор памятника на Красной площади, если запямятовали). Все?

Пожалуй, все. Есть еще второй эшелон, но тоже немного. Ну мало обращались таланты к этому времени, до постыдного мало. Но это, если подумать, тоже не просто так…

И здесь мы плавно перетекаем к третьей причине — идеологической. Было в нашей истории такое знаменательное явление, как «петровские реформы». Именно после них и появился очередной «заклятый русский вопрос» — «О старой и новой России». Дело в том, что петровские реформы действительно были настоящей революции для России, в том числе и идеологической. И идеология их была прежде всего «антимосковской», Петр истово ненавидел Московскую Русь (и, надо сказать, имел к этому основания). Вот и пытался, как и большевики после 1917 года, начать историю с чистого листа, заново. Впрочем, разговор на эту тему мы, с вашего позволения, отложим — он долгий и сложный, а мы и так заболтались.

Тем более, что до рождения младшего сына царя Алексея Михайловича по имени Петр еще очень и очень далеко. Начинать имеет смысл, как всем известно, с начала. А именно — как же так случилось, что на карте мира появилась страна, в которой мы с вами проживаем. Может, вам это покажется странным, но ее вполне могло и не быть. Скорее даже — не должно было быть…

И последнее предупреждение. Кому-то мои заметки могут показаться общеизвестными, и это чистая правда, никаких исторических сенсаций я не обещаю. Иго было, Иван Третий и Иван Четвертый — это два разных человека, а казаки появились вовсе не во времена Древнего Шумера.

Кто-то сочтет мои заметки спорными, и это тоже так и есть — от тех времен нам осталось не так много источников, поэтому повод поспорить можно найти всегда. Что, собственно, все и делают.

Кто-то назовет их имперско-шовинистическими, либо, наоборот, оскорбительными для памяти предков. Но в этом вопросе я упрям — в истории врать нельзя. Никогда и даже в мелочах. Очень уж это чревато. Как только история становится служанкой политики, она прекращает быть историей и становится идеологией. В нашем прошлом нет вещей, о которых нельзя говорить, и вряд ли есть что-то отвратительнее кастрированной, но припудренной версии собственного прошлого. Потому что принцип «Единожды солгав…» придумали не вчера и не один раз проверили его истинность, а многие, особенно в бывших республиках Союза, проверяют и сейчас.

Все, заканчиваю с этим не в меру затянувшимся вступлением.

С богом.