Капканчики. Домыслы и враки вокруг приключений Бениовского

Вадим Геннадьевич Шильцын

30 лет жизни великого авантюриста Екатерининской эпохи влезают в одни бурные сутки клоуна-аниматора. Люди, сообщества, и даже страны связывают Мадагаскар 18-го века с Москвой 21-го. Конспирологические версии то смешно, а то скандально вторгаются в обман исторических умолчаний. Книга содержит нецензурную брань.

009

«О! — воскликнул Пуавр — Та замечательная байка гуляла по Парижу, когда я был так же молод и одержим благородными амбициями, как вы теперь. Жил такой булочник, который во глубинах своей души увлекался архитектурой. Сам он ничего такого не возводил, но любил смотреть на дворцы, замки и прочие строения, прикидывая, чего бы он сделал иначе, и где тот, или иной мастер допустил изъян.

Он увлечённо этим занимался, и порой, в беседе с друзьями — сапожником и цирюльником — делился мнением на то, либо иное здание. Оба его друга слушали с наслаждением, поскольку другие темы для разговоров были скучноваты. Потом они хвалили булочника своим друзьям и клиентам, и так жители всей улицы, даже целого квартала, имели представление о тонком вкусе и глубоких познаниях булочника в архитектуре. Некоторые даже говорили друг другу: «Вот, если бы этот дом строил наш булочник, было бы куда краше! Но кто же даст настоящему таланту проявить себя?» Порой доходило до настоящего свободомыслия и фрондирования. Булочник был очень даже в моде, пока однажды не произошёл досадный случай.

Началось с большой усталости, которая настигла уважаемого булочника во время очередного винопития в компании друзей. Так он притомился, что сапожник с цирюльником были вынуждены тащить его домой на руках. Там и оставили спать. Спал он замечательно глубоко, и во сне своём улучшал с архитектурной точки зрения угол дома, где находилась его булочная. Он воздвигал великолепную башню, настоящий шедевр, способный войти в состязание с Лувром и прославить булочника в вечности.

Сон и есть сон. Мало ли кому приснится нечто величественное, либо никчёмное? Только пустоголовые бабы имеют наклонность трещать о своих нелепых снах. Нам это ни к чему, и не стал бы я упоминать про сон булочника, если бы тот проснулся полностью. Вся-то и заковыка в его неполном просыпании.

Все булочники мира привыкли просыпаться затемно, пока остальные граждане мирно храпят. Так надо булочникам, чтобы с самого утра начать продавать свежие булки и рогалики. Кругом ночь, а булочник уже трудится в поте лица, готовит нам хлеб наш насущный и постепенно этот ритм становится у булочников естественным.

По профессиональной привычке тело хлебопёка подпрыгнуло, едва пробило два часа ночи, напекло машинально всяких разных изделий, а сознание тем временем продолжало находиться в том прелестном сне, где творилось чудо домостроения.

Вот и стал булочник складывать башню, используя вместо кирпичей свежие круассаны. Утром побежал народ за булками, да и наткнулся на хлебную стену и того самого пекаря, который всё не проснулся до конца и продолжал творить зодчество.

Попытались его образумить, да куда там? Никому не дано проникнуть в сон другого человека, даже если сон захватил его не целиком. Даже если во внешней вселенной польётся дождь и размоет стену, это никак не повлияет на внутренний мир спящего строителя. Дождь — неуправляемая стихия, но и сон ничуть не послушней дождя.

Так что, вы, друг мой ситный, ложитесь-ка бай-бай, да постарайтесь выспаться как следует, чтобы с полной остротой мысли и пронзительностью ума пойти на штурм нашего с вами документа…» — тут губернатор взглянул на Ларшера, и заметил, что капитан, уронил голову на стол и давно уже прилежно следует прозвучавшему только что совету.