Капканчики. Домыслы и враки вокруг приключений Бениовского

Вадим Геннадьевич Шильцын

30 лет жизни великого авантюриста Екатерининской эпохи влезают в одни бурные сутки клоуна-аниматора. Люди, сообщества, и даже страны связывают Мадагаскар 18-го века с Москвой 21-го. Конспирологические версии то смешно, а то скандально вторгаются в обман исторических умолчаний. Книга содержит нецензурную брань.

013

«Да разве это сказочка? Это ширпотреб!» — воскликнул баритонистый хам, закончив чтение. Женщина изловчилась, выдернула из его рук брошюру, и съехидничала: «Чья бы корова хвасталась! Сами вы порете пошлые выдумки, а воротите нос, когда вам дают рассказ про то, как изменить к лучшему реальную жизнь!»

Баритонистый собрался с духом и возразил: «Во-первых, я рассказывал анекдот, а не пошлую выдумку. В анекдоте проявляется высшее искусство лаконичного изложения. Во-вторых, никакой реальностью в вашем журнальчике не пахнет. Это жалкая попытка переиначить на свой лад обычный русский язык. Никакого отношения свинья к святости не имеет. Коль вам охота принимать кургузое враньё за правду, то и копошитесь в убогой помойке, а к великим сюжетам не прикасайтесь. Вам их не понять»

«Ничего себе, великий сюжет! — взвизгнула женщина, и несколько раз повертела головой, как бы выискивая взглядом поддержку общественности — Пошлый анекдотец про то, как солдат старуху, извиняюсь, трахнул, вы называете великим сюжетом? Куда катится эта страна!»

«Да — благодушно кивнул баритон — великий сюжет. Более того — это протосюжет о неравных отношениях. Из него выросло множество рассказов, песен и картин. Тот же самый протосюжет отражён в знаменитой картине Василия Пукирева „Неравный брак“, а так же в произведениях Пушкина, Лермонтова, Бунина… да что там говорить? Даже Дарья Донцова писала про эти дела»

«Пушкина-то вы зачем приплели? — спросила женщина укоризненно, и тут же припечатала оппонента — Демагог!» «Ну как же? — развёл руками демагог — Пушкин много чего писал на эту тему. Взять хотя бы его: «Любовь всем возрастам покорна, её позывы благотворны» — кто это говорит? Старый, немощный муж молодой и ядрёной Татьяны. Та же ситуация, как с солдатом и старушкой, но вывернутая наизнанку.

А приходилось ли вам читать поэму Лермонтова «Гошпиталь»? Там этот же самый протосюжет не вывернут наизнанку, а оставлен таким как есть, только в роли солдата выступает князь, а старушка ожидает его не в помойной луже, а на чердаке, что, конечно, благородней…»

Женщине надоело слушать перечисления литературных примеров, и она раздражённо перебила: «Да что вы мне заладили — протосюжет, протосюжет? Бубните как попугай одно и то же слово. Сами его придумали и пытаетесь меня дурить»

«Я не дурю вас, а отвечаю на ваш вопрос — заверил женщину демагог — протосюжетом называют краткую историю, возникшую в доисторические времена, и многократно повторяемую после. Протосюжет отражает творческую силу, которая непрестанно движет вселенную, а потому он всегда остаётся актуальным. Реальные события зафиксированы в нескольких протосюжетах, и продолжают существование как сочетания нот, рождающие гармонию. Только истории, основанные на протосюжетах, сохраняют правду жизни.

Та байда, которую вы мне подсунули, изготовлена промышленным способом как жвачка для тех, у кого в жизни нет реальных событий, а хочется, чтобы были. Какие у вас в реальном времени события? Сидите в электричке, и читаете бред. Сейчас доедете до дома, обожрётесь пельменями, да и в люлю. Разве это события? Нет, мать, это жизнь червяка. Маломальское событие — это если приедете вы домой, а дом ваш сгорел к чёртовой матери. Самый повод будет вам тогда обрадоваться. Наконец-то вселенная приоткрыла кусочек протосюжета, его краешек!

С другой стороны — радоваться тут нечему, потому как все мы чаще всего к такому повороту не готовы. Как сказал Лермонтов: «Я хочу свободы и покоя» — хотя сам понимал, хотеть можно, а добиться — нельзя. Лучше уж покой, чем свобода получить лопатой по башке. Нафиг оно надо?

Куда спокойней спрятаться в норку от реальных событий, заховаться подальше, да оттуда поглядывать, как эти треклятые события творятся над кем-нибудь другим. Вот и приходится вам читать из журнальчика суррогат реальной жизни. А чтоб вам было приятней, он вас ещё и поглаживает, обнадёживает — Нет ничего невозможного, червячок! Если ты правильно себя поведёшь, то всё у тебя будет, и покой и свобода, и зарплата, и премия. Только почаще читай мои убогие утешения, да плати по 10 рублей за возможность пускать слюни по халявной мечте!»

Пока баритонистый демагог вещал, женщина с журналом несколько раз пыталась его перебить. Она даже дважды взмахивала рукой, когда несогласие переполняло её, но демагог говорил столь напористо и вдохновенно, так ловко повышал голос, едва она открывала рот, что к концу его речи женщина приблизилась к состоянию полного отчаяния, и когда хам замолчал, издала кривой протяжный звук: «Ы-ы-ы!» — от чего сама же и сконфузилась.

Подлец этому конфузу обрадовался и даже подбодрил её: «Вот-вот! Мычите! Мычите отчётливей. Другой свободы вам не полагается. Только свобода мычания. И это правильно, потому что если дать вам чуть больше, так вы в тот же миг и руки распустите»

Внутреннее возмущение дамы давно требовало хоть какого-то выхода. Кабы не условности цивилизованного мира, она укусила бы наглеца, ударила бы его в лоб тяжёлым предметом, дубиной народной войны, или хотя бы той самой лопатой, про которую он только что говорил. Но никакой лопаты не было, а потому она остервенело и безнадёжно принялась хлестать его по щекам журнальчиком «Волшебство и жизнь». Чего ещё оставалось?