Первые разборки. Записки старого капитана

В. Я. Лапин

Как выбирают профессию, как становятся моряками, насколько осознанный выбор может сделать четырнадцатилетний мальчишка и что влияет на это… Книга содержит нецензурную брань.

«Страна-лимония»

Как не спешили-мечтали, обстоятельства слаживались против нас. Очередной приказ: зайти в бухту Малокурильская (о. Шикотан), забункеровать танкер-водолей «Иртыш», нашей канторы. Эта старенькая, паровая посудина, снабжала водой нашу гавайскую рыболовную экспедицию, загружаясь в этой самой Малокурильской. Ну и доплавалась: не хватило топлива на последнее возвращение. Ее притащили, поставили на погрузку и… две недели безделья на острове, в разгар сайровой экспедиции. Это был конец всем нашим хотелкам и мечтам…

Для непосвящённых: В это время года население Шикотана увеличивалось раз в десять, за счет завербованных на сезонные работы и т.н. студенческих стройотрядов, что в принципе — одно и тоже. И цель была одна — деньги! И что очень немаловажно — у всех самый репродуктивный возраст и обостренный инстинкт размножения! А против природы — не попрешь! И мамы-папы далеко! Где-то встречал, что для удовлетворения жизненной потребности одной женщины надо иметь рядом двух с четвертью мужчин, в то время как на острове в этот период возникала обратная пропорция! Надо ли пояснять, на сколько в этот момент были ценимы моряки? И хоть на острове и объявлялся «сухой закон», положение в части «обликомморале» было весьма тяжёлым, со стороны этой самой морали. Вот по всему поэтому, в среде морской братии ДВ бассейна, Шикотан именовался не иначе, как «Страна-лимония».

Вот в этом царстве Венеры и Бахуса, нам предстояла совсем небольшая работа, от силы на пару часов, в теории. Но все понимали, что если уложимся в сутки — удача! Но удачи не получилось. Со слов капитана «Иртыша», на борту, кроме его — пьяный боцман и моторист — нормально, нет человека — нет проблем!. Во второй половине дня мы осторожненько вползли в небольшую для нашего далеко не супертанкера бухту, только потому, что тот же капитан обещал завтра к утру разыскать и притащить на свой борт хотя бы одного механика, может даже почти живого, если пораньше выловит, и пару матросов, а уже с такой командой — рискнет на пяток реверсов что бы подсунуться к нашему борту. Ни о каком выходе из бухты не могло быть и речи.

И наступило утро: тихое, ясное, петухи поют, елкой пахнет… Вышел на связь «Иртыш». Бодрый голос кепа сообщил: «У меня два механика, моторист, пара матросов и боцман — снимаюсь! Готовьте борт!» Ну вот, а мы сомневались… Между судами метров триста, смотрим носами друг в друга. «Иртыш» кормой к эстакаде, на якоре три смычки. Памятуя, что на «Иртыше» были неполадки с машиной, наш кеп предлагает своему коллеге, после выборки якоря чуть толкнуться, а может и не придется, и мы его ловим и сразу вяжем «валетом». Не срослось: как и куда был положен якорь «Иртыша» — загадка. После отдачи швартов, нос водолея крутился то в одну, то в другую сторону пока не показался над водой якорь. Вперед судно так и не сдвинулось, так что понадобилось давать ход машине. И ход был дан, правда совсем не с первого пыха. «У паровой машины такое бывает» — заключение нашего кепа. Вся операция происходит в режиме «широкого доступа» — на мостике «Иртыша» громкоговорящая связь работает в режиме «циркуляр»: на берегу народ, спешащий на работу, поневоле заслушивается потоком команд и специфических выражений… Пароходик описывает широкую дугу и красиво заходит на швартовку. А дальше:

Конец ознакомительного фрагмента.