Первые разборки. Записки старого капитана

В. Я. Лапин

Как выбирают профессию, как становятся моряками, насколько осознанный выбор может сделать четырнадцатилетний мальчишка и что влияет на это… Книга содержит нецензурную брань.

Южный «загар»

В разгаре прекрасная Приморская осень, а тут еще и рейс такой, в теплые края — в район Гавайских островов — лето продолжается, здорово! На месяц — с учетом переходов, не меньше! Размечтались о южном загаре…

Но в «верхах» что-то передумали: через неделю плавания, когда уже начались пробные загаралки под козырьком пеленгаторной палубы — нас развернули. Курс — 0! И сразу все померкло: новая цель — Чукотка, бухта Проведения. Еще дней десять хода и здравствуй совсем нежданная зима! А теплой одежонки на выход и нет, для Гавай она как-то без надобности была. Не успели «переварить» новость как накрыл тайфун, глубокий, обширный и неспешный. Двое суток — «по мордасам». Курс — носом на волну. Машина — около средних оборотов, винт то и дело оголяется, вызывая «модраж» всего судна. Практически стоим на месте, а то и сползаем назад. Гружёный низкобортный танкер глубоко зарывается носом, и больше похож на подводную лодку перед погружением. Иногда судно получает движение вперед, тогда гребни волн, обрезанные носовым подзором сплошным пологом накрывают всю палубу до средней надстройки и бьют в надстройку чуть ниже капитанской палубы. Народ пытается делать снимки из-под «полога», из открытых иллюминаторов каюткомпании…

— Боцман, мы так канатные ящики зальем. Надо якорные клюза бетонировать — нельзя нам нос топить!

— Понял, капитан. Если не бетоном, то хоть чем нибудь — но заткнем!

— Палыч, возьми меня с собой. — я тогда ничего не боялся. Просто глупый еще был…

— Зогарай, салага. Без тебя управимся. Ты главное, «кочки» вовремя обруливай!

На третий день тайфун подмигнул своим ясным глазом, аккурат через нас перевалил, и через пару часов несносной болтанки в его центре, ветер ударил в корму. И мы полетели! Точнее — попрыгали: разгоняясь на попутном склоне волны до пятнадцати узлов, делали скачек в два-три корпуса, затем, проваливаясь в ложбину, упирались в подошву волны — останавливались. Но подходила очередная «красота», задирала корму до «мондража» — и все повторялось. Все по правилам тройного прыжка: два коротких, один — длинный. Потом — очередной разбег.