Первые разборки. Записки старого капитана

В. Я. Лапин

Как выбирают профессию, как становятся моряками, насколько осознанный выбор может сделать четырнадцатилетний мальчишка и что влияет на это… Книга содержит нецензурную брань.

Чукотка

Середина октября, рейд п. Проведения, вода — 4гр., воздух — 15. Стоим под бортом парохода «М. Мельникайте» — шел в последнем северном караване, от четырехлопастного винта осталось полторы лопасти. У нас приказ: довести его на буксире до Петропавловск-Камчатского. Надо спешить, пока «тепло», обычно здесь в это время до — 25. Дело известное: завести «брагу»¹ вокруг кормовой надстройки, опутать два-три кнехта тросом… Трос — штатный буксир под 45мм. Но дело встало: с двух экипажей моряков не оказалось ни одного, кто смог бы заплести две-три гаши² на таком тросе. Подгоняемые двумя старпомами, две команды моряков набросились, коллективно-демократическими усилиями загубили три попытки и… «сдулись». Потом обрубили все, что наковыряли, успокоились и стали думу думать: где найти нашего матроса Иванова! — человека легенду!

А он, как всегда и в каждом порту, ушел очередной раз покупать куртку — поизносился давно, а подобрать подходящую не мог. Говорили, уже год как не мог! А это значит — до отхода не жди человека. И, конечно, без куртки: «А че мне, фуфаек мало что ли!» Проведения — поселок мизерный, с десяток каменных домов, но штук пять — пятиэтажеки. Но где ж найти то его? И полетело радио в кантору: стихия не позволяет провести безопасную буксировку, ждем-с погоду… Но не отчаялись, а стали каждый день отправлять поисковые экспедиции на берег, благо погода пока позволяла. Народ повеселел, поначалу то, но десять суток при минус пятнадцать — это много для отдыха.

Дошла очередь до меня, и донкерман согласился: уж очень ему хотелось разжиться оленьими рогами (он холостой еще был). Задача простая: добраться до ближайшего поселка оленеводов, около пяти км, орогатиться-обогатиться — и домой. По ходу — смотреть по сторонам, вдруг повезет.

Выслушав на катерном причале инструктаж от местного участкового («Аборигенов — не трогать, ни-ни, а то тут и останетесь, для размножения с какой нибудь Василисой Прекрасной…»), отправились по заранее намеченному. Прихватили, конечно, универсальную советскую валюту: две белых — две красных! Скорым шагом добрались до поселка — не повезло: все рога-копыта уже отгружены по назначению. С досады, за знакомство с оленеводами пригубили красненького и направились было в обрат. Но новые друзья посоветовали: вон газон-будка детей собирает в школу, в поселок повезет — давайте с ними. Донкерман — первым, я за ним. Со света-снега — темная ночь! Присматриваюсь — мальчонки с одного борта, там и донкер вписался, с другого — явно бабушки, старушки сморщенные, но попросторнее.

«Ну ка, бабаньки, подвиньтесь — я лягу!» — это шучу я так, с бабушками. А в ответ — детский визг: «Какие мы тебе бабаньки, сам уже дед старый!» И я начинаю понимать, вот они — Василисы Прекрасные…

А на катере — удача: Иванов нас дожидается! И почти трезвый, ну, не больше нашего. Так что, на следующий день, в полдень, «погода» пришла в норму, воздух — 25, и мы вышли из бухты, ведя на буксире старый пароход…

Примечания

1

дополнительная проводка троса вокруг судовых конструкций для крепления к нему буксирного троса, на случай обрыва основного крепления.

2

петля на конце троса. Второе название — огон.