Ритуалы

Брида Мар, 2020

На одом дыхании… Одна история на двоих, прикрытая мишурой глубокого притяжения двух людей, затрагивает тему семьи, взаимоотношений и поиска своего мира. Софи – трогательная в душе, открытая, размышляет над смыслом жизни. Эрик – уверенный и верящий в семейные ценности, возвращает ее к истокам душевных исканий. Испания, Мальта и Германия с тусовками, танцами и знакомствами превращают время чтения в веселое путешествие. Герой с читателем ведет искренний диалог со всеми человеческими сомнениями, надеждами и порывами. Что значит для каждого из них высочайшее влечение? Что готовит им судьба?

2. Привет! Привет!

София

Елен налетела на меня как ураган своими объятиями и дурацкими комментариями. Она безупречна в своем стиле.

— Супер идея с шариками и с цветами! Спасибо, София, весело!

— Цветы были не моя идея.

— А, да!? Интересно, расскажешь.

И начала жаловаться на перелет. Видимо от выпитого кофе или апельсинового сока, а может встреча так меня взбудоражила, что голова немного кружилась. А в уши вливался тра… бла. бла… бла… бла. Елен улыбалась, сохраняя при этом, ворчливый тон.

Елен нервничала во время путешествий. Недовольная она не замолкала ни на минуту, это как прикрытие. Я должна была терпеливо все выслушать, что она первый и последний раз летит этой компанией. Я подумала, мы очень разные, но я скучала по ней!

— Давай поедем через центр? А потом уже в твою деревню, — предложила она. Конечно лучше поехать сразу, я устала, но хочу сначала пошляться по Мадриду хотя бы часа два. Как ты, Софи?

От сидения в аэропорту я устала, мне хотелось свежести. Очень теплый день, и на Пуэрто Дель-Соль сейчас оживленно. Я думала посидеть возле фонтана, посмотреть на людей и помолчать.

— Хорошо. Прекрасная идея, — стараясь произнести это воодушевленно.

Никому не нравятся унылые люди. Хотя внутри меня начало уже подниматься сопротивление действительности.

Елен прекрасно выглядела, легкий бежевый кардиган, брюки, стильные туфли, на голове платок-повязка. Выбраны умные цвета, только присмотревшись, замечаешь легкие оттенки. Елена громко разговаривала, делала широкие жесты.

Казалось бы, не на кого не обращая внимания, но ей нужна публика, реакция людей на ее шоу. Я чувствовала себя пришибленной по сравнению с ней. Меня это начало раздражать, как будто закончились батарейки у сломанной куклы.

— Софи, куда ты? Вот же твоя машина.

— Задумалась, — резко ответила я.

— Ну, а ты что молчишь? Расскажи, я думала, ты не одна будешь, — подмигнула мне Елен.

И тут же сама начала говорить, о том, как она этим летом встретила парня, с которым не расставалась месяц ни днем, ни ночью. А потом он оказался «рогатым животным».

У нее была идеальная манера выходить из ситуаций, не хандрить, не сожалеть, а задаватся новой целью и идти к ней. В общем и цель ее приезда — развеяться и встряхнуть стариной.

Мы быстро продвигались по городу, вот что значит выходной в столице. В центре в обычный день застрянешь на полгода. Очень удобная подземная кольцевая дорога. Выскакиваешь в любой район города.

— Обожаю Мадрид! — сказала я.

— У меня есть план. У тебя когда отпуск? — внезапно спросила она. — Мы можем поехать вместе на Мальту.

— Что? На Мальту? А, я не знаю, мне кажется, я смогу пойти через месяца два, не раньше. А почему именно туда? — озадаченно отреагировала я.

— Я еще не решила, но мне надо быть там в любом случае. Через месяц там конференция по защите женщин. А мне надо быть раньше, чтобы подготовить всю почву с отелем, конференц-залами, развлечениями и экскурсиями на всю нашу дружную толпу.

— Да, повезло тебе с работой! Это то, что тебе нужно. Организовывать отдых серьезным людям, — засмеялась я, останавливаясь перед шлагбаумом на платной парковке.

Да, Елен быстро нашла себе работу после окончания нашего исторического факультета. В институте она занималась организацией мероприятий, корпоративов, вечеров встреч и развлекательных программ. Сейчас она делает то же самое.

— И еще у меня там отпуск накопился. Не знаю, где его провести, недели точно хватит на Сеговию, больше я не выдержу, тем более, и ты будешь работать. Думала про Португалию.

— А почему Мальта? — мне стало интересно.

— Прямые самолеты из Неаполя, история богатая, многие с нашего института были там на практике в студенчестве, еще молодежь и много итальянцев, — мечтательно произнесла Елен.

— Да, было бы неплохо поехать с тобой, но, наверное, в другой раз.

Предложение мне показалось весьма заманчивым. Видимо не судьба!

Мы направились на наше любимое место. Каждый раз, когда мы были на Пуэрта Дель-Соль, мы делали фотографию возле фонтана.

— Наша традиция! Давай, начинай, — сказала Елена. — Сегодня твоя очередь.

Я должна была найти симпатичного человека, который бы нас сфотографировал. Обязательно, чтобы было видно часы. Если фотография не получится с первого раза, должна найти другого и в следующий раз опять моя очередь.

Это всегда было забавным. У меня было внутреннее волнение подходить и просить что-то у людей. Я оглянулась, возможно этот молодой человек в интересной шляпе и с усиками. Я начала говорить на испанском, но прохожий не понимал. Вот мой английский, Елен опять будет смеяться.

Я начала заново объяснять только уже на английском, усач понял, что нужно делать. Когда я отдавала ему фотоаппарат, заметила его зеленые глаза. Красивые, как камушки оливина, он, скорее всего, из северных стран.

Мне ужасно захотелось задержаться в этих глазах. Пока он фотографировал, я рассмотрела его — высокий, от этого немного сутулый. Серые брюки в клетку и пиджачок того же цвета. Он сделал несколько фотографий и…

О нет, Елен подскочила и сразу к нему. Начала с ним щебетать в своей манере. Я неспешно встала, магия разрушена. К тому времени, как я подошла, подруга узнала, что он из Берлина и приехал в Мадрид навестить друзей. Тут мою Елен не остановить.

— Софи, посмотри это Андреас. Он навестит нас в Сеговии. Извини, я его уже пригласила, и мы проведем супер экскурсию по нашему городку и накормим его кучинийо, — все это было быстро сказано на английском языке с небольшим итальянским акцентом. — Думаю, что он не вегетарианец, — добавила она уже на испанском.

— Супер! Только и смогла выдавить из себя этот звук. Елен и новый знакомый, как назло, уставились на меня. — Надеюсь, вам понравится, — заикаясь произнесла я. Немного злясь, что Елена стала между мной и этими зелеными глазами. А что с фото? Давайте посмотрим!

— А точно, — подталкивая меня в бок, Елена, тем самым, говорила, что у меня хороший вкус. Фотографии получились потрясающими и время на часах видно отлично.

— А сейчас идем пить кофе, я очень соскучилась по невкусному испанскому кофе.

Как она оживала, когда на горизонте появлялся мужской пол. Из недовольной женщины она превратилась в сгусток энергии, которая притягивает вокруг жадные взгляды и повод всем обернуться.

— Прекрасно! — сказал Андреас. Встреча с друзьями у меня через час, а мы можем ближе познакомиться.

Я увидела он покосился на меня, потом взгляд был перенаправлен на Елен.

За это я и любила Елен, она непредсказуема. Когда мы с ней вместе, всегда случаются интересные знакомства и запоминающиеся события. Мы весело завалились в кафе и сделали заказ, обсуждая уже погоду и план приезда Андреаса к нам.

Ему наверное лет 30, — думала я, пытаясь поймать его взгляд. Немного заостренный нос и пирсинг в языке. Когда я это увидела, меня смутило.

Оказывается, он приехал на разведку, планирует переехать в Мадрид. Приехал три дня назад. У него есть здесь друзья, с которыми он учился в университете. И они работают дизайнерами каких-то креативных проектов.

— Как насчет дискотеки? — предложила моя подруга.

Нескончаемым потоком выплескивала свои мысли Елен.

— Я думаю, лучшие тусовки здесь, — я была немногословна, тщательно подбирая слова, стесняясь развивать тему, чтоб новый друг не заметил моего смущения.

— Мне бы хотелось посмотреть другую Испанию. С удовольствием воспользуюсь вашим предложением и приеду. В Мадриде я буду еще месяц, чтобы организовать свой переезд.

— Оооо, дорогая, давай останемся сегодня, а завтра рано утром поедем. Тебе же на работу. Тебе же нравится танцевать, я знаю. Андреас, ты знаешь, как хорошо она танцует, она стала бы профессиональной балериной, если бы в ее деревне была нормальная школа.

Вот это уже слишком, я покраснела.

— Да ладно тебе, какая балерина, — сказала я, краснея еще больше. — Надо домой, у меня же кот один дома. Я не оставила ему достаточно еды.

— Да не важно, ключи есть у Крис. Я знаю. Пусть зайдет и покормит. Давай, сейчас в наши с тобой магазины… иииииххха… давай, дорогая. Она подскочила и обняла меня.

— Окей, — ответила я, взглянув на Андреаса.

Увидев его улыбку, мне захотелось, чтоб он делал это постоянно. Я понимала, что на меня давили. А мне не хотелось казаться занудой. Наверное надо расширять свой мир. От этой мысли маленькая танцующая девочка Пола опять вернулась.

— Ого, супер, я увижу, как танцует балерина, — наклонившись, шепотом сказал Андреас.

Он вогнал меня в краску. Я поняла: это будет тема вечера.

Андреас расплатился за нас, это вызвало восторг у Елен. И она прокомментировала, что это уже прошлый век, в наше время редко встретишь рыцаря. То, что она историк вылазило только в ситуациях с молодыми людьми. Мы быстро попрощались и торопливо вышли.

— Пошли, у нас не так много времени, давай пойдем в наш хостел, чтобы помыться и переодеться.

Я уже подумала, что нескончаемое обсуждение будет этого событие, но нет. Она замолчала. Мне тоже не хотелось говорить, я улыбаясь, перенеслась опять в кафе, где мы были 5 минут назад.

Я не понимала, что меня зацепило. Эти короткие взгляды. Все его вектора шли в направлении Елен. Хм. Как это понимать?

Меня тянуло к нему, но я не понимала, почему. Мы только познакомились. Это совершенно чужой для меня человек. Может быть, я устала быть одна? Я никогда не признавалась даже самой себе, как я одинока.

Мы шли быстрым шагом по осеннему Мадриду. Чувствовалось уже совсем не летнее солнце. На Елен останавливались взгляды, а я не привыкла к такому вниманию. Хотелось раствориться.

— Ну, как он тебе? — начала Елен. Понравился? Можешь не отвечать, я все увидела. Мне он тоже показался интересным, но это не мой тип.

Знаешь, я никак не могу забыть своего, как заколдовал меня. Не могу больше ни с кем, знакомлюсь, гуляю, целуюсь. Но дальше этого не идет.

— А что произошло? Почему расстались? — я остановилась от неожиданного поворота настроения.

Лучше бы я помолчала. Такого откровения я не ожидала. В голове возникла догадка: разбитое сердце моей дорогой Елен. Еще один пункт, почему она здесь.

— Да, так, он мне предложил переехать к нему, — грустно ответила она, — затем пропал без объяснения. Потом опять появился, и вот так несколько раз, — она замолчала, через некоторое время продолжила. — Я не знала, что делать. Один раз он попросил остаться с ним, даже умолял. Я не осталась.

— Нет? Почему? Может ему нужна помощь? — предположила я.

— Да, но на тот момент я думала по другому. «С меня хватит!» Я ушла, потом не брала трубку, — уже чуть не плача сказала она.

— Вот так сюрприз. Влюбилась? Сколько прошло с момента расставания?

Мы двигались в сторону оперы и уже подошли к первому магазину. Но заходить не стали. Слезы у Елен катились, как ручей, тихо и бесшумно, что совершенно нетипично для нее.

— Целый месяц. Я перепробовала все. Но не могу забыть его. Хочу быть с ним, прикасаться к нему… Первый раз такое.

— Да, — только и комментировала я. — Подожди, не так много времени еще прошло.

— Давай больше не будем об этом.

— Ну, почему? Ты пыталась звонить ему или писать? Почему он пропадал? Смогла выяснить? — задавая так много вопросов, я поняла, что это ситуация меня задела.

Я даже задышала, как на дистанции. Вот бы так тоже чувствовать. А то как не заглянешь туда, там пусто и холодно и никаких эмоций по кому-то.

— Нет, но он один раз нашел меня в баре, он знал о встрече с одноклассниками. А я специально взяла и поцеловалась с Кико. Фу! При нем, я видела его, как он отвернулся.

— Ну да, я тебя узнаю. Это в твоем репертуаре. Он тебя зацепил? Может попробуешь позвонить? — сказала скорее всего утвердительно.

— Я уже пробовала. Телефон отключен, все соцсети заблокированы. И домой я ходила, никто не открывает.

Я обняла ее. Прижала крепко к себе и сказала, что все будет хорошо. Она немного оттолкнула меня, вытерла глаза и выдала:

— Какие банальные слова, от которых легче не становится, но они так нужны! Все хватит сопливить! Нас ждут великие дела и переменыыыы, — Елена стала напевать себе под нос какую-то итальянскую песенку.

Поражаюсь настроению Елен, от слез к улыбке — щелчком. Здорово!

Я тоже улыбнулась, и, была уверена, что у них все впереди. И у меня тоже. А сейчас начнется шоу в примерочных.

От прежней Елены не осталась и следа. Мы уверенно вошли в первый магазин. Мучили продавцов из примерочных, заставляли их фотографировать, В голове промелькнули слова учителя по танцам: «Втяни живот, спина, шея», — как из далекого класса. Смеялись и кривлялись на камеру, вели себя как знаменитые модели. Это было как в старые, добрые времена. Вышли из торгового центра довольные и счастливые. Я заметила у себя, что спина моя стала ровнее, и легче дышалось.

— Так что? Насколько он тебе нравится? — перешла на излюбленную тему подруга. От 1 до 10?

Это наш с ней ритуал, оценивать все по шкале максимум 10.

— Ну, не знаю даже на сколько мог быть этот молодой Андреас?! — наигранно и задумчиво произнесла я.

Мы посмеялись, я уже и подзабыла про него.

— Ну, может быть 5 или 6.

— Ох, подружка. Когда у тебя был последний секс? У тебя были серьезные отношения после Ивана?

Я задумалась над этим. Она знала, что у меня серьезно ничего не было после бывшего. Пара легких интрижек, которые не продолжались больше трех месяцев.

— Наверное около года, — ответила я. Может больше, не помню.

— О, нет! И как ты живешь? Тебе не хочется секса? Тебе 31 год, в это время гормоны правят миром. Боже. Хотя у меня у самой скоро два месяца пауза, а кажется как целый год — Елен настраивала свою сексуальную струну.

— Я не думаю об этом. Странно. Может я какая-то ни такая. Кстати, я уже думала об этом, может мне нравятся девочки?!

— Подруга, да с тобой опасно! — засмеялась она. Ты знаешь, мне нравится кукуруза… — Мы откровенно смеялись.

— Да, ты не поняла, мне не нравятся девочки, — я боялась, что она воспримет серьезно мои рассуждения.

Меня передернуло от этой мысли.

— Однозначно нет, — продолжила я. — Елен, я же не против отношений, но мне в них скучно, все предсказуемо. Не щелкает там, — я показала на грудь.

— Йа-Йа, аккуратные груди, — смеясь показала она на мой бюст. — Я увидела в кафе, что сегодня что-то произойдет.

Она показала мимикой поцелуй, и закусила губу.

— Да, возможно! Если он не гей, — неожиданно для себя произнесла я. Елен резко остановилась.

— Точно, он гей. Он не реагировал на меня. Прости, вот у него не было этих мужских флюидов. А ты знаешь, я это чувствую за версту. У тебя к геям вообще особое отношение. Захихикала она и толкнула меня в бок.

— Мне будет жаль, если он окажется им. Он мне понравился, у него энергетика и завораживающие зеленые глаза.

Елен уже хохотала на всю улицу и прохожие начали поворачиваться.

Мы позвонили в дверь нашего хостела и ждали. Ничего не изменилось, только название. Хозяйка — наша знакомая. Со студенческих времен мы знали ее хорошо. В хостеле было чисто, комната с кроватью вполне нас устраивала.

Дверь нам открыли не спрашивая. Мы поднялись на второй этаж и прошли на ресепшен. Марию мы не увидели.

Нас встретил рослый студент.

— Нам нужна комната, а где Мария? — спросила я.

— Комнаты бронируются через сайты. Вам на сколько дней?

— На один. Завтра рано мы уедем, — продолжила я. Мы заплатим наличными, мы так делали. Можете ей позвонить?

— Хорошо. А как вас зовут — София и Елен? — неожиданно назвал он наши имена.

–…Эм… А откуда ты знаешь наши имена? — тут меня осенило. Это тот самый долговязый паренек. Когда мы приезжали, ему было лет 12.

— Ты сын Марии? — сказала Елен, разглядывая картину в коридоре.

— Рикардо, — добавила я.

— Да, это я. А вас сложно забыть, — покраснев ответил молодой человек. — Я приготовлю для вас комнату, мама будет после десяти.

— Передай привет от нас, мы может заедем в другой раз, если не увидимся. У нас мероприятииееее… прощебетала Елен. Хочешь — присоединяйся.

— Спасибо. Посмотрим.

Эрик

Я сел в такси. И до сих пор не до конца осознавал, что произошло. Мне надо виски и много, прямо сейчас. Я сказал водителю заехать в ближайший супермаркет. Он кивнул мне в зеркало заднего вида.

У меня не сходилось в голове. С утра я был самым успешным человеком, с контролируемым будущем. На дорогой машине ехал на работу, которая приносила мне стабильный доход. Ровно к вечеру этого же дня — я безработный, без машины, без перспективы на будущее. Все к черту!

Быстро зашел в магазин, купил виски, колу. Дома есть лед и лимон. Прекрасно, больше ничего не надо. Вернулся в такси и открыл виски.

— Можно? — Показал я бутылку в зеркало посередине.

Водитель кивнул.

— Плохой день?

— Да, — коротко ответил я, показывая, что не хочу больше говорить.

Он замолчал. А я откупорил бутылку и влил в себя приличную порцию алкоголя. Она очень хорошо пошла по горлу, согревая мои внутренности.

— Прекрасно, найду себе другую работу, — сказал я вслух. Безмозглые идиоты, мухи ползающие по окну. Как они собираются работать, там никого нет со свежими идеями.

— Ааа. Иногда лучше выговорится, чем держать в себе. Я сначала подумал проблемы с девушкой.

Не местный, — подумал я. — Разговаривает с акцентом.

— Откуда ты? — поинтересовался я. Мне становилось легче от принятой дозы. Тянуло поговорить.

— С Андалусии. Из Испании.

— Ооо, тебя занесло!

— По любви, — он заулыбался.

— Что это за любовь должна быть, чтоб променять солнечную Испанию на дождливый Гамбург.

— Да нет, она тоже оттуда и дети у нас там все родились. В Андалусии не так много работы, пришлось выбирать. Хотелось дать своей женщине все самое лучшее и детей обеспечить будущим.

— Поздравляю! — сделав еще один глоток, сказал я. — Повезло, — я замолчал. — А я не верю женщинам, и выдумка — эта любовь. Была тут у меня одна девушка, 6 лет вместе. А она, изменяла, как последняя шлюха. Я любил ее какое-то время, с ума сходил. Молодой, гормоны, понимаешь? — я заметил, что у меня стал заплетаться язык. — Ну и не важно!

— Не все такие, мы обжигаемся, а потом не верим никому. Но без веры никуда, надо до последней капли отдаться и поверить. А потом, будь что будет, может и вытянешь джек пот.

— Ха, я бы сейчас махнул бы в вашу солнечную Испанию. У вас сейчас тепло? — спросил я, не придавая словам большого значения.

— У нас загорать можно до середины ноября. И сейчас спокойно. Поезжайте. Я и адрес дам, куда обратиться.

Меня посетила гениальная идея, а почему бы не махнуть куда-нибудь отдохнуть. Заплатили мне отходных достаточно, безбедно я могу прожить еще полгода. Сегодня я напьюсь, а потом уеду. Это решено. Завтра подумаю, куда. Мысль об Испании мне очень нравилась.

— Я вечно скреб деньги в короб, на мою будущую семью. И что имею… Ничего, — залил еще в себя порцию виски.

Про себя я подумал: «… себя и моих родных, которые были на первом месте».

— Расскажи мне про свою семью, — пытался разговорить меня водитель.

Мой мозг проанализировал: «водитель хочет чаевые». Но мне все равно. Я заулыбался, я любил свою семью. Помолчал и потом начал.

— Мои родители переехали из Алжира, когда мне было 2 года.

Водитель кивнул мне в окно заднего вида.

— По тебе и не скажешь!

— Остальные братья и сестра родились уже здесь. Немного позднее потому, что родителям надо было стать на ноги. Брату Омару 20, Майклу 18, сестре Алисии 12.

Последнее время, подумал я, не часто их навещаю и даже не знаю, кто чем занимается, какие увлечения. Надо заехать. И что я скажу? Почему я не на работе, они начнут беспокоиться. Мой затуманенный мозг начал сам себе противоречить. Я решил продолжить рассказ, чтоб не думать об этом.

— Я из их самый старший, мне 27 лет, моя мать в это время растила меня и Омара. А я? Надеялся что с «этой» получится, а она оказалась проституткой. Не хочу чтоб у моих детей была мать шлюха. Простите, я уже заговариваюсь, — сказал я и посмотрел на бутылку.

Там оказалось меньше половины. Надо было поехать к ней, чтоб не грузиться, и воспользоваться ее услугами. Но я отбросил эту мысль, ну ее к черту!

Мы уже подъезжали, я достал деньги и визитку. Позвони, оставь номер телефона, может я, на самом деле, вырвусь погреться на испанском солнце.

Я вывалился из машины со своими вещами из офиса. Я испытывал странное ощущение, которое я раньше не замечал у себя — спокойствие.

Я поднялся к себе, скинул ботинки. Это традиция. Никто дома не ходил в уличной обуви. Отхлебнул еще виски из бутылки, потом только достал лед, лимон. Сел на диван и начал копаться в телефоне. Все было туманно.

Прозвенел будильник, я подскочил, очень быстро. В голове что-то резко взорвалось. Я вспомнил, что вчера произошло. На часах 6 утра и на улице темно. Боль в голове нарастала, как звук сирены автомобиля.

Я уснул на диване, на столике стояли две пустые бутылки виски. Я посмотрел на телефон, были пропущенные звонки от мамы. Она меня чувствовала, если со мной что-то не так. Говорить не хотелось. Боже мой и 15 пропущенных от Моники.

Я прополоскал горло, сделал себе воды с лимоном, взял таблетку от головной боли. Сейчас полегчает. Вернулся на диван. Сел, но решил, что пойду в кровать, полежу.

Спать не хотелось. Странное ощущение, никуда не надо идти. Сколько я вчера выпил? Дома наверное был в 18:00. Просмотрев еще раз телефон, я обнаружил, что я первый позвонил Монике.

Вообще не помню. Потом она мне звонила. Интересно, что я ей наговорил. Я усмехнулся. Плевать. Звонок был сделан в 20:05. Наверное я спал с 9 вечера.

Я не хотел думать про работу, ипотеку, которую надо оплачивать. Допустим, я смогу оплатить полгода. А потом?

Я лежал и смотрел в потолок, боль начала проходить. А еще — машина. Надо позвонить в гараж. Потянулся за телефоном, еще рано. Время начало тянутся медленно.

В голову ничего не шло, надо было вставать и что-то делать. Вопрос стоял — что именно?

Для начала, я решил привести себя в порядок. Принял душ, заварил себе кофе. Поехать к родителям без машины, не вариант. Надо будет объяснять, а что-то придумывать мне не хотелось. Семью обманывать нехорошо.

Звонила Моника. Так рано! Меня это даже взбодрило. «Ну что, детка, поиграем в наши игры?!»

— Дорогой, я за тебя волновалась. Привет! С тобой все в порядке? Вчера обещал заехать, я приготовила ужин.

Я слушал ее без эмоций. Фальшивка.

— Да, привет! Я тебе вчера звонил, надрался.

— А у тебя разве не было курсов в судостроительной школе?! А что за событие?

Тут я вспомнил, что я наврал ей, что у меня курсы.

— Я перепутал, — просто сказал я.

— Так что случилось?

— Ничего. Просто напился, — я не хотел выдавать себя, что я ничего не помню.

— С тобой все в порядке?

— Да, я дома, собираюсь на работу. На другом конце провода облегченно вздохнули. Какая она все-таки предсказуемая.

— Ты вчера что-то сказал, я не совсем поняла, поэтому хотела спросить. Что ты мне вчера говорил?

— По поводу? — спросил я.

Она странно говорила, заметил я. Совсем не в ее стиле.

— Ну… Там… Ты что-то знаешь, потом говорил про создание семьи настоящей. Честно говоря, ты был пьян, а я была зла на тебя. Потом ты положил трубку. Я звонила, но ты не отвечал.

— Да? Не имеет значения.

Резко для себя я принял решение: куртку куплю новую.

— Моника, я все знаю, ты мне изменяла. Я больше не хочу видеть тебя в своей жизни. Ты поняла? — четко выговаривал слова в трубку.

— Эрик, нам надо поговорить, я тебе все объясню… Ты неправ…

Я положил трубку. Через секунду раздался звонок, опять она. Все ее интимные фотографии с другими, переписки с подругами — все это пронеслось в моей голове, а глаза налились кровью. Да, как я еще позволял себе быть с ней!? Я снял трубку.

— Да и еще, не звони мне больше никогда. Я знал это еще 6 месяцев назад. Я обращусь в полицию, а у тебя будут проблемы, — зло и почти теряя контроль сказал я.

Она пыталась все время что-то сказать. Я понимал, что поступаю не по-мужски.

— Поняла, ты, меня поняла, шлюха?

И бросил трубку. Меня трясло. Я никогда не говорил таких слов. В моей семье всегда уважали и почитали женщину. А здесь! Шесть лет вранья. Сколько можно продолжать?! Я злился и на себя, и на нее, и на весь мир. Я опять схватился за бутылку джина, но разозлился и оттолкнул ее от себя.

Давай заливай в себя. Еще и пить из-за неё начну. Пить?! Это выход?! Вот чему я научился за все эти годы, так это хорошо проводить время в компаниях. Забыл о родителях, а ведь они мне все дали. Мое стремление быть самым востребованным специалистом прошло со знакомства с Моникой.

Она не виновата, это я слюнтяй и был с ней все эти годы. Она вертела и делала со мной, что хотела. Даже в постели. От этой мысли меня затошнило. Я пошел в туалет проблевался. Да, вчера я перебрал.

Опять привел себя в порядок, ощутил вчерашнее спокойствие. И решил поехать на автобусе к родителям. Туда, где уютно и душевно, пока отец на работе поговорю с мамой спокойно.

Потом братья и сестра вернутся с учебы. Поиграю с Ричем. Собака, которую я подарил родителям, сразу как только купил дом. Я понял, как мне не хватает этих теплых моментов. От этих мыслей, я наконец-то расслабился. Сейчас все будет правильно, и никаких женщин.

Пока я ехал на автобусе, я перебирал все шесть лет с Моникой. Много хорошего. Может дело во мне?! Я бы мог сделать больше, стараться больше, не быть таким самоуверенным кретином.

Секс был превосходным, но это оказалось для нас не главным. В последнее время не было нежности. Обыденность, секс стал, как дорога, по которой ездишь каждый день. Там не было чувств! Зачем я думаю об этом?

Я глядел в окно автобуса. Хороший октябрь выдался. Но каждый день был уже немного прохладнее, чем вчера. А сегодня, может, пойдет дождь. Тучи заполонили небо. Мое настроение было такое же.

Я не понимал, чего ей не доставало. Да, я был неопытным в начале, но потом я все освоил, чему она меня научила. Даже думал, что чувств между нами нет предела.

Я доверил ей все — и тело и душу на 150 процентов. Я думал сделать предложение, когда мы вернулись из отпуска из романтичной Италии. Потом пошло что-то не так. Я вышел из автобуса и вдохнул свежий воздух.

Дверь открыла, конечно, мама. Рич терся об ноги и поскуливал, ожидая своей порции объятий. Мать обняла, спросила, что буду кушать? И только потом спросила:

— Ты не на машине?

— Она сломалась. Ничего страшного. Через неделю заберу.

Она недоуменно кивнула, ничего не сказав. Тут вышла бабушка, она переехала к нам. Не осталась там, где все напоминало о любимом. У них, говорят, была полная идиллия с дедом. С ней я познакомился уже здесь.

— Привет!

Пока я рассказывал, что произошло с машиной в легком варианте, думал говорить или нет про работу. Однозначно, не хотел. Они же гордятся мной. Начнут раньше времени поднимать панику.

Отец, как всегда спросит: «Все ли я делал на 100 процентов?» Это его любимый вопрос. Он говорил, если делаешь все от души, и все силы отдаешь делу, потом чтобы не случилось, твоя совесть будет чиста. Он часто — повторял, если у меня что-то не получалось в школе. Сейчас я был не уверен, делал ли я все на все 100.

Мама рассказывала про младшую сестру, что учится хорошо и увлечена музыкой. Мне нравилось слушать голос матери. Спокойный и уверенный. Все новости сводились к тому, что все стараются. У братьев был трудный период, но он прошел. Слава Аллаху, — добавляла мама.

Мы не соблюдали обычаи и традиции, отец сказал, у каждого есть собственный выбор. Если кто захочет, придет к Аллаху сам. Это было очень странно в мусульманских традициях. И друзья и знакомые из мусульманской среды, кто это узнавал, не сильно приветствовали.

Поэтому мы старались не выставлять на показ нашу жизнь и создали свой уютный мир. А отец дал нам полную поддержку: «потому что живем мы в свободной стране».

А еще говорила бабушка, потому что его отец, то есть мой дед, был очень религиозным и строгим человеком. Когда мой отец задумал переезд в другую страну, дед долго злился и выговаривал, что нет места истинному мусульманину в неверной стране.

Дед остался при своем, а мой отец переехал в Германию, чтоб дать нам лучшую жизнь. Они прекратили общение, а папа проговорился один раз: «Что это за религия, которая встает между отцом и сыном?!» Тут мне вспомнился вчерашний таксист Хосе, он же сделал точно так же, уехал от солнца, чтобы дать лучшее своей семье. Как же погано мне было! Я старался слушать мать.

Нет, я пока не буду говорить, что меня уволили. Скажу, что дали выходные. Мы пили чай с ванильными плюшками. Мама воодушевленно рассказывала про всех. Если заставлю их волноваться, нарушу их умиротворенный быт. Вот мама улыбается и повторяет, что все хорошо.

И братья образумились, был у них период, когда они не ночевали дома то один, то другой. Потом отец их успокоил своими нравоучительными разговорами. Отец авторитет. Интересно, когда у меня будет семья, смогу ли я быть таким же примером для своих детей? От этой мысли мне стало очень тепло и я заулыбался по настоящему, впервые за последние сутки.

— А с Моникой как? — поинтересовалась мать. А бабушка склонила с любопытством голову, даже прищурив левый глаз.

— Мы расстались.

Очень легко сказал я. Мама охнула и села на стул.

— Как? Что-то произошло?

— Все в порядке. Мы пришли к решению, что мы очень разные, — я подумал, что подробности их огорчат, и больше они разочаруются во мне.

Я не привык обсуждать наши личные отношения. Я всегда думал, что их это не касается. Здесь я выстроил стену: вот моя семья, а здесь — Моника.

— Да, бывает, сынок, — качая головой, согласилась мать. — Главное — не потерять себя в этом современном мире.

Бабушка тоже кивнула головой. Честно говоря, чувствовалось облегчение, как будто снял очень тяжелое пальто с себя. Моя семья и Моника были равнодушны к друг другу.

Ей изначально не нравилось ездить в этот загородный дом. Она скованно себя здесь чувствовала. А я в свою очередь не настаивал. Родители тоже не вмешивались и сохраняли вежливо дистанцию.

— Зато сейчас я смогу больше находится с вами.

Подошел к бабуле и приобнял ее. Она коснулась моей головы, как бы благословляя. Бабушка Руфина жила с нами уже 10 лет, она понимала на немецком все, разговаривала простыми предложениями. Отец решил говорить на языке страны, в которой мы живем.

Поэтому бабушке пришлось понимать немецкий. Зато она создала алжирский уют. По ее просьбе, мы покупали лампы, коврики, вышивку. Было интересно. Ее комната напоминала остров нашей культуры с благовониями и узорами. Алисия даже захотела платок носить, но этого ее порыва надолго не хватило.

Как здорово быть дома! Слышать мамин голос и бабушкино поддакивание всему происходящему. Как будто она соглашалась с жизнью и всеми ситуациями. При этом она всегда улыбалась, чтобы ни говорили. Иногда мне казалось, что она не понимает. Но задав однажды вопрос, она меня сразила деталями, которые я сам пропустил, когда слушал мать.

С приездом бабушки, наша двухкомнатная квартира, в которой я сейчас живу, совсем стала маленькой. Родители вставали рано и ложились поздно, они заняли зал. Алисия с бабушкой ютились в маленькой комнате, а я с пацанами во второй.

Вот так теснились, зато все вместе, шум стоял всегда. Я занимался в основном в бабушкиной комнате. Было сложно, места не хватало. А тишина наступала только, когда ложились спать.

Были счастливы и беззаботно радостны, когда переезжали в новый огромный дом. Я сказал только матери, а для отца это стало сюрпризом. Он плакал, первый раз в жизни я видел это. Я его привез сюда и отдал ключи. Он обнимал меня и хлопал по плечу. Приговаривал: «Я горжусь тобой, сын мой! Горжусь!» Таких проявлений чувств я больше у него не видел.

Это был 4-х комнатный коттедж, с большим залом. Парни так и остались жить в одной комнате. Зато у родителей наконец-то появился свой угол, бабушка отдельно, Алисия жила в моей комнате.

Как только я приезжал, она уходила спать к бабушке. Большая просторная кухня. В подвале были несколько складских помещений и огромный гараж. Еще красивая терраса, где летом по вечерам мы собирались пить чай.

Двор, мама украсила цветами и ягодными кустами, за домом расположился небольшой сад-огород. Там маму и бабушку в летний период можно было застать на четвереньках. Соседи спокойные, а виды божественные!

Я тоже гордился собой. Это обошлось мне в приличную сумму, которую надо выплачивать. Дом, в котором я не мог проводить много времени. Монике не нравилась эта деревня! Я усмехнулся сам себе.

Не важно, — думалось мне сегодня. Я смогу и заработаю. Пойду на стройку работать инженером или каменщиком, кем возьмут. Лишь бы видеть, как моя семья счастлива.

Я даже заметил, когда они переехали, все спокойнее стали. Каждый забредал в свой личный угол и занимался любимым делом. Мне не терпелось всех увидеть.

Наши обеденные посиделки превратились в приготовление ужина. Я спросил у женской половины, могу ли чем-то помочь, они рассмеялись и сказали — не мужское это дело — готовить.

— Ты можешь отдохнуть, поднимись к мальчикам или к Алисии, — предложила мать.

— Мне нравится больше у бабушки.

В ответ бабушка только кивнула головой.

— Иди, конечно. Не беспокойся, если уснешь, к ужину разбудим, — мама перевела бабушкин кивок.

— А отец во сколько придет? И все остальные?

— Да, они приходят все к ужину. У тебя есть время отдохнуть, хорошо, что тебе дали выходные, ты выглядишь уставшим, — обеспокоено сказала мать.

— Мам, все хорошо. Ты права, пойду отдохну.

Я поднялся на второй этаж, вдыхая запахи родного дома. Вот я дурак, что не ездил сюда, — подумал я про себя. Также заметил, что появилось больше новых вещей и уюта в арабском стиле. Значит дела у отца идут хорошо.

Мне сложно представить, что отец содержит всю семью на свой доход от строительства. Мать раньше подрабатывала, присматривала за чужими детьми и делала несложные переводы. Когда переехали сюда, отец сказал, что дом большой и за ним нужен присмотр. Я пытался давать ему деньги, но он наотрез отказывался, говорил: «Собирай на будущее своей семьи. Ты и так много сделал для нас!»

Мы договорились, что если мне нужна будет помощь, я должен буду сказать ему. Нет, пока буду молчать про увольнение. А то он скажет маме, мама бабушке, бабушка Алисии, а та пацанам. И нарушится эта священное спокойствие. С этими мыслями я завалился в кровать и стал проваливаться в сон.

София

Мы были красивы и готовы «выйти в свет» около 10 вечера. И уже на выходе встретили Марию. Она выздоровела и очень хорошо выглядела. Мария нас крепко обняла, как родных.

А я почувствовала тяжесть в груди, возможно, мне не хватало объятий близких людей. Мария для нас была на самом деле, как родственница.

Был один раз, когда мы приехали к ней, и застали ее в тяжелой ситуации. Она была больна и нужны были срочно деньги на лекарства.

Доход, который можешь получить от хостела, небольшой. И как выяснилось потом, перед своей болезнью, Мария затеяла ремонт. И все сбережения ушли туда. Дома в центре Мадрида старые, потребовалось больше денег и времени, чем планировалось. И еще эта болезнь.

В общем, тогда мы ей помогли. Мы это успешно забыли, а она это помнила.

— Рики ты свободен. Можешь идти по своим делам, — обратилась Мария к сыну.

— Можно я с ними пойду? — по-детски, сказал он.

Все засмеялись.

— Конечно, если они не против.

И, обращаясь к нам, добавила:

— Возьмите подрастающее поколение, я хоть буду спокойна. Он похоже уже готов.

Дружно выйдя из дома, мы направились в сторону проспекта Гран Вия, встретиться там с новыми знакомыми и оттуда уже решить в какой бар пойти. По дороге, как обычно, большей частью говорила Елен.

Мы решили опоздать на встречу и зайти сначала в аргентинский гриль. Это дешевый ресторанчик готовил быстро и вкусно. А так как мы не ели очень давно, это было просто отличной идей.

— Сколько тебе лет? — спросила у Рика.

— 18.

— То есть тебе было примерно 12 лет, когда мы закончили свои заезды в Мадрид. И не забыл нас?

— Да, примерно так. Вы как ураганы врывались в нашу тихую обитель. Вас захочешь, не забудешь, особенно Елен. И мама про вас все уши прожужжала. Мои девочки, мои девочки… Все годы, особенно под новый год. Помните, когда вы с подарками пришли, а потом пошли все вместе есть виноград под часами. Было море народа, не протолкнуться. Это было здо́рово!

— Ого, а я и забыла уже! Точно это в самом начале нашей учебы, — сказала я.

Мы сделали заказ, пообсуждали, как изменился Мадрид, быстро покушали, выпили по бокалу вина для настроения. Не переставая смеялись, вспоминая старое. А Рикардо воспроизводил прошлое с точки зрения 12-летнего мальца. Наше поведение оставило большое впечатление в его памяти.

Он хотел оплатить счет, но мы сказали, что он нанятый нами гид и зарплату уже получил в виде ужина. Мы веселились!

Выйдя на улицу, я втянула запах Мадрида, как хорошо-то, то ли от вина, то ли от моего внутреннего состояния.

И мы смеялись. Обстановка: «Студенческая атмосфера Рики и 30 летних теток «вспомнить былое».

— Мне нужно развлечься, а Софи срочно секс, — подтолкнув меня вперед выдала Елен.

— Не развращай молодежь, — ответила я.

Вот это мне не очень в ней нравилось. Елен всегда знала лучше меня, что мне нужно. И не стала акцентировать, чтобы не портить настроение.

Я шла и поражалась, как уживаются два человека в Елен. Если бы у меня произошло расставание с парнем с такими слезами и горечью, которые я видела, наверное бы не смогла никуда идти веселиться еще бы месяца два. Только лежала бы на кровати и смотрела мелодрамы. Сегодня ее слезы были искренними и я сочувствовала ей. В этот раз это не очередное шоу маленькой Елен.

— А тебя не смущает, что ты едешь с тетками потусить? — весело спросила я.

— А вы себя в зеркало видели? От Елен я был в восторге, даже пытался подглядывать в ванной, когда мне было 11 лет.

В этот момент ему прилетел веселый подзатыльник от Елен. Ойкнул, посмотрел на меня и продолжил.

— А ты какая-то воздушная, иногда, как будто не из этого мира. И молчишь, смотришь этими глазищами, и думаешь себе что-то.

— За мной подглядывал? — улыбаясь уточнила я.

— За тобой нет, — серьезно ответил он. — И это даже прикольно ходить с девушками старше себя, вы интереснее любой моей сверстницы.

— А откуда ты такой умный взялся? — заигрывала Елена, взяв Рика за подбородок.

А мне было немного обидно, почему за мной не подглядывали. От этого еще и смешно.

— Где ты учишься? — спросила я.

— На экономиста сейчас. Правда мне нравится больше искусство. И вообще вы классные! Он зашел в середину и приобнял нас обоих.

Мы подошли к назначенному месту и увидели нашего знакомого Андреаса. Он нам махал руками изо всех сил, чтобы мы его увидели. Мы ему ответили тем же и засмеялись.

С Андреасом пришло еще два друга. Руд и Нейл — оба красавца. Мы зашли в бар и заказали по коктейлю, ночь предвещала быть интересной. Самым неярким, но, на мой взгляд, утонченным из них был Андреас. Я смотрела на него, надеясь, что интуиция меня подвела.

Разговор проходил на спаниш-инглиш. Как оказалось Рудольф приехал из того же города, что и Андреас, еще год назад. Освоился и говорил на испанском неплохо. А Нейл из Англии.

Руд и Нейл — 100 процентов геи. Пока сидим, еще не понятно, они пара или нет. Елен это тоже поняла, но ее кажется не очень беспокоило. Она веселилась от души и заигрывала со всеми подряд. Рика тоже ничего не смущало. В непринужденной обстановке расслабилась и я.

— Вы пара? — беспардонно спросила Елен.

Они засмеялись и переглянулись. Мы все выжидательно улыбались. И начали весело кивать. И смех перешел во всеобщий хохот, когда каждый смеется о своем.

— Я же говорил, что мы превосходная пара, — Руд обхватил руками лицо Нейла. — Но, нет, мы не пара, я не во вкусе Нейла… Мы хорошие друзья. А вы? — Руд кивнул на меня с Елен.

Взрыв хохота.

Я решила вставить свое слово:

— Нет, мы не лезбиянки. Но очень любим друг друга. — Взглянув быстро на Андреаса.

Новый взрыв смеха.

— А кто с кем? — показывая глазами на Рикардо и Елен, в свою очередь, спросил Андреас.

Он заметил мой взгляд. Я его чувствовала.

— Вы не поверите, никто ни с кем. А у вас?

— Честно говоря, мы пробовали с Рудом, — но ничего не вышло, мы разные, — сказал Андреас, глядя на меня.

Я от неожиданности покраснела. Мое состояние оказалось в глубоком плие, где не рассчитав силы, я так и осталась в нем.

— Оо, — сказала Елен и быстро сменила тему. — Надо решить, куда идем. У меня настрой потанцевать и у моей подружки тоже. Не зря же мы здесь остались.

Выяснив важные моменты, наша атмосфера медленно перетекала на другой уровень, более интимный. У меня же упало настроение из-за новости Андреаса.

Странно, но меня продолжало тянуть к нему. Давно забытое чувство. Хотелось задать ему кучу вопросов, но это не в моем воспитании. Еще я начала беспокоиться, как я поеду на работу.

Ребята рассказывали смешные истории, как они переезжали, какая разница в менталитетах. Было очень шумно, и все высказывались, перебивая друг друга. Я открыла для себя, что немцы очень даже общительны.

Андреас не переставал поглядывать на меня. Надо будет выяснить. Что со мной не так или с ним?!

Для начала, мы решили по дороге заходить в бары, которые нам нравятся. Все должны выбрать по одному. Также захотели пойти сделать фотографии в том же месте, где мы сегодня познакомились с Андреасом. Шумно! Народу на площади, несмотря на то, что так поздно, было много.

Постепенно от выпитых коктейлей блаженство накрывало меня. Я поддерживала эту магию, которая возникла внутри нашего общества. Чувство легкости и непринужденности. Мне казалось, как будто я была с ними, и в то же время, смотрела на эту дружную компанию другой стороны дороги.

Рик был местный и давал много полезной информации. Для своих лет он был очень смышленым. И наливал нам с Елен меду в уши, как мы его вдохновляли. Нейл добавлял свой шарм, когда начинал говорить на испанском со своим английским акцентом. Руд, самый серьезный обаяшка, с Рикардо он подшучивал на испанском над Нилом и Андреасом. Елен решила забрать все внимание себе.

А мы с Андреасом продолжали странно переглядываться. Мне очень хотелось прикоснуться к нему. Может Елен права, мне нужен просто секс.

И тут понеслось… Один бар, другой, зазывалы неплохо работали. На улице стало прохладнее, хотя от нашей группы парил жар. Я давно не пила и в голове был красивый с пузырьками волшебного тумана.

Я уже несколько раз приблизилась к Андреасу, и мы даже шли за руки несколько минут. И было очень, очень весело. Я останавливала себя, понимая, что завтра мне за руль и нужно контролировать ситуацию.

Добравшись до очередного диско мы все были на одной волне: где-то там — за периметром дозволенного. Пребывая в облаке разврата и ощущений, мы танцевали, прикасались к друг другу, обнимались и целовались. Я не веселилась так долгое время. Маленький Рик тоже распоясался, пытался меня поцеловать несколько раз.

Волнение во мне вызывал только Андреас. Был момент, когда он притянул меня в танце и мы нежно обнялись, он поцеловал меня в шею. Между Андреасом и мной определенно было что-то трогательное, или я ошибалась. И если прикасался, его руки чуть дрожали. В ответ я только улыбалась.

Елен же перецеловалась со всеми и переобжималась. Наши мальчики несерьезно проявляли свою ревность, когда она привлекала вниманием других. Кажется Руда она заинтересовала, он при каждой возможности немногословными пошлыми действиями показывал ей это. Рик же смотрел на все заинтересовано.

— Может пора расходиться? — этот вопрос поднял самый молодой из нас. — Время четыре часа.

Его предложение вызвало смех.

— Кто за кем присматривает? — Елен притянула его к себе.

— Мне тоже надо поспать, хотя бы часа 3, чтоб быть в форме, — согласилась я.

Внезапно Руд предложил:

— Может к нам и там продолжим.

Я стала отказываться. А Елена… Сукина дочь, она согласилась. Я встала в позу, что я иду домой, надеясь, что она передумает. Ведь она обещала. В итоге, наших препирательств, я сказала:

— Делай, что хочешь я иду в хостел. И выезд планируется в 7 утра.

Развернулась к ним спиной. Она сказала мне вслед:

— Какая ты скучная!

Я и так смутно представляла, как завтра работать, то есть уже сегодня. Мы с Риком пошли в сторону дома, нас догнал Андреас, сказал:

— Я вас провожу. За нее не беспокойся, ребята хорошие. Руда я очень давно знаю не обидит.

Я и обрадовалась, и нет, тому, что Андреас пошел с нами. Чем больше я была выпившей, тем больше я себя контролировала. «Может и спрошу?» — подумала я.

— Ты живешь с ними? — спросил Рик у Андреаса.

— Нет, я пока снял гостиницу, не хочу напрягать своим присутствием, еще пока сложно находиться всем вместе, — ответил Андреас.

— Так у вас с Рудом было все серьезно? — продолжал спрашивать Рик.

В этот момент я была очень благодарна за эти вопросы. В то же время я была не готова к его ответам.

— Мне казалось, что да, — задумчиво произнес он.

В этот момент мне захотелось заплакать. Ничего не осталось от того веселого настроения. Слезы подступили совсем близко. Мы подошли к подъезду, и мое разочарование тоже подкатило комом к горлу.

Я опустила голову, слеза уже катилась по щеке, я смахнула ее только тогда, когда она дошла до подбородка. Ребята заметили. Слезы побежали быстрее, и я расплакалась, еще больше жалея себя.

Андреас первым подскочил.

— Что случилось? Ты из-за Елен? — озабоченно спросил он, при этом обняв меня.

Мне так много хотелось высказать, но я только всхлипывала.

— Да, не беспокойся. Дура она, — растерянно сказал Рик, на лице которого было написана озабоченность.

— Мы не можем решать за других людей, что им нужно делать. Пусть развлекается. Я уверен Нил и Рудольф не сделают ей ничего плохого, только хорошее, — попытался перевести все в шутку Андреас.

Я уже взяла себя в руки, не тряслась, а прижалась к куртке Андреаса. И тихо наслаждалась его запахом, который успокаивал.

— Да, вы правы, — она в отпуске, — тихо произнесла я, понимая, что причина вовсе не в ней.

— Ну, давай зайдем в бар, посидим еще, — предложил Андреас.

Я подумала о Руде и отказалась, приходя в себя.

— Все нормально. Спасибо.

Сама уже искала оправдания в своей несвежей голове. Просто много эмоций за один день, я давно так классно не проводила время.

Слезы прекратились. Я отодвинулась от объятий, Андреас в это время наклонился и прошептал: «А танцуешь ты супер!» Я отстранилась и улыбнулась. Рик уже открыл дверь.

— Телефон, дай мне свой телефон, — хрипловатым голосом спросил Андреас.

— Да, точно, у нас даже нет телефонов. Скажи Елене, как проснется, пусть приезжает на автобусе. Я ее встречу на станции.

— Конечно, ты, пожалуйста, не волнуйся, все будет хорошо с ней, — очень неестественно сказал он.

— Да, да, все хорошо, — сказала я.

И мы, наконец-то, зашли в подъезд.

— Если бы я не знал, что он был с Руфом, со стороны вы смотритесь с Андреасом, как влюбленная парочка, — улыбаясь произнес Рик.

— Что ты придумываешь? Много ты понимаешь в чувствах? — злясь на свою слабость и слезы, с утверждением спросила я. У тебя были хотя бы серьезные отношения?

— Да, они у меня и есть. Она сейчас, правда, учится в Саламанке.

От услышанного, я неожиданного остановилась.

— Что? Ты общался сегодня почти со всеми самками. И целовался с Елен и со мной…

— Ну и что, — улыбаясь сказал он.

Мне больше не хотелось продолжать разговор, я почувствовала нависшую усталость. Хватило бы сил умыться, возможно, я старомодна для этого мира, — подумала я.

— Прости, если обидел тебя, я не хотел. А можно мне тоже твой телефон? — извиняясь спросил Рик.

— Да, и передай Марии, пожалуйста. Я хочу в с ней поговорить потом.

— Конечно. Обязательно, — кивнул головой он.

Умывшись, я рухнула в постель. И показалось, что уже в следующую минуту зазвонил будильник.

Вспомнив все, что было. Я грустно улыбнулась и тихо начала собираться. В хостеле еще все спали. Почему я вчера так себя вела? Эти слезы! Боже, что обо мне подумают. Правильно Елена сказала, скучная, да еще и с соплями… И она, конечно же, не придет.

Когда я выехала на трассу, я с ужасом поняла, что не рассчитала время. Время пробок в Мадриде начинается рано, особенно из центра и на выезде на трассу «А-Карунья». Даже, если я возьму дорогую платную дорогу, я не успею к 10:00. Нужно еще заехать домой переодеться. Предупрежу начальницу. Если будут туристы, пусть пошлет кого-нибудь вместо меня.

Минуты на светофоре, и я опять почувствовала эту безысходную грусть. Я думала, что я буду не одна хотя бы эту неделю. А все равно одна. Друзья это хорошо, но это не то, у каждого свои интересы. Я вспомнила про кота, я так и не позвонила Крис. Да и у Крис свои заботы. О любимом муже и сыне.

Не хотелось себе признаваться, но как проснулась, я думала об Андреасе. Тяжело принять и понять другого человека. Может это и есть одиночество, и обыкновенные вещи наполняются другим смыслом?!

Нормально, что на меня смотрят и обнимают друзья. А хочется чего-то большего, глубокого, вот и придумываю.

Выехав на трассу, я решила отвлечься от грустных мыслей. Начала разглядывать пейзажи, не отвлекаясь сильно от дороги. Люблю Кастилию и Леон, отсюда пошла вся настоящая история Испании. Я гордилась этим, а в университете все эти годы искала подтверждение могущества и роли Кастилии в Испании. Светило солнце. Я начала улыбаться. Я счастлива от того, что светит солнце, вижу небо… И правда, помогают эти штучки от моего Пола.

Впереди был тоннель. Возможно, за ним будет совсем другая погода. Это не редкое явление. Со стороны Мадрида чаще солнце, а там за Сьерой Гвадаррама может и дождь, и снег. Мне стало любопытно. Это самая романтичная часть дороги, по моим ощущениям. Вьезжая в тоннель я переключила радио на пентрайв.

Музыка и танцы были моим большим увлечением. С танцами было покончено, но страсть осталась.

В Сеговии есть только одна муниципальная школа по танцам. И когда мне было 4 года, бабушка отдала меня туда. Она мне рассказала, что был какой-то праздник и приезжал балет из России. Я в свои 4 года смотрела, как завороженная. А потом дома танцевала, как могла. Стояла перед зеркалом и копировала, что увидела.

Я это не помнила. Школу я посещала до 17 лет, балет, испанский танец, и в последние три года ввели контемпорари. Потом стала себя чувствовать старой по сравнению с 13-летними девочками. Потом начался университет — новая жизнь. Мальчики. Учеба.

Мне хотелось продолжать танцевать, я находила что-то в интернете и занималась дома. Иногда меня приглашали танцевать на местных концертах. Бабушка была не в восторге, так как моя родная мама была танцовщицей «Погорелого театра», — так бабуля выражалась. До 12 лет я спрашивала бабушку, где мои родители. Но та не могла ничего сказать.

Связь прервалась, когда мне было 6 лет. На мое 6-летие они приезжали. Бабушкин сын, то есть мой отец, находился где-то в Швейцарии или в Бельгии, бабушка не запомнила. Приходили открытки с разных мест. По слухам родители разошлись. Не хотелось думать сейчас о них. Зачем я это делаю?!

Ого! Выехав из тоннеля, я обнаружила дождь. Дождь! Для октября это нормально. Я набрала рабочий телефон, не очень мне нравилось просить об одолжении, хотя сама много раз выручала своих коллег.

— Привет! Мелани, можешь позвать Патрисию.

— А это кто? — сделала вид, что не узнала меня. Отвратительная сплетница и совательница носа в чужие дела. Единственный человек, который мне был неприятен на работе.

— Это София, — взяла я официальный тон.

— Сейчас.

Если взял бы кто-нибудь другой трубку, я могла бы объяснить им ситуацию. Но не Мелани. Она может ситуацию переделать, что потом будет сложно, что-то объяснить.

— Да. Доброе утро! — взяла трубку Патрисия.

— Это София. Доброе утро! Я вчера задержалась в Мадриде и не рассчитала время на дорогу. Я смогу к 10:30, не раньше, быть на работе.

— Привет, Софи! Да, конечно! Здесь идет дождь, туристов пока немного.

— Спасибо огромное. Не знаю, что на меня нашло, забыла про утренние пробки, — начала оправдываться я.

— Не спеши. Мы справимся, — коротко ответила Патрисия и положила трубку.

Я даже представила, как она это изящно сделала. Она очень красивая женщина, ей под 50, она прекрасно выглядит. Может, потому что элегантно одета, и у нее мягкие манеры в разговоре, в движениях. Мне кажется она даже дома в тапочках на каблучках ходит. Патрисия очень умная и хороший организатор. Дисциплина и порядок в офисе поддерживается благодаря ей.

Я хотела бы походить на нее, но это невозможно. Быть совершенством в отношениях, в обществе, в семье и на работе. Она идеальна. Я подумала о бабушке, какая она была в ее возрасте. Грустно, у меня из семьи только кот и то голодный. Я начала уставать от своих похмельных мыслей.

Оставалось совсем немного. И я включила погромче радио. Где-то прочитала, что музыка очень влияет на наше состояние. Поменьше слушать тоскливой, побольше с мажорными нотами. Мне нравится всякая музыка… в зависимости от настроения.

Мне вспомнился вчерашний сумасшедший вечер. Я начала улыбаться. Здорово было, если бы еще не распустила нюни в конце. И Рикардо оказался смышленый. Хорошо вписался в нашу компанию 30-летней молодежи. Интересно, как моя подруга там?

Эрик

Семья — это самое главное, что есть в моей жизни. Остальное все пустяки, отношения, любовь, деньги. Оно прилагается само собой, когда у тебя есть семья.

Надо полагать, что мать заметила похмелье, но не стала допытываться и комментировать. И я очень благодарен ей. Меня разбудил отец, я проснулся от его прикосновения. Я считал его очень серьезным, правильным и немного холодным. И вот он приобнял меня и сказал:

— Как ты сынок? Пора ужинать! Еда, это то, что дает нам силы справиться со всем миром. Все уже собрались, — вполголоса сказал он.

— Пап, все хорошо. Ничего себе я заснул! А что так тихо?

Оказывается, я проспал почти 3 часа.

— Ооо, мать им строго приказала, сидеть и не шуметь, чтобы тебя не разбудили. Сказала, что ты очень устал. Ну, вставай! — похлопал опять меня по плечу.

Когда я спустился, все уже собрались за столом. Стол был накрыт празднично, видимо в честь меня. Алисия налетела на меня и обняла. Я был для нее дядя, в одно и то же время, авторитет и взрослый, с которым можно подурачиться и, иногда, попросить денег на новую безделушку. Я их баловал и братьям тоже подкидывал. Отец это не приветствовал: «Пусть сами всего добиваются, как ты. Тебе в их годы никто не помогал. Ты учился и работал!»

Про сестру ничего не говорил, считал, наоборот, что женщин надо задаривать подарками. «Они беззащитные существа. Чем больше в о них заботишься, тем больше тебе воздается богом. Только по настоящему, без задних мыслей!» Великий мудрец мой отец. Моника была для меня всем, тут философия отца не подошла.

Я поздоровался с братьями, по-мужски, обнялись. Они еще больше вытянулись и возмужали. Мама и бабушка приветствовали меня довольными и светлыми улыбками.

В нашей традиции, за столом обсуждать, как прошел день. Алисия рассказывала какую-то, по ее мнению, смешную историю. У Майкла ничего особенного, он был не разговорчивый сегодня. Отец никогда никого не допрашивал. Нужна будет помощь, сами расскажут, если нет — справятся.

Я, в свою очередь, опять рассказал про аварию. Мы долго сидели за столом, потом пили чай, мама сделала сладости из орехов, мои любимые. Я забыл это ощущение семейных застолий. Никто не хотел расходится, первой сдалась бабуля. Алисия и мать ушли приготовить для меня постель.

Осталась только мужская компания. Следовало сказать самому про Монику, возможно мать сказала, но я не уверен.

— Как на личном? — отец поинтересовался, читая мои мысли.

— Мы расстались, — просто сказал я и как-будто еще одно тяжелое пальто снял. Братья заинтересованно смотрели на меня.

— Да, правильно — надо ценить свою жизнь. Мы не можем находится с теми людьми, которые предназначены не для нас, — про философствовал отец.

— Ого, — сказал Омар. Я чувствовал, что он хочет съязвить, но сдержался.

— Мне она всегда казалась, что она не для тебя. Вы такие разные. Даже продержались пять лет. Это точно? Но может еще помиретесь, — сказал Майкл, пожав плечами.

— Тцц, — отец адресовал это Майклу.

— Нет, это окончательное решение и обоюдное, — ответил я.

Я догадывался, что они еще пообсуждают мое расставание, а сейчас немного жалеют меня.

— Да, всякое бывает, — поддакивал отец.

Пришла мать, и мы начали расходится.

Я проснулся на следующий день поздно, к тому времени уже все разбежались по работам и учебам. Я решил, что не буду вскакивать, как ошпаренный кипятком. И первый раз за долгое время наслаждался тишиной и мягкой постелью. Я просыпался и засыпал снова, слышал внизу приглушенные голоса. Потом вновь дремал, и только к 9 часам решил встать.

Спустился на кухню, в доме было тихо. Я догадался, что мать и бабушка в саду, копаются на своих грядках. Сейчас осень, и работы там полно. Я приготовил бутерброд и кофе, переоделся и вышел на улицу. Подморозило и было приятно дышать.

— Ну, что же ты не сказал, что проснулся? Я бы накрыла на стол тебе завтрак, — сказала мама немного разочарованно. Как спалось?

— Мам, все отлично, я выспался. А где Рич?

Обычно он выбегал и пытался повалить меня всем весом.

— У него невеста соседка, так он там забор обнюхивает.

Мы рассмеялись. И Рич уже приближался, деловито махая хвостом.

— Скажи, что нужно помочь, я отдохнул и мне нужно чем-то занять себя, — попросил я. Пожалуйста, придумай мне занятия.

Я не хотел слышать отговорки. Я выразил это все на своем лице.

— Хорошо. Нужно вскопать грядку для зимнего чеснока. Лопата в сарае. Место тебе покажет бабушка. А я пойду домой приберу.

Я стоял и улыбался, они никогда мне ничего не давали делать, только заставляли отдыхать и отмахивались. «А другие на что?!», — имея в виду Омара и Майкла.

Я душевно поработал, поэтому к обеду была приятная усталость. Бабушка причмокивая говорила: «Хорошо, хорошо». Я чувствовал себя полноценно, на все 10 баллов. Надо было только решить, что делать. Я думал уехать куда-нибудь, чтоб сменить обстановку. И вот, копая грядки и прогуливаясь по улицам поселка, я все не мог решить, куда поехать и где сделать перезагрузку.

Было несколько вариантов, Испания, навеянная таксистом, или съездить на историческую родину в Алжир… Ответ не приходил.

Вечером я всех братьев и сестру поджидал в большой комнате. Пролистывая журналы и книги. Первой пришла Алисия. Как всегда, набросилась на меня. Я посадил себе на колени и начал спрашивать про подружек. Ее очень вдохновляло.

— А ты почему с Моникой не приехал? Ты с ней поссорился?

— Не, мы больше не будем вместе жить.

— Ааа, сказала она. Мне она очень нравилась, ну там — как одевается, прическа и я хочу ногти, как у нее, длинные такие, — сказала сестра про Монику. — Только я стеснялась к ней подойти, даже поговорить.

— Да уже, мисс неприступность, — вспомнил я ее холодность к моей семье. Даже мама ее опасалась, что уж говорить о надоедливой девчонке…

— Надо быть смелее, — я ущипнул Алисию за нос.

— А ты встретил другую?

— Нет еще.

— Ну, как встретишь приходи с ней, я посмотрю, подходит она тебе или нет.

— Обязательно, — пообещал я.

И мы рассмеялись. А сам подумал, не скоро это еще будет. Ох, не скоро! Да и ладно!

За ужином опять все собрались. Все были довольные, расслабленные. Только Майкл немногословен и сдержан. Это на него не походило. Он был самым веселым и жизнерадостным из нас. Я решил с ним поговорить после ужина. Мы вышли во двор. Было темно и прохладно, только от других домов были проблески света. Чувствовалась осень, стоял запах вскопанной земли и мокрых опавших листьев. Мы сели на скамейку.

— Да, мне этого не хватало, — сказал я Майклу.

— Ты переживаешь? Ну, за Монику? — неловко спросил он.

— Хочешь, я правду скажу тебе, только ты не распространяйся, а то скажут, что я ненормальный, — надеясь, что моя откровенность даст мне его откровенность.

— Давай! Все-таки шесть лет вы держались.

— В общем, нет, я не переживаю, и мне хорошо, что мы расстались. Даже испытываю чувства облегчения, — больше я не хотел говорить из-за чего.

Все-таки ему 18 лет, пусть смотрит на мир ясными глазами. Может ему повезет и ему встретится хорошая девушка.

— А у тебя как? Есть кто-нибудь?

— Нееет, — помолчав, он добавил, — мне нравится одна. Она старше, она на последнем курсе.

— Ого, — весело сказал я, — тебе нравятся старушки.

Пытался я все перевести в шутку. Мне не хотелось, чтобы брат грустил.

— Хм, ничего подобного. Мне просто неинтересно с однокурсниками. Они мне кажутся пустоголовыми, безцельные. Надутые дуры, которым кажется, что все впереди, а они королевы этого мира. На них жалко тратить свое время. А та другая совершенная, целеустремленная и… Ладно, с тобой еще Омар хочет поговорить. У него какие-то проблемы. Но не говори ему, что я в курсе.

Майкл ушел, а я сидел и думал. Вот это младший брат, удивил меня своими высказываниями. Пришел Омар и сел рядом. Молчал. Я не хотел нарушать нашу тишину. Он был самый серьезный из нас всех.

— Мне нужна помощь, — тихо, чтоб никто не услышал сказал он.

— Говори.

— Но отец не должен об этом знать… меня подставили. Я не хочу, чтоб он обвинял себя. Помнишь, я встречался с девушкой из мусульманской семьи?

— Да, конечно. А почему встречался? Вы уже не вместе? — спросил я.

Я думал, у них дело к свадьбе.

— В общем, ее братья, — тяжело выдохнул он. Они подбросили мне наркотики, марихуану, — быстро произнес он.

— Нет, — не веря своим ушам. Почему? Как это произошло?

— Ее семья, когда узнала, что наш отец не соблюдает традиций, стала против наших отношений. Ее братья несколько раз угрожали мне, даже мы подрались как-то. Я не воспринимал всерьез, я думал, попугают и потом смирятся. Ведь у нас с ней серьезно.

— Подожди. А у вас как? — мне надо было понять, насколько у них далеко зашло.

— Сейчас уже не знаю. Она их защищает и вставала на их сторону. А после этого случая, не поверила мне. Я сам ей рассказал.

Он начал быстро говорить. И чтобы никто не услышал, я предложил ему:

— Давай прогуляемся до магазина, расскажешь по пути.

— Пойдем. Вот, она мне не поверила. Помнишь, когда мы с ней только начали, я курил травку, но потом это мне стало неинтересно. Я тоже это ей рассказал. Потом…

Он замолчал и через какое-то время продолжил.

— Когда все началось, я был поражен ее переменами. Это был другой человек, совершенно мне не знакомый. И мы по поводу свадьбы говорили, как только я закончу учится и начну работать.

— Ты не суди ее, семья превыше всего. Она выбрала свою семью. А что с травой? Как они тебе подбросили?

— Я должен быть ее семьей, — он грузно вздохнул. — В университете, когда я проходил через охрану. Охранник попросил открыть рюкзак…

— И…

— И обнаружил, — начал злиться Омар. Позвонил сразу в заведующему кафедры. Меня вызвали. Ставится вопрос об отчислении. Скорее всего, я учиться там не буду, это даст им избежать огласки в полиции. Деканат сказал, не будет заявлять, ситуация может отразиться на репутации университета.

Мне хотелось задать ему вопрос: «Это точно не он?» Но это показалось бессмысленным, он моя семья и неважно оступился он или его подставили. Пока он говорил, у меня уже созрел план, как помощь брату. Единственное, мне надо было понять, какую ответственность он чувствует за свою девушку.

— Я забыл, как ее звали? Фатима.

— Да, Фати.

— Я помогу тебе в университете, по крайней мере, заеду и переговорю. Единственное, мне нужно, чтоб ты сказал, ты будешь продолжать встречаться с ней или нет. Сам понимаешь, от это зависит как я построю разговор.

— Нет, с ней покончено, не хочу иметь дело ни с ней, ни с ее семьей. Тоже мне истинные мусульмане, которые подкидывают «марию»! После этого задумываешься, где эта религия и вера.

Мы дошли до магазина, решили взять мороженное. Я очень хорошо понимал, о чем говорит мой брат. Омар был самым религиозным из нас, посещал мечеть, особенно стал соблюдать традиции, когда начал встречаться с Фатимой.

На обратном пути, мы молчали. Когда уже зашли во двор, Омар сказал:

— Спасибо, но ты не обязан это делать.

— Ничего страшного, если зайду и переговорю. От меня не убудет.

— Но, что ты скажешь?

— Еще не знаю, посмотрим по ситуации.

— А мы за мороженным ходили, — сказал я, входя в дом. По Омару сразу было видно, что ему стало легче. Он улыбался.

— Очень хорошо. Я приготовлю банановый коктейль. Кто хочет? — спросила Алисия. Было шумно бабушка разговаривала с мамой, Майкл с отцом. Пахло ванильными сладостями и специями востока. Птичий дом, все щебетали на разный манер.

Мне хотелось узнать информацию об Алжире. Надо завести разговор. Решить ехать или нет. Может проще позвонить однокурснице? О женщинах не хотелось думать.

Давайте соберем совет по поводу моего путешествия. Как вы знаете, у меня непредвиденный отпуск. И мне хотелось бы послушать вас, куда вы мне порекомендуете, — сказала я громко.

Алисия зашла с коктейлями.

— Подожди минуточку, мне осталось закончить меньше минуты, — попросила сестра.

— Ну, у кого какие есть предложения? — игриво спросил я. — Давайте начнем с бабушки по старшинству. Я бы хотел поехать в Алжир. Что бы ты мне посоветовала?

Я настроился, на интересный рассказ. Но она замотала головой. Все немного поникли.

— Нет, дорогой, мои сыновья умерли, их дети разбрелись по свету. А кто остался, лучше не бередить им душу. Там небезопасно. Выбери лучше другое место. Когда пройдет побольше времени, может тогда, — сказала она очень медленно на арабском.

Я следил за волнениями и беспорядками в Алжире, но не так пристально. А дома мы не обсуждали события связанные с нашей родиной.

— Да, Эрик, она права, там не безопасно. Никогда не знаешь, что произойдет. Может во Францию, ты знаешь французский, поездка была бы тебе практикой. Приятное с полезным, — предложила мать.

— Неее, я был во Франции, — не хотелось бы второй раз. Надо свежее, новое, — воодушевленно ответил я.

А сам думал, что не хотелось бы ехать в те места, где были с Моникой. Я вопросительно посмотрел на отца.

— Спасибо, хотя очень хорошая идея совместить приятное с полезным. Ваше мнение, сэр?

— Я бы на твоем месте поехал в Норвегию.

— В Норвегию? — хором произнесли все мы, даже бабушка смотрела вопросительно.

— Зачем? — улыбаясь спросил я. Что тебя там привлекло, я думал, что ты человек пустыни.

— Там красиво, фьорды. Природа. Зелень. Я передачу смотрел. Когда выйду на пенсию, обязательно туда поедем, — пояснил он и посмотрел на маму.

Сколько тепла было в их глазах. Я раньше не замечал. А для себя поставил галочку: отправить родителей на фьорды.

— Ну, на пенсии, может, и я поеду, — ответил я и все весело засмеялись. — У кого еще есть свежие идеи? Только не Сибирь, что-нибудь теплое. Хотелось бы позагорать и покупаться еще.

— В Испанию, на Канары, — там сейчас прекрасная погода. Там купаться и загорать можно круглый год и от Африки недалеко, — предложил Омар. — Вот тебе тепло и отдых! И можно в Марокко от туда слетать.

— Да ну! Там говорят, геев много и пенсионеров много, — вдруг осекся Майкл. Такие темы мы не обсуждали в кругу семьи. — Ты же еще молодой. Я за Ибицу, — быстро проговорил он. — Хотя в октябре уже, наверное, не сезон!

Все весело засмеялись, переглядываясь. Я сидел, как главный герой и мне нравилось наблюдать за происходящим.

— Алисия, твоя очередь. Если не в космос, то приму твое предложение. Давай, удиви меня.

Алисия улыбалась во все зубы, при этом пыталась придать серьезное лицо.

— Значит ты едешь… Омар барабанная дробь, — сказала она брату, потом снова перевела взгляд на меня. Омар послушно издавал звуки… — Значит… Значит… Ты едешь на Мальту.

— Мальта? — я озадаченно смотрел на Алисию, а все остальные замерли от удивления. — Мальта, я не знаю ничего об этой стране. Только что это остров… в Средиземном море, где-то возле Италии.

— Все правильно, — подхватила опять инициативу Алисия. Я вам сейчас объясню. Первое, до середины ноября можно купаться в море, ты хотел тепла — вот. Второе, почти арабская страна, мальтийский язык очень похож на арабский. Еще это бывшая английская колония, безопасно, и английский язык, второй официальный. Третье, можно записаться, на какие-нибудь курсы английского соединить приятное с полезным.

Четвертое, от курсов тебе новые знакомства и тусовка. Продолжаю? — она по смешному загибала пальцы. И была при этом супер серьезной, как на защите диплома.

— Это еще не все? — По моему, я уже сделал выбор. Я смотрел на Алисию во все глаза и только сейчас понял, какая она уже взрослая. — Да, давай, добей меня.

Я заметил, что остальные тоже смотрят с большой заинтересованностью.

— Богатая историей мальтийского ордена, архитектура и природа. Еще на этом острове снимают много исторических фильмов. Красивое море и бухты. Еще есть островки Гозо и между ними, забыла как называется… он не населен, — она перечисляла взахлеб, чуть заикаясь от волнения.

У меня был только один вопрос.

— Откуда ты это знаешь?

— Вам еще не скучно? Мне мальчик в пятом классе рассказывал, что ездил летом туда в языковой лагерь. А потом я наткнулась в интернете, нахожу это место интересным. Я написала доклад по обществознанию. И мне бы хотелось там побывать.

Для себя я поставил еще одну галочку: надо отправить Алисию в языковой лагерь, только пусть еще подрастет.

Все взгляды сконцентрировались на мне. Я еще не дал ответа вслух, но в душе после второго пункта я мыслями был на Мальте.

— Я еду на Мальту!

Все бросились ко мне, кроме отца и бабушки. Как будто я выиграл миллион. А я подхватил Алисию и начал ее крутить.

— Спасибо, маленькая. Что тебе привезти оттуда?

Мы постепенно успокоились. И стали расходиться по комнатам. Я решил еще посидеть и попросил маму остаться со мной выпить чаю.

— Сынок, хорошая идея? Неправда ли? — начала мама.

Она была права мне нужно было с кем то поговорить на эту тему.

— Да, я могу посмотреть бизнес курс и позаниматься английским. Совершенству нет предела.

— Да, да и развеяться. Алисия меня удивила.

— Похоже она всех уложила на лопатки. Я может тогда подольше отпуск возьму, раз такое дело.

Конец ознакомительного фрагмента.