Камень разлученных сохраняет сине-зеленый цвет только до тех пор, пока ничто не грозит тому, кто подарил его своей любимой. А когда он становится красным, его называют вдовьим камнем… Йоке предстоит выбрать, остаться ему человеком или противостоять Внерубежью ценой всего, что ему дорого. Никто не верит в пророчество о гибели двух миров, но оно сбудется.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Стоящие свыше. Часть VI. Грядущие в пропасть предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
16 июля 427 года от н.э.с. Исподний мир
— Ах какая чудная вещь! — Мамонька поворачивала выглаженную рубашку под разными углами к свету. — Такие рубашки знать по праздникам надевает. Да что знать — такую и Государю надеть не стыдно.
Волчок спрятал улыбку. Рубашку ему накануне передал Зорич вместе с письмами от Спаски. Мамонька выгладила ее к утру и принесла Волчку в комнату.
— Наденешь?
Он кивнул. Конечно, простому гвардейцу не пристало носить столь дорогие вещи — заказать такую вышивку стоило больше, чем Волчок получал за полмесяца. Но издалека это в глаза не бросалось, рубашка была повседневной, а не праздничной, что составляло ее основную ценность и говорило о хорошем вкусе владельца. Впрочем, для Волчка ее ценность состояла в другом.
— Ай, рукодельница! — продолжала восхищаться мамонька. — Ай, умница! Ну что ты надулся, как мышь на крупу? Тебе хоть нравится?
— Нравится, — ответил Волчок.
— Нет, ты просто не понимаешь! Это же какая работа тонкая!
— Мамонька, я все понимаю. И мне очень нравится.
— Ну смотри! Не порви, не испорти. Нарукавники ты надеваешь, когда чернилами пишешь? А то протрешь рукава…
— Да, я надеваю нарукавники. Всегда. Иначе бы у меня вообще рубашек не было. Мне идти скоро…
— Хорошо, хорошо, одевайся. Я на завтрак манную запеканку сделала. С медом хочешь или со сметаной?
Несмотря на кажущуюся скромность рубашки, Красен сразу ее заметил, хотя Волчок не снимал безрукавку.
— Ух ты, разоделся-то! — сказал чудотвор еще с порога. — Откуда такая вещь? Неужели купил?
— Невеста подарила. Купить такое мне не по карману.
— Рукодельница… Не всякая белошвейка за такое возьмется.
Красен явно не выспался и, похоже, мучился похмельем, но был странно весел и даже мурлыкал себе под нос какую-то песенку. Волчок долго сомневался, но потом все же спросил:
— Как прошел ваш вчерашний выезд?
— На самом деле итог его довольно печален, у меня дурные новости.
— А… мне показалось…
— Но сам вечер был неплох, хотя я и отвык от подобных развлечений. И… я сегодня немного влюблен.
Наверное, Волчок слишком откровенно хлопал глазами, потому что Красен поспешил объясниться:
— А что тебя так удивляет? Или ты считаешь, что я для этого слишком стар? Когда мне было столько же лет, сколько тебе, я тоже считал стариками тех, кому за сорок.
— Я вовсе не считаю вас стариком. Но обычно отношения с женщинами у зрелых людей строятся на других чувствах… — усмехнулся Волчок.
— Это ты об Огненном Соколе и хозяйке твоей комнаты?
— Например.
— Огненный Сокол — приземленный человек, тебе не стоит брать с него пример. Хотя, конечно, победы такого сорта ценятся в среде военных, но у низших чинов, а ты собираешься пойти дальше, если я ничего не путаю. А там приняты дорогие подарки, красивые и долгие ухаживания, тайные страсти… Вот что́ ты намерен подарить своей невесте в ответ на ее подарок?
Волчок задумался и ответил не сразу:
— Думаю, домик в Хстове ко дню свадьбы ей вполне подойдет.
— Фу, как это неромантично! Домик в Хстове — это само собой.
— А… что нужно?
— Не знаю. Надо подумать. Больше всего девушки любят побрякушки — колечки, сережки, подвески… Но такие вещи чаще дарят содержанкам, невестам — только по случаю, например при помолвке. Сколько ей лет?
Волчок почему-то смутился.
— Ей? Четырнадцать… Почти…
Красен взглянул на него с удивлением и кашлянул:
— Я бы подарил ей куклу… У тебя еще есть время накопить денег на домик в Хстове. Впрочем, сегодня я влюблен в девушку, которая моложе меня лет на двадцать пять, так что мы квиты. А давай бросим все дела и отправимся в лавку к ювелиру! Может, и я найду что-нибудь такое, что не оскорбит честь юной девушки и ни к чему ее не обяжет…
— Наверное, у вас там есть вещи получше наших… — Волчок испытующе посмотрел на Красена.
— Ювелирное искусство везде одинаковое — либо дешевая штамповка, как твоя золотая булавка, либо — уникальная вещь, как твоя новая рубаха.
— У меня с собой нет столько денег.
— Я тебе одолжу. Пошли. Мне не хочется сегодня сидеть в кабинете. И писать письма третьему легату и Огненному Соколу мне не хочется тоже. Хотя придется. Кстати, завтра мы поедем на Змеючий гребень, на одну или две ночи. Я мог бы поехать без тебя, но скучно торчать там целый день одному, если в первую ночь ничего не выйдет. Да и в дороге будет повеселей.
Ага, Красен собрался встретиться со своим человеком в замке. Как и в тот, самый первый раз, когда заставил Волчка стучать по засову. Надо отправить голубя, может быть, Чернокнижнику удастся выследить чудотвора.
Красен начал с самых богатых ювелирных лавок. Нет, денег Волчку было не жалко, но Спаске бы не понравилось ничего из того, что они видели. И… в самом деле, это напоминало выбор подарка для девки с заставы, только дороже.
Только в четвертой по счету лавке Красен вдруг ткнул пальцем в выставленные на обозрение самоцветы. Лавочник, дертский купец, залебезил вокруг, начал расспрашивать, что ищут богатые гости. И Красен очень быстро выбрал заколку с веткой красной смородины из камня. Работа была тонкая, внутри каждой ягодки сквозь тонюсенькие прожилки просвечивали семечки — словно это была живая, настоящая красная смородина. Хотя сами по себе камни не были дорогими, вещица стоила немало.
— Я думаю, самое то, — довольно сказал Красен. — Со вкусом, но без кричащей роскоши. И ни к чему не обяжет.
После покупки Красена лавочник взбодрился и залился соловьем, рассказывая Волчку, какими полезными свойствами обладают самоцветы, от каких болезней лечат, в каких делах помогают, что означают.
— Вот. Кольцо с сапфиром — сапфир защищает целомудрие и скромность, предохраняет от беспочвенной ревности, это хороший подарок невесте, особенно если у нее синие глаза.
— Я не хочу кольцо… — проворчал Волчок.
— Вот, подвеска с сапфиром. В форме сердечка, в знак любви. Оправа из белого золота.
Волчок поморщился.
— Или изумруд. Тоже полезен для сбережения целомудрия, но больше подойдет к зеленым глазам. Тут золотая оправа.
— А это что? — Волчок показал на подвеску со странным сине-зеленым камнем. Он тоже был сделан в форме сердца, только настоящего, человеческого сердца. И оправлен в золотой ромб — будто распят.
— Это… — Лавочник помедлил. — Камень разлученных. Он родственник кошачьему глазу, вот, посмотрите, характерный блик — будто смотришь в кошачий зрачок. Но этот камень намного дороже кошачьего глаза, потому что обладает свойством предупреждать об опасности. Его дарят перед разлукой, и если цвет его остается синим или зеленым, то с возлюбленным все хорошо. Но если в его глубине появляется красный отлив, значит возлюбленному грозит опасность. Оправа почти не касается камня, чтобы видна была его глубина. Замечу, оправа тоже хорошей работы…
— В самом деле, оправа необычная и камень красивый, — сказал Красен.
— Я его куплю, — кивнул Волчок.
— Это дорогой камень… — скромно потупился лавочник.
— Мне все равно.
Подвеска притягивала Волчка, ему непременно захотелось подарить ее Спаске. Он не верил, что камни могут менять цвет, а потому надеялся, что Спаска перестанет за него бояться. Но кроме этого в камне было что-то манящее, какой-то тайный смысл, который Волчок никак не мог разгадать.
Он стоил не меньше, чем рубашка, присланная Спаской, а может и немного больше. Волчок не считал возможным одалживать деньги у Красена, а потому сбегал домой и сам расплатился за подвеску.
За обедом Красен оставался весел, радовался приобретению Волчка, говорил о девушках, однако с каждой минутой его веселье все сильней казалось наигранным. Иногда он замолкал задумчиво, словно просчитывал что-то в голове, и после этого продолжал разговор невпопад.
— Ладно, — мрачно сказал он, поднимаясь из-за стола. — Хватит. Пора за работу.
И Волчок понял, почему Красен тянул время и не хотел приниматься за письма: по-видимому, он получил приказ, который не очень-то стремился выполнить. Даже после того как Красен вывез из Хстова Змая со Спаской и ее добрым духом, Волчок не вполне ему доверял, да и Змай говорил, что полностью доверять чудотвору не стоит, но тот однозначно действует вразрез со стратегией своих начальников в Верхнем мире.
Диктуя письма, Красен запинался на каждом слове, требовал то вычеркнуть что-нибудь, то вставить, ходил по кабинету и надолго замолкал. Чудотворы требовали любой ценой вытащить Спаску из замка, а это означало, что Змай благополучно добрался до Верхнего мира, успел заявить о том, что он жив-здоров и мешает чудотворам. Торопить храмовников с началом войны против замка Сизого Нетопыря не требовалось, но Красен писал третьему легату и об этом: требовал отчета о продвижении дел и о том, что́ Храм предпринял в ответ на строительство оборонительной стены в замке, почему не предотвратил заранее помощь Государя Чернокнижнику.
Письмо Огненному Соколу он продиктовал быстрей: требовал обеспечить круглосуточные гвардейские дозоры вокруг замка. А также предлагал подумать, как выманить оттуда Спаску. Требовал отчета, что о ней известно Особому легиону, чтобы человек чудотворов мог этим воспользоваться. Волчок усмехался, когда писал это письмо, так что Красен даже спросил, что он находит в нем смешного.
— Если я правильно вас понял, письмо нарочно написано столь вызывающе, чтобы вывести Огненного Сокола из себя. Чтобы он ни в коем случае не поделился тем, что знает, а захотел обойтись без помощи вашего человека и присвоить все заслуги себе.
— Это бросается в глаза? — с тревогой осведомился Красен.
— Не очень. Я хорошо знаю капитана Знатуша, да со стороны и видней, а сам он этого не заметит.
— Может, немного смягчить?
— Не надо. Если, конечно, вы добиваетесь именно того, что я сказал.
— Я уже говорил, ты далеко пойдешь… А с письмом третьему легату тоже все ясно?
— Нет. Тут я не очень хорошо понял, чего вы добивались. И… было бы интересно это узнать.
— Меньше знаешь — крепче спишь, — проворчал Красен. — Но если ты в теоретическом смысле, как прием добиться своего… Третий легат только и ждет, как бы ускорить начало войны, а это не пойдет на пользу храмовникам. Они начнут рубить с плеча, поссорятся с Государем до того, как смогут ответить ему силой оружия… Впрочем, это очень мало и… слишком зыбко. Но большего я пока сделать не могу. Мы напишем и третье письмо. Государю.
— Опять? — Волчок поднял глаза.
— Нет. Я напишу его от своего имени, не беспокойся. Должен же я возмутиться тем, что Государь помогает колдунам, а заодно припугнуть его гневом Храма… Может, это заставит его быть осторожней и пресечь лишние проповеди хстовичам, а главное — армейцам.
Когда Волчок распахнул двери в «Пескарь и Ерш», сразу же увидел Огненного Сокола за ужином.
— Мамонька, это я! — крикнул Волчок, придержав рукой колокольчик.
— А тебя давно ждет капитан Знатуш. — Она улыбнулась Огненному Соколу, выйдя из кухни. Ага, уже капитан Знатуш, а не господин гвардеец… И, судя по скучающей физиономии капитана, тот получил, что хотел.
— Я вижу, — угрюмо ответил Волчок, расстегивая булавку на плаще.
— Посмотрите, капитан, какую рубашку ему вышила моя племянница, не правда ли, ее не стыдно надеть и Государю?
Огненный Сокол равнодушно глянул на Волчка и кивнул.
— Мастерица! Рукодельница! — продолжала мамонька, и чем больше она щебетала о тонкой работе и качестве арутского шелка, тем кислей делалось лицо капитана. И Волчок подумал вдруг, что мамонька не хуже Красена умеет настроить собеседника на нужный ей лад, ведь теперь Огненный Сокол ничего не спросит о рубашке, даже думать о ней больше не станет.
— Садись, чего встал? — усмехнулся капитан.
Он хотел знать, что говорил Красен, когда диктовал письмо Государю, — Волчок приврал немного, они с Красеном обсудили это заранее. Еще Огненный Сокол требовал, чтобы Волчок непременно рассмотрел человека Красена из замка, и приуныл, когда Волчок рассказал о том, как стучал по засову. Он спрашивал, что Красену известно о девочке-колдунье, есть ли у Красена план замка, знает ли он, где она ночует и как ее охраняют. Говорил ли Красен об искусственном камне, что это такое и что нужно для его изготовления.
Конец ознакомительного фрагмента.
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Стоящие свыше. Часть VI. Грядущие в пропасть предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других