Прочный корпус. Записки подводника

Борис Седых

Прочный корпус предназначен выдерживать забортное давление в подводном положении. И только подводное братство знает, сколько он выдержал тайн, ответственности, бурной жизни, весёлых и трагических событий. И, конечно, множество баек. Не всегда они так смешны, как обычно их рассказывают, но каждый подводник уверен, что нет ничего прочней флотской дружбы и надёжнее прочного корпуса. В этой книге Вы найдёте множество разных историй от многих подводников, но все они об одном – о море.

Самодеятельность

Пролетим над страной Советов и мысленно окажемся в Баку, в ВВМКУ им. Сергея Мироновича времён середины семидесятых. Один молодой человек той поры вспомнил про самодеятельность.

Каждую осень в системе проводился смотр всех факультетов. Которых было всего два: штурманский и химический. Ещё два иностранных, но их в учёт не берём. Ко второму курсу иностранцы с трудом могли строем ходить, но русский язык, насыщенный словами-паразитами, постигали на хорошем уровне к окончанию обучения.

— Сашка, какие есть мысли в творческом направлении?

Вопрос предназначался Саше, барабанщику самостийного факультетского ВИА.

— Слышал, смотр на носу, а идеи на предмет, каким смыслом наполнить программу, нет, — ответил Сашка.

Всю самоподготовку я напряжённо думал, но ничего в голову не лезло. Хотелось оригинальности. Матросские танцы и хор химиков-четверокурсников не впечатляли. Надо было придумать сценку с логической последовательностью и музыкальной постановкой.

Обратился к Пашке, известному фанату футбола и по совместительству стихоплёту недурственному, он даже писал в стенгазету язвительные юмористические вирши на друзей, однако никто не обижался.

Мы поражались Пашке! Вообще был большой оригинал.

Когда нас пугали Гремихой отцы командиры, Пашка сразу сказал:

— Пойду служить только в Гремиху!

И ведь добился своего, поехал! Да только когда пришёл в отдел кадров, его сразу же определили на лодку. Паша категорически подводником быть не желал.

Он, как герой новеллы Гайдая в исполнении колоритного Алексея Смирнова, напрямую спросил кадровика:

— У вас несчастные случаи с подводными лодками были?

Тот не понял:

— Служба опасная, что вы имеете в виду?

Пашка ответил просто:

— Со мной — будут! Поэтому прошу тихого места на берегу, за орденами и званиями не гоняюсь, удовлетворюсь любой береговой должностью.

Отправили от греха подальше, пошёл перегружать активные зоны ядерных реакторов.

А пока стали вместе с Пашкой натужно думать про концерт, ничего в голову не лезло, вяло поплелись в казарму спать. В ближайшую субботу по телеку показали «Бременских музыкантов». Мультфильм сразу понравился всему Союзу от мала до велика.

Меня как током пробило:

— Эврика! Как просто и гениально! Вот же сюжет! Добавим оригинальности, придумаем свои тексты, Пашка стихов добавит.

— Надо что-то с музыкой делать! — поучаствовал в творческом процессе Сашка. — Не копировать же из мультфильма?

Ни Сашка, ни Пашка, ни я — композиторами не являлись. Кто мог бы написать оригинальную музыку, на окружающем горизонте тоже не просматривался. Тогда в голову пришла очередная идея.

Кинули клич:

— Братва, тащите к нам домашние запасы винила, лучше зарубежного, малознакомого советским меломанам!

Быстро образовалась солидная гора пластинок. Мы всё внимательно прослушали на ротной «Каравелле», был такой советский проигрыватель, трудяга-работяга. Выбрали композиции и начали подгонять под них текст и стихи для постановки.

В общем, получился, на наш легкомысленный взгляд, шедевр в стиле «Бременских музыкантов», но при этом полностью отличный от них, абсолютно оригинальный.

Дальше творческий процесс пошёл легко, с крыльями Пегаса за плечами. Мы с Пашкой взяли на себя роль клоунов-сказочников, от лица которых ведётся рассказ, назначили роли ребятам из роты. Грандиозность декораций уже не пугала. Фанера пилилась прямо в клубе, художники красили и приклеивали фольгу для придания сказочности. В работу была втянута вся рота, причём по их собственному желанию! Каждому было интересно внести свой вклад в творческий процесс. Времени оставалось совсем мало, но тут сработал принцип стремительно раскрученного маховика. За последний день успели сделать столько же, сколько за неделю в начале подготовки к смотру. Подготовились, на наш взгляд, качественно, и даже благодаря политотделу взяли напрокат в театре Русской драмы костюмы.

Перед самим смотром наш ротный командир Сан Саныч вызвал к себе в канцелярию. Решил вмешаться в творческий зигзаг удачи, его заинтересовали всего два персонажа — я и Пашка! Поставил нас по стойке смирно и заставил без запинки прочитать все роли. Он выслушал «артистов», и на его лице читалось смятение. «Басня» наша ему явно не зашла, так как не было там ничего флотского-патриотичного или даже идеологически выдержанного, но, с другой стороны, менять что-то было уже поздно. Он обречённо махнул рукой, пробормотал что-то матом и отпустил нас с богом, пожелав удачи.

Настал день премьеры. Мы с Пашкой нашли в библиотеке огромных размеров навигационный справочник, он являл в нашем действе «Книгу сказок». Обернули фольгой — получилось загляденье! Зал был полон! Все ждали премьеры. Во время смотров художественной самодеятельности вход для гостей, жителей города Баку, свободный.

Отыграли в своё удовольствие. Такого успеха никто не ожидал. Произвели настоящий фурор! Весь политотдел восторженно аплодировал, несмотря на «бездуховность» и местечковую самодеятельность курсантов 4-го курса.

Уже после концерта подошёл к нам начальник политотдела и заявил:

— ЭТО стоит повторить на новогоднем концерте! Придумывать ничего не надо, это лучший концерт в стенах училища за последние годы!

Пашку по случаю поменяли на Снегурочку, её сыграла дочь нашей мадам Петуховой, препода политэкономии, абсолютного фаната своего предмета и охотницы за курсантскими шпаргалками на экзаменах.

Новогоднюю программу отыграли под овации, с неменьшим успехом. Пашка смотрел из зала.

После концерта восторженно поделился:

— Красиво у нас получилось!

— Согласен, здорово!

Тетрадка с текстом сценария у меня хранилась долгие годы, пока не затерялась во времени и между государствами. Но первую строчку я запомнил навсегда!

«В древнем дальнем государстве, распрекрасном дивном царстве, вдруг решил король, что, мол, время покидать престол».