Разум нужен всем

Борис Петрович Наумов, 2018

Аппарат для управления мыслительной энергией усовершенствуется, получена возможность отделять энергию мозга от самого человека и формировать из неё самостоятельное живое существо. Контакты генианцев с людьми приводят к образованию генианско-земной семьи. Люди в образе отделившейся энергии неоднократно посещают Генианию, сталкиваясь при этом с курьёзными и неожиданными обстоятельствами. Криминальные элементы снова для своих целей стремятся воспользоваться научными достижениями, но терпят полное фиаско.

Глава 5

Через два дня после первой встречи Вовы с Колей и Митяем, он снова вышел во двор, надеясь встретиться с ребятами и попробовать сложить кубик Рубика. Вова не подошёл к друзьям со своего двора, а удалился от них на некоторое расстояние и стал ждать. В прошлый раз Митяй сказал, что они найдут его сами, когда им захочется.

Погода стояла тёплая, совсем не зимняя, хоть, снегу выпало много, детская площадка была расчищена. Ветра не было, температура — около нуля градусов. Мокрый снег хлюпал под ногами и приставал к ботинкам.

— Вова, иди к нам. Что ты там спрятался?

— Давай, Вовчик, в снежки играть, — закричали ему друзья, приглашая в свою компанию.

— Нет, я сейчас занят. Потом подойду, — ответил Вова, ещё надеясь, что обладатели необычного кубика выйдут к нему.

И не напрасно. Не прошло и десяти минут ожидания, как Коля вышел из-за угла дома и позвал Вову в свой двор. Тот охотно откликнулся на приглашение, пошёл вслед за мальчиком, ощущая, при этом восторг от ожидаемого наслаждения при складывании пятиповоротного кубика Рубика.

— Привет, Вован, — встретил его Митяй — как дела?

— Нормально. Кубик принесли?

— Кубик на месте. А ты очень хочешь с ним повозиться?

— Хочу, вы же обещали.

— Ну, раз обещали, надо выполнять своё обещанье, — и Митяй осторожно, как очень ценную и хрупкую вещь, вынул кубик из внутреннего кармана.

— Держи, позабавляйся,

Митяй передал кубик Володе. Тот долго крутил его в руках, не зная, с чего надо начинать повороты, и, наконец, сдался.

— Что, не получается? Надо долго тренироваться, парень. Вот и Колян до сих пор не научился это делать, — сказал Митяй, принимая кубик от расстроенного Вовы.

— А ты можешь? — спросил Митяя Володя.

— Я всё могу, и тебя научу, только позже.

— А ты можешь дать мне его домой? Я хочу брату показать, вот он обзавидуется.

— Нет уж, это слишком ценная вещь, чтобы я кому-нибудь её доверил. В следующий раз я покажу тебе начало.

Расстроенный Володя ещё раз посмотрел на кубик и тихо, не прощаясь, удалился в сторону ребят со своего двора. Митяй не стал его задерживать, а когда Вова удалился, обратился к своему дружку:

— Мы его зацепили, теперь надо покрепче привязать к себе, чтобы он на всё соглашался. А там уж — дело техники.

— Ты — голова, Митяй. Такое дело задумал.

— Да, не чета тебе.

Ещё два раза приходил Вова на встречу с новыми друзьями. Он уже начал понимать алгоритм складывания пятиповоротного кубика, но полностью сложить его так и не смог.

Однажды, возвратившись, домой, Вова загадочно сказал сидевшему за книгами Серёже:

— А ты умный такой, но сложить пятиповоротный кубик Рубика не сможешь, а я могу, — немного прихвастнув, чтобы как-то уколоть брата, промолвил он.

— Где ты видел такой кубик? — не очень внимательно слушая Вову, спросил Серёжа. У него были другие интересы, и обвинения брата не сильно его расстроили.

— У меня скоро будет такой, — опять, неизвестно для чего, соврал Володя, — я быстрее тебя буду его собирать.

— Ну и молодец, — похвалил брата Серёжа. — А уроки ты уже сделал? Что-то в восьмом классе ты не очень усердно стал учиться. Смотри, папа тебе сделает взбучку и не посмотрит на то, что ты классно собираешь кубик Рубика.

— Не твоё дело, как я учусь. Ты лучше своими успехами гордись, а мне и так хорошо.

Этот разговор братьев не был исключением из многих других — всё меньше и меньше стали они понимать друг друга.

Серёжа, обладая недюжинными способностями, в свои пятнадцать лет учился на втором курсе университета и часто привлекался преподавателями для работы на кафедре. Мальчишка ещё — он странно смотрелся среди маститых учителей при обсуждении каких-либо вопросов.

Когда папа пришёл с работы, Вова ещё не приступал к выполнению домашнего задания. Он сидел за столом и, что-то усердно вырисовывал на бумаге. Рисовал, потом зачёркивал и снова начинал рисовать, а между рисунками какие-то значки и буквы.

— Здравствуй, сынок. Что это ты делаешь? — спросил Вадим Петрович, заглядывая через плечо сына к нему в тетрадку. — Задачки по геометрии?

Вова, не заметив, когда отец подошёл к нему, от неожиданности вздрогнул и закрыл тетрадку.

— Да-а, нет, это я сам решаю, — неуверенно пролепетал Володя.

— Я вижу, что ты сам. А я спросил, что ты делаешь?

— Ну, так, дополнительные задания.

— А основные задания ты уже сделал? — отец давно стал замечать, что Вова охладел к школьным занятиям и совсем мало времени уделяет урокам. И Вера Никифоровна тоже не раз говорила отцу, что Володя стал хуже учиться и с братом всё время ссорится.

— Что с ним происходит? Не пойму. Ведь, так всё хорошо было до седьмого класса, а тут…

— Переломный возраст, хочет самостоятельности. Может быть, в девчонку какую-нибудь влюбился, — предположил отец.

— Не знаю, Вадя. Но, ведь, и у Серёжи переломный возраст, а он совсем не такой — учится в университете, и нагрузки у него посерьёзнее, чем у Вовы. Он всё успевает сделать, всё ему интересно.

— На Серёжу сильно подействовало знакомство с Анастасом. Потом — все эти передряги, события. Он сильно повзрослел после пережитого.

— Да, это правда. А ты не спрашивал у него, почему дружба с Анастасом прекратилась?

— Нет, не было на эту тему разговоров, — Вадим Петрович на минуту задумался, потом продолжал, — а. действительно, почему? Неплохо было бы узнать, как они живут со Светланой.

Потом эта тема на какое-то время исчезла из разговоров старших Умаровых.

— Так, что тут у тебя, сынок, с домашними заданиями? — вновь спросил Вадим Петрович.

— Я сейчас всё сделаю, папа, — и Вова стал быстро доставать книги и тетради из своей сумки.

— Ну, делай, делай. А с Серёжей ты сегодня общался?

— Да, мы разговаривали с ним.

— Может быть, тебе нужна его помощь? Ты попроси его.

— Нет, папа, я всё сам сделаю.

И отец вышел из комнаты. Вова опять почувствовал обиду на брата. Вот, и отец считает Серёжу умнее, надёжнее. Он всегда поможет, он всё умеет!

«Ну, подожди, я тебе тоже задам задачку, которую тебе не решить. Вот только Митяй даст мне кубик и тогда посмотрим, какой ты умный!» — думал Вова, глядя на дверь, за которой находился его брат.

Прошло ещё несколько дней, Вова встретился во дворе с Митяем и Коляном.

— Ну, ты сегодня дашь мне кубик, чтобы я показал его брату? — спросил он Митяя.

— Сегодня, может быть, и нет, а вот завтра… — Митяй замолчал, глядя на кубик Рубика. — Завтра ты его получишь, если сегодня поможешь нам сделать одно дело.

— Какое дело, Митяй?

— Дело на сто миллионов, — и Митяй с Коляном громко засмеялись, — шутка, шутка. А, если всерьёз, то надо выручать одного человека, а без тебя мы не сможем этого сделать.

— Какого человека? И как его надо выручать? А что я могу для этого сделать?

— Пойдём туда, мы тебе всё расскажем, — и Митяй, взяв Вову под локоть, подтолкнул его в сторону выхода со двора.

— Куда надо идти? Мне родители не разрешают уходить далеко от дома.

— Вот ещё! Маменькин сынок, — а ещё хочешь кубик Рубика получить.

Володе стало обидно, что его называют маменьким сынком, и он решился.

— Ну, ладно, пошли.

— Вот, и молодец. Теперь слушай, У меня есть сестра, она очень больна, и ей требуется постоянно принимать лекарство. Если будет перерыв в два-три дня, то её спасти будет уже очень трудно. А денег на лекарство нет, не хватает. У нас работает только одна мама, зарабатывает мало.

— И как я могу ей помочь? — спросил Вова, совсем не понимая, к чему весь этот разговор.

— Ты даже очень можешь помочь, если хочешь иметь кубик Рубика.

— Как?

— Вон, смотри. Видишь аптечный киоск? Он сегодня не работает. Но можно достать лекарство и так.

— Это как? — не совсем понимая слова Митяя, наивно, глядя ему в глаза, спросил Вова.

— Очень просто — зайти туда и взять.

— Это что, украсть?

— Нет, Вовчик, не украсть, а взять, чтобы спасти человеку жизнь. Моей сестре.

— А я вам зачем?

— Ты — единственный, кто может это сделать. Там, между стенкой дома и киоском есть вентиляционное отверстие с решёткой. Эту решётку Колян уже открутил, но в отверстие он не мог залезть: толстоват оказался. А вот ты будешь в самый раз. Ведь ты хочешь получить кубик Рубика?

— Ну, я не знаю, ведь, я никогда…

— Всё когда-то бывает в первый раз. И спасти жизнь человеку тоже не каждый день представляется возможность. Ты же не трус, Вован?

— Я не трус, но я не смогу.

— Сможешь, Вован, сможешь. Здесь, с этой стороны никто не ходит, и тебя не увидят.

— А какие лекарства брать, я не знаю.

— Ну, это просто. Там с правой стороны есть ящик, на нём написано «нейротропное». Запомнил? Выдвигаешь ящик и набираешь в этот мешочек всё, что там лежит. Потом обратно, тем же путём, и кубик Рубика у тебя в кармане.

— Я не могу, Митяй.

— Я так и знал, что ты трус.

— А ты точно дашь мне кубик?

— Не сомневайся, слово Митяя железно.

Митяй осторожно, чтобы не спугнуть, подталкивал Володю к щели, через которую надо пролезть, чтобы добраться до отверстия с решёткой. И Вова послушно поддавался движениям крепкой руки.

Когда Вова добрался до решётки, Митяй шёпотом давал ему указания.

— Снимай её и положи там рядом.

Вова одной рукой вытянул решётку из проёма, другой рукой он держался за выступающий наличник.

— Головой вперёд и пролезай внутрь, а там опустишься на шкафчик.

Вова в точности выполнял указания своего наставника, и через минуту он оказался внутри аптечного киоска. Помещение было небольшое и свет от единственного окна, выходящего на улицу, освещал стеллажи и ящики. Володя увидел ящик, на котором было написано «нейротропное». Видно, не раз бывал в этой аптеке Митяй и давно разработал план по добыче наркотиков.

Коля и Митяй обошли киоск с фасадной стороны и через неплотно прикрытые жалюзи видели, как там, внутри, передвигался Володя. Они медленно прошли вдоль стены один раз, потом — второй, лишь искоса поглядывая на силуэт внутри помещения.

Вова высыпал содержимое ящика в мешок, который дал ему Митяй, и хотел уже возвращаться обратно, как, вдруг из-за угла дома выскочила милицейская машина с «мигалкой» и прямо подъехала к аптечному киоску. Митяй и Колян успели забежать за дом и там, через кусты проскочили к своему двору.

Володя через окно увидел остановившуюся милицейскую машину и подошедших к двери двух милиционеров. Он растерялся, бросил мешок на пол и не знал, что ему делать. Ноги не двигались и в голове пронеслись страшные мысли.

«Я — вор, меня поймали за кражей. Митяй меня обманул. Что делать…? Что делать…?» — не находил он ответа на свой вопрос и продолжал смотреть на стоящих снаружи милиционеров. Сигнальная вертушка продолжала мигать на крыше милицейской машины.

Володя никогда не задумывался над тем, что сможет взять что-нибудь без разрешения, даже, если это будет какая-то безделушка товарища. Он знал, конечно, что в мире существует воровство и разбой, но это где-то там, далеко. Но, чтобы это было здесь, рядом, и, чтобы он оказался вором? Это не укладывалось в голове. Кровь молотком стучала в висках.

Милиционер по рации связался с директоршей аптеки и пригласил её срочно подъехать к своему киоску.

Через пятнадцать минут дверь была открыта, и Володя оказался в руках милиционеров.

— Ну, что, хлопчик, решил наркотиками побаловаться? Колешься? Или колёса употребляешь?

Вова не понимал, о чём его спрашивают и, только совсем по-детски моргая глазами, смотрел то на милиционеров, то на женщину, которая, высыпав содержимое мешка на стол, рассортировывала коробки по разным кучкам.

— Кто ты, и как ты здесь оказался? — спросил Володю один из милиционеров. И тот, молча, указал на вентиляционное отверстие, которое они, конечно, и без указаний увидели. А вопрос они задавали для того, чтобы вывести мальчика из ступора, потому, что сразу увидели, что это совсем не наркоман и даже не воришка.

— Где ты живёшь? Как тебя зовут?

— Володя, — тихо прошептал совсем испуганный мальчик, — я живу на Яблоневой, 29. Это через три двора отсюда.

— Да, уж знаем, где этот дом. Вы можете сейчас сказать, у Вас пропало что-нибудь? — обратился лейтенант к молчавшей до сих пор хозяйке аптеки.

— Как будто, всё цело, но более точно можно сказать только после ревизии.

Второй милиционер заканчивал писать Акт о вскрытии киоска и о задержании воришки.

— Садись в машину, Володя. Поедем к родителям. У тебя есть родители?

— Есть и папа, и мама, и брат Серёжа, — зачем-то добавил Вова. Его действия и слова рождались и произносились механически, независимо от его воли.

Когда лейтенант нажал кнопку звонка, дверь тут же открылась, а на пороге стоял Вадим Петрович. Он сначала ничего не понял, потом, увидев сына позади милиционера, спросил:

— Вы ко мне? Я Вас слушаю.

— Разрешите войти, — попросил лейтенант.

— Прошу Вас. Что случилось? Что-то с Володей?

Лейтенант, пройдя в комнату и познакомившись с отцом мальчика, рассказал о деле, которое привело их сюда.

— Этого не может быть, — не поверив словам лейтенанта, выразил сомнение Вадим Петрович. — Мой сын не такой. Здесь какая-то ошибка.

— Ну, ошибка, или нет — будем разбираться, а пока прочтите протокол и подпишите, Вадим Петрович.

Долго отец читал листок, который вручил ему милиционер, потом, молча, подписал и посмотрел на сына.

— Мы Вас вызовем, Вадим Петрович, а пока побеседуйте со своим сыном. До свиданья.

— До свиданья, — только и мог произнести Вадим Петрович, до сих пор ещё не понимая, что произошло.

Разговор отца с сыном был мучителен для обоих. Вадим Петрович не знал, как начать разговор и о чём надо сына спрашивать. Ему никогда даже в голову не приходила мысль о том, что кто-нибудь из его сыновей окажется в подобной криминальной ситуации. А Володя до сих пор ещё не пришёл в себя и односложно или кивком головы отвечал на нелепые, непонятные вопросы отца.

— Где этот аптечный киоск? — спрашивал отец, хотя в протоколе, который он подписал, был указан адрес.

— Как ты туда попал?

— Это же далеко от нашего двора. Как ты проник в киоск?

— Что тебе там было надо?

На эти вопросы Вадим Петрович получал тихие, не всегда вразумительные ответы. Потом, видя совершенно жалкое состояние сына, он предложил ему пойти полежать, а разговор продолжить завтра.

Вова до сих пор не пришёл в нормальное состояние, у него в голове гудело, обрывочные мысли сменяли одна другую.

«Зачем я согласился…? Митяй меня обманул. Ему нужны были наркотики…. Или всё это вышло случайно? А кубик Рубика»?

Когда Серёжа пришёл домой, там была гнетущая тишина. Мама с папой странно смотрели друг на друга, словно о чём-то хотели спросить, но не осмеливались это сделать. А Вова, отвернувшись к стенке, лежал на кровати, и даже не было слышно его дыханья. Отсутствие открытой, дружелюбной, милой семейной обстановки обескуражило Сергея. Он почувствовал, что произошло что-то серьёзное.

— Добрый вечер всем, мама, папа.

— Спасибо, и тебе добрый вечер, сынок, — ответила Вера Никифоровна.

Лаконичность и необычность ответа ещё более заинтриговало Сергея, и он спросил:

— Что произошло тут у вас, папа?

Отец вкратце рассказал сыну о факте задержания Володи в аптечном киоске и о приходе в дом милиционеров. Но, он ни слова не промолвил о предполагаемой причине поступка, так как сам, мучительно думая об этом, не смог найти ему объяснения.

На следующее утро мать предложила Вове не ходить в школу потому, что выглядел он совсем разбитым и бледным, а его молчание и, какие-то, нелепо угловатые движенья, словно он боялся за что-нибудь зацепиться, придавали ему совсем болезненный вид.

Серёжа пытался, как раньше, уловить мысли брата, что-нибудь понять без словесного объяснения, но, кроме каких-то обрывков фраз и бесконечного, сумбурного шума, ничего не было слышно. И он решил сегодня же, после лекций в университете, договориться о встрече с Анастасом, чтобы тот поддержал, посоветовал что-нибудь, а главное, чтобы, находясь с ним в контакте, усилить своё мозговое энергетическое поле и, таким образом, получить возможность читать мысли брата, как это не раз бывало ранее.