Чёрный остров

Борис Калашников, 2016

Командующий Восточноазиатской военной группировкой США адмирал Кондраки и американский сенатор Ферри, разбогатевший на гонке вооружений, заполучают в свои руки секретное биологическое оружие. С его помощью они намереваются захватить власть в своей стране и установить контроль над всем миром. Но о преступных замыслах двух авантюристов становится известно российскому генералу Строеву, который предпринимает решительные шаги по предотвращению катастрофы…

16. Капитан Пакман

Командир подводной лодки «Страйкер» Генри Пакман проснулся в спальне скромной одноэтажной виллы, одной из тех, в которых проживают на острове Руам семьи офицеров среднего звена.

Через желтые занавески пробивался солнечный свет. Под потолком слегка посвистывал кондиционер. Катрин в комнате не было, из кухни доносилось шипение чайника. Генри с удовольствием потянулся всем телом, вспомнив вчерашнюю ночь.

Ему привиделось лицо Катрин, как всегда в моменты близости озаренное изнутри каким-то блаженным светом, полуоткрытый рот, чуть прищуренные глаза. «Сладенький мой, Сладенький мой!» — шептала она в жаркой истоме.

Катрин заглянула в спальню.

— Иди сюда, — поманил ее Пакман.

Она приблизилась к кровати и, наклонившись, поцеловала мужа в губы. Халатик на груди разошелся. Генри обнял жену за талию и, ощущая сквозь ткань гибкое теплое тело, притянул к себе.

— Нет, не сейчас, — прошептала Катрин, высвобождаясь из его объятий. — Потом, ты ведешь себя не как джентльмен.

— О чем ты? — удивился Генри.

— Ты меня еще за вчерашнее не поблагодарил, — рассмеялась Катрин, запахивая халатик. — К тому же Эллин придет с минуты на минуту. Хорошую же картинку мы ей покажем.

— Эллин, слава богу, уже трех детей родила и знает, что муж, возвратившись из недельного похода, укладывается с женой в постель не для того, чтобы обсуждать политические новости. Кроме того, у нее много другой работы, и она не будет первым делом совать нос в хозяйскую спальню.

— Нет, я, правда, не могу. Приходи, лучше завтракать. Мне надо на йогу. Неудобно, если женщины придут, а я опоздаю.

Катрин вела занятия йогой для жен офицеров и относилась к этому чрезвычайно серьезно.

— Ты, знаешь, — сказала она, наливая мужу чай в фарфоровую чашечку с драконами, — сегодня увидела в Интернете, что с тобой в Даляне был адмирал Кондраки. Он встречался с каким-то русским и китайцем. Почему же ты мне этого не сказал?

— Во-первых, не адмирал был со мной, а я при адмирале, так будет точнее. А во-вторых, с кем он встречается и о чем разговаривает — это военная тайна, которую я — офицер флота, согласно подписанному мною контракту не имею права доверять женщине, для которой какая-то дурацкая йога дороже любящего мужа.

— Никакая она не дурацкая, — обиделась Катрин за йогу. — А контракт твой истекает через полгода, и я бы очень хотела, чтобы ты его не продлевал. Надоело так жить. Никогда не знаешь, что будет через час. Ничего нельзя спланировать, хотя бы на день вперед. И о дочери пора подумать. Ей уже двенадцать лет. Три года живет у мамы в Ричмонде, три года без родителей. Брать ее сюда? Что девочка увидит на этом Руаме кроме матросов, кораблей, да пушек?

— Я моряк, вопрос этот для меня давно решен! Не будем переливать из пустого в порожнее!

— Какой ты моряк?! Как бруклинский таксист перевозишь с места на место этого надутого индюка в адмиральских погонах, а ему наплевать на всех кроме собственной персоны. Чихать он хотел на тебя и твои заботы, тем более на интересы жены и дочери.

— Я и в самом деле моряк, хороший моряк и служу не Кондраки, а Америке. Решение для себя принял и с лодки уходить не собираюсь.

— Ну, давай, моряк, рули только без меня! — хлопнув дверью, Катрин выскочила из спальни.

Генри слышал, как она раздраженно двигала стулья, открывала и закрывала шкафы в соседней комнате. Через две минуты возвратилась обратно с покрасневшими глазами. Наклонилась и поцеловала его в губы.

— Извини за то, что я наговорила. Просто устала ждать тебя из походов. Ты выходишь в океан, а я, такая дура!.. У меня одно в голове: вернется или не вернется твоя железная скорлупка обратно. Наверное, я слишком тебя люблю.

Катрин отошла от кровати и, обернувшись, с порога помахала ему рукой:

— Чао, «хороший моряк», я пошла.

Генри слышал, как завелся ее «форд» и, поскрипывая шинами, покатился по бетонной дорожке. Потом стукнула дверь в прачечной. Значит, Эллин пришла и занялась глажкой.

Филиппинка была хорошей помощницей. Ранее она два года отработала в Кувейте, откуда привезла с собой на родину семь тысяч долларов.

Вечером мечтали с мужем, как купят дом в своей деревушке на острове Миндоро, переедут туда с детьми и с такими-то деньгами заживут, как белые люди.

Утром, пока Эллин спала, муж взял доллары и пошел на петушиные бои. Вернулся через три дня, проиграв все. Эллин выгнала гуляку. Пришлось опять оставлять детей на попечение матери и наниматься на работу за границей. Так она оказалась на Руаме.

Пакман вышел из дома, посмотрел на газон и торчащие на нем две жиденькие пальмы, которые совсем не давали тени. Солнце уже поднялось высоко и припекало. Постояв немножко под навесом, Генри возвратился в помещение.

Воздух на вилле, как всегда по утрам, пропитался запахами моющих средств. Маленькая филиппинка с остервенением драила шваброй кафельные полы в холле. Она все делала энергично, но с выражением какой-то ненависти на лице. Увидев Пакмана, женщина чуть посторонилась.

— Добрый день, сэр, — вежливо, но строго приветствовала она хозяина.

Опущенные в вечной печали уголки рта Эллин никогда не поднимались при встрече с Генри, и, как думала Катрин, филиппинка, наученная на собственном горьком примере, презирала всех мужчин.

«Страйкер» проводил больше времени в походах, чем у своего причала, и капитан Пакман не так часто бывал дома. Подлодка выполняла особые поручения адмирала. На ней Кондраки посещал разбросанные от Аляски до африканского побережья базы подчиненной ему группировки, наносил тайные визиты лидерам государств региона, руководителям военных ведомств.

Выполнив очередное задание, лодка, не всплывая, приближалась к острову Руам и по проложенному для нее фарватеру скрытно входила под своды подземного убежища.

Здесь, невидимая для посторонних глаз, она поднималась на поверхность и, пришвартованная к причальной стенке, ожидала новых адмиральских заданий.

Из кабинета Кондраки к гавани, укрытой толщей земли, вел тоннель, длиною в двести пятьдесят метров, по которому адмирал мог в любое время добраться до субмарины. «Страйкер» был оборудован по последнему слову техники, и Кондраки, находясь в плавании, мог поддерживать непрерывную связь с кораблями и береговыми объектами. Командующий не любил предупреждать подчиненных о своих планах заранее. Он мог вызвать Пакмана в любое время дня и ночи и отправиться на «Страйкере» за тысячи километров от Руама.

Щелкнул пульт, и загорелся плоский телевизионный экран. Генри обычно не включал телевизор по утрам, но за неделю полной информационной изоляции он соскучился по новостям.

Показывали громадный, под завязку набитый народом спортивный дворец, украшенный гирляндами шаров и плакатами в поддержку Майкла Ферри. В центре импровизированной сцены перед микрофоном стоял сам Питон — невысокий, широкоплечий человек с орлиным носом и кривыми кавалерийскими ногами, справа, чуть позади, находилась его жена Элизабет, далее человек двадцать ближайших помощников и крепкие ребята из охраны.

— Я дам вам будущее, я дам вам работу. Все сделаю, чтобы наша доблестная армия стала по-настоящему сильной и непобедимой. Только военная мощь избавит Америку от унижений и никому не позволит разговаривать с нами с позиции силы. Я поставлю на место русских и китайцев, заставлю Европу безропотно следовать за нами! Слава Америке! — прокричал пунцовый от напряжения Майкл, и тысячи флажков затрепетали над головами митингующих.

Зал взорвался экзальтированными криками, которые перешли в дружное скандирование: «Питон — президент! Питон — президент! Питон — президент!».

Беснующийся в экстазе громадный зал исчез, и весь экран заполнил внушительный бюст темнокожей ведущей. Она перечислила штаты, в которых согласно опросам наибольшей популярностью пользуется Майкл Ферри, а затем те, в которых преимущество имеет действующий президент Ларри Гровер. Ведущая попросила обозревателя Джеймса Керка прокомментировать ситуацию.

Мысль опытного аналитика сводилась к тому, что, хотя на сегодняшний день рейтинг Ферри на три процента превосходит рейтинг действующего президента, предвыборный расклад может измениться в любой день, и на данный момент никто из серьезных и действительно независимых политологов не может предсказать результаты предстоящего голосования.

Конец ознакомительного фрагмента.