Якутск
— Значит, Хорины опять объявились, — процедил Лишев. — И снова им Леший потребовался. Ну почему все меня за дурачка держат? — Он вздохнул. — Или ни на что путное Лишев уже и не годен? Как украсть золотишко и вывезти ворованное — Владлен Федотович, подмогни. А как что по закону можно, Владлена Федотовича не зовет никто. Катька мне поверила. Хотя жених, Колька Сизов ее отговаривал. Но на него обиды я не имею, мент, он и по жизни мент. А Светик, значит, хочет дело отца продолжать. Или врет сучка? — Он посмотрел в окно. — Никому не дает покоя золотишко, которое где-то потерялось. Ловко кто-то сработал: и вертолет взорвался, и золото вроде как утонуло. Даже нашли немного, и по счету вроде все бандюки в вертолете сидели, а вот нет здравой головушки у милиции-то. Ну кто будет с гранатой баловаться, ежели такое дело провернули?.. Я вот голову на пенек под бензопилу положу — кто-то ухватил бо́льшую часть золота. Правда, как это сделал, ума не приложу. А Катюшка, ей-богу, молодец девка! И папаню она на чистую воду вывела — за мать сполна рассчиталась, и любовницу его под статью подвела, но та не дура, да и нужна, видать, кому-то. Вроде освободят ее скоро. Сейчас за большие деньги все можно. А ведь Ванька и пленку предоставил, и все доказали, ан нет, разговор идет, что освободят эту шалаву. Элла Малинова, — вспомнил он. — Говорят, Иван обещает ее придушить. Зря он тогда в милицию кассету понес. Лучше бы убил и Бурцева, и Элку. Ладно, там видно будет, как оно выйдет. Катька меня до золота не допускает — и правильно делает. Не удержусь я и хапну себе немного. Поэтому и не езжу на участок. К золоту руки сами тянутся. Вроде и мыслю здраво, головой не больной, а вот насчет золота болен.
— Владлен Федотыч, — послышался женский голос, — к вам Екатерина Сергеевна.
— Зачем докладываешь, голова безмозглая? — Он поднялся. — Дверь ей открой и коврик расстели, чайку с травкой завари.
В комнату вошла красивая молодая женщина.
— Здравствуйте, Владлен Федотович, — улыбнулась она. — Я привезла деньги вашим рабочим и вам. — Она поставила на стол сумку.
— Смелая вы женщина, Екатерина Сергеевна. С такими деньгами вот так запросто…
— Разве меня так запросто отпустят? — рассмеялась она. — Трое в машине с оружием. И Коля следом с двумя собровцами.
— Правильно делает. Время такое, что и дома средь бела дня убить могут. Санька! — крикнул он. — Пусть бабы идут за мужей деньги получать.
— Подождите, — удивилась Катя, — а почему…
— По согласию обеих сторон. Мужикам деньги доверять нельзя. Вот и постановили — бабы за них получать будут. Ну зачем мужикам деньги? Куревом ты их обеспечиваешь, жратва опять-таки за твой счет, одежка рабочая тоже выдается, вот и отдаю деньги бабам.
— А я не знала, удивлялась, почему надо возить деньги вам. Вот и решила сама привезти. Теперь буду знать. И мне это нравится.
— А Колька твой узнал о Фролове?
— Ответа пока нет. Я все никак не могу поверить, что Иван Михайлович мог убить мужчину и беременную жену.
— Так ведь говорят, что он под воздействием какого-то лекарства был. Я с ним встречался два раза. Мужик нормальный, думающий, а тут… Специалист — поискать такого. И вдруг это… Виновны во всем руководители компании. А что касается бабы его, так ее и надо было убить. Изменила, забеременела от другого и двух детишек веры в людей лишила.
— Детей забрала директор детского дома, — сообщила Катя. — Я забыла об этом вам сказать. А если честно, думала, что вам все равно. Извините.
— Да за что извинять-то? — Леший улыбнулся. — Что поделаешь, ежели я такой?.. А тут что-то затронуло. Такого мужика, как Фролов, надо оберегать и ласку ему дарить, а она… — Он махнул рукой и выругался. — Ты это, — он смутился, — извиняй. Так уж русский мужик устроен: если матом своего настроения не выразит, то вроде как и не все сказал.
— Понимаю! — засмеялась Катя. — Ну, — она посмотрела на часы, — я поеду. Через полтора часа съемка, и я должна там быть, за правило это взяла. Не то чтобы не доверяю, а просто…
— Правильно делаешь. Золото контроля требует. И меня не допускаешь правильно. Я на чужое не зарюсь, но вот мимо золота пройти не могу. А если узнаешь что о Фролове, скажи. Наверное, кое-что ему можно туда послать, так сообразим. Ну и просто поддержать. В лагерях ведь тяжело сидеть таким, как он. А у меня в тех местах, не столь отдаленных, хороших знакомых много.
