Вдова узурпатора

Алина Николаевна Болото, 1992

Когда защитников не осталось, Эста взяла судьбу в свои руки!

"Брызнет сердце то ли кровью,

То ли тертою морковью —

Ах, поверьте, все равно:

Все равно жестокой болью,

То ли гневом, то ль любовью

Наше сердце пронзено!

И слезами плачут куклы,

И огнем пылают буквы,

И взорвался барабан,

И пошла под гром оваций

Перемена декораций:

Здравствуй, новый балаган!"

(Ю. Ким"Хор актеров")

1

Как же ты подвел нас, Ламас! Когда я открыла дверь и увидела бледное лицо Дима Фута, я сразу поняла: случилось нечто ужасное. Но я не думала, что ты умер, Ламас! Я не ждала от тебя такого предательства! Дим Фут сказал, что у тебя сердце не выдержало. Но послушай, как ты мог?! Ведь ты же был магом. Маги сильнее людей. Ты не смел умирать! Как же мы с Клюсом без тебя? Ты заменил нам отца, мы молились на тебя, как на Луну! А ты…

— Надо бежать, — сказал Дим. Он сразу страшно постарел, обвисли складками щеки, потухли глаза. Он боялся, Ламас! Он двадцать три года прослужил нашему отцу, он помнил маму живой. Он меня на руках носил и кормил с ложки манной кашей. Он Клюсу пеленки менял лучше любой няньки! Он нам казался сказочным великаном… Дим Фут испугался, Ламас. — Надо бежать, — повторил он.

Это я знала сама. Я давно приготовила дорожную сумку, куда сложила наши с Клюсом вещи, вытребовала у Дано Ита паспорта, потихоньку подсобрала наличных. И все-таки я надеялась на тебя, Ламас. Ты один мог отвратить беду. А ты взял и умер…

Дим Фут отправился за вещами, а я побежала будить Клюса. Брат спал, как всегда, поперек кровати. Башмаки его стояли на подоконнике, штаны из голубого аркадайского сукна болтались на гимнастической стенке, рубашка свисала со спинки стула, а носки вообще отсутствовали. Я потрясла брата за плечо:

— Вставай, пора ехать!

Клюс открыл один глаз, моргнул пару раз и спросил, не отрывая щеки от подушки:

— В парк?

Вдвоем с Димом Футом они накануне заработали нагоняй от сторожа в охотничьем парке. Перестреляв всю механическую дичь, они взялись сбивать со столба герб Дано Ита. Как все мужчины в роду Диано Лу, Клюс не выносит оскорблений. Герб Дано Ита в центре парка показался ему оскорблением. Ты сам учил его держать оружие, он разнес деревяшку со второго выстрела.

— Какой парк с утра?! Мы отправляемся в изгнание, сир.

Глаз закрылся, послышалось громкое сопение. Бома, тот идол, что ты повесил в изголовье кровати Клюса, угрожающе качнулся.

— Клюс!

— Езжай сама, — ответил юный Диано Лу и перевернулся на другой бок.

Натянуть одеяло на голову я не дала.

— Вставай, Дим Фут рассердится!

Голова поднялась над подушкой, под каштановым чубчиком провернулись мозговые шестеренки, губы выдали ответ:

— Я на него еще раньше рассердился. Он мне парк сегодня обещал.

Деревянный идол между тем раскачивался все сильнее. Сложенные на толстом животе руки начали подпрыгивать, квадратная голова билась о спинку кровати. Бома чуял колдовство.

— Сир, на вас смотрит отечество!

Я стащила яростно отбивающегося Клюса с постели и не без усилий напялила на него рубашку. Противный мальчишка извивался ужом, отшвырнул стул на другую половину комнаты, зачем-то вцепился в подушку (под ней, кстати, обнаружились носки).

— Вы нас задерживаете, хозяин! — ледяной тон Дима Фута охладил эти страсти. Клюс притих и покорно влез в штаны. Новое кепи с блестящим козырьком окончательно примирило моего брата с ранним подъемом.

— А умываться сегодня не надо? — спросил он с тайной надеждой.

— Глаза можешь протереть. Завтракать будем позже.

В туалет Клюс умчался с выражением явной озабоченности на перецарапанной физиономии. Едва за ним закрылась дверь, Бома сорвался со спинки и рассыпался в труху.

— Малу привел с собой шайку жрецов. Они гнусавят во дворе заклинания, — сообщил Дим Фут. — Ловят Эми.

Твоего Эми. Ничтожную тварь, к которой ты всегда хорошо относился. Где ты только раздобыл этого мелкого нелюдя, то ли на стороне Света, то ли на стороне Тьмы? Я так и не поняла. Жрецы, во всяком случае, его не любили.

— Как умер Ламас?

Дим Фут пожал плечами.

— Вы же знаете, в последнее время он никого не впускал во время работы. Служанка заметила открытую дверь тайника, но долго боялась заглянуть. Он лежал почти на пороге с ритуальным сосудом в руках. Затычка выпала, змеи расползлись по комнате. Служанка закричала, сбежалась стража, сразу же вызвали врача, но врач не мог войти, пока не явился Малу и не переловил змей. Пока врач осматривал тело, верховный жрец рыскал по тайнику и обнаружил исчезновение сундучка Ламаса.

— Лунный Диск исчез?!

— Не только Диск, но и Филипп — последний помощник Ламаса. Жрецы переполошились не на шутку…

Зазвенели стекла. Прокатившаяся через дом незримая волна подняла настоящий вихрь в тропических коллекциях отца, перебаламутила все, касающееся культа Луны. Закупоренный Лунной печатью калебас раскололся, залив благоухающей жидкостью ковер, пальмовый веер сорвался со стены и рассыпался, маски перекорежились. Наш дом становился ненадежным убежищем.

Я торопливо обошла комнаты, проверила газовые рожки, окна и водопроводные краны. Клюссиди застал меня возле сейфа, откуда я доставала маленький пистолет. Рубаха на груди брата подозрительно оттопыривалась, похоже, он успел побывать и на кухне.

— А мне? Дим автомат прилаживает, у тебя"бакка", а я безоружным буду?

Вместо ответа я выдала брату водяной пистолет, как две капли воды похожий на"бакку". Клюс осмотрел его с пренебрежительной усмешкой, но взял.

— Ламас с нами?

Я замешкалась с ответом, не зная, как сообщить горькую весть. Клюс ведь еще ребенок.

— Он догонит нас.

— Готовы? — в комнату стремительно вошел Дим Фут.

Несколько старомодный плащ Дима имел под полой специальные петли для ношения автоматического оружия."Бакка"же оттягивала мне карман юбки. Если наша поездка затянется, подумала я, непременно пришью пару петель к своей дорожной накидке.