Поменяться местами

Бет О'Лири, 2020

Лина живет в Лондоне насыщенной жизнью: у нее отличные друзья, перспективная работа и прекрасные отношения, а еще панические атаки и нервный срыв. Ее бабушке Эйлин надоело чувствовать себя деревенской старушкой, она рассталась с мужем и готова к новым приключениям – вот только в йоркширской глуши не так много подходящих кавалеров. Устав от своих жизней, они решают на два месяца поменяться местами: пока Эйлин будет жить в Лондоне и искать любовь, Лина сможет отдохнуть в деревенской идиллии. Но все куда сложнее, чем они ожидали. Эйлин тяжело среди жителей большого города, помешанных на гаджетах и личном пространстве. А Лине приходится разбираться в сложных взаимоотношениях сплетничающих соседей и собственных семейных проблемах. Смогут ли Лина и Эйлин не просто поменяться местами, а изменить свою жизнь? Найти себя и, может быть, настоящую любовь?

6. Эйлин

На следующий день Лина съездила за вещами в Лондон и вернулась в Хэмли — ни секунды лишней там не провела. Наверное, боялась опомниться и передумать. Потому что идея с обменом, конечно, безумная. Идиотская просто.

А еще — потрясающая! В духе молодой Эйлин. Той Эйлин, у которой не было любимого стула на собраниях Деревенского Дозора, привычного кресла в гостиной и годами не меняющегося окружения. Той, чью страсть к блестящим чудачествам Уэйд еще не задушил.

Рассказы Лины о Гайд-парке и ее любимых кофейнях Шордича и впрямь разжигают во мне интерес. А уж если они помирятся с Мэриан… Ради такого я хоть на край света отправлюсь!

Усевшись поудобнее, я переворачиваю страницу блокнота. Главное теперь — основательно загрузить Лину делами. Начальница, конечно, сказала, что ей нужен перерыв и отдых, но есть опасность, что, если ей нечем будет заняться, она снова расклеится. Вот и оставлю ей список моих проектов, чтобы следила за всем в мое отсутствие.

1) По средам в 7 утра гулять с собакой Джексона Гринвуда.

2) В Пасхальный понедельник отвезти всех на бинго к 5 часам вечера (см. подробнее на стр. 2).

3) По пятницам в 5 вечера посещать собрания Деревенского Дозора (записывай, что обсуждали, а то через неделю никто не вспомнит. Если черед Базиля приносить печенье, захвати свое. У него обычно самое дешевое и черствое — даже в чае не размокает).

4) Помочь с подготовкой Майского праздника (я председатель Комитета, но обсуди все с Бетси, она введет в курс дела).

5) Весенняя уборка сада. (Начни с сарая, он где-то под плющом.)

Ну вот. Дел немало.

Я бросаю взгляд на часы: шесть утра и мне скоро уезжать в Лондон. Лина советует не слишком размышлять об этом, все уже решено. Мне и радостно, и тревожно одновременно. За последний год мне ни раз бывало страшно, а вот чувство приятного предвкушения я уже и забыла.

Я сглатываю, руки дрожат. Надеюсь, Мэриан поймет, что некоторое время наедине с дочерью пойдет на пользу им обеим. Уверена, если у нее снова начнутся плохие дни, Лина позаботится о ней.

— Ну как, собралась? — Заглядывает ко мне внучка в пижаме.

Она выглядела такой изможденной, когда приехала в субботу: ее кожа, обычно сияющая и золотистая, была бледной и нездоровой, и она похудела. Теперь кругов под глазами не заметно и вид у нее расслабленный. Может, еще потому, что она наконец-то распустила волосы, а то вечно выпрямляет их и зачесывает в тугой хвост. Но сейчас кудряшки, на которые она вечно жалуется, как ореол, обрамляют ее маленькое личико с носом-пуговкой и серьезными глазами под шикарными черными бровями — единственное, за что спасибо ее папаше!

Знаю, звучит предвзято, но все же она настоящая красавица.

— Да, собралась. — Мой голос слегка подрагивает.

Лина садится рядом со мной.

— Это список дел для меня? Бабуль, сколько в нем страниц?

— В основном там пояснения.

— А это что? Инструкция к пульту от телевизора?

— Именно. С ним не так-то все просто.

— А здесь… Пароли? И пин-код от карточки?

— На всякий случай, вдруг деньги понадобятся. Карта в тумбочке на кухне. Давай это тоже запишу.

— Нет-нет, достаточно личных данных, — говорит она и достает из кармана пижамы телефон. — Спасибо, бабуль.

— Да, чуть не забыла. Давай-ка его сюда.

— Мой телефон? Зачем он тебе?

— Забираю на эти два месяца. Пользуйся пока моим, и компьютером, если надо, — твой ноутбук я тоже забираю с собой. Раз уж меняемся местами, пусть не одной мне будет польза. Хочешь отдохнуть от Лондона — избавляйся от этих штук, к которым ты вечно приклеена.

Внучка смотрит на меня с неподдельным изумлением.

— Два месяца без телефона и ноутбука? Я ведь не могу…

— Не можешь прожить без своих железяк?

— Могу! — решительно говорит она. — Но зачем… Я рада отдохнуть, но не хочу остаться без связи с внешним миром.

— С кем ты собираешься говорить? Предупреди, что на два месяца сменила номер. Вот прямо сейчас и напишем, кому захочешь.

— А как же рабочая почта?..

Я приподнимаю брови. Она медленно выдыхает с надутыми щеками.

— Лина, это всего лишь телефон. Не рука, не нога. Давай его сюда.

Тяну на себя — не отдает. Но, похоже, осознает глупость положения и разжимает хватку — но глаз с него не сводит. Я тем временем достаю из комода свой.

— Он из каменного века?

— Звонит и сообщения отправляет. А больше тебе и не надо.

Я вновь смотрю на время. Поезд у меня через три часа. Что надеть в дорогу? Зря я тогда не уделила должного внимания спору о кюлотах! Бетси одолжила мне очень славную пару, но не хочется прослыть безнадежно старомодной.

— В дверь стучат? — Лина выглядит изумленной.

Мы замираем в тишине, разделенные лежащими на столе телефонами. Откуда-то доносится настойчивое постукивание, но не со стороны двери.

— Арнольд, наверное, явился, — усмехаюсь я. — Вечно стучится в окно на кухне.

Внучка морщит нос.

— Почему?

— Да кто же его знает! В живой изгороди между моим и его садом есть калитка, вот он и приходит когда ему заблагорассудится.

— Какой нахал, — говорит Лина, пока мы идем к кухне.

— Тише, услышит же!

— А разве Арнольд не оглох?

— Нет, оглох Роланд, муж Пенелопы.

— А! Ну, тогда повторю: какой же нахал! — произносит Лина сценическим шепотом, и я не могу удержаться от смеха.

Широкое лицо Арнольда смотрит в наше окно. Стекло запотело от его дыхания, но все еще можно разглядеть ястребиный нос, растрепанные волосы и очки с толстенными стеклами.

— Что такое, Арнольд? — заговариваю я, нарочно не открывая окно.

Всякий разговор с ним — это битва характеров. Дашь слабину хоть в чем-то, в самой незначительной мелочи, и он перестанет с тобой считаться.

— Проклятые коты! — кричит Арнольд.

— Не так громко, я прекрасно тебя слышу, — даже не холодным, а ледяным голосом отвечаю я.

— Твои коты съели все анютины глазки!

— Чепуха. Коты цветов не едят.

— А твои еще как жрут! — злобно выплевывает он. — Открой уже окно или пригласи меня войти, поговорим как цивилизованные люди.

— Непременно! — Я вежливо улыбаюсь. — Пожалуйста, подойди к входной двери и постучи, и мы узнаем, дома ли я. Как цивилизованные взрослые люди.

Краем глаза я замечаю, что Лина застыла с приоткрытым ртом.

— Я же вижу, что ты дома! — Брови Арнольда грозно ползут к переносице — значит, мне удалось его зацепить. — Открой кухонную дверь, к чему терять время?

— На ней замок заело, — отвечаю я все с той же вежливой улыбкой.

— Да ты утром ходила туда-сюда через нее, когда выносила мусор!

Я вздергиваю бровь:

— Ты что, Арнольд, подсматриваешь за мной?

— Еще чего! Просто… В дождь на дорожке становится скользко. Тебе нужны перила рядом в этой дверью.

Перила! Перила нужны дряхлым старухам, которых ноги не держат. Ужас инвалидного кресла и ходунков меня еще ждет, и встречу я его с гордо поднятой головой. Но пока я проплываю бассейн двадцать раз и даже могу пробежаться трусцой, если опаздываю на автобус, потому предположение Арнольда, что я дряхлая и нуждаюсь в перилах, меня злит.

Именно поэтому Арнольд и завел этот разговор. Старый хрыч.

— Ну что же, — задорно вступает Лина, — побеседовали плодотворно, но у нас еще много дел, так что давайте закругляться. Арнольд, вы сами-то видели, что коты ели цветы?

Арнольд думает, что ответить. Лжец он ужасный — не может ничего придумать без предварительной длительной паузы.

— Нет, — признается он в конце концов. — Но я знаю, что это коты! Они вечно съедают мои цветы, стоит им распуститься.

Лина глубокомысленно кивает.

— В таком случае, Арнольд, дайте знать, когда будут доказательства. Ах да, кстати, я поживу в доме Эйлин два месяца, так что в дальнейшем иметь дело будете со мной. — Сосед несколько раз удивленно моргает. Я едва сдерживаю улыбку. Как же мастерски Лина угрожает абсолютно спокойным, даже приветливым, голосом. — Договорились, Арнольд?

— Следите за кошками! — брюзжит Арнольд напоследок и уходит к себе.

— Может, поставим забор вместо изгороди? — Лина провожает взглядом Арнольда. — Бабуль, ну ты даешь! Не знала, что ты можешь быть такой стервой.

Я открываю рот, чтобы возразить, но вместо этого лишь улыбаюсь.

— Ты отлично устроишься в Лондоне, — говорит внучка, сжимая мою руку. — А сейчас подберем идеальный наряд для твоего дебюта в качестве лондонской леди.

* * *

Я стою в коридоре дома Мэриан и обнимаю ее чересчур крепко. Бросаю взгляд в сторону гостиной: кровать Карлы исчезла, но стулья все там же, окружают теперь пустоту. Эта комната уже не станет прежней.

— Со мной все будет хорошо, не волнуйся, — отпуская меня, говорит она твердо. — Молодец, что решила съездить. Ты заслужила отдых.

В глазах у нее снова слезы. Я так давно не видела ее карих глаз ясными и без синяков. Мэриан всегда была красавицей. За ней вечно увивались мальчишки, а девочки копировали ее прическу. Глядя на нас с Уэйдом, можно было только удивляться, в кого она такая. У нее такая же золотистая кожа, как у Лины, а медовому оттенку волнистых волос позавидует любой парикмахер-колорист. Но на ее лице появились новые морщинки, уголки губ опустились вниз, а ноги в лосинах стали худые-худые. Я не хочу бросать ее на два месяца. Не могу, и все.

— Перестань! — Дочка догадалась, о чем я думаю. — Я в порядке. И Лина будет рядом! — Она улыбается, на миг становясь прежней Мэриан — озорной и решительной. — Должна признаться, я и не думала, что ты убедишь Лину остаться на целых два месяца в непосредственной близости от ее ужасной матери.

— Она не считает тебя ужасной матерью. И это была ее идея!

— Да ладно тебе…

— Говорю тебе, Лина сама предложила! — протестую я. — Но я тоже считаю, что вам на пользу провести время вместе.

Мэриан улыбается, но уже не так весело.

— Да, мам, спасибо. Когда вернешься, мы уже наверняка помиримся и все станет хорошо.

Даже в самый горестный час Мэриан остается оптимисткой. Я целую дочь в щеку. Все-таки мы приняли верное решение. Жизнь семьи Коттон забуксовала, и нам всем не помешает небольшая встряска.

Добравшись до вокзала в Дардейле, я не могу поверить глазам: доктор Петер, добрая душа, привез на школьном микроавтобусе весь наш Деревенский Дозор. От Хэмли сюда путь неблизкий, так что я очень тронута. Бетси со слезами на глазах протягивает мне записку с номером ее домашнего телефона («Вдруг у тебя не записан»). Черт возьми, зачем я бросаю родной Хэмли?! Я смотрю на доктора Петера, Базиля с британским флажком на лацкане твидового пиджака и Лину, стоящую чуть в стороне, худую и осунувшуюся, и моя решимость возвращается.

Наше решение правильное. К тому же мне почти восемьдесят — когда еще пускаться в приключения, если не сейчас?

Лина провожает меня до купе и просит попутчиков помочь мне с чемоданом в Лондоне. Мы обнимаемся на прощание, и, едва она выходит на платформу, поезд трогается.

Я машу друзьям, и вот Йоркшир уже ускользает вдаль. Поезд мчит сквозь поля в Лондон, и я чувствую внезапный прилив жизни, бодрость духа, азарт и воспрянувшую ото сна надежду.