Кризис самоопределения

Бен Элтон, 2019

Бен Элтон возвращается, и опять в своем несравненном амплуа сатирика с кинематографическим зрением. Его новая книга – бескомпромиссный роман об “эпохе оскорбленных”, в которую мы живем. Мы и не заметили, как миллионы людей начали круглосуточно выяснять отношения, обижаться на то и на это, оскорбляться по поводу, без повода и просто для удовольствия. В социальных сетях нынче сплошное кровопролитие. Сдвинув время всего на несколько лет вперед, Элтон моделирует возможное развитие событий в Британии в ближайшем будущем, и по его версии, кровопролитие запросто может выплеснуться из проводов на тротуары. Скотленд-Ярд, референдум по выходу Англии из состава Королевства, международные махинации и вмешательства в дела суверенных демократий, все цвета спектра гендерной радуги, MeToo, убийства, самоубийства, интернет, телевидение – вот лишь немногие хештеги, по которым запомнится этот роман. Элтон не дает пощады лицемерам всех мастей, которые, похоже, захватили политику, социальные сети, СМИ и шоу-бизнес.

9. Приручение цайтгайста

В глубоком бункере, размещавшемся в подвале Министерства внутренних дел, кампания, направленная на то, чтобы сохранить Англию в Королевстве (#ДавайтеДержатьсяВместе), проводила последнее кризисное совещание из ежедневной череды таких же.

Команда Ко, как они себя обозначили, была межпартийной затеей, которую поддержали и правительство, и оппозиция. Руководили ею Джим, министр референдумов, и Берил, его оппозиционная тень, — фамилии в Уайтхолле перестали быть в ходу, чтобы избежать любого душка хлыщового снобского элитизма. Джим и Берил — два прилежных карьерных политика, два фантастически скучных человека без малейшего “звездного качества”, какие имелись у прославленных “знатных зверюг” из “Англии на выход”.

Осознавая, что харизмы у них никакой, Джим и Берил прибегли к услугам поразительно дорогостоящей маркетинговой компании, которая заверила их, что за несколько миллионов фунтов общественных денег “бренд” Команды Ко окажется “напрямую впаян в цайтгайст”.

Нужда в этом была безотлагательная. Команду Ко загнали в угол.

А вышло это потому, как объяснил Тоби, мужик из поразительно дорогостоящей маркетинговой компании, что “бренд” Команды Ко попросту слишком негативный.

— Вы только и делаете, что говорите людям, как развал Королевства приведет к неизбежному краху экономики, вызванному бессмысленным жестом взбалмошного членовредительства.

— Потому что это правда, — возразил Джим.

— Правда? Что есть правда? Что “правда” вообще значит? — спросил Тоби.

— Это значит, что мы имеем дело с чем-то фактически верным.

— Ха! — отозвался Тоби. — Треп Игрив говорит, что вы просто зациклились на “Проекте Безнадега” и не в силах разглядеть “солнечные вершины” впереди. — Он поставил громадный пенный латте, от которого отхлебывал, и нажал на клавишу у себя на компьютере.

Появился ролик с Ютуба — Треп Игрив стоит на мостовой, изображая государственного деятеля, со своим очередным комментарием, какие ему нравилось выдавать во время спортивной пробежки в безразмерных регбистских трусах из флага святого Георгия. “Я, может, и тугой, как смальцевая коврига^[26] в школьной столовке, — задыхаясь, лопотал он перед преданной сворой медийщиков, следовавших за ним по пятам, — но уж «Проект Безнадега» вижу с ходу. Вот что я скажу этим буревестникам: просто верьте в Англию! Впереди солнечные вершины”.

Тоби ткнул в клавиатуру, и изображение на экране застыло.

— Нам необходимо быть такими же позитивными и проактивными, как они, — сказал он. — И ключ к этому — связь с миллениалами и зетами^[27].

Тут Джим и Берил навострили уши. Миллениалы и зеты — демографические группы, которые, если верить опросам, с большой вероятностью встанут на сторону Англии в составе космополитичного, евроориентированного единого Королевства.

А еще они обожали телепрограмму “Остров любви”.

“Попадание”, как объяснил Тоби, — в том, чтобы никакого ума не надо, сразу понятно. А что, спросил он, у нас сразу понятно, никакого ума не надо?

— “Остров любви”, написанный как “ЛюбОстров”. Прям любовь. Что тут можно не любить? Оно прямиком попадает в цайтгайст.

— Цайтгайст. Мне нравится, — проговорила Берил. — Цайтгайст — это хорошо.

— Программа “Остров любви” — настоящая объединяющая сила в стране, — продолжал Тоби, — и мы упадем ей на хвост.

— Блеск, — счастливо воскликнула Берил.

— Действительно многообещающе, — согласился Джим.

— Да зашибись вообще как многообещающе, — авторитетно заявил Тоби. — “Остров любви” возродил просмотр телевизора по расписанию. Впервые за пятнадцать лет мы все смотрим и обсуждаем один сериал.

— Мы все? — переспросил Джим, личный парламентский секретарь премьер-министра, достаточно взрослый, чтобы помнить, как “От работы кони дохнут” собирали на Рождество по двадцать миллионов зрителей^[28].

— Ну, три миллиона нас, но зато все — миллениалы и зеты, и в демографическом смысле это вам прям Святой Грааль. Гляньте на логотип, ребята. Мы очень довольны. — Тоби ткнул в изображение в ПауэрПойнте. Британский остров, выкрашенный в радужные цвета, помещенный внутрь Союзного гюйса в форме сердечка. — Нам кампания представляется так: берем неоспоримый географический факт, что Англия, Шотландия и Уэльс — части одного острова, и упираем на это. Один остров. Цельный и неделимый. Единство и братство, очерченное единой достославной береговой линией, выдержавшей испытание многих столетий. Единое Королевство воистину ЛюбОстров. В самом реалистичном смысле слова. Англия. Шотландия. Уэльс. Три страны. Один остров. Одна любовь. Вместе, включительно. Это, если угодно, и есть мы. Блин, да! — Тоби взметнул сжатый кулак.

Джим с Берил вгляделись в картиночку. Оба понимали, что чего-то тут не хватает, конечно, однако раздумывали, понимает ли Тоби.

— Это мы… плюс, конечно, Северная Ирландия, — чуть ли не виновато проговорила Берил.

— Прошу прощения? — переспросил Тоби, возвращаясь ладонью к латте.

— Главное в кампании за Англию в составе Союза — собственно Союз. Который, как вы и сказали, охватывает весь этот остров — вы его покрасили в радугу, — где Англия, Шотландия и Уэльс.

— Правильно. ЛюбОстров.

— Угу. Плюс верхушка острова, который левее.

— Прошу прощения?

— Остров. Ирландия.

— Какой еще остров? При чем тут Ирландия?

— Не “еще”, а остров Ирландия. На нем расположена целая единая нация — Ирландская Республика, и она к нам никакого отношения не имеет, это железобетонно, однако есть там и маленький кусочек нашей страны, и вот он к нам очень даже имеет отношение, — это Северная Ирландия.

— Ах вон что.

— Поэтому на самом деле все не совсем так ловко, как вам бы хотелось надеяться. В смысле, по-прежнему ловко. По-прежнему гениально. Вот только нельзя сказать, что Королевство — ЛюбОстров. Можно сказать так: Королевство — это ЛюбОстров плюс макушечка острова полевее.

— Хм-м. Это не прокатит. Боюсь, придется нам пренебречь Северной Ирландией, если вы не против.

— Ну как раз так мы и поступили при Брекзите, — признал Джим.

Примечания

26

Старинный традиционный вариант английского пряного хлеба, обычно со смородиной и изюмом; в состав теста входит смалец.

27

Поколение Z — обычно принято считать, что это поколение людей, родившихся между 1995 и 2012 годами.

28

Only Fools and Horses (1981–2003, в русскоязычной версии — “Дуракам везет”) — один из самых живучих и популярных телесериалов Великобритании; упоминаемый эпизод вышел в эфир 29 декабря 1996 года и собрал перед экранами 24,3 млн зрителей, абсолютный рекорд для комедийного кино на Би-би-си.