Самые счастливые времена

Барбара Уоллес, 2015

Пайпер Раш приезжает во Францию, чтобы исполнить свою мечту – окончить школу кулинарного искусства. Париж встречает ее недружелюбно – шеф не упускает случая раскритиковать ее блюда, одноклассники посмеиваются, а молодой и весьма привлекательный профессор Лафонтен, в доме которого Пайпер работает экономкой, совсем не замечает ее. Фредерик не стремится завязывать серьезные отношения, и все же на просьбу Пайпер помочь ей разыскать потерянный шедевр знаменитого абстракциониста он отвечает согласием. Совместные поиски сближают два одиноких сердца, однако их отношения развиваются так стремительно, что Фредерик принимает решение разорвать эту связь…

Глава 3

Когда она вернулась на следующий день из школы, Фредерик ждал ее в гостиной.

— У нас встреча с Бернаром через полчаса, — сообщил он. — Машина уже едет.

— У нас? — переспросила Пайпер, чтобы удостовериться, что верно его поняла. Сегодня они виделись впервые, и после той неловкой ситуации, что произошла вчера, когда она позволила себе его обнять, Пайпер даже не надеялась на столь милостивое обращение. — Вы тоже пойдете?

— Придется, раз уж я принимаю участие в поисках картины. Кроме того, Бернар обмолвился о том, что одно имеющееся у него полотно может меня заинтересовать.

— Правда? — Значит, она его правильно поняла. По телу прокатилась теплая волна радости. — Я скоро буду готова.

Она бросилась в свою комнату, на ходу расстегивая пиджак. Фредерик все очень быстро организовал. Конечно, она помнила, что он обещал ей связаться с художником немедленно, но не ожидала, что встреча состоится так скоро. Он еще сказал, что будет принимать участие в поисках лично. Неужели она не ослышалась? Пайпер была польщена, что важная для нее встреча стояла первым пунктом в списке дел такого занятого человека, как Фредерик.

Платье, в котором она была вчера, висело на спинке стула. Пожалуй, это ее лучший летний наряд. Когда-то она наивно полагала, что сможет купить себе что-нибудь новое в Париже. «И все же это лучше, чем джинсы и футболка», — напомнила она себе и поспешно натянула платье через голову. Юбка немного помялась, но в рамках допустимого. Ведь, кроме Фредерика, никто не знает, что вчера она была в том же самом. Решив, что он, скорее всего, не обратил внимания на то, что на ней надето, она подхватила босоножки и понеслась обратно в гостиную.

— Очень быстро, — отметил Фредерик. Он, как всегда, выглядел безупречно, на этот раз в легком льняном пиджаке.

— Вы велели поспешить.

— Я не думал, что люди понимают, что это значит. Вы, должно быть, забыли, что я провожу большую часть дня в обществе студентов, а у нас разные понятия о времени. — Он распахнул входную дверь и жестом пригласил ее выйти. — Идем?

Как и большинство художественных галерей Парижа, галерея Гаспара Теру располагалась в квартале Марэ, в исторической части города недалеко от площади Вогезов.

Пайпер вышла из машины и с удовольствием вздохнула полной грудью.

— Должна вам признаться, эта часть города нравится мне намного больше. — Архитектура деловых районов была современной, а здесь… Это был именно тот Париж, о котором она мечтала. — Булыжники, статуи, все это так…

— Романтично? — подсказал Фредерик.

Сухой тон заставил ее покраснеть.

— Понимаю, я кажусь вам типичной американкой.

— И да и нет. Знаете, это и мое любимое место в городе. Как бы ни впечатляли небоскребы, им далеко до французской классики. Кстати, эта площадь является первым примером городского планирования. Генрих IV обогнал свое время. — Он обвел рукой площадь. — К тому же это одно из немногих мест, где здания выдержаны строго в едином стиле. Видите эти аркады по периметру?

Фредерик продолжал рассказывать об архитектуре и исторических деталях, и Пайпер жалела, что не может все это оценить должным образом. Ее больше привлекало выражение его лица, энтузиазм в глазах, который был виден даже сквозь стекла очков. Его манера говорить вызывала трепет в груди. Сейчас Фредерик был не такой серьезный, как обычно, будто вырвался из рамок. Пайпер могла бы слушать его вечно. Как хорошо, что у шефа Диспельту не такой завораживающий голос. Она бы постоянно отвлекалась и не смогла бы записать ни один рецепт.

— Не сомневалась, что вы, как искусствовед, отлично знаете предмет, — усмехнулась Пайпер.

Нет, она не ошиблась, и щеки чуть ниже очков-авиаторов порозовели.

— По моему мнению, архитектура — одна из форм искусства. Например, горгульи Нотр-Дама или памятник Людовику XIII на площади Вогезов. Я очень ценю стремление людей вкладывать силы в создание красоты. Когда я думаю об этой части Парижа, особенно если вспомнить, сколько войн пришлось пережить городу, я не могу ей не восхищаться. — Пойдемте, — сказал Фредерик, помолчав немного. — Галерея Бернара на западной стороне.

Взяв Пайпер под локоть, он повел ее в дальний конец площади. Пока они шли мимо галерей и антикварных магазинов, Пайпер с интересом разглядывала витрины, но все же больше ее занимали ощущения от прикосновений Фредерика, хотя он и отпустил ее руку через пару секунд.

— Галерея Бернара под номером тридцать три. Дверь, как правило, заперта, нам придется звонить.

— Закрытая дверь, встречи по договоренности. Вы правы, он избирателен с клиентами.

— Он может себе это позволить.

— Мило. Надеюсь, я все же попаду внутрь.

— Непременно, — произнес Фредерик с улыбкой. — Вы же со мной.

Пайпер издалека увидела галерею. Фредерик толкнул дверь и, поняв, что она открыта, распахнул, пропуская Пайпер вперед. Над головой звякнул колокольчик.

— Бонжур! — К ним уже направлялся хозяин галереи — высокий поджарый мужчина с тонкой полоской усов над губой и зачесанными назад волосами с проседью. Взглянув на Фредерика, он расплылся в улыбке, обнажившей два ряда идеальных зубов, и затараторил по-французски с такой скоростью, что Пайпер потеряла надежду уловить, о чем идет речь. — Прошу меня извинить, — вскоре переключился он на великолепный английский. — Я слишком возмущен, что Фредерик так редко у меня бывает.

— А я ответил, что просто завален работой.

— И это истинная правда, — добавила Пайпер. — Месье почти не бывает дома. — Слова прозвучали как жалобы брюзжащей жены, и Пайпер смутилась. — Я хотела сказать, что он слишком много работает. — Вышло не лучше.

К счастью, хозяин галереи был искренне рад видеть Фредерика и спешил показать ему картину.

— Я уже говорил по телефону об этой работе, уверен, тебе понравится. Начинающий художник из Праги. Я нашел его во время последней поездки. Видел бы ты, какие он находит оттенки.

— Не сомневаюсь, что он настоящий мастер, — перебил его Фредерик. — Но прежде позволь Пайпер задать тебе один вопрос. О друге твоего отца.

По лицу Бернара было видно, что он предпочел бы поговорить о своей находке, но он не стал возражать.

— Разумеется. Но, как я и сказал, у отца было очень много друзей. Возможно, они общались еще до моего рождения, тогда я ничем не смогу помочь.

— Он был не только другом, вероятно, еще и клиентом, — произнесла Пайпер. — Сестра того художника полагает, что у вашего отца могли сохраниться некоторые его работы.

Она достала телефон, чтобы показать присланную Пейшенс фотографию одного из полотен.

— Надеюсь, еще сохранились книги с учетными записями о продажах. Его звали Найджел Руж. Это написал он.

Она протянула телефон. Глаза Бернара стали круглыми, брови поползли вверх.

— Бог мой, не могу поверить! Вы ищете это произведение? Картину с изображением обнаженной дамы?

— Да… — неуверенно ответила Пайпер, она уже и сама стала сомневаться, что это так. Выражение лица Бернара заставляло ее нервничать. — А в чем дело?

— Я вырос, любуясь этой женщиной.

— Вы… Что?

— Именно, картина висела у нас в столовой.

Невероятно. Пайпер поверить не могла в свою удачу. Она уже настроилась на долгий разговор, приготовилась умолять мужчину рассказать, где он видел эту картину.

— Она все еще принадлежит вашей семье?

Бернар покачал головой.

— Боюсь, уже нет. Я продал большую часть вещей, когда мы расставались с домом. Необходимо было оплатить долги. Эта картина была продана вместе с остальными.

Ей надо было заранее приготовиться к тому, что поиски редко бывают легкими и короткими. И все же надежда существует.

— Но вы ведь знаете человека, который ее купил?

— У меня записано все о каждой картине. — Бернар вскинул голову.

— Можем мы узнать имя? — вмешался Фредерик.

Пайпер вздрогнула. Видимо, последние несколько минут Фредерик разглядывал работы, поэтому голос его звучит так глухо.

— Разумеется, но мне потребуется несколько минут, чтобы найти все в компьютере.

— Спасибо вам, — с чувством сказала Пайпер, обращаясь скорее к Фредерику, нежели к Бернару. — Вы очень мне помогли.

— Вернусь, как только найду нужную информацию. А вы тем временем посмотрите картину Бискупа. Она называется «Зауфальствы». — Бернар самодовольно улыбнулся и указал рукой на картину. — Вы будете в восторге от его манеры.

Пайпер подошла к картине. Типичный пример современного искусства. Перемешанные цвета — белый, красный и черный, — вероятно передающие некий смысл. Цена ее впечатлила больше. Она меньше заплатила за весь год обучения в кулинарной школе.

— Что скажете? — обратилась она к Фредерику, стоящему у нее за спиной.

— Любопытно, — только и ответил он.

— Ваш друг действительно думает, что вы сегодня это купите?

— Полагаю, да. Бернар никогда не шутит, когда разговор идет об искусстве.

— Вы так и сделаете? Выпишете чек, если работа понравится?

— Если понравится, да.

Пайпер тряхнула головой. В ее голове не укладывалась мысль о том, что можно одним росчерком отдать сумму, которую ей пришлось копить много месяцев, в прямом смысле откладывая каждое пенни. А Фредерик собирался расстаться с такими огромными деньгами так легко, словно покупал новую рубашку.

Конец ознакомительного фрагмента.