Ходан Ремс. Эволюция

Бай Айран

Ходан Ремс… Он просто убийца, по своей сути — Проклятый. И он верен своему братству — Культу Смерти. Но сколько препятствий возникнет на его пути? Кем он станет в итоге? Сможет ли познать любовь, если это запрещено правилами братства?Ходан… запутается. И кто знает, сможет ли он выжить среди вампиров, оборотней и Инквизиции.

Магистр Онак»

Я недовольно выругался. Черт побери! Ведь придется постоянно находиться в замке кнеса и следить за Константином, а, следовательно, я буду видеть Британи. Эта девушка пробудила во мне доселе не пытанные чувства, я боялся этого. Закон Проклятых предписывал: «Проклятого нельзя любить, он отпугивает любовь. Проклятый не может любить, иначе ему придется убить». Слова были словно выжжены в моей памяти. Но я стою на первом уровне, дальше только Высший и Великий. Я точно знал, что вскоре добьюсь и того, и другого, а значит, мне можно преступить один закон. Меня простят. Я покачал головой. О чем это я? Нельзя рисковать столь трудно заработанной репутацией из-за смазливой девчонки. Глупо, очень глупо.

Я скинул со своих плеч плащ, услышал, как наемники рассредоточились по периметру забора и затаились. Мне было плевать на этих глупцов. При случае, я перебью их мгновенно, а сейчас не хотелось марать руки, тем более возле своего дома. Я чувствовал еще, что они напуганы. Стало быть, они заметили труп и знак на лбу. Если заказчик из Культа, то они вполне могут знать о метках. Я снял шелковую рубаху, немного запачканную зеленой кровью оборотня, и кинул на стул. Подошел к небольшому комоду и начал искать свои тайники.

Я удивился тому, что там обнаружил. Твердый аммиак, паргантол, парализующий спинной мозг, восемь колб с сывороткой оборотня, четыре с концентрацией силы. Десяток металлических шариков — сосредоточение сил вербовки. У него иммунитет, значит, не к чему. Я отложил в сторону шарики, оставив три штучки на всякий случай. Три метательных ножа с тяжелыми рукоятками, склянка с ядом морнота. Ого! Три шара «мифического рассвета»! А по сему, мне не придется ходить в пещеру, все, что нужно, уже есть. Я обрадовался последней находке. Шары «мифического рассвета» открывали множество возможностей, вот только пользоваться ими мог не каждый. Даже магистр был на это не способен. Мне выпала особая честь и я не упускал возможности. Быстро написав положительный ответ на вопрос кнеса Роунда о его приглашении в замок для летней охоты, я отложил перо и запечатал конверт.

— Лития! — окрикнул я.

Тетя появилась мгновенно, будто стояла за дверью и ждала моего призыва.

— Будь добра, завтра утром отправь письмо господину кнесу.

— Хорошо. — Лития покорно кивнула. Так, что опять? — Ходан, почему я не видела, как ты вернулся домой? Ведь я была в прихожей целых два часа! Как?

Я замялся. Сказать Литии правду — поставить себя под удар, а врать вовсе не хотелось.

— Ты сама великолепно понимаешь, что правды я тебе не скажу, но и врать не собираюсь.

Тетя кивнула, забрала письмо и вышла из моей спальни.

Я тяжело вздохнул, встал со стула, стянул с себя надоевшие штаны и повалился на кровать. Перед заданием нужно выспаться, ведь потом ночами будет не до сна. Но сон не шел. Я все ворочался и ворочался, а в моих мыслях царила Британи. Девушка упорно хотела овладеть моим каменным, беспощадным и холодным сердцем. Я сопротивлялся, но, видимо, не достаточно хорошо. Не выдержав больше этой пытки, я наслал на себе магический сон и провалился в царство Морфея.

* * *

Утро я встретил хмуро глядя в расцветающее небо. Потянувшись, я встал с постели, и поспешно собравшись, вышел из дома. На улице еще никого не было, но в конце улицы дымилась труба круглосуточной таверны. Туда я и направился, вспугнув наемников. Лорда Дэмнда во мне они не узнали из-за серого потрепанного плаща и капюшона надвинутого по самые глаза.

В таверне было не тихо. Запоздалые гуляки громко спорили друг с другом. Хозяин стоял за стойкой и старательно тер гладко отструганную поверхность столешницы. Заметив меня, он широко улыбнулся, вытер руки о полотенце и спросил:

— Чего желаете, сэр?

— Кружку холодного эля и табака. — За что я любил такие таверны, так за то, что здесь одинаково встречали и богатого лорда и бедного слугу.

Я выбрал столик в самом темном углу и расположился там, сев спиной к стене и лицом к залу. Так, чтобы видеть и выход, и дверь в кухню, и всех, кто здесь находился. Скоро молодая розовощекая служанка принесла мне большую кружку эля и скрученный в бумагу табак со свечой. Я улыбнулся и отдал ей один серебряный.

— Остальное — себе.

Служанка порозовела еще больше и походкой гордой царицы вернулась на кухню.

Глубоко затянувшись, я выдохнул дым и взял в руки холодную кружку. Отхлебнув эля, я начал рассуждать о своем задании. Убрать Константина — задача не из легких. Все-таки он брат кнеса и как-никак знаком с уловками Культа. Работы здесь на месяц, а магистр дал всего пять дней. Странно… Значит, ему и вправду необходимо как можно скорей его ликвидировать. Заморачиваться я не буду. Сделаю все, как обычно. Быстро и чисто. Вот только с помощью чего? Яда, ножа, магии? Инициировать его что ли в оборотня? Будет легче убить. Нет, не подойдет. Если его инициирую я, он станет намного сильней своего сегодняшнего положения. Скорей всего вберу любимый способ — нож и шар «мифического рассвета». Я пристрастился к этому способу со своего первого убийства. Конечно, было очень больно убивать лучшего друга. Но иного выбора у меня не было. Либо убить его, либо погибнуть мне. Но себя в жертву отдавать я не хотел. Мне было шестнадцать, и я страстно желал попасть в братство Культа Смерти. Теперь уже тринадцать лет кровопролития — и я гораздо сильнее многих из Культа. Не так много Проклятых, кто сравнится со мной в опыте и уровне магии. Так сказал сам магистр, а он врать не будет. Но на этом я не остановлюсь. Вот когда стану сам магистром, тогда посмотрим.

Поберегись, Константин Роунд, на тебя натравили самого опасного зверя в мире. Я последний раз затянулся и вышел вон из таверны.

* * *

Сейчас около пяти часов, в замок я поеду к семи, а сейчас нужно немного поработать. Комнату мне предоставят, вот только сомневаюсь, что человек, который нанял шестерых, для того чтобы меня убить, станет со мной откровенным. То есть придется создавать вторую личность.

— Лития! Будь добра принеси платье твоей сестры, то, что с золотой вышивкой на подоле, — велел я.

— А зачем? — спросила тетя, войдя в мою комнату. В ее руках было платье.

— Нет времени объяснять. А теперь…

— Ухожу-ухожу!

Я одобрительно улыбнулся и запер за ней дверь. Подойдя к зеркалу, я снял с себя рубаху и придирчиво оглядел. Нет, придется создавать личину женского пола.

Я достал один шар «мифического рассвета», выпил жидкость из колбы концентрации силы, и закрыл глаза. Хм… Неплохо симпатичная. Вкладывая все свои умения, я стал себя «переделывать». Звучит, конечно, странно, но так оно и было. Сначала поработал над лицом, сделав его безумно привлекательным. Потом над телом — очень, очень тщательно. Результат меня порадовал, не будь я сам этой женщиной, я бы на нее запал. Роскошные, длинные, до самых ягодиц черные волосы, красивые, манящие темные и такие глубокие глаза, полные розовые губы, мягкие и женственные скулы, приятная кокетливая улыбка, аккуратный вздернутый носик. Над полным сокрытием шрама я потратил много сил. Стройная фигурка, тонкая талия, длинные ножки и красивая, полная грудь. Смуглая кожа добавляла мне чего-то соблазняющего и привлекающего. Я улыбнулся своему отражению в зеркале, продемонстрировав ровные белые зубы. В глазах загорелся огонек. Я порылся в комоде и отыскал шелковые черные чулки. Да, снимать их гораздо проще, чем надевать. Чувствовать себя женщиной непривычно, но кем я только не был. Помнится, даже старушкой… Ну и времечко было. Кое-как надев чулки, я засунул под подвязку небольшой кинжал. С корсетом я возился дольше, чем с чулками. Оказывается на себе зашнуровывать его гораздо сложнее! Последним штрихом я заколол несколько прядей на затылке, оставляя основную массу волос распущенной. Надо бы взять нитки и пришить кармашек к юбке.

Я осторожно приоткрыл дверь своей спальни и прокрался на кухню, но на обратной дороге меня заметила Лития. Она закричала так громко! Я оглох.

— Ты кто?! Что ты делаешь в моем доме?! Очередная любовница Ходана?! Он хоть бы постыдился водить вас днем! — заверещала тетя.

— Лития, успокойся. Прекрати орать! ЗАТКНИСЬ! — Последнее слово я просто проорал. Потому что предыдущих она, видимо, не слышала.

— Что? — Глаза у женщины стали похожи на два темных блюдца. — Ходан?

— Да. И не надо никаких вопросов, я умоляю.

— Как? Что? Почему?

— Я же сказал никаких! Лития, прошу, я все равно не смогу объяснить! Лучше помоги мне сделать потайной карман! — Моя тетя, как нестранно, кивнула и пошла за мной в комнату.

Я сел на стул и предоставил делать работу Литии, пусть отвлечется. Тетя задрала подол платья и хмыкнула.

— Красивый кинжал!

Я выругался. Опрастофанился на мелочи.

— Спасибо. Помоги мне, а не задавай вопросы.

Через пять минут довольная Лития села на мою кровать.

— Рассказывай! — деловито приказала она.

— Что?! Я же сказал, что ничего не буду объяснять, — обиженно ответил я.

— Так ты девушка? И все это — куртизанки, раны — игра?

— Что?

— Значит, не девушка. Ходан, я понимаю, что ты будешь молчать. Но, давай, я попытаюсь отгадать, а ты просто кивай. Хорошо?

Я кивнул.

— Отлично. Ведь ты не купец, продающий шелк в Англии? — Я подтвердил ее предположение кивком. — Я давно об этом догадывалась. Ты совсем в иной отрасли работаешь? Так. Все эти ножи, мечи, колбочки с цветными жидкостями, твои раны. Ты… — она замялась. — Ты наемный убийца? Нет? — Лития задумалась, но она была близка к истине. Я убийца, вот только не наемник. — Убийца? Да? Состоишь в каком-нибудь братстве. Неужели угадала?! Хорошо. А теперь у тебя новое задание и для него ты должен стать женщиной?

— Не совсем. При нужном моменте я быстро стану женщиной, но в замок поеду в своем облике. — Я решил, что этому гаданию на кофейной гуще пришел конец. — Все. Хватит.

Лития послушно кивнула и вышла из комнаты. Положив в кармашек четыре колбы с сывороткой оборотня и две с концентрацией силы, шар «мифический рассвет». Я снял личину и осторожно уместил ее в пустом шаре «рассвета». Оделся для охоты и опустил шар в карман кожаных штанов.

* * *

Я втянул холодный, свежий воздух. Вокруг было тихо, казалось весь лес застыл. Многовековые сосны возвышались надо мной, где-то далеко шумело море. Я шагнул вперед, под ногами зашелестели сухие листья и трава. Что ж, кнес Роунд, ты думаешь, я никогда не охотился? Значит, ты и вправду полный придурок! Сам кнес со своей свитой и несколькими джентльменами были в другой части леса. Сжимая в руке лук, я скользнул в глубь соснового бора. Здесь начиналась жизнь. В кустах шелестели ежи, на деревьях сидели белки, где-то наверху летали птицы. Я посмотрел на лесную идиллию «проклятым» взглядом и увидел в пятистах метрах от себя оленя. Облизнув губы, я побежал ему навстречу. Недавняя колба с концентрацией силы продолжала действовать, и до животного я добежал в доли секунды. Застыл. Олень пока не понимал, что на него ведут охоту, мирно пощипывал желтеющую травку. Я натянул тетиву и приложил стрелу, готовый в любой момент пустить ее в полет. Тут хрустнула ветка. Чертов Роунд не может ходить тихо по лесу. Олень встрепенулся, поднял морду от земли и заметил меня. Свист стрелы и глухой звук оповестили меня, что все-таки животное не спаслось. Олень тяжело повалился на подстилок и затих. Я подошел к нему и вынул стрелу. Громко свистнув, я ждал пока Фирлис прискачет. Вскоре я взвалил тушу убитого оленя на Фирлиса, взял коня под уздцы и повел из леса.

Я сидел на траве возле начала леса, где мы условились встретиться после окончания охоты. Фирлис щипал траву, осторожно ходя по лужайке. Олень лежал возле пня. Я поигрывал острым кинжалом от скуки. Роундова свита все никак не заканчивала охоту. Либо не хотят признавать поражение, либо их настигла удача, да такая, что они не могут ее дотащить. Зевнув, я по привычке просмотрел местность проклятым зрением. В западной части леса охотилась законопослушная семья оборотней, состоящая из матери и четырех детенышей. На самой окраине леса, на той, что была ко мне ближе всего, рыскал молодой вампир. Он искал добычу, причем очень нагло, пуская в ход все уловки. Я точно видел, что он еще слишком слаб, чтобы получить разрешение на человеческую пищу. Встав с травы, я тихо пошел к нему. Он меня не замечал, увлеченно призывая охотников. Голоден. Очень голоден. Он на грани, практически готов напасть на семью оборотней. Я улыбнулся, сжал в ладони кинжал.

— Упырь! Что здесь делаем? Никак цветочки собираем? — окликнул я. Он стоял на расстоянии двух метров от меня. При необходимости — допрыгну.

Вампир вздрогнул, побледнел, хотя и так уже походил на труп. Повернулся ко мне лицом и ошарашено оглядел с ног до головы. Оскалился, обнажив длинные клыки, видимо, решив, что я человек.

— Опа! Все-таки один клюнул! — Глупый кровосос думал, что я пришел на его зов.

— Вурдалак недоделанный, ты, что решил кровушки попить? Так иди — пей! Вот он я, свеженький, вкусненький! — Я наступал на нерешительного вампира. А тот еще больше запутался. Как жертва могла узнать, что он вампир? — Ну что встал? Сам меня звал, звал, и стоишь.

Вампир нерешительно двинулся ко мне. Его чувство самосохранения не позволяло кинуться на меня, но он его явно не слушал. Он пустился со всех ног навстречу мне. Я хмуро посмотрел на него и подпрыгнул. Быстро, очень быстро. Перелетев через кровососа, я вскочил с земли и развернулся, ударяя его в бок ногой. Вампир загнулся. Но он не долго мучился, он хотел есть. Быстро прейдя в себя, он кинулся на меня с вампирской скоростью. Я не успел отреагировать, слишком уж быстро он пришел в себя.

Кровосос вцепился в меня. Крепко вцепился. Еще и кровь сосать успевает, вот гад! Я разозлился. Бросаться на Проклятого — верх безумия. Я высвободил спрятанный клинок, с силой оттолкнул вампира и резанул по горлу. Голова упыря откатилась в сторону, а тело, судорожно дергаясь и брызжа кровью, упало на траву. Я успел отскочить в сторону.

Зажимая кровоточащую рану на шее, я вышел к Фирлису. Жеребец отшатнулся от меня. Слишком воняло вампиром.

— Тише-тише. Это я, дружок. — Конь около минуты присматривался ко мне, но потом все же подпустил к седлу.

Из седельных сумок я вытащил бутылку вина и чистую тряпку. Смочив ее вином, я быстро прижал к ране. Меня обожгла огненная боль. Я даже вспомнил, что у меня плечо зажило. Как же больно! Мой мозг пульсировал от боли. Когда кровотечение утихло, я отнял тряпку от шеи. Она вся пропиталась кровью.

— Черт! — выругался я. Теперь во мне будет жить вампир! Я шагнул в ткань миров и призвал магистра Онака. Но тот, словно зная, что произойдет, послал в ткань миров письмо. Я вышел в человеческий мир и дрожащими руками распечатал конверт.

«Ходан! Укус вампира болезненная штука, но не опасная. Главное прижги рану спиртом или вином. Кровососом ты не станешь, так как являешься очень сильным магом и состоишь в Культе, но и царапиной не отделаешься. Ты переймешь некоторые свойства упырей. Например, сможешь быстро двигаться даже в человеческом мире, видеть в темноте без сыворотки оборотня, и твои раны будут затягиваться значительно быстрее. Так что этот вампиренок сделал тебе подарок. А теперь отдыхай. Дела».

Онак даже не подписался, хотя я и так догадался, что это он. Недовольно перечитав письмо заново, я сжег его одним взглядом. Порою такие штуки у меня не выходили, но сейчас я зол.

Очистив свою одежду от крови, я вновь осмотрел укус вампира и поразился тому, что на шее не осталось практически никаких следов. Лишь два еле заметных маленьких синяка. Спасибо тебе, кто бы ты ни был.

Я повернулся к лесу как раз вовремя. Оттуда вышли Роунд и его свита. Они шли и улыбались, но из добычи я заметил лишь двух кроликов.

— Ну, что, лорд Дэмнд? Не повезло? — с издевкой спросил Роунд, явно не замечая оленя.

— Это почему же? По-вашему, хороший жирный олень — это неудача? — Я злорадно улыбнулся, наблюдая, как вытянулось от удивления лицо Уильяма.

— Что?

— То-то и оно. — Я кивнул в сторону туши.

— А вы удачливы, Дэмнд. Новичкам везет, — нашелся Роунд.

— С чего вы взяли, что я новичок? Я уже не раз охотился, хотя в этом лесу — впервые. Что ж, давайте вернемся в замок, и служанки приготовят дичь.

Кнес неохотно кивнул. Я во второй раз взвалил тушу оленя на круп Фирлиса и сам сел в седло. Вскоре горе-охотники Роунда заняли свои седла, и я, не оглядываясь, поехал в сторону замка кнеса.

* * *

Ужин выдался на славу. Тушеная дичь и жареный кролик — еда для настоящих мужчин. Сославшись на головную боль, я удалился в отведенную для меня комнату и плотно запер дверь.

Я был полон сил и энтузиазма. Вынув шар из кармана, я принял облик девушки. Поправил волосы и незаметно выскользнул из комнаты.

В зале все так же было много народу. Пока никто не замечал появления новой и незнакомой девушки. Я, стараясь идти на манер женщинам, подошел к Британи. Другой знакомой здесь у меня не было.

— Здравствуйте! Вы, по-моему, мисс Британи? Если я не ошибаюсь? — Вздрогнув от непривычного мягкого и бархатистого голоса, спросил я.

— Да, вы не ошиблись. Но, простите, разве мы знакомы?

— Нет, мы с вами не встречались. Но лорд Ходан Дэмнд много про вас рассказывал. Я его знакомая

Доброжелательно улыбающаяся девушка помрачнела, словно я сказал что-то ужасное.

— Знакомая? Вы жена лорда Дэмнда? — тревожно спросила она.

Я хотел потянуться к ней, сказать, что ни одна женщина не сможет сравниться с тобой. Но вовремя себя отдернул. Хватит! Я не могу рисковать ее жизнью.

— Нет, что вы! Я не жена лорда, и не любовница. Он очень хороший человек, понимающий. Он просто друг. А почему, мисс Британи, вы так отреагировали?

Девушка покраснела и отвела взгляд в сторону.

— Понимаю, понимаю. Вам нравится лорд Дэмнд. Не спорю красивый, образованный и богатый мужчина. Кому такой может не понравится? — Я наблюдал за реакцией Британи, но девушка не возражала.

— Наверное, вы правы. Да, он мне нравится. А может, даже больше. — Я застыл. Внутри все смерзлось, я не мог поверить своим ушам

— Мисс Британи, вы не могли бы отвести меня к сэру Константину Роунду? — спросил я, чтобы думать о деле, а не о женщинах.

— Конечно. Но как Вас зовут?

— Я мисс Маргарита Д’ню.

— Вы француженка? — спросила девушка, когда мы шли сквозь толпу.

— Да, я родилась во Франции.

— Но вы блестяще владеете английским языком. Так и не скажешь, что вы не англичанка.

— Просто я с детства изучала два языка. Так и получилось. — Я старался не смотреть на изящную спинку Британи, но у меня плохо получалось.

— А вот и сэр Роунд. К сожалению, его жена уже в спальне, если вы, конечно, с ней знакомы.

— Какая жалость! — театрально воскликнул я. Какая удача!

— Я тоже, пожалуй, покину ужин. Немного устала.

— Конечно-конечно, мисс Британи. Огромное вам спасибо! — Британи мило улыбнулась и вышла из зала.

Я поправил роскошные волосы и направился к сэру Константину. Вот тут то я и занервничал. На меня стали обращаться восхищенные взгляды мужчин и завистливые женщин. Обычно было наоборот, и из-за этого мне стало не по себе.

— Сэр Роунд! Какая встреча! — Но ко мне навстречу двинулся не Константин, а старший брат. Меня чуть не вывернуло наизнанку, когда он начал со мной флиртовать и егозить. — Нет-нет, господин кнес. Я обращалась к Константину.

Младший брат удивился, но в глубине его глаз загорелась радость. Вот он и умыл своего брата!

— Константин, можно вас на минуточку! — Этим предложением я дал понять другим претендентам, что они меня не интересуют.

— Конечно, но мисс, простите, я вас не узнаю, — сказал Константин, когда мы вышли на балкон.

— Как? Не оскорбляй меня, Константин, — опустив формальности, спросил я. — Как ты мог меня забыть? Ты сам говорил мне, что… Ты мне лгал! — Жесткая пощечина досталась Роунду, что ж, мне нужно играть роль забытой любовницы.

— Кажется, припоминаю… — начал он. Есть!

«Может, я забыл ее, когда меня приняли в Культ? Я ведь стал сильнее?» — думал Константин. Я чуть не расхохотался. Сдержав себя, я глянул на него «проклятым» зрением. Способности на уровне амебы, но они есть. Почему же тебя прокляли, когда ты был в утробе матери? Ведь именно так Проклятыми и становятся. Проклятие матери или родителей — самое страшное и опасное. Поэтому ребенок уже рождается не человеком, а носителем магии. Мстителем. Убийцей, призванным уничтожать ненужные элементы. Я родился непрошенным ребенком, отец не хотел жениться на матери, он был отчаянным человеком и заядлым гулякой. Как он только меня не проклинал. А мать, узнав, что беременна, попыталась избавиться от меня, убить, но у нее получилось. Отец меня уже ненавидел, хотя я еще даже не родился. Но после моего появления на свет родители изменили свое мнение, и полюбили меня. Но вот только я-то уже стал Проклятым. Так они заведомо перечеркнули мое счастье, растоптали его и уничтожили.

— Как можно забыть Маргариту? Это же абсурд! — Я дал подсказку Роунду.

— Маргарита! Я просто позабылся. Извини меня.

Я кокетливо улыбнулся, сделав огромное усилие, вызывающе посмотрел в глаза мужчине. Фу! Соблазнять мужика — это Атас. Меня чуть не вывернуло наизнанку! Константин обсыпал меня комплиментами, и я не находил, что ответить. Ведь раньше я выступал в роли соблазнителя, было сложно привыкнуть. А тем более свыкнуться с той мыслю, что старый похотливый баран скоро полезет целоваться.

— Маргарита, может, пройдем в зал? Ты не голодна? Как давно ты приехала?

— Пожалуй, я соглашусь с тобой, ведь я только с дороги и безумно проголодалась! — Когда я это сказал, мой полный желудок взбунтовался. Во время ужина, когда я был в своем теле, я не особо слушал разговоры. Моей главной целью было плотно поесть и превратиться в Маргариту. Теперь я сидел за столом и слушал, а не ел.

— Вы слышали о вчерашнем зверском убийстве? — Ко мне обращалась милая дама лет тридцати, которая была в компании своих двух подруг и их мужей. Те, вероятно, тоже участвовали в этом разговоре.

— Убийство?! Какой ужас! Нет, я ничего не слышала, ведь я только что приехала. — Я попытался выразить на лице недоумение и страх, и у меня это получилось. Трудно будет говорить о том, что я совершил.

— Вы ничего не знаете? Но ничего, я все вам расскажу, — авторитетно заявил молодой человек, сидящий отдельно от всех подруг женщины. Значит, не женат. Хочет произвести впечатление. Константин Роунд куда-то улетучился, пошел трепаться о любовнице, понятное дело. — Вчера около девяти вечера из замка кнеса выехали шестеро служащих и увидели труп мужчины. — Конечно, мужчины, ведь оборотни превращаются в человека после смерти. — У того было перерезано горло, а одежда просто висела лохмотьями, хотя кроме как на шее ранений на теле не оказалось. Лишь на лбу убийца, сущий зверь, начертал какой то знак ножом! Никому это ничего не сказало, лишь Константин Роунд очень помрачнел, узнав о знаке на лбу. — Так, все-таки знает про наши метки. — Все были поражены. А подозреваемых около сотни. И каждый из них был гостем на вечере у кнеса. Лишь лорд Дэмнд уехал раньше всех, но в то время, когда мужчину убили, он был уже дома. — Молодой человек замолчал, и к столу подошел Константин. Я взглянул на него и понял, что больше не выдержу в его обществе ни минуты. Быстро считав его привычки и расписание дня с ауры, я удалился, несвязно извиняясь. Выйдя из зала, я стрелой полетел по лестнице, лишь бы спрятаться от надоевшего Роунда. На третьем этаже в темном коридоре я налетел на кого-то. Женщина взвизгнула и замолчала. Я почувствовал, что она лежит подо мной. Ну вот, уронил девушку. Я посмотрел на свою жертву и поразился, узнав Британи. И тут меня переклинило. Хоть я и был в женском теле, желания-то и чувства остались мужскими. Сейчас Британи сводила меня с ума своей доступностью и искренностью.

— Ох, мисс Маргарита. Простите, я просто решила пройтись. — Девушка замялась. Хм, странно. Британи стояла возле двери моей комнаты очень долго. В нерешительности. Хотела постучаться.

— Это вы меня простите! Я налетела на вас! Я такая неуклюжая. — Встав с девушки, я помог ей подняться и замер. Я не знал, что делать. Британи ждала пока я пройду в свою комнату, чтобы постучаться в дверь лорда Дэмнда. А я ждал, когда она уйдет от моей двери. Черт!

— Что же вы, мисс Маргарита, не идете в свою комнату? — девушка не выдержала и первой задала вопрос.

Я не нашелся чем ответить.

— Я хотела зайти к лорду Дэмнду, пожелать спокойной ночи. — Девушка покраснела от гнева и обиды. — Не поймите меня неправильно, мисс Британи. Мы с лордом хорошие друзья, как я уже говорила, а друзья с друг другом не спят, — поспешил добавить я. Девушка немного успокоилась.

— Что ж, стучитесь, я тоже хочу поговорить с лордом.

Мне пришлось стучать в дверь собственной комнаты. Я сымитировал разговор.

— Это я, Маргарита. Открой, Ходан. — Дверь открылась по моему приказу, и я быстро скользнул внутрь, плотно запирая за собой дверь.

— Лорд Дэмнд! А как же я? — воскликнула Британи.

Я, насколько это было можно, понизил голос Маргариты и ответил.

— Секундочку, мисс Британи.

Пока я снимал личину Маргариты и лихорадочно пытался найти свои брюки, я чувствовал, что Британи ждет и не уходит. Так и не отыскав рубашку (хорошо хоть брюки нашлись) я распахнул дверь.

— Прошу. Заходи. В коридорах такие сквозняки. — Девушка зашла внутрь, и я закрыл за ней дверь.

Британи обернулась ко мне и увидела, что я полуобнажен. Ее взгляд пробежался по оголенному торсу, и глаза наполнились восхищением. «Откуда у него эти жуткие шрамы? А вон тот, на левом плече, совсем свежий. Еще не зажил. Какое же у него великолепное тело. Я таких рельефных мускул даже у статуй не видела!». Мысли девушки проходили через меня, я впитывал их, словно губка.

— Зачем ты здесь, Бри? — довольно грубо спросил я. — Ведь сейчас так поздно. — Пытаясь смягчить свои предыдущие слова, добавил я.

— Я сама не знаю. Честное слово, Ходан, не знаю. Что-то словно притягивает меня к тебе. Ты вчера был так мил и вежлив, а потом исчез. Затем я узнала, что вскоре после твоего ухода нашли труп. Я испугалась за тебя, но это оказался не ты. НЕ знаю, зачем я вообще тебе это говорю. Зачем сюда пришла, и вообще что со мной происходит. Не понимаю. — Девушка глубоко вздохнула. Она смотрела прямо на меня. Я не мог не залюбоваться ее красотой. Ах, Британи, знала бы ты, какие чувства будишь в похотливом молодом человеке, ни за какие коврижки не пришла бы в его комнату посреди ночи в одной ночной рубашке и халате.

— Зато я знаю, Бри. Я знаю, что с тобой происходит. — Я немного приблизился к девушке.

— Что? Скажи, а то меня мучают сомненья.

— Ты влюбилась, Бри. Влюбилась в Ходана Дэмнда, — нагло сказал я и подошел к ней вплотную.

Она часто задышала, чувствуя на себе жар моего тела. Я наклонился и поцеловал ее в манящие губы. О, как же они сладки! Как они мягки и нежны, девственны и желанны. Я знал, что еще ни один мужчина не целовал ее. Но я не мог остановиться, жадно овладевая ее губами снова и снова. У Британи подогнулись колени, и она обвила руками мою шею. Нет, нельзя. Я с усилием оторвался от девушки.

— Ты должна уйти, Бри. И прости меня, я не сдержался. — Я увидел, как потемнели глаза Британи, и как они наполнились слезами. Девушка вылетела из моей комнаты, и скоро я услышал, как громко хлопнула дверь.

Прости, Бри, это для твоего же блага. Я запер дверь и устроил себе ночь отдыха, провалившись в глубокий, беспокойный сон.

* * *

Следующие три дня я потратил на выяснения информации о Константине. В один вечер мне несказанно повезло, и я, в теле Маргариты удалился с ужина.

Я стоял возле двери своей комнаты, и не решался войти. Я знал, что за мной наблюдает Бри, но сказать об этом ей я не мог. Обычный человек ни за что бы ее не заметил. Переселив свои чувства к девушке, я зашел в комнату. Быстро принял свой облик и стал искать свою одежду. Но тут в дверь постучали.

— Секунду. — Хриплым голосом, еще не окрепшим от трансформации, сказал я. За дверью стояла Британи, не желающая верить в то, что Маргарита не является моей любовницей. Вот опять, как назло! Где эта чертова рубаха? Она, что, специально прячется. Я негодовал, пошел открыть дверь.

Британи раздирал гнев и обида. Если бы она не была столь благовоспитанной, пожалуй, он бы разорвала меня на маленьких Ходанов.

— И ты, и она мне врали? И зачем? Я бы все поняла, а еще этот твой поцелуй? Для чего? — Девушка ворвалась в комнату без приглашения. И ошарашено остановилась, заметив, что Маргариты здесь нет. — А где она? — Британи посмотрела на меня, и под ее пристальным взглядом мне стало жарко.

— Кто?

— Мисс Маргарита. И не говори, что ее здесь нет!

— Ее здесь нет. — Конечно, мой ответ выглядел по-дурацки, но иного выхода у меня не было.

— Ты издеваешься? Ты, Ходан Дэмнд, смеешься надо мной? — Ее грудь тяжело вздымалась под корсетом, я не мог оторвать глаз от этого великолепного зрелища.

— Нет, Британи. Я абсолютно серьезен. Можешь хоть всю комнату обыскать, ее здесь нет.

Я надеялся, что девушка поверит мне на слово, но Британи стала сосредоточено искать Маргариту. Она деловито открыла ящики комода, посмотрел за шторами, и под кроватью. Даже, что было немного глупо, откинула покрывало с постели, но Маргариты там тоже не оказалось.

— Как ты ее спрятал? — Британи не унималась. Видимо, в ней слишком много ревности. Значит, нужно дать ей выход.

— Я никого никуда не прятал. И с чего ты взяла, что Маргарита здесь?

— Я видела, как она только что сюда зашла. И почему, как только Маргарита входит в твою комнату, ты тут же оказываешься без рубашки?

— Бри, ты не заболела? Рита сюда не заходила. Это я только что вошел в свою комнату.

Британи это разозлило, она подскочила ко мне и стала колотить кулачками по груди. Но потом поняла, что это бесполезно. Рядом со мной она выглядела хрупким ребенком. Я был намного выше Британи, и сильней, безусловно.

— Зачем ты так со мной, Ходан… Ведь ты мне так дорог. — Девушка заплакала, и у меня сердце чуть не разорвалось на куски.

— Хорошо, ты хочешь знать правду? — Девушка кивнула, и соленая капелька сорвалась с ее подбородка. — Тогда смотри, надеюсь, твой язык не болтлив.

Я вынул из кармана шар, наполненный личиной Маргариты и принял ее на себя. Девушка ахнула, отшатнувшись от хмурой французской мисс.

— Что? Как ты это сделал? — Британи не могла поверить своим глазам, да я ведь тоже, когда еще не состоял в Культе, ничему не верил.

— Это сложно объяснить. Слишком много времени, — ответил я. Британи почему-то поморщилась.

— А ты мог бы обратно стать Ходаном? Или ты девушка?

— Нет. Я мужчина, а вот Маргарита созданная мной личина. Конечно, могу. — Я с легкостью снял с себя личину Маргариты, и понял, что я опять полностью обнажен. Нет, я не смутился, зато стушевалась Британи.

Девушка покраснела и стала похожа на перезрелый красный помидор. Сначала ее взгляд упорно смотрел мне в глаза, а потом все же скользнул ниже по обнаженному телу. Британи жадно глотнула воздуха, ее зрачки расширились, глаза потемнели, и она закрыла лицо руками. Я, спокойный и невозмутимый, прошел к своей кровати, взял брюки и натянул их.

— Бри, с тобой все в порядке?

— Да, — срывающимся голосом ответила девушка.

И чего она так отреагировала? Будто никогда не видела обнажено… Черт! Вед не видела же! Ей всего восемнадцать! Идиот.

— Ходан, ты скажешь мне, почему ты можешь становиться женщиной?

— Вряд ли, Бри. Это слишком долгая история.

— Я никуда не тороплюсь.

— А вот мне нужно встать очень рано. У меня есть одно дело, после которого я уеду из замка.

Британи испуганно посмотрела на меня.

— Надолго?

— Да. Пойми, Бри, я никогда не нахожусь в своем городе больше двух недель. Моя работа этого не позволяет.

— Кто ты?

— В смысле. — Я недоумевал вопросом Британи.

— Кем ты работаешь?

— Думаю, тебе не стоит этого знать. Иначе ты переменишь свое отношение ко мне. Пусть лучше оно будет таким, какое оно есть. — Я замолчал. Посмотрел в серые глаза Бри, и сердце мое заныло от тоски. — Пойми, вряд ли мы с тобой встретимся еще когда-нибудь. И прошу, Бри, забудь меня, забудь про те чувства, которые ты испытываешь ко мне.

Девушка помрачнела.

— Зачем? Я расскажу своему отцу, что люблю тебя, и он предложит тебе свадьбу? Ты откажешься Ходан.

— Да, — резко, не раздумывая, ответил я.

— Но… Но почему? — Бри была явно удивлена.

— Я не смогу стать хорошим мужем, пойми. Я не смогу жить в семье. Я не стану хорошим отцом, я не могу.

— Но, Ходан, это же пустые страхи! Каждый молодой мужчина вначале боится брака! А тем более ты, имеющий успех у женщин!

— Нет, Бри. Нет! Это не пустые страхи. Либо ты будешь жить, либо выйдешь за меня замуж и умрешь.

Британи застыла, стала похожа на восковую статую.

— Что?

— Таковы законы братства, в котором я состою. А оставить его я не смогу. Если я покину братство, убьют меня. Лучше оставим все, как есть. Прости, Бри, прости…

По щекам девушки покатились алмазные слезы. Она встала, подошла к двери, но в последний миг обернулась.

— Я люблю тебя, лорд Ходан Дэмнд. И буду любить, пока ты не снизойдешь до меня.

Она вышла. И я покачал головой. Нет Бри, нет…

* * *

Я стоял в небольшом уютном кабинете. Слева от меня дубовый стол, заваленный кипами бумаг. За моей спиной чрез стекло пробивались первые лучи света. Я смотрел точно на входную дверь. Услышав шаги в коридоре, я вошел в ткань миров и стал ждать. Дверь начала открываться, очень-очень медленно. Казалось, ее окружал не воздух, а густой кисель. Но у меня много терпения и поэтому я ждал. Наконец, Константин зашел в комнату и запер за собой дверь. Я шагнул в человеческий мир.

Роунд остолбенел, глядя на меня ополоумевшими глазами.

— Как ты сюда попал? Ведь только что же никого не было? — спросил он, немного прейдя в себя.

Я хмыкнул. Константин знал о ткани миров, но проникать туда, конечно, не мог. Он слишком слаб, чтобы выжить в атмосфере, когда из тебя тоннами сосут силу.

— Константин… Меня интересует лишь один момент. Скажи, а ты знаешь, за что тебя прокляли родители? Ведь было за что. Говори.

Роунд на секунду онемел. Потом сообразил, что я знаю о Культе Смерти.

— Банальный случай. Это произошло перед самым моим рождением. Маме было больно, и она сказала: «Да будь ты пр.». Она даже не успела закончить…

— Оттого у тебя и сила мизерная. Не повезло. Быть и не Проклятым, и не человеком. И поэтому ты решил, что, начав убивать Проклятых, ты обретешь силу?

Роунд неуверенно кивнул.

— Глупец. Эта сила дана с рождения! Ох, как только мои родители обо мне не отзывались, поэтому, — в моей руке вспыхнул огненный шар, — я так силен.

— Что? Ты из Культа? Но каким образом ты туда попал? Нет, ты лжешь. Я бы знал, что ты состоишь в братстве. И почему ты говоришь, что у меня мизерная сила? Ведь восьмой уровень — это верх совершенства.

— Что ты, Роунд? Восьмой уровень — это самый низ. Ничтожные способности, убийство кролика при зачете, и больше ничего. — Роунд побагровел, и я понял, что попал в точку.

— Но тогда почему я не знал, что ты в Культе, Ходан? — он нервничал, не понимал, зачем я здесь. А вот я точно знал, зачем.

— Я состою на первом уровне. Еще пара блестяще выполненных заданий и я буду на Высшем. А там и до Великого недалеко.

— Так, значит, ты один из самых сильнейших?

— Глупо спрашивать еще раз. — Я сжал руку в кулак и погасил огненный шар. Все это время Роунд зачарованно наблюдал за моей магией. — Но ты нарушил кодекс Проклятых.

— Ты пришел меня убить? — напрямую спросил он.

— Да, — ответил я. Константин явно не ожидал положительного ответа, поэтому вздрогнул.

Я взглянул на Роунда и решил, что убью его, не входя в ткань миров.

— Это моя работа. Ничего личного.

Затвор механизма скрытого клинка тихонько щелкнул, и я прыгнул вперед, упираясь ногами ему в грудь и опрокидывая Константина на пол. Он судорожно вздохнул подо мной. Я нагнулся, посмотрел в полные ужаса глаза своей жертвы, материализовал в руке шар «мифического рассвета» и резанул по горлу. Да, это был мой любимый способ убийств. «Мифический рассвет» стал жадно сосать энергию умирающего, еще дергающегося Роунда. Он был Проклятым, энергии в нем много. Потенциальной. Я превращу ее в практическую. Я быстрым движением руки начертал на его лбу ворона. Когда шар «мифического рассвета» высосал его до последней капли, я встал. Деловито вытер нож о тряпочку ранее заготовленного льна, бросил ее на Роунда и вышел из кабинета сквозь ткань миров, чтоб не оставить следов преступления.

Сделав два шага от двери кабинета, я застыл. В коридоре сгущалась энергия оборотня. Я чувствовал это затылком. В конце коридора появился колоссально громадный оборотень, трансформированный в волка. Меня пробрало до самых костей. Оборотень оскалил зубы и устремил на меня взгляд своих налитых кровью глаз. Он пришел убить меня. За того вампира в лесу. Пришел не укусить, не поговорить, не сделать гадость, а именно убить. Все мои силы сейчас были сосредоточены в «мифическом рассвете», да еще к тому же долго игрался с огненным шаром, а тот любить попить энергию. Нет, сыворотка не успеет подействовать. Мысли лихорадочно роились в голове, и я не мог придумать, что делать. Тут терпение кончилось у оборотня, и он побежал на меня. Быстро, стремительно. Не успею отскочить.

Оборотень повалил меня на спину, упираясь лапами в грудь и вцепившись зубами в живот. Волна адской боли прокатилась по всему телу. Я пытался вырваться, но животина вцепилась в меня крепко. Оторвать можно только с моим мясом. Оборотень принялся меня рвать. Его зубы выдирали из меня куски плоти, когти на лапах драли грудь и ноги. Я взвыл от боли. Собрав все свои оставшиеся силы, я поднял руку и со всей дури вонзил нож в сердце оборотня. Хотя я поразил его орган, и он знал, что вот-вот умрет, перевертыш не останавливался. Но силы покинули его, и он свалился на бок. Я плохо соображал, перед глазами все расплывалось, меня мучила ужасная, парализующая боль. Я чувствовал, как истекаю кровью. Позвать на помощь не было сил, но те, кто находились на первом этаже, услышали мой отчаянный рев.

Послышались быстрые шаги, удивленные возгласы, мужские и женские голоса. Тут они, наконец, достигли первого этажа и ввалились в коридор. Взвизги женщин оглушили меня окончательно. Многие из них попадали в обморок, увидев кровавую сцену. Да даже меня бы замутило, от вида окровавленных стен, пола, огромного трупа волка, у которого вся морда в крови, и еле дышащего молодого человека, с кишками наружу. Мужчины быстро пришли в себя. Я слышал, как кто-то немедленно велели принести носилки. Некоторые приблизились ко мне. Я слышал, как кричала женщина, которую не подпускали ко мне.

— Пустите! Пожалуйста, пустите! — Я узнал голос Британи.

— Доченька, Британи, пойдем! Они справятся без тебя! — умоляла еще одна женщина.

Девушка не успокаивалась, и ее, протестующую и кричащую, вывели из коридора.

— Ты видел? У него все порвано, а он убил этого волка. Он жив? — спросил какой-то незнакомый мужской голос.

Кто-то опустился возле меня на колени и приложил пальцы к жиле на шее. Я судорожно вздохнул. Легкие заливала кровь.

— Похоже, да, — ответил он. Это был Роунд, Уильям Роунд.

— Господин Роунд! Здесь… э-э-э… труп вашего брата! — сообщили из кабинета.

Уильям тяжело вздохнул.

— Доигрался с наемниками, — себе под нос сказал он. — Ясно. Отнесите его в хлев, ему уже ничего не поможет. А лорда Дэмнда в мою комнату. Да где эти чертовы носилки. Он же может умереть! Да и лучших лекарей города сюда! Немедля!

Все стали суетиться, выполняя приказы Роунда. Вскоре принесли носилки и меня, стонущего и еле живого, положили на них и отнесли в комнату Роунда. Как бы больно мне не было, сознание мое не отключалось. Через несколько минут в комнату зашли лекари.

— Бог мой! И он еще жив? — воскликнул один из них. Я ничего не видел, так как веки были просто свинцовыми, зато все прекрасно слышал.

— Да. И если вы не поторопитесь…

Роунд не закончил. Кто-то пытался зайти в комнату, но его не пускали.

— Пустите меня! — Я узнал властный голос тети Литии. — В конце концов, я его тетя!

— Впустите! Ведь ее племянник вполне может не выжить!

Литию впустили, и она тут же взяла дело в свои руки.

— И что вы встали, как истуканы! Парень умирает, из последних сил держится, а они о бабочках мечтают! — Я криво улыбнулся, поражаясь своей тетке.

Она раздала всем указания, и приблизилась ко мне.

— Все будет хорошо, Ходан. Мы поможем. — Я на это надеялся.

То, как они помогали, никогда мной не забудется. Адская боль, жгучая боль, ужасная боль, боль, боль… Такой боли я еще не испытывал. Они промыли рану и грубовато зашили ее. Напоив меня лошадиной дозой водки, оставили приходить в себя. В комнате стало тихо, но я знал, что тетя не ушла. Мысли никак не хотели собираться во едино. Мне было больно, и боль не проходила. Я чувствовал, что лежу на пропитанных собственной кровью простынях.

— Ходан, кто это? Кто это с тобой сделал?

— Оборотень…

— Усни. Ты должен набраться сил.

Я постарался последовать совету тети, но у меня не получалось. Адская боль в низу живота не позволяла мне расслабиться.

Но вот Господь Бог сжалился надо мной, и я провалился в бесконечный, беспокойный сон.

* * *

Следующие три дня меня лихорадило. Я то просыпался и видел нечеткие образы, несвязные голоса, то вновь проваливался в беспамятство. Два раза мне меняли швы, и это было неописуемо. Из-за плохо продезинфицированной иглы лекари занесли в мой организм вирус. И я не мог справиться с болезнью.

— Он умрет… — Британи склонилась надо мной.

— Надеюсь, что нет… — Я услышал голос Литии, словно через подушку.

Опять лихорадка и беспамятство.

— Крепкий парень… И до сих пор держится. — Кнес Роунд явно сочувствовал мне, хотя я убил его брата.

На четвертый день я пришел в себя.

Проснулся я с жуткой головной болью. Лошадиная доля алкоголя не сильно мне помогла в обезболивании, зато подарила отличное похмелье. Более-менее приведя свои мысли в порядок, я выругался. Отчет Онаку. Магистр меня порвет. Ой, не удачное сравнение.

— Ходан, тебе лучше?

Я с усилием разлепил тяжелые веки. Попытался сесть, и у меня получилось, правда по всему телу пробежалась волна обжигающей боли. На лбу выступил пот.

— Да.

— Зачем ты сел? Быстро ляг! — Тетя была очень взволнованна, но я ее не послушал.

С усилием воли опустил ноги на пол и встал. Очередная порция боли.

— Ходан! Что ты творишь? Ты в своем уме?

— Да. Где моя одежда?

— Нет, не дам.

— Отлично. — Призвал шар «мифического рассвета» и выпил всю энергию, что он собрал. Стало чуточку лучше. Соткав себе новую одежду из воздуха, я неспешно оделся. Перебинтованный живот пылал в огне, но я старался не думать, что мне еще предстоит пережить.

— Ходан! Я тебя не выпущу! — Лития встала перед дверью, перекрывая проход.

— Не страшно. Войду в ткань миров, вот только сил потрачу больше.

Тетя мне поверила.

— Хорошо, я выпущу. Но куда ты?

— Мне срочно нужно идти к своему начальству. Нужно предоставить отчет. Немедля.

Лития покорно отошла от двери.

— Возьми плащ.

Я благодарно кивнул, надел плащ и вышел в коридор. Все, кто мне встречался на пути, смотрели на меня, как на приведенье.

Кнес Роунд застыл посредине двора, заметив меня.

— Лорд Дэмнд! Вам лучше?

— Не совсем.

— Куда же вы?

— У меня дела. Большое вам спасибо, кнес. За помощь.

— Да не за что. Я ведь всегда к вам хорошо относился. Хотя, порою сквернословил. Но с кем не бывает? Я изменился. Мой брат…

— Я знаю. Был убит. Я слышал, ведь я лежал рядом.

Роунд тяжело вздохнул. Я посмотрел на него проклятым зрением. И поразился, заметив след ауры вампира.

— Кнес… Вас кто-то кусал? — напрямую спросил я.

Рука кнеса автоматически метнулась к шее, но воротник был поднят.

— Какого черта! Как вы это узнали, лорд?

— А вы посмотрите на меня вампирским зрением, ведь вы это уже умеете, и узнаете.

Я развернулся и пошел у Фирлису, который уже поджидал меня возле ворот. Я услышал, как ахнул Роунд, поверхностно прочитав мою ауру и определив уровень силы. Еще большим шоком для него было то, что я Проклятый.

Фирлис подошел ко мне и уткнулся лбом в грудь. Он тяжело дышал. Конь чувствовал, что мне больно, и что я еле стою на ногах. Взобравшись в седло, я повел Фирлиса к воротам.

Оказавшись за пределами замка кнеса, Я зашел в ткань миров вместе с Фирлисом. Конечно, это действо отняло у меня много сил, но другого выбора у меня не было. Я бы не выдержал двухнедельной поездки верхом до замка Магистра по человеческому миру.

Пустив Фирлиса галопом, я расслабился, пытаясь восстановить свои силы. Но боль не унималась, и я все слабел и слабел. Через два часа, когда мы приехали к огромной темной крепости Культа Смерти, я вовсе выбился из сил.

Меня пропустила без вопросов, без обычной муторной проверки. Я удивился. Так, значит, магистр уже ждет меня. Не замечая других Проклятых, я сошел с седла и выпустил из рук поводья Фирлиса. Здесь ему ничто не угрожает.

Еле-еле передвигая ноги, я с трудом взобрался на лестницу и вошел в теплый замок. А тепло мне сейчас необходимо. Я вымок до нитки и промерз до костей. Не глядя на шикарную обстановку, я прошел к кабинету магистра. Дверь была открыта, и я без колебаний вошел внутрь.

Магистр Онак сидел за столом и что-то писал. Насколько я помню, за четырнадцать лет, что я знаком с магистром, он ни капли не изменился. Все те же хмурые, темные глаза, орлиный нос и квадратный подбородок. Поддернутые сединой каштановые волосы и добрые морщинистые руки. По телу пробежались мурашки. Ага, как же, добрые. Интересно, скольких он убил, чтобы стать магистром?

— Здравствуй, Ходан. Я думал, ты придешь позднее. Ведь я был осведомлен о твоем состоянии. Что ж, садись. Ценю твое рвение.

Я хмуро посмотрел на магистра, но принял его предложение и устало устроился в кресле. По телу волнами проходила жгучая боль, но я старался не обращать на это внимания.

— И? — попросил Онак.

Я тяжело вздохнул и приготовился дать отчет.

— Тридцатое число августа, восемь сорок восемь. Внешнее вмешательство. Клинок тринадцать с половиной сантиметров в длину, пятой заточки. Знак. Отпечатки отсутствуют, свидетелей нет, подозрений никаких. Все.

— Чистая работа, Ходан. Очень чистая. Мне кажется, ты растешь. Идешь вперед семимильными шагами.

Я коротко кивнул. Мне сейчас не до похвальбы.

— Хотя я взял у тебя отчет, когда ты валялся в бреду, ну да все равно отличная работа. Что ж, Ходан. Отдыхай, восстанавливайся. Сегодня вечером прибудешь в замок кнеса, заберешь свои вещи, уберешь наемников, и обратно в замок Культа. В ближайшее время отсюда ни ногой. Ты слаб. Можешь идти. — Онак посмотрел на меня с одобрением, и поднялся с кресла. Неохотно. Меня тут же пронзила боль. Я уже положил ладонь на ручку двери, как за спиной раздался голос.

— Чувствам волю не давай, Ходан. Пропадешь.

Меня пробрало до самых костей. Чертов хрыч! Не оборачиваясь, я кивнул и вышел из кабинета Онака.

Впереди долгая дорога в замок кнеса. А затем холодный эль, теплая вода, горячая еда и аппетитные женщины. Я отдохну на славу.