Утудус. Книга 1

Атман Флек

УТУ (Шамаш) – Шумеро-аккадский бог солнца.Здесь не фигурирует человек, это отдельная реальность новой вселенной, в которой он зарождается.

Цикл 3. Тьма

Машина скользил по невидимой дороге, отталкивающей ее отрицательными частицами. Большой город мерцал своими яркими огнями, стоило только взглянуть чуть ближе, и свет с его красками сливался в световую стену, словно создавая вокруг тебя световой туннель.

Я давно не была у мамы, она жила в храме 18 богов и покидала каньон только лишь изредка, для встреч с другими сингуляторами из нашей системы.

Виман уносил меня из Фолианта, оставляя его позади, как часть цивилизации, которая менялась на нашей планете миллиардами эллипсов. Сейчас же тут простиралась каменная пустыня Дамаль с ее причудливыми, изогнутыми в разные стороны скалами. Внизу изредка мерцал свет небольших селений — там жили племена, населявшие эти когда-то изобилующих зелеными лесами места. Темный горизонт сливался в дымке потемневшего неба, где так же мерцало, только это были звезды, и они были намного дальше тех огней, что находились подо мной, а может это проекция всего того что я сейчас наблюдаю на мгновение подумала я.

Судно приземлилось в небольшом городе Гуа, значительно отличавшимся, от Фолианта. Он находился у подножья горного хребта и представлял собой вереницу каменных домов и лачуг, импровизированные крыши и стенки которых были сложены из подручных средств, оставшихся от прошлой цивилизации, существовавшей еще до больших войн. Когда-то это были исторические находки, а теперь весь город стал такой древней разбитой чашей: вместе с жителями из разных сословий, племен и беглых преступников. Все эти постройки словно составляли единое целое. Местные племена, занимающиеся торговлей, враждовали между собой, не редко в городе вспыхивали потасовки, местность была весьма скудной, так что ее обитатели боролись буквально за любую найденную вещь; грабежи и убийства здесь были обычным явлением, но от них страдали в первую очередь паломники, стремящийся в большой каньон. Законы Конфедерации здесь абсолютно не работали. Я остановилась в одной из высеченных прямо в горе гостевых с незамысловатой обстановкой — кровать и стол напоминающие обломки корпуса старого военного корабля. Я отдала несколько энеров пожилому ирбису, хозяину гостиницы. Покрутив голографические спиральки в воздухе, он хлопнул своими длинными ладонями и, улыбнувшись, удалился.

Я лежала и смотрела на каменный потолок: в трещины, идущие к центру, сочилась вода: она собиралась в каплю и падала на пол, в котором образовалось большое углубление — поскольку вода уже капала так на протяжении многих эллипсов.

Утром с небольшой группой паломников мы двинулись к каньону: нам предстоял непростой путь — транспорта здесь не летало никакого, и вещи пришлось нести на себе. Удивительно: при наших технологиях остались еще места, сохранившее древнюю традицию. Проводник Зиу был весьма опытным — он не раз водил паломников этими тропами, зарабатывая себе на пропитание.

— Держимся рядом и не отстаем друг от друга, никого не оставляем, здесь нет постоянных троп — от частой дрожи Зоргии они меняются, и поэтому мы всегда будем первопроходцами — от привала до привала, — прокричал Зиу.

Песок, змейкой осыпавшийся из-под ног впереди идущих, существенно затрудняя наше движение. На ночном привале мы все вместе собрались вокруг костра. Зиу разговаривал с двумя паломниками, объясняя им что-то, при этом энергично жестикулировал руками.

— Что для тебя вселенная? — спросила сидящая рядом со мной дэва с маской на лице, в старом одеянии, на ее руках были темные перчатки — на одной из них блеснул браслет, оставляя после движения руки световую дорожку.

— Наверное, все, — немного растерявшись, ответила я.

— Да, все! Даже больше. Я иду сюда первый раз, но всю жизнь я знала, что буду здесь, хотя этот мир меня так далеко уводил от этого — и от меня самой. А я только следовала его зову, унося себя в мнимое счастье, слепленное из отработанных материалов. Я все время искала себя, по всем уголкам вселенной, думала, что она ограничивается большим городом, семьей, работой, стремлением приобрести что-то новое. Потом, бросив все это, я погрузилась в обратное, связалась с Фигрианцами (Банды). Мы занимались изготовлением тяжелых наркотиков из радиоактивных отходов. Пуниций — одна капля его в глаз воздействовала на сознание и меняла полностью твою жизнь. Под его воздействием тебе кажется что твоего я уже здесь нет, ты можешь находится в нескольких местах одновременно, летать, обладать недюжинной силой, у тебя нет страха, ты постоянно куда-то двигаешься, бежишь с немыслимой скоростью и замедляешь все движение до статичности — и этому нет конца. Кажется, вся жизнь проносится за короткий срок. А последствия — ужасны. Внутренние органы от облучения, один за одним перестают функционировать, кожа покрывается коростой и начинает светиться, поскольку в клетках появляются фосфорные инородные вещества, нервная система истощается, ты теряешь все чувства, желание жить, ты просто мутируешь, становясь другим не только снаружи, но и изнутри. Мы это называли «Синтетический Номен».

А потом я встретила одного Утудуса, он-то и помог мне выбраться из всего этого.

Это произошло после нападения на нашу лабораторию одной конкурирующей группировки. Тогда много наших погибло, я ничего не могла сделать, поскольку находилась в состоянии «Синтедуа», погрузившись в очередное темное пространство. Вокруг меня взрывались гранаты, проносились лучи плазеров, прожигая ограждения. Огонь охватил все вокруг, один за другим погибали мои друзья, а я просто сидела и смотрела на происходящее с какой-то непричастностью, будто это должно было произойти и это происходит — где-то далеко от меня, а я всего лишь наблюдатель. Когда очередной плазмойд синеватого оттенка устремился ко мне, я, будто в замедленной съемке, представила, как он прожигает мое тело и продолжает свой смертоносный путь дальше. Но в нескольких махах (фут), он остановился передо мной, а вместе с ним остановилось все вокруг, все замерло. Я почувствовала, как кто-то сзади положил мне на плечо руку, от которой шло свечение. Но что-то удерживало меня от желания обернуться.

— Иди за светом, — сказал он мне тогда, направив меня за тем самым плазмойдом, который должен был убить меня. Пробив стену, он разлетелся световой вспышкой в разные стороны. Из образовавшиеся в стене дыры, шёл яркий свет, и я направилась к нему. Вскоре я очнулась у каких то Ирбисов, называвшие себя «Релятивистами». Они меня выходили и помогли избавиться от тяги к пуницию, но не от последствий его употребления.

Дэва сняла свою маску: ее губы светились зеленоватым оттенком, в полной темноте это выглядело очень необычно.

— Они-то и направили меня к каньону 18 богов. Сказав, что там я найду, то, что ищу. Юни! — улыбнувшись светящийся улыбкой, представилась она мне и протянула такую же светящиеся руку с браслетом.

— Его я после этих событий нашла у себя в кармане. Юни показала на браслет.

Весь следующий день мы шли узкими тропами, то и дело прыгая с камня на камень через мелкие расщелины. Зиу постоянно оглядывался и смотрел по сторонам, он заметно волновался. Юни шла впереди меня, ее длинные алые рукава тонкой накидки на ветру напоминали языки пламени. На возвышенности что-то блеснуло, и Зиу поднял руку в знак необходимости прекратить движение. В тот же момент пучок плазмы поразил одного из наших паломников, идущих сзади. Все произошло очень быстро, в воздухе рядом с нашей группой взлетели оранжевые шары и взорвались на небольшой высоте — и сотни мелких капсул с иглами воткнулись в наши тела. Упав на камни, я успела заметить, как несколько фигрианцев, спустившись с холма, направлялись к нам и я отключилась.

Я начала приходить в себя. По моему лицу полз маленький прозрачный паук Никрус — такие живут в глубоких пещерах, их яд мог как убить, так и излечить, если ты болен. Мои руки были привязаны к потолку, а ноги едва касались каменного пола. В небольшой комнате на стене мерцал плазменный факел, под которым сидел фигрианец с повязкой на одном глазу. Рядом со мной висела и Юни — она была еще без сознания, но ее пальцы уже начали немного шевелиться. Многие из нашей группы пришли в себя, но Зиу среди них не было.

— Они очнулись! — Прокричал фигрианец в постоянно шипевший передатчик, за стеной послышался раскатистый смех и быстрые шаги. Вбежало несколько фигрианцев, одетых в черные потрёпанные одежды, обвешанные всякими каменными амулетами. Один из них, маленького роста таир, вытащил из ножен висевший на ноге большой Баритовый кинжал с зазубринами по бокам и направился ко мне.

— Так, так, милашки, мы вас долго ждали, много до вас Утудусов остались там, во тьме. А они требуют от нас результаты работы. Но кто это будет делать? — рассмеялся он потрескавшимися губами, указывая вниз.

— А тут, я смотрю, есть и очень привлекательные особи. Он подошел ко мне в плотную, водя ножом по моему лицу.

— Я уже и не знаю, отдать тебя тьме на съедение или оставить себе — нам так не хватает красоты цивилизации, а!? Стекловидные зубы, сделанные из прочного камня Барита, поблескивали от факела.

Два черных пальца из Кульгуида выбивали искру в темном коридоре, который озаряясь освещал его влажные стены. В комнату зашел высокий в черном кожаном плаще Фигрианец, на лице была маска, скрывающая правую сторону лица, а вместо место глаза у него светился зеленый огонек. Пальцы на правой руке у него были сделаны из Кульгуида (Огненный камень).

— Мингу, если ты сейчас не отойдешь от нее, то сам пойдешь во тьму, нам сейчас каждый важен, ты мне за еще одну убитую единицу ответишь — Произнес Фигрианец, посмотрев на Мингу. Тот, опустив голову, отошел от меня — и все остальные тоже — синхронно продемонстрировав уважение расступились.

— На этот раз, благодаря Зиу, у нас хорошая добыча.

Проводник нас предал и привел сюда специально — поняла я.

— Вас я могу поздравить, вам выпала честь оказаться у нас. Квазуридовы шахты, единственные во всей системе, где добывают Квазурид (Камень, обладающий сильными энергетическими свойствами). Его очень ценят, как вы знаете, и ученые, и военные, а конфедерация — так она ради него готова отказаться от своих Номенов. Эти шахты были издавна созданы нашими предками, которые добывали Барид — хороший материал для прочного инструмента и не только, пока его не обнаружили и на других планетах. Он улыбнулся половинкой рта, из которого блеснули все те же прозрачные зубы.

— Они все глубже закапывались и начали находить похожий камень, почти не отличавшийся от Барида, только он был намного ценнее — на один дзап (пол тонны) Барита было всего микр (пол грамма) Квазурита. А свойства его велики! Но постепенно его становилось все меньше, и поэтому приходилось, закапываться все глубже и глубже. А на это нужны были ресурсы — ни одна машина не могла найти этот камень — только Утудус. Вот только необычный представитель нашего вида они должны были быть слепыми, поскольку немногие могли видеть этот камен. Лишь малость, их называли Магуры, как наши предки Таиры, по долгу не видевшие лучей зеро, в конце концов они теряли свое зрение. Вот так, в полной темноте, они находили камень по яркой точке, похожей на звезду. Ведь Квазурид аккумулирует в себе световую энергию, которая зародилась с появлением вселенной, а после хранит ее миллиарды Эллипсов — даже в полной темноте. Нам же поступил заказ на добычу этого камня от одной могущественной корпорации, и чем больше мы его добудем, тем больше мы получим Энеров, а нам тоже хочется кушать, как и там, в зажравшихся городах. Когда-то мы использовали пленных с большой войны, но их ресурс закончился — такая тяжелая работа. Теперь довольствуемся малым, что посылает нам Кайши. Через несколько кальп вы присоединитесь к нашей большой дружной семье. Мингу, проведи им экскурсию по нашему красивому миру, — сказал уходя, рослый Синагром улыбаясь и поглаживая блестящий оберег, висящий на его шее.

— С удовольствием.

Я, Юни и еще несколько пленников с фигрианцами спускались на скоростном лифте вглубь шахты. Механизм поскрипывал, под решетчатым полом проглядывала бездна, то тут, то там эта старая конструкция искрила, секции этажей освещались тусклым светом, отблески которого пробегали и по нам. Позади о чем — то переговаривались фигрианци, а раскатистый смех Мингу заглушал шум, производимый двигателем лифта, немного с амортизировав, лифт остановился и двери открылись.

— Мы на месте, прошу — тридцатый сектор, двадцать тысяч мах под Зоргией — мы во владениях Кайши, мило здесь не правда ли?! — с восторгом произнес Мингу. Каменные арочные опоры поддерживали низкий потолок, в некоторых местах эти арки разрушились, а грунт осыпался, завалив туннель. Приходилось, пригибаться, пробираться под ними. Туннель разветвлялся, на стенах имелись ржавые таблички с указанием направлений. Кое-где таблички были перечеркнуты.

— Многие туннели пришли в негодность из-за отсутствия рабочей силы, и были обрушены, теперь там пристанище Мазулитов, детей Кайши. Они не прочь поживится вот такими милашками. Схватив меня за лицо, проговорил Мингу.

— Отпусти ее, фигрианец! — Юни пнула Мингу, и тот отпрянул от меня, еле удержавшись на ногах. Юни попятилась назад.

— Это кто там такой смелый?! — Мингу ударил ногой Юни в живот, та, согнувшись от боли, упала, а Мингу продолжил ее избивать.

— Светящаяся тварь, порождение Пуниция, ты здесь сдохнешь! — приговаривал он. Я набросилась на него, схватила сзади за шею. Мингу попытался меня сбросить.

— Прекратите! — я почувствовала, как сильные руки отшвырнули меня к стене. Это был здоровяк, приземистый фигрианец с черными, как сажа, альнами на подбородке, он схватил Мингу, прижав к стене туннеля.

— Я жалею, что не добили тебя на большей войне — от тебя только одни проблемы! За что тебя только держит Мигр!

— Габер! А я жалею, что не застрелил тебя в том бою под Шанталой, когда была возможность! Отпусти меня, громила! Все, мир! — хрипя проговорил Мингу, подняв руки вверх. Габер отпустил Мингу и тот потер свою шею глубоко вздохнув.

— Как ты, светящиеся дитя? — спросил крепкий таир, подымая Юни.

— Ничего, — держась за живот произнесла она.

— Если мы будем добивать пленников до работы, то работать будем скоро сами здесь, в этой темнице. У нас большой заказ, и когда мы получим Энеры, я хочу отсюда убраться, завести семью и пожить хоть немного свободным, а ты что делаешь? С кем все еще продолжаешь воевать, Мингу? — идя по туннелю, говорил Габер.

— Они там, в больших и светлых городах, едят и пьют вдоволь, живут в свое удовольствие, а мы здесь гнием, в этих шахтах, работая на них за кости, которые они нам кидают, — Мингу махнул рукой.

— Это был наш выбор. Что мы могли делать после войны? Копаться в помоях очистительных сооружениях в мего-городах? Солдаты стали не нужны с этой новой программой Фотон, бескровно подчиняющей все и вся. Утудусы сами захотели быть рабами.

— Ты прав, но они не стоят того, что бы их так защищать, — Мингу бросил взгляд на нас.

— Я защищаю не их, а себя — от самого себя.

Впереди показался свет. Мы вышли из туннеля, и перед нами раскинулось большое подземное пространство с нагромождениями различных приземистых строений как в небольшом городе. Везде клубился дым, шумели буровые установки, в стенах, словно соты, виднелись различные гроты… В центре этого города, подпирая каменный свод, стояла огромная скульптура бога Кайши. Его безликое лицо казалось видела множество масок, которые были высечены на стенах, изображающих всевозможные эмоции: плачущие и смеющиеся, они словно ждали, когда их наденут для выхода на сцену.

— Гумхала — усыпальница Кайши, — Пробасил Габер.

Зоргиане, с различными инструментами в руках, ходил туда-сюда, как некая серая масса обременённых существ. Повсюду стояла вооруженная охрана, следящая за порядком. Ее возглавлял Габер, бывший офицер объединённого войска одной из корпораций, участвовавший в войне, где не было ни победителей, ни побежденных, а было лишь разочарованные солдаты и умирающая планета. Все, чем он жил, сгорело в ядерном огне. После войны и объединения враждующих сторон, бывшие участники битв стали искать себе новое применение. Многие ушли к фигрианцам, добывая себе на пропитание тем, что хорошо умели делать.

К нам навстречу вышел старый таир в потрёпанных серых одеяниях, с вытянутыми руками и ладонями, направленными на нас. Глаза его были прозрачные как Барит.

— Габер ты пришел не один, снова с гостями. Рабы Квазурида, как и мы, здесь в этой шахте, затворники своего тела. Произнес он, разводя руками.

— Приветствую тебя, Аши. — Габер повторил движение рук за стариком.

— Квазурида становится все меньше, как и видящих, но я вижу среди новых Зоргиан будущих Магуров с большим потенциалом, — Аши направил свои ладони на меня и Юни.

— Нам надо спустится на тридцать второй сектор, показать гостям что там, — Габер взял за руку Аши.

— Да-да пойдемте, — Аши, выставив вторую руку перед собой, направился вперед.

— Мы, пожалуй останемся здесь, не люблю я этот сектор, это глаза Кайши, — проговорил Мигр, оставаясь на месте.

— Аши был одним из первых выживших Магуру. Рождённый слепым, он может видеть то, что большинство не видит, включая и Квазурид. Говорят, что он близок к Маури.

— Да, а еще я стар и немощен, и вожусь с кучкой Фигрианцев с каменными головами, — прервал Аши, говорящего о нем Габера.

Мы спустились еще глубже по винтовой лестнице, где света абсолютно не было, только шум от наших шагов. Где-то капала вода.

— Это мой мир, друзья, — произнес Аши.

— Наденьте эти линзы, в них видишь в темноте, — Габер протянул что-то мне и Юни. И действительно, в них были видны серебристые очертания стен, еще одного туннеля и нас — с каким-то легким, еле заметным свечением, исходящим от тел. Пройдя немного вперед, я увидела тупик. Возле стены стояли двое Утудусов: прижав ладони к стене, они совершали ими круговые движения.

— Там, но надо копать еще глубже, Аши — произнес один из них.

— Я знаю, мое бедное дитя. Это — Овгус и Чанги, брат и сестра, рожденные здесь. Они потеряли зрение в этих темных пустотах, Квазуридовые шахты не место для детей, но для Мигра и Конфедерации на которую они работают, нет разницы, кто им будет добывать этот твердый свет, — сказал Аши, прижимая детей к себе. Когда они чувствуют этот камень, у них увеличивается пульс, такая реакция наших тел на квазурид. Достав из кармана сладкие кристасы, он протянул им по кусочку, те в свою очередь с улыбкой принялись разгрызать их. Дети были худыми, а потрепанные альны на их головах походили на высохшие кустарник.

— Мигр не остановится никогда в поисках камня и не отпустит никого отсюда. Мы — винтики в этом механизме, и он знает, если выкрутить один, то рухнет вся конструкция, а ему это не надо, — проговорил Габер.

— Но ты же говорил, что если заработаешь еще энеры, то уйдешь от сюда? — Спросила Юни.

— Я когда то так же думал. Но благодаря Аши он мне открыл глаза на все это, он видит во тьме при помощи Номена, а оно не умеет лгать. Продолжил Габер. — Здесь все пропитано энергией страдания, включая и все живое, только вечный страх без чувства надежды. Кайши забрал их Номены, обменяв на призрачное ведение этого мира, кричащие камни это все, что здесь есть. Я знаю, вы одни из нас, вы зрячи.

— Юни, ты увидела тот лучик спасения в себе, не смотря на синтедуа, который опутал твой разум. Зайри, в тебе таится огромная сила, которой ты стесняешься. Выпусти все, не держась ни за что, у нас не так уж много цефейдов, доверься потоку. — произнес Аши, держа мои руки.

— Нам пора, они начнут нервничать, — Габер направился к выходу, зовя нас за собой.

— А я уж думал, вас забрал Кайши — Мигр сказал, что бы они двое готовились, скоро они выведут нас на новый уровень добычи. Не понимаю, в чем он видит разницу между этими Магурами и слепыми детьми рабов, — проговорил Мингу, указывая на нас с Юни.

— Скоро его здешнее царство рухнет со всеми, кто здесь примыкает к Кайши, и так будет всегда и везде, со всеми, кто носит в себе его, — держа руку на груди, показывая жест истины произнес Аши.

— Что ты городишь, старый Магур, вот тебе точно скоро крышка, а ты даже света не увидишь, — расхохотался Мингу.

— Мне его видеть не надо, я живу в нем, — улыбнулся Аши.

— Ну, все, расходимся по делам, я отведу пленниц. А ты сообщи Мигру, что они завтра будут готовы, — уводя нас, сказал Габер

— К чему мы должны готовиться? — поинтересовалась я.

— Вам с Юни в глаза пустят Баритовый порошок, через одну Кальпу вы ослепните и станете Магурами, — холодно произнес Габер, закрывая перед нами железную дверь.

— Постой, Габер, но я думала, что ты понимаешь нас! — прокричала я, отчаянно барабаня в дверь.

— Успокойся, Зайри, он такой же озлобленный, как и все фигрианцы, мы найдем способ, как выбраться отсюда, я и не из таких передряг выбиралась, — Похлопав меня по плечу, прошептала Юни опустив голову.

— Но он же говорил, что понимает, что здесь происходит а теперь… — Я не могла успокоиться.

— Они же фигрианцы, и у них нет ничего кроме жажды заработка энеров, любой ценой. Их давно поглотила эта шахта, от них ничего не осталось, — Продолжала Юни, осматривая комнату.

— Нам нужно связаться с Аши, он нам должен помочь, — Проговорила я.

— А ты думаешь, он не один из них, при том, что из ума выживший таир, я придумаю сама что-нибудь! — Юни посмотрела в узкое окно.

— Нет, старик здесь, и он точно не с ними, я это чувствую! В нем на самом деле есть светлое, — расхаживая по комнате, говорила я.

— Я перестала доверять всем, даже себе, иной раз! Столько предательства и лжи я видела в своей жизни!, — перебирая свой браслет говорила Юни.

— Но все же это были Зоргиане, те, кто тебя спас, — Подойдя вплотную к Юни, проговорила я.

— Да, спасли. Нам надо собраться с мыслями и придумать, как отсюда выбраться, — Переведя тему проговорила Юни.

Маленькая темная точка, увеличиваясь, приближается ко мне. И вот я уже в темном пространстве, постепенно проявляются звезды, мерцая повсюду, как далекие маяки. Грохот и шум за мной, я вижу планету окутанную серым облаком. Пролетая сквозь облака искрящегося пепла и газа, все ниже, где вулканические горные породы извергают огненные реки и растекаются в разные стороны, оставляя и оброзовывая красные трещины-прожилки на поверхности планеты. Она кажется живой — рождается и формируется с грохотом и плывущим от жара горизонтом. Видна сфера приближающегося небесного тела с такой же раскаленной поверхностью. Гравитация притягивает ее все ближе, гул становится невыносим, и планеты ударяются друг о друга, яркая вспышка огня, газа — и поднявшаяся пыль поглощает все вокруг.

Резко вскочив и шлепнув себя по щеке я увидела на ладони никруса.

— Зайри, ты что? — Проснувшись, проговорила Юни.

— Кажется, он меня укусил, — Показываю Юни ладонь.

Какое-то мгновение — и перед глазами возникла пелена, силуэт Юни, расплывался. Подруга что-то кричала, но от острой боли во всем теле я потеряла сознание.

Пространство потеряло форму. Все пульсировало в унисон со всем. Не было ничего, что походило бы на мой прежний мир, это как прозрачный океан энергии, в котором растворяется все, со множеством цветовых гамм, переливающихся неведомыми красками.

На фоне этой массы выделялась Темная сущность. В ее центре была темная дыра, которая буквально затягивала эту сущность в себя, и она снова брала энергию от окружающего пространства. Два отростка, изгибающихся как пламя огня, отпустили черную точку, и она легла на светлую материю. Лучи от нее расходились в разные стороны, сливаясь с пространством. В центре этого существа сиял яркий свет, который наполнял его. От него шла белая прозрачная нить, балансирующая и закручивающиеся вдоль своей оси и пульсируя. От нее в противоположном от наблюдателя направлении разлетались огоньки. Точка проникла в нее и начала наполнять ее темной энергией, как бегущая по венам кровь. Яркий центр начал постепенно угасать, как и нить. Что-то светлое парило вокруг, первой от нее разлетались яркие алые вспышки, то и дело она окутывала темнеющуу сущность своими светлыми лучами. Из переливающегося пространства появились еще несколько размытых существ с разными оттенками света. Одно из них, с сероватыми пятнами, но с ярким центром, обняв ее она подняла ее в воздух. Пространство стало светлее, парящие существа то и дело растворялись в нем, а потом появлялись снова.

Вдруг из самого яркого места в этом пространстве был выпущен поток яркой плазмы. Который оставил после себя шар, становившийся, в свою очередь, все ярче. Потемневшая середина угасающего существа начала заполнятся светом, как и все пространство вокруг, нить снова стала проявляться и волной пробежала к наблюдателю, от этого все пространство завибрировало и разлетелось вдребезги. Еще один импульс от светлой середины прокатился по нити к наблюдателю. Все заполнилось ярким светом.

Пронизывающий крик!! Глотая жадно воздух, я вскочила. Рядом со мной стояла растерянная Юни, а Габер и его верные фигрианцы сидели рядом. Аши убрал свои ладони от меня и упал без сил.

— Вернулась, — Произнес он.

— Тебе нужен отдых, — Габер на руках унес Аши и положил его на каменный выступ в стене, накрыв старым одеялом.

— Зайри, ты меня так напугала, я не знала что делать, кричала, долбилась в дверь, думала, что сломаю ее. Спасибо Габеру, он первый услышал меня, — нервно перебирая браслет, говорила Юни.

— А тебя не только я слышал, но по-моему, вся Гумхала, — улыбаясь, ответил Габер.

— Зайри, ты видела ответ на то, что произошло сейчас, который показал тебе один из источников восприятия. Хриплым голосом проговорил уставший Аши.

— Произойдут перемены, скоро нам понадобятся силы, — Продолжил Аши.

Мингу взволновано ходил по комнате, ожидая чего-то. В углу замерцал квато-передатчик, мрачная диамагнетическая скульптура в застывшей мантии в центре комнаты завибрировала, и по черному изваянию пробежали волны, которые изменили ее состояние, придав ей пластичность.

— Онакши, — Поклонившись произнес Мингу.

— Задание было провалено, хотя ты утверждал, что оно будет выполнено. Незаменимого нет, все жаждут энеров и свободы. Питают иллюзию, что с появлением энеров в их никчемных жизнях появится свобода. Как это слово манит Зоргиан! Под капюшоном пробежала волна, впадины глаз таили только бездонную темноту.

— Все бы получилось, если бы не вмешались эти Шаклы, — Выругался Мингу.

— Тебе был дан шанс поменять свою жизнь, но ты не справился. Я думаю, что Мигр не очень обрадуется тому, что твориться у него за спиной, — Продолжило темное лицо.

— Я исправлю положение любой ценой, дайте мне шанс, — На шее Мингу проявилась темная стигма знака Кайши. Белая и темная пирамида, свет от белой поглощался темной. Мингу схватился за грудь, будто его сердце что-то сжало внутри.

— Твоя жизнь — это жалкое существование, о которой никто не вспомнит. От мрачного лица снова пробежала волна, искажавшая пространство, Мингу упал на пол.

— Одна попытка, и наш договор оборвется, возможно чей-то жизнью. Статуя обрела свой прежний каменный облик. На шее Мингу постепенно исчезал знак Кайши, сам Мингу приходил в себя.

В полукруглом помещении лаборатории находилось всевозможное оборудование. В центе — два изогнутых аппарата с вмонтированными креслами, на которых были пристегнуты двое пленников, которым для успокоения прежде ввели Пуницый. Несколько фигрианецев стояли с оружием у входа, один из ученных шахты был небольшого роста с сутулой спиной и в двойных линзах для микро увеличения объекта. Он держал в руке две пробирки с прозрачным порошком внутри. Открыв маленький отсек одного аппарата вставил туда эти пробирки.

— Все готово можно начинать, — Проговорил доктор, взглянув на наблюдательный балкон, на котором сидел Мигр со своими приближенными фигрианцами.

— Да, Вендель, приступай, — Ответил Мигр потирая подвеску на шее.

Доктор еще раз проверил ремни на пристегнутых пленниках и нажал на кнопку находившегося над ним включателя. Аппараты, немного погудев, вытянули порошок из пробирок. Нависающий стержень над лицом пленника, у которого были разжаты веки, пустил струю порошка в глаз одному из пленников. Затем во второй. Вендель наклонился над ним, рассматривая оба зрачка — они словно расплылись. Доктор нащупал пульс и достав шаблон, на котором был закреплен маленький Квазурит и поднеся его к лицу пленника застыл над ним.

— Выключите свет, — Проговорил Вендель. В лаборатории стало абсолютно темно. Какие то цефейды казалось что все замерли.

— Ну что там, есть реакция? — Прервал тишину Мигр.

— Пульс повысился, — Проговорил Вендель, продолжая держать шаблон перед лицом пленника.

— Ну все прекращай, если бы он хоть на чуток был Магуром, он почувствовал Квазурит у тебя в кармане. Свет включился и Мигр с недовольством посмотрел на Венделя. Доктора обуял страх.

— Но была вероятность что они станут Магурами, их сознание просто не было очищено от мыслей и страха, — Продолжая оправдывается и осматривать Зоргиан доктор.

— Заткнись, иначе я придам тебя и вашу конуру огню. Уж очень большие расходы с вами, ученые, — Мигр постучал по стеклу кульгуидовыми пальцами.

— Они могут нам послужить в шахте как чернорабочие. Габеру они пригодятся в Гумхале, — Продолжал Вендель.

— Габеру слепые Утудусы, это как безголовые ученые. Еще одно слово! — Прокричал Мигр, опуская стекло и приподняв свою подвеску, занес над ней пальцы. Доктор вжался в стену и дрожащей рукой снял линзы, уронив их на пол и разбив вдребезги.

— Осталась двое, кто смог бы стать Магуром, ты зависишь от них, как и будущее этой шахты. Я думаю ты меня понял! — Мигр убрал руку и сел снова в кресло.

— Мингу, ты должен немедленно привести в лабораторию двух оставшихся пленниц из Гумхалы и смотри мне, без твоих шуток с ними! — Мигр отключил передатчик. В лаборатории засуетилась, готовясь к новой операции.

— Да я уже направляюсь туда, — Проговорил в передатчик Мингу. Приободрившись, он и его фигрианцы поспешили в город под Зоргией

— Ну, вот, все само собой решается, — Проговорил осклабившись Мингу.

Один из Гумхальцев, присматривающий за Аши, нес ему напиток из корня Яуготы, растущей в глубинах Зоргии и обладавшей свойством очищения разума. Рецепт напитка знали лишь немногие.

— Постой, Гумхалец, хочешь взбодрить старика этим зельем? — Мингу выхватил у него кружку.

— Но это для Аши!

— Помолчи, иначе останешься без языка. Один их фигрианцев схватил Гумхальца за шею и вытащил нож. Мингу раздавил аккуратно Никруса и незаметно бросил его в кружку.

— Неси своему обезумившему старику эту зелье, — Мингу демонстративно понюхав ее скривил лицо. Гумхалец забрал кружку и ушел.

— Ну теперь старик не будет совать свой нос и мешать нам, отправится в гости к Кайши, тот его заждался, — Улыбнулся Мингу, поблескивая баритовыми зубами.

Зеленоватый свет от браслета Юни вырисовывал в темноте знак бесконечности.

— Сколько в этом кроется загадочного и простого — движение вечности, — проговорила она светящимися губами.

— Мне с самого рождения казалось, что я существую не только в этом мире, — Тусклый свет освещал кровать, на которой сидела Зайри, облокотившись на стену и поджав под себя ноги. Засов двери щелкнул и на пороге возник Мингу.

— Идем, цветущие огнем Кайши, вас ждут великие дела, — С ухмылкой произнес он.

— Но где Габер и Аши, надо их предупредить, — Сказала Юни с недоверием.

— Не переживай, информация здесь разлетается быстрее, чем в Фолианте, — Подталкивая Юни к выходу проговорил Мингу. Опустив рычаг, фигрианцы молча стояли в ожидании Лифта. Мингу незаметно потер пальцами, которыми до этого раздавил Никруса, острие своего ножа.

— И куда вы направились без меня? — Сильные руки Габера остановили двери не успевшего закрыться лифта, и он запрыгнул в него.

— Я не хочу пропустить это зрелище, когда появятся новые Магуры, — Смотря в упор на Мингу, проговорил Габер с улыбкой. Лифт устремился вверх.

— А разве ты не должен следить за своей Гумхалой? А то как-то не спокойно с прибытием этих пленниц стало у тебя? — С волнением произнес Мингу.

— А разве ты не должен предупредить меня, что забираешь пленниц из города? — Габер поставил руку на стенку лифта над плечом Мингу.

— Это команда была мне дана Мигром, — Продолжил Мингу.

— В любом случае ты должен был поставить меня в известность, — Габер опустил руку и развернулся к нам. Набравший скорость лифт проносился сквозь этажи, одни были освещены, другие едва пропускали свет в кабину лифта. На каких-то этажах стало и вовсе темно. Мингу осторожно достал нож и переглянулся со своими фигрианцами, замахнулся на Зайри. И в этот момент Габер нанес ему удар в челюсть, Мигр ударился о стенку лифта. Один из фигрианцев пытался нанести удар ножом в шею Габеру, но тот успел поставить руку и удар пришелся в ладонь. Этой же рукой он ударил Фигрианца попав ему его же ножом в голову, фигрианец тут же упал. Повиснув на втором Юни пыталась его задушить обхватив его шею руками, с силой он ударился спиной о стенку, придавив Юни, она от удара сползла вниз. А следом за ней упал и обмякший фигрианец, Зайри держала его же дымящиеся оружие в руке.

На стенах тетрайдного помещения, с тремя углами острие которых сводились к потолку висело баритовое оружие, разной формы и разных размеров. В центре этой комнаты сидел Мигр, его кресло было сделано из челюсти Мазулита, большого хищного червя. У входа один фигрианец перевязывал руку Габеру, а мы с Юни стояли напротив.

— Как мы порой ошибаемся, создавая иллюзию верности Утудуса. Габер сегодня снова мне доказал свою преданность, поймав предателя, строившего козни за моей спиной. Мигр привстал и наклонил голову перед Габером.

— Ты заслуживаешь другой жизни и скоро ты ее получишь.

— У меня были помощники, один я бы не справился, — Габер посмотрел на нас с Юни.

— Они не меньше заслуживают этой свободы, — Продолжил Габер.

— Непременно заслуживают, они и так свободны, все зависит от них. Я просто могу дать им такую большую свободу, какую они даже представить себе не могут! — Потирая Медальон ответил Мигр.

— Не такую ли свободу, как у близнецов? — Поинтересовался Габер.

— Да что ты знаешь о свободе! Прослужив на Корпорацию за лживую идею полжизни, а потом оказавшись здесь, в Шахтах, где не видел света Зеро много цефейдов и строишь новые иллюзии! — Мигр подошел к Габеру.

— Тебе надо вернутся в Гумхалу. В последнее время там стало не спокойно. Не хочу что бы повторилось восстание, мы тогда много фигрианецев потеряли. Для меня это место — все, там на поверхности для меня — пусто, я знаю, что я здесь сгину. В Дуалисе всякое мое путешествие приводило к одному свету, до которого я так стремился дойти, но все время сгорал в этих туннелях. Многие Зоргиане прошли через эти шахты, они почти все остались здесь навсегда, у них были малые роли. Чернорабочие в Гумхале, некоторые становились фигрианцами, где дорога в прежний мир была закрыта, там они были изгоями, и их место было лишь в заточении. Социуму такие особи, как мы, не нужны, оно их боятся. А я принимал их всех, кто умирал в больших городах, давая им то, чего бы они не получили там — правду этого убогого мира.

Мигр подошел к стене и нажал на кнопку, ставни на стенах поднялись. В своде большой пещеры с огромными разветвленными туннелями висели за ноги два фигриана, один из них был Мингу.

— И вот как они отплатили мне, предательством. Мингу был хорошим фигрианцем, но жадность его сгубила, — Продолжил Мигр. Над сводом завибрировал прозрачный колокол. Его звук проникал в каждую клетку существа! На какое-то мгновение все стихло, в одной из пещер показались черные заостренные щупальца, обхватившие края пещеры. А между щупалец начал подыматься стебель, на котором светился отросток в виде красноватого цветка. Язык Мазулита, которым он приманивает своих жертв. Его голова плавно перетекала в длинное тело, покрытое множеством заостренных чешуек, с помощью которых он передвигался. Клыки, торчащие из пасти, имели множество зазубрин.

— Бедные дети Кайши, обратившийся в этих жутких тварей только потому, что они тоже захотели стать свободными. Боги низвергли их в эту тьму, сделав из них стражников Квазурита. Мигр припал к стеклу с восхищением смотря на червей. Очнувшись, Мингу закричал: он увидел, как огромный червь выползал из пещеры, и остановившись перед висящим Мингу, потянулся к нему своим мерцающим языком. Мингу при виде его застыл, как завороженный. Он смотрел, как цветок распускается, его вибрации действовали на жертву, вводя ее в оцепенение. Одним прыжком Мазулит бросился на Мингу и проглотил его, после чего скрылся в глубине, оставив лишь висеть часть ноги. Показались еще несколько Мазулитов, чуть меньшего размера, набросившихся со всех сторон на Фигрианца и растащивших его тело по своим пещерам.

Я смотрела в испуганные глаза Юни, да и сама была шокирована этим зрелищем.

— Теперь они в вечной темноте предательства, — Мигр закрыл ставни, в этот момент тихо вошёл Вендель и, сняв очки, протер их.

— Это они? — Спросил он, подойдя вплотную к Юни и начал внимательно осматривать ее. Та схватила его за руку и вывернула ее. Доктор закричал.

— Не надо так близко подходить ко мне, — проговорила Юни, держа Венделя за кисть.

— Отпусти его, или ты хочешь последовать за ними? — Мигр показал на опустившиеся ставни Свода. Юни отпустила руку ученого.

— Продолжай осмотр, — Мигр уселся в кресло, а доктор одел свои очки, в которых настроил линзы и посмотрел в глаза Юни.

— Пуницый никогда не выходит полностью из организма, оттуда и излишняя агрессия. Но в тебе есть сила, которая противостоит ему.

Потом он подошел ко мне и также взглянул в мои глаза, улыбнувшись своими тонкими губами.

— Удивительно как проглядывается в этом создании потенциал, она! — Прокричал Вендель.

Один из фигрианцев, стоявший на смотровой вышке Гумхалы, посмотрел на рабочего с тележкой, который что-то перевозил в ней, и свернув за насосную башню, скрылся. Фигрианец проследовал за ним, и тут же был оглушен обрезком трубы одного из Гумхальцев. Рабочий скинул мусор, который лежал сверху в тележке, и, сдернул кусок ткани, под которой лежало оружие.

— В северной и западной части Гумхалы уже готовы, — произнес рабочий вставляя плазмазаряд в орудие.

В лаборатории тем временем Вендель осматривал оборудование. В воде, которую нам принесли, был разведен Пуниций. Нас с Юни превратили в бесчувственных существ, меня усадили в кресло, и я почувствовала, как затягиваются ремни на моих запястьях. Само пространство исказилось до неузнаваемости, будто это была не я, а видение углублялось в каждую деталь находившуюся вокруг.

— Самые близкие, те кого даже не можешь заподозрить, становятся предателями, чтобы научить тебя видеть окружающих и с точностью определять их мотивы. — Отблеск черных губ вибрировал на диомагнитном темном лице.

— Жалко, я его вырастил из того, кем он был, и он так отплатил мне! — Мигр прохаживался по треугольной комнате.

— Они уже в лаборатории, у нас скоро появятся новые Магуры. По крайне мере, так утверждают Ученые. — Продолжил Мигр.

— Я в этом не сомневаюсь, главное не прерывать процесс, от них зависит дальнейшая судьба шахты. — его лицо застыло, сохранив холодную маску спокойствия.

— Проклятые Шаклы, властители мира, рожденные в синтетике, не знающие лишения простых фигрианцев! — Сжав кулаки выругался Мигр, и направился в лабораторию.

Гумхалец незаметно подкрался к фигрианцу и вонзил в него нож. Начавшиеся волнения проявлялись повсюду в Гумхале, вспыхивали огни пожаров, взрывы отражались эхом по всей шахте. За каждую маху шла борьба, фигрианцы все больше и больше начали подтягивать свои силы к городу для подавления бунта. С помощью тяжелых орудий они уничтожали укрепления Гумхальцев. Но те, в свою очередь, делая вылазки небольшими группами, наносили точечные удары по расчетам противника, не давая фигрианам перевести дух.

— Кали, у северного свода пещер фигрианцы прорвали оборону, она стратегически важна, старый грузовой лифт нужен для поднятия на поверхность Гумхальцев, там много детей. Фигрианцы их не выпустят, если мы не поможем им, — Сообщил запыхавшийся Лини заправляя свой плазер.

— Ты останешься здесь с группой Гумхальцев и удержишь оборону южного свода. А я попробую их отвлечь на себя, увести от северной части. — Перебирая боеприпасы, проговорил Кали.

В лаборатории Вендель смотрел на Мигра в ожидании команды начинать, он нервно постукивал пальцами по креслу Юни. Мигр о чем-то говорил по передатчику.

— Что у тебя происходит в Гумхале? — Мигр кричал, не сдерживая эмоций.

— Где тебя носит, когда в твоих владениях орудуют Гумхальцы, вырезая наших солдат. Почему ты еще не там?! — Мигр ударил по стеклу, от чего Вендель дернулся от страха.

— Я как раз направляюсь, что бы остановить…. — Связь прервалась. Габер не успел закончить.

— Пора остановить деятельность этих шахт, — Габер посмотрел на лампу в лифте, который устремился вверх.

Аши, выводя близнецов из самого глубокого туннеля, встретил Кали и его Гумхальцев.

— Кали, тебе надо вывести детей на поверхность, спасти их — это спасти истину. — Аши протянул руки близнецов.

— Возьми и веди их до самого конца, — Аши похлопал по плечу Кали.

— А ты что не с нами, ты собрался здесь остаться? — Спросил удивленно Кали.

— Мне пора возвращается, — Аши развернулся и молча побрел в темноту, не оглядываюсь. За долгое время он никогда так не почувствовал одиночества, как сейчас: осталось только она одна в темном облачении смерти на вытянутую руку которая всегда была рядом.

Мигр нервно прохаживался по комнате.

— Пора принять меры, твои Фигрианцы не удержат Гумхалу, и если они выберутся на поверхность и разбредутся по планете, рассказывая что здесь происходило, этот бунт может охватить всю систему. Зоргианцами проще управлять, когда они находятся в неведении больших городов, а не разбросанными по всей планете, — проговорило темное лицо.

— Но там и мои фигрианцы, если я выпущу мазулитов, они будут убивать всех без разбора, и мне будет сложно восстановить мою армию, — Мигр остановился, взглянув на переливающиеся лицо.

— А шахту ты не боишься потерять? — Сорвалось с темных губ.

— Они усмирят в короткие сроки Гумхальцев, такое уже было и мы справились.

— Контроль потерян Мигр, ты разве не понимаешь? Если ты не зачистишь шахту, то ты потеряешь все. А часть твоего всего и часть меня — в этих камнях. Дай волю детям Кайши, и он защитит тебя. — Мигр подошел к прозрачному ящику в углу комнаты и нажал на тумблер. Над ящиком поднялась пирамидка со знаком двойных пирамид Кайши, в центре которых мерцала красная кнопка.

— Да будет здесь снова царство Кайши и пусть его дети воспоют свою кровавую песнь, — Проговорил Мигр, нажав на кнопку.

Гумхала, южный свод

Группа фигрианцев зажала несколько Гумхальцев в одну из пещер. Через какое-то время они притихли, не обороняясь и не издавая ни звука, как будто исчезли. Фигрианцы переглядывались в недоумении.

— Здесь точно был тупик, им некуда было отсюда деться.

— Сходи проверь что с ними. — Приказал крупный фигрианец. Другой неохотно двинулся в пещеру, освещая пещеру импульсаром, который то выключался, то загорался снова. Во время одной такой вспышки он увидел кровь на стене пещеры и наступил на что-то мягкое. Посветив под ноги, он обнаружил там лежащую кисть одного из Гумхальцев. В страхе отшатнулся фигрианец и оцепенел — свет окончательно погас. Неподалеку от фигрианца появился светящийся цветок, лепестки которого переливались, отражаясь на стенах пещеры, создавая некую иллюзию мира на поверхности, цветочной поляны озаряемой лучами Зеро. Крик из пещеры насторожил фигрианцев.

— Мы, кажется, потеряли его там, — Проговорил крупный фигрианец вглядываясь в пещеру, из которой показался яркий цветок. В одно мгновение из пещеры вырвался Мазулит и одним ударом разбил укрепления возле пещеры. Крупный фигрианец забился в расщелину, сжимая крепко оружие. Червь бросился на него и попытался достать фигрианца. Тот выстрелил в его пасть и червь, крутанувшись, обмяк. С осторожностью он высунул голову из пещеры, оглядевшись по сторонам, и тут же его тело упало, обезглавленное. Из пещеры начали расползаться Мазулиты, направляясь в Гумхалу, снося все на своем пути, поедая все живое, что источало запах плоти..

Одни отстреливались, а другие в панике бежали из города, бросая оружие, пытаясь спастись от смерти, которая выползала из недр шахты.

* * *

Мигр суматошно ходил, отдавая приказы в передатчик, где не прерывно ему кричали его фигрианцы о появившихся червях, слышались взрывы и гул плазменного оружия.

— Где этого Шакла Габера носит, когда он так нужен, связи с ним нету. А ты что стоишь, как вкопанный, приступай, — Прокричал разъяренный Мигр. Вендель нажал на кнопку пускателя баритового порошка. Не много отойдя от Пуницыя, я попыталась высвободить руки, но они были крепко затянуты ремнями. Над моей головой опустился купол, и свечение в нескольких отверстиях стало очень ярким.

— Это последний свет который ты увидишь, дальше только квазуриты, — Вендель держал в руках планшет, с помощью которого он контролировал процесс. Неожиданно пучок плазмы испарил часть его руки, планшет упал и разбился. Вендель пронзительно закричал, держась здоровой рукой за культю. Из подпола в лабораторию вдруг ворвался Габер с его фигрианцами, которые тут же уложили охрану у входа. Луч орудия попал в оборудование, и оно выключилось. Помощники Венделя прижались к полу от страха, а Мигр успел тем временем выскочить из лаборатории, заняв позицию наверху, на наблюдательном балконе. Началась перестрелка между фигрианцами Габера и Мигра.

— Уничтожьте всех предателей в лаборатории! — Кричал с балкона Мигр. Габер быстро срезал ремни которыми мы были пристегнуты.

— Спрячьтесь пока внизу, — Толкая нас, проговорил Габер. Юни подхватила плазер, лежавший рядом с убитым фигрианцем.

— Я думаю, вам не помешает одна боевая единица, — Проговарила Юни, поразив одного противника на балконе. Габер улыбнулся. Мигр вызвал большую часть своей охраны, которые принесли тяжелый плазер и закрепили его к полу.

— Габер, а я думал ты на моей стороне, теперь мне жаль терять такого воина.

— Сжечь их! — крикнул Мигр, положив руку на орудие. Фигрианец вставил снаряд и, надавив на рукоятку пусковой клавиши, привел орудие в действие. Ствол завибрировал, концентрирую пучок плазмы на конце.

— Уходим! — Прокричал Габер, — хватая Юни и прыгая в подпол. Вылетевший плазмоид вспыхнул, озарив всю лабораторию, этот свет сжег все что находилось в ней, включая двоих фигрианцев, которые не успели укрыться.

Гумхала

Кали с близнецами и его группа Гумхальцев стояли у входа в северный свод пещеры, где в разбитом укреплении фигрианцев виднелись их останки, а рядом с ними лежали несколько убитых Мазулитов с дымящимися пробоинами в их грузных телах.

— Похоже здесь победа переходила из рук в руки, и последние были Мазулиты, — Кали, включая квазоимпульсатор, шагнул в туннель рядом с пещерой, за ним последовали остальные. Туннель вел к старому грузовому лифту. Луч Кали пробегал по влажным стенам туннеля, близнецы шли взявшись за руки, нашептывая что-то себе под нос.

— За тем поворотам будет лифт, надо поспешить, — Сказал он, указывая лучом на угол туннеля.

— Кайши над нами, — Произнесла Чанна и подняла руки. В тот же момент исчез идущий за ними Гумхалец. Кали осветил высокий потолок туннеля, и луч скользнул по телу Мазулита.

— Бежим, — прокричал он, стреляя на ходу в червя. Гумхальцы открыли огонь по Мазулитам.

— Уводите близнецов, — Прокричал Кали, отпрыгивая от раненого червя в сторону. Мазулиты начали сползаться на шум, почувствовав добычу. Они передвигались по стенам и потолку, бросаясь на Гумхальцев. Высокий Таир с трудом раздвинул заржавевшие двери лифта. Один за другим вбежали они в кабину, близнецы продолжали перебирать губами, прижавшись к стенке лифта.

— Где Кали, — спросил рослый Таир.

— Он бежал следом за мной, — Ответил, запыхавшись, один из последних вбежавших в лифт.

— Закрывайте двери лифта! — Кричал Кали, выскочив из-за поворота. За ним следом, расталкивая друг друга, ползли Мазулиты. Кали вбежал в закрывающуюся дверь лифта. Успевший за ним Мазулит вцепился в нее, его пасть была широко раскрыта — четыре огромных клыка удерживали дверь лифта.

— Домой к Кайши, детки — Кали вставил в его пасть оружие и выстрелил. Мазулит обмяк, и двери лифта закрылись.

— Уфф, так можно оказаться в этой пасте, — Кали посмотрел на близнецов, сидящих в углу кабины.

* * *

Расплавленное оборудование дымилось, со сгоревших проводов сыпались искры, на стенах и сводах виднелись темные пятна испарившихся Утудусов. Габер осмотрелся и, заметив фигуру на балконе, выстрелил в направлении стоявшего Фигрианца. Тот упал перед Мигром, который тут же отскочили в сторону.

— Габер, а есть ли смысл оборонятся? Вам не выбраться отсюда. Я даю тебе возможность остаться в живых, но ты отдашь мне дэв и сдашься сам со своими фигрианцами, только тогда я загоню Мазулитов в свои норы. Этим ты спасешь много жизней, дай им шанс, ты хороший фигрианец, мы вместе многое прошли и пройдем еще, ты был тем, кому я мог доверять, и я готов простить тебя. Мы построим в этих шахтах свой мир и не допустим сюда тех, кто нас считает отбросами. Аште сама сюда придет к нам на поклон, со всеми своими технологиями, они ничто без Квазурита, они всегда жаждущие его! Он, дающий власть и ослепляющий своим светом, превращает Утудуса в раба, — Стоя возле орудия говорил Мигр.

— Оставайтесь здесь, я ему нужен в первую очередь, — Габер положил плазмоид на пол.

— Стой, он не оставит тебя в живых, — Проговорила я, пытаясь его остановить.

— Он не отпустит никого, а так у нас есть шанс.

— Ну вот, я всегда знал, что ты все понимаешь правильно. Пусть остальные вылезут тоже, я не трону никого. — Мигр не успел закончить, как Габер резко выхватил из-за спины свой огромный баритовый нож и метнул его в Мигра, но тот успел увернуться, и нож лишь немного задел его, вонзившись в спинку кресла.

— Убейте их там всех немедленно, проклятые Шаклы! — Прокричал Мигр, хватаясь за окровавленное плече. Фигрианцы снова направили оружии на место, где мы спрятались. Плазмоид сконцентрировал лучи в готовности высвободить свою энергию.

— Уходить надо быстрее — еще один выстрел, и мы превратимся в угли! — Прыгнув под пол прокричал Габер.

Наружная дверь балкона резко открылась, и с порога по фигрианцам и Мигру открыли огонь Кали и его Гумхальцы. Не успев применить тяжелое орудие, фигрианец так и повис на нем, убитый. Группа Кали открыли плотный огонь по охране Мигра, поражая одного за другим. Оставшийся в живых фигрианцы сдались, но Мигр снова скрылся за одной из киматических дверей, которая тут же застыла.

Мы со страхом наблюдали как по всюду разлетались плазмойды, и расплавленные капли стекали по стенам. Скоро все стихло, Габер направил оружие на балкон, где только что была перестрелка. Он осторожно вылез в задымленную лабораторию, напряженно сжимая клавишу плазмойда. На балконе появился Кали и Лини, всматривавшиеся в густой дым.

— Кали, а я думал тебя уже Мазулит переварил! Как я рад вас видеть, — Проговорил опуская оружие Габер.

— Смотрю, Мигр вас здесь прижал плотно. — Спускаясь, проговорил Кали.

— Надо выбираться отсюда, — Габер устало оперся на оружие.

Все кто остался в шахте направились к выходу, который был так близок — лучи Зеро уже поблескивали, нагревая холодные камни шахты. Дверь медленно поднималась, впуская все больше света. Юни от волнения теребила браслет, а близнецы, вытянув ладони, по которым забегали лучи, дети улыбнулись. Они ощутили исходящее извне тепло, которое они никогда не чувствовали. Неожиданно дверь остановилась, не успев подняться до конца. Стоящий перед нами Утудус, от которого протянулась тень в самую глубь шахты, преградил нам путь.

— Вы, наверное, что-то забыли… или кого-то! — Громко произнес сквозь зубы Мигр. Кровь из его раны текла ручьем, на лице появилась ухмылка, полная злобы и отчаяния.

— Все кончено, тебе не удержать нас здесь, отпусти нас и себя тоже освободи от этой шахты, — Габер прокричал и эхо разлетелось, отражаясь от стен.

— Отпусти себя, говоришь, отпусти себя, — твердил Мигр. Держа подвеску перед собой, он сорвал ее с шеи и направил на нас, занося свою окровавленную руку. Увидев это, Габер резко толкнул нас в небольшую расщелину, а Кали, схватив близнецов, отпрыгнул за толстую стену туннеля. Мгновение казалось бесконечным, пальцы Мигра выбили искру, и мощная вспышка света заполнила туннель. Я видела Габера, который смотрел на меня, наши глаза словно соединились радужками. Я видела, как его тело превратилось в тень, разлетаясь в прах, как отпечаток момента моей жизни.

Раскалившийся камень потрескивал и дымился, приводя в движение воздух вокруг. Мы, откашливаясь, выходили из шахты. Потрепанные и уставшие, с потемневшими лицами от света Квазурита. В смятении и радости Фигрианцы и Гумхальцы смотрели снова на свет Зеро, звезда которая объединила всех, и каждый пытался помочь друг другу.

— А где Аши, я не вижу его среди выживших. Юни осматривала Зоргиан, пытаясь найти старика.

— Он сказал что его путь здесь закончен. — Ответил ей Кали, опираясь на исполинскую лапу бога Шакла, стража Гумхалы, каменного зверя, который возвышался у входа. Близнецы ощупывали потертую песчаником древнюю фигуру.

— Зверь выпустил нас, выпустил. — Повторяли тихо они.

Гумхала

Почти все стихло, виднелись лишь проблески огня прорывающегося сквозь дым, который вытягивался все еще работающими огромными воздушными турбинами. Повсюду виднелись следы недавних боев; разбитые жилища Гумхальцев больше походили на разбросанные камни у кальдера вулкана. Мазулиты скользили словно большие тени — в поисках новых жертв. Теперь они стали хозяевами этого места.

Тлеющий стебель бледной ягауды еле освещал маленькую комнату. В центре сидел Аши, погрузившись в глубокую медитацию, отпустив своего Номена. Вокруг него последовательно мерцали 18 подсоединенных к нему детонаторов, и отключение хоть одного, привело бы к мощному взрыву, который обрушил бы шахту. Вдруг стена проломилась и в комнату вполз грузный Мазулит. Сделав несколько кругов вокруг Аши, червь замер перед его мордой, как будто что — то блеснуло в его примитивном мозге. Он открыл пасть, из которой показался светящийся язык.

Тонкая нить вела к ярко светящемуся силуэту, перед которым застыла большая серая сущность с маленькой пульсирующей светлой точкой. Но исходящее от силуэта свечение все больше и больше наполняло пространство, постепенно поглощая серую сущность — коагуляция была необратима.

Прыжок — и Мазулит проглотил Аши. Тут же сработала плазменная бомба, поток ее разрушительной энергии наполнил Гумхалу огнем, свод обрушился. Пламя вырвалось наружу и взрывная волна пронеслась по всем ходам, поднимая на поверхности каменистую пыль, вся поверхность, под которой располагалась Квазуритовая шахта, просела, часть горных вершин буквально сложились в образовавшийся котлован, и оттуда вырвался последний вздох шахты из густого монацитового песка.