Пир для избранных

Артем Каменистый, 2022

«Пир для избранных» – фантастический роман Артёма Каменистого, четвертая книга цикла «Корм», жанр боевая фантастика. Пустыня осталась позади, но невзгоды, увы, остались при Грешнике. Он угодил в грандиозную западню, куда попали все те, кто не смогли быстро добраться до северного края яруса. И теперь у него два пути: либо смириться со своей участью и погибнуть вместе с остальными неудачниками, либо вырваться из ловушки и вытащить из нее своих друзей. Вот только ловушка непростая. Чтобы спасти себя и других, придется сразиться с самым страшным зверем. С человеком.

Глава 4

Арахнофобия

Пространство Ксай. Ярус 2. Команда 2. Локация Заброшенная шахта Золотых холмов

На этот раз обошлось без потери сознания. А вот что касается повреждений, насчёт них Грешник не уверен.

Падение, как обычно, ошеломило. Тело после столь серьёзного потрясения какое-то время слушается скверно, да и мозг в такие моменты склонен к раздаче противоречивых приказов и отключению каналов связи с окружающим миром.

Говоря проще и короче — насколько секунд Грешник мыслил не вполне адекватно. Хватило ума не двигаться сразу и постараться заставить работать слух и зрение на пределе возможностей. Надо понять, где он очутился, и нет ли поблизости желающих полакомиться свежим человеческим мясцом.

От зрения толку не было вообще, тьма в шахте царила кромешная. Задействовать Исследование невозможно из-за отката. Оставался лишь слух.

Слух выдавал разные звуки, в которых оглушённый Грешник разобрался не сразу. Лишь спустя секунды выделил два основных источника шума: сверху сыпались камешки, вывалившиеся при падении из стенок шахты, когда в полёте то и дело их задевал; и рядом шумно дышало и иногда тихо поскуливало что-то живое и, скорее всего, опасное.

Руки слушались плохо, поэтому до браслета Грешник добрался не сразу. Зато крохотный экран в нём активировал мгновенно, вслепую. Толку от столь скромной подсветки, конечно, маловато, но здесь, в кромешной тьме, в первые мгновения будто прожектор по глазам врезал.

Однако это не помешало разглядеть источник шумного дыхания и скулежа. В паре шагов лежала громадная гиена. Видимо, здорово разогналась и не успела вовремя остановиться, полетела в шахту вслед за несостоявшейся добычей. Добычу защитило Отражение, а вот у зверя такого навыка не имеется, вот и сломался хребет.

Гиену травмы не убили. Задние лапы вытянулись расслабленно, а вот передние зашевелились, неуклюже разворачивая тушу к источнику света.

Грешник ухватил увесистый обломок крупной кости, подался к зверюге, врезал расчётливо и сильно, пробив шею. Гиена завизжала, задёргалась, попыталась повернуть голову. Но лишь бессильно клацнула челюстями, гибкости не хватило, чтобы дотянуться.

А Грешник, торопливо размахнувшись, ударил ещё раз. Кость снова вонзилась в шею и с треском сломалась в ране, из которой брызнула кровь.

Тварь задёргалась уже иначе, а скулёж перешёл в хрип. Грешник на всякий случай отодвинулся, наткнувшись при этом на здоровенный камень. Ухватил его, замер, не зная, что делать. Подождать, пока гиена сама подохнет? Или ускорить её уход в загробный мир?

В то, что зверь оклемается, не верилось совершенно, но и растягивать смерть не стоит.

Кровяной фонтан резко уменьшился, теперь кровь просто вытекала из раны. А гиена, вытянув передние лапы, затихла.

И возле её головы из ниоткуда возник контейнер.

Грешник положил камень, поморщился, потрогал плечо. Почему-то оно начало слегка побаливать. Вряд ли это результат падения, наверное, пока по развалинам бегал, не жалея себя, приложился обо что-то. Щиты с него спадали и там, новые по откату не успевал накидывать. А под конец сознательно энергию берёг, дабы осталось для спасения от падения в шахту.

Так-то у него много что болит, потому что на щитах экономил, да и порог срабатывания завысил. Поэтому знакомство с колючками до добра не довело, немало их застряло в ногах, да и предплечьям досталось. Но там боль ожидаемая, а вот плечо достать сложнее, бронежилет прикрывает. Потому и удивился.

Тревожные мысли о самочувствии и шок от падения скверно сказывались на умственной деятельности. Поэтому Грешник не сразу понял, что его побеспокоило. А когда до него наконец дошло, начал торопливо выискивать оброненный обломок кости.

Покрутил её в чахлом свете от браслета. Да, так и есть — похожа на человеческую. Остатки ноги какого-то бедолаги. Логично предположить, что он тоже сверзился в вертикальную выработку, где и погиб при падении. Но в таком случае — где остальное? Крохотный фонарик далеко не добивает, однако понятно, что в радиусе полутора метров скелета не наблюдается.

Сам по себе скелет уйти отсюда не мог. Или не стоит сбрасывать со счёта такую версию?

Да ну, бред. Хотя в этом ненормальном мире всякое случается, вариант с ходячими старыми костями смотрится совсем уж неправдоподобно.

Следовательно, останки отсюда кто-то унёс. Допустим, для начала отгрыз ногу, сожрал мясо и все кости, кроме самой большой. Да и ту раскусил, благодаря чему и образовался удачно острый скол.

А это значит, что в шахте могут обитать опасные создания. И возможно, имеется другой выход. Ведь по прикидкам Грешника он сверзился на камни с высоты девятиэтажного дома, а такое без защитных навыков ни один хищник, по идее, не переживёт.

В общем, надо этот самый выход найти.

Да побыстрее.

Вернувшись к гиене, Грешник ухватил контейнер, раскрыл. Знаки, символы, детоксикатор, ремонтная марка. Небогато.

И совсем не то, в чём он так остро нуждается.

А ещё рядом с контейнером лежал его лук. Точнее то, что от него осталось. Самоделка при падении оказалась внизу, и Грешник её сломал, навалившись всем телом.

Плохо. И так с оружием беда, а тут без последнего остался. Дубинка, увы, пропала.

Зато за тушей обнаружилась россыпь веток и листвы. Годами сыпались с кустарников, коими обросло устье шахты. В качестве серьёзного оружия этот мусор не годится, зато сгодится на другое.

Связал сушняк в несколько охапок, поджёг одну (благо зажигалка имеется, уцелела). Факел так себе, но толку от него куда больше, чем от браслета.

Осветило значительное пространство. Грешник убедился, что это действительно приличная и сложно устроенная шахта, а не просто огромный колодец. В четыре стороны расходились широкие туннели, один из которых почти полностью засыпан.

Подняв валявшуюся в сторонке увесистую палку, Грешник прошёлся мимо всех туннелей, следя за поведением огня на факеле. По закону подлости пламя затрепетало лишь перед завалом. Следовательно, воздух поступает только по этому направлению.

Отсюда также следует, что придётся Грешнику передвигаться на четвереньках.

Метров тридцать он преодолел именно так. Дальше завал почти сомкнулся со сводом, пришлось ползти, местами ввинчиваться между камней, всячески изворачиваться. Как же прекрасно, что не обременён лишним весом. При таком телосложении разве что в сладких мечтах получится пробраться здесь с солидным брюхом.

Невольно закрадывалось подозрение, что на этом всё — в тупик себя загнал. Особенно остро эти мысли начали одолевать, когда пришлось оставить догоревший факел. Но, достав зажигалку, Грешник убедился, что её огонёк всё ещё реагирует на движущийся воздух. К тому же здесь, в теснине, сквозняк местами ощущался и без таких ухищрений.

Лишь бы не оказалось, что воздух поступает через щели в сплошном завале. В такой тесноте прокопать себе выход будет непросто.

Скорее даже — невозможно.

Наверное, не меньше получаса пришлось так продвигаться, в почти полной темноте, на ощупь. Толку от браслета почти никакого.

Затем всё круто изменилось, — завал резко исчез. Дальше открылась почти чистая штольня, лишь местами свалившиеся со сводов камни образовывали серьёзные скопления. Это Грешник рассмотрел, когда зажёг новый факел.

А ещё он увидел что-то непонятное. Не смог определить, что это. Он, конечно, невеликий специалист в шахтных делах, но предмет смотрится явно неуместно.

Это походило на подвешенный к своду здоровенный тёмно-серый мешок. Сильно вытянутый по вертикали, прикреплённый к каменной поверхности десятками толстенных и неровных верёвок того же цвета.

Причём непонятно, к чему они там прикрепляются. Складывается впечатление, будто прилипли к камням, или даже вырастают из них.

Явно что-то ненормальное.

Осторожно приблизившись, Грешник краем глаза уловил в сторонке что-то выделяющееся на фоне камней правильностью очертаний. Повернулся, уставился на приличных размеров кирку. Нагнулся, поднял. Ржавая, и рукоятка такая трухлявая, что чудом не развалилась в руках. Такая даже замах вряд ли выдержит, а врезать ею нечего и думать.

Хлам.

Вообще-то даже интересно, — кукловоды разрешат бить такой штуковиной? Ведь навыка именно на кирки у Грешника нет. Может, она относится к дубинкам? Если так — должно сработать.

Если же нет, рискует значительно осложнить начало боя с возможным противником.

Впрочем, о каком риске речь? Такая кирка для боя не годится. Разве что другую рукоять соорудить, но как? Единственная доступная палка не подходит, а других вокруг не наблюдается.

Покрутив головой, заметил ещё кое-что. Прямиком под той тёмно-серой штуковиной, что свисала со свода, валялся предмет, походивший на уродливую флягу.

Это действительно оказалась примитивная фляга. Сделана из высушенной тыквы, обвязанной верёвочками, сплетёнными из грубых растительных волокон. Сложно представить, что в таком убожестве когда-то могла удерживаться вода. Но иначе зачем её потащили в шахту?

Взглянув на странный мешок уже иным взглядом, Грешник перестал отгонять от себя тревожные мысли. Надо наконец признать, что он с самого начала догадывался о содержимом. Очень уж форма вытянутая, характерные габариты, да и фляжка с киркой поблизости подсказывают, что таким добром не разбрасываются, хозяин где-то близко.

Мешок лишь казался сшитым из ткани. На деле это оказался материал, похожий на слипшуюся грязную вату. Палка тут же в нём завязла, не добравшись до содержимого. Пришлось её чуть покрутить, разрывая оболочку, после чего начало показываться содержимое. Причём Грешник сразу не понял, что это. Какая-то тёмная неровная масса.

Поднёс факел к прорехе в «мешке», пытаясь подсветить. И тут случилось непредвиденное. Одна из сухих палочек, подгорев, выпала из пучка и, падая, зацепилась за полосу, свесившуюся из разорванной оболочки.

Волокнистый материал вспыхнул мгновенно и ярко. Пламя торопливо побежало наверх. Грешник, не раздумывая, на рефлексах, успел ухватить за конец полосы, рвануть её изо всей дури, потом рвануть ещё раз. Оболочка «мешка» окончательно сдалась, немаленькое тёмное содержимое вывалилось на камни. Но разглядывать освободившуюся начинку некогда, надо в зародыше справиться с намечающимся пожаром.

Грешник отшвырнул ярко пылающую ленту «ваты» с пластом, выдранным из оболочки. А потом вдогонку палкой поддел, отправив ещё дальше. Даже там, под стеной, полыхало столь знатно, что получилось освещение немногим уступающее электрическому.

Содержимое «мешка» высветилось во всей красе. Красе, надо признать, сомнительной.

Не каждому понравится любоваться мумифицированным трупом.

И дело тут явно не в погребальных обрядах, родственных древнеегипетским. В условиях сухой шахты тело ссохлось само по себе, без бальзамирования. Ну разве что после смерти, или даже в процессе гибели потеряло большую часть влаги.

Скорее всего, именно так и было. Ведь мешок никакой не мешок — это кокон. Кокон, в который завернули добычу. Вряд ли её здесь бросили в таком виде нетронутой. Раз мясо на месте, это ещё ничего не значит. Да и мяса того как-то маловато. Складывается впечатление, будто не осталось ничего, кроме почерневшей кожи, обтягивающей костяк.

Брезгливость в таких делах — лишнее. Поэтому Грешник не стал морщиться, когда принялся потрошить мумию клювом кирки. Подозрения оправдывались, даже с учётом полного высыхания, плоти на костях ничтожно мало. Можно сказать — почти нет. Также нет ни намёка на внутренние органы. Куда ни ткни, железо за кожей проваливается в пустоту.

Перестав изгаляться над трупом, снял с него грубые ножны с увесистым ножом. За исключением набедренной повязки и тонкого пояса, это единственный предмет на теле.

И единственный ценный.

В отличие от кирки с этим ножом можно идти в бой. Железо паршивое, но не проржавело, клинок широкий и толстый, заточка так себе, но она есть. Увесистая штука, такой можно и колоть, и рубить.

Повесив трофей на пояс, Грешник занялся модификацией оставшихся факелов. Паутина неведомой твари показала себя с лучшей стороны: пылает ярко и почти бездымно, в плотных жгутах сгорает не мгновенно, занимается быстро. И накручивается на ветки прекрасно.

Неизвестно, сколько ему здесь бродить. Источники качественного освещения лишними не будут.

Модернизировав все факелы, направился дальше. Прекрасно понимал, что ярким светом выдаёт себя издали, но ничего с этим поделать не мог.

Ну не на ощупь же продвигаться? Нет, в теории это возможно. Допустим, держаться за одну из стен и шагать медленно, прощупывая дорогу. Но что если во мраке скрывается тот, кто заворачивает людей в коконы, после чего оставляет от них лишь иссушённую оболочку на голых костях? Мрак неведомой твари не помеха, а вот Грешнику сражаться в темноте не улыбается.

Шагов через пятьдесят наткнулся на новый кокон. Чуть дальше висели сразу два. Во всех обнаружились такие же мумии, разве что победнее. Ни инструментов, ни ножей, лишь заскорузлые набедренные повязки.

Ещё через пару минут Грешник вышел к «перекрёстку»: здесь штольню под прямым углом пересекала другая выработка. По центру висел очередной кокон, и выглядел он странно, с непонятным сильно вытянутым утолщением.

Внутри обнаружилась такая же «нищая» мумия и нашлось объяснение необычной формы. Этот человек при жизни таскал на шее грубую деревянную колодку, неведомые хищники замотали его вместе с ней.

Каторжник? Раб?

Да какая разница. Главное, что колодку эту к делу не приспособишь. Да, древесина не трухлявая, но чтобы сделать из неё хотя бы простейшую рукоять для кирки, придётся работать долго и шумно.

А шуметь здесь не хотелось. На шум ведь всякое может заявиться. Грешник не помнил, чтобы на Земле водились создания, способные заматывать в кокон человека, после чего оставлять от него кожу да кости. Зато прекрасно знал, что здесь и скорпионы исполинские водятся, и многоножки гигантские. Так почему бы этот список не дополнить громадными пауками?

В принципе, к паукам Грешник относится ровно. Такого острого неприятия, как к скорпионам, к многоногим «ткачам» за собой не замечал. Но есть подозрение, что взгляды вмиг поменяются, когда столкнётся с явно немаленьким членистоногим, способным подвешивать людей ногами кверху.

Так что вести себя следует тихо и прилично.

Присев, привязал найденный нож к всё той же палке, используя вместо шнура паутину. В этом коконе она оказалась посвежее, покрепче, жгуты из неё разорвать не получается, и друг к другу они прилипают легко, смешиваясь в монолитную массу. В итоге получилось короткое неказистоё копьё с добротно закреплённым наконечником.

Зажёг очередной факел, выбрав самый маленький. Света он него тоже будь здоров, но хочется надеяться, что некто, посматривающий из темноты, при такой разнице может и не заметить.

И почти сразу же пожалел, — предосторожность сыграла против Грешника. Проверяя туннели один за другим на предмет сквозняка, он ощутил мягкое прикосновение под коленом. Отскочил, опуская факел вниз. И с трудом разглядел тонкую, не толще спицы, нить. Будто кто-то растяжку поставил, невидимую при слабом освещении.

И примотана она не к гранате или мине. Слева во мраке туннеля что-то торопливо зашелестело, причём звук усиливался с каждым мгновением. Похоже, это что-то вроде сигнальной паутины. Потревожь её, и примчится…

Кто примчится?

Похоже, сейчас Грешник это узнает.

Факел, как назло, отреагировал именно на этот коридор. Получается, идти надо туда, куда идти совершенно не хочется. Да и встречать приближающуюся угрозу лучше всего здесь, на пересечении.

Больше места, больше простора для манёвров.

Попятившись, Грешник поднёс факел к остаткам кокона, в котором перед этим обнаружил мумию с колодкой. Свежая паутина занялась не хуже старой, яркий свет проник в тёмные недра туннеля, осветив источник шума.

Грешник испытал ощущение, похожее на разочарование. Слишком уж предсказуемо получилось. Он подозревал, что забрался на территорию пауков, и да — он не ошибся.

Паук выглядел не сказать что ужасающе. Даже в чём-то мило. Вроде мохнатого птицееда, или как там их. Таких питомцев любители экзотики дома держат, иногда даже позволяя им прогулки вне террариумов. Этот лишь размерами отличается, вымахал с некрупную собаку, высотой всего-то по колено.

Однако расслабляться при виде несерьёзного противника Грешник не стал. Нельзя — расслабившихся в этих краях к потолку подвешивают.

Отступил ещё на шаг, встал так, чтобы камень под ногу не подвернулся в неподходящий момент, замахнулся и встретил паука прямым ударом.

Защита у твари оказалась так себе. Нож, пробив голову, ушёл вглубь на всю длину лезвия и на этом не остановился. За ним погрузилась рукоять и часть неказистого древка. Паука пронзило насквозь, кончик клинка проскрежетал по камням.

Невеликий монстр задёргался, засучил лапами, задвигал искалеченными челюстями. Причём достать до Грешника не пытался, движения хаотичные, панические.

Копьё удалось выдернуть столь же легко, как и вонзить. Ударив им ещё пару раз, Грешник заставил паука угомониться, и рядом с притихшей тушей материализовался контейнер.

Стряхнув с копья налипшие внутренности, замер, прислушался. За спиной потрескивает горящий кокон, других звуков не слыхать. Похоже, на сигнальной паутине дежурил лишь один паук.

Этот контейнер тоже не одарил ничем особенным. Чтобы обогатиться, подобную мелочь надо сотнями изничтожать, как в самом начале, на пустынном побережье. Да, одиночная тварь тоже способна сделать богачом, но это должна быть весьма и весьма серьёзная тварь.

Если такие в шахте водятся, Грешнику категорически не хочется их повстречать.

Не сейчас и не со столь унылым оружием. Ему надо просто выбраться на поверхность, тихо и мирно.

Вот этим сейчас и займётся.

* * *

Замечать сигнальные нити — непростая задача. Даже в свете ярких факелов они мастерски сливались с окружающим фоном. Грешник, как ни старался, то и дело их задевал. Иногда это оставалось безнаказанным, иногда из мрака прибегали пауки. Вели они себя всё так же шумно, неожиданными их нападения не назовёшь.

И гибли так же просто.

Грешник понимал, что столь невеликие создания вряд ли способны подвесить человека к своду шахты. Возможно, эти пауки, в отличие от земных собратьев, действуют коллективно. Что-то вроде муравейника, но не с муравьями. Задача мелочи, сидящей у сигнальных паутинок, цапнуть жертву. Пока та агонизирует от чудовищной дозы яда, приводят серьёзного собрата или собратьев. Те дружно транспортируют добычу, впрыскивают в неё токсин, превращающий мясо и внутренности в жидкую кашу, которую затем тщательно высасывают.

Вот так и остаются кожа да кости.

Так что главное — не подпускать пауков к себе. И надеяться, что те и дальше будут прибегать в одиночку. Ну или максимум парой-тройкой. С таким количеством совладать можно, а вот если их окажется больше, надежда лишь на Отражение.

С одним из пауков Грешник проделал опыт. Заметив свежую сигнальную паутину, присел возле неё и принялся постукивать камнем о камень. Затем поговорил, покричал, позвенел металлом, ударяя ножом по кирке.

Ноль эффекта, паук не появился. Но стоило потрогать нить, как тут же примчался.

Грешник сделал вывод, что твари эти если не глухие, то около того. И потому, устроив привал, уже без опаски занялся изготовлением боеприпасов. На плоском камне при помощи бойка кирки и ножа обработал пару самородков, изготовив пару грубых пуль по калибру ствола. Одной из них тут же зарядил пистолет.

Оружие лишним не бывает.

Дальше сигнальная паутина стала попадаться всё чаще и чаще. И «холостых срабатываний» не было, — стоило задеть, тут же прибегал паук. Причём размеры тварей заметно увеличились. Это не сделало их более защищёнными, но такая тенденция Грешника напрягала.

В одном месте путь вновь преградил завал. К счастью, тоже не сплошной, да и протяжённость невеликая. Выманив скрывавшегося под сводом паука, Грешник прикончил его, затем перебрался на другую сторону и, пройдя несколько шагов, замер.

Впереди открывалось пространство столь значительное, что свет неслабого факела не добивал до противоположного края. Похоже, шахтёры наткнулись здесь на обширную залежь богатой руды. После её отработки получился громадный зал, о размерах которого можно лишь догадываться.

И уже в самом начале этого зала ступить некуда от протянутых во всех направлениях сигнальных нитей. Во многих случаях даже не нитей, а верёвок, причём верёвок толстенных. Некоторые с руку, если не больше. В темноте заметить их невозможно, а на ощупь пробираться — не вариант, потому что для срабатывания достаточно лёгкого касания. Следовательно, факел тушить нельзя, но ведь глаз у пауков множество, разглядят непременно.

Слишком много паутины, и слишком серьёзно она выглядит. Если она не старая, твари где-то поблизости.

Приблизившись к концу туннеля, Грешник всмотрелся во мрак. Да, так и есть, слева белеет свежий кокон, подвешенный с невидимого во мраке свода. И дальше за ним светлеет что-то едва различимое. Похоже на ещё одного высосанного тварями бедолагу. И вокруг него удивительно много толстенных жгутов паутины, никогда доселе в таких количествах она не встречалась.

А ещё с разных сторон то и дело доносилось угрожающее потрескивание. Грешник уже знал, что такие звуки издают затаившиеся пауки.

Похоже, их здесь хватает. И маячить перед многоногими с горящим факелом — скверная затея. То, что пауки на огонёк до сих пор не прибегали, ещё ничего не значит.

Чуть подумав, Грешник развернулся, перебрался через завал и прошёл до места, где последний раз сталкивался с пауком. Там висели два кокона, и он прихватил оба. Нести нетяжело, иссушённые тела весят всего ничего, с его силой можно и три-четыре легко взвалить на плечи.

Вернувшись к входу в зал, зажёг один кокон, размахнулся им посильнее, забросил подальше. То же самое проделал со вторым.

Кошмарные зажигательные снаряды занялись быстро и ярко. А так как Грешник бросал их не куда зря, а продуманно, результат оказался предсказуем. Вспыхнули ближайшие коконы, огоньки побежали по растянутой паутине во всех направлениях.

Добавляя веселья, Грешник швырнул уже рассыпающийся пучок из остатков веток в ближайший кокон. Тот, естественно, занялся, начал стремительно разгораться. Огонь побежал от него в разные стороны по жгутам паутины, что тянулись к другим коконам. Те висели и дальше, и слева, и справа, и сверху по нескольку штук. Человеческие останки здесь устроили на манер гроздьев сосисок.

И все они вот-вот начнут пылать.

Минуты не прошло, как света стало столько, что Грешник рассмотрел подземный зал во всех подробностях. Метров сорок в длину, вдвое меньше в ширину, и в высоту не меньше пятнадцати. Около четверти этого объёма занято переплетением паутины и коконами. Одни висели под сводом, другие прикреплялись к ним, свешиваясь ниже, третьи болтались ещё ниже, у пола.

Почти все характерной формы, с человеческими останками. Животные здешним обитателям попадались нечасто.

Омерзительная инсталляция.

Стены зала в разных направлениях рассекали испещрённые пустотами светло-серые жилы, местами усеянные кристаллами, причудливо отражающими свет разгорающегося пожара. Из-за этого эффекта тени местами исчезали или смазывались, картинка выходила нереалистичной. И её неправдоподобность усиливало несколько деталей: множество здоровенных, размерами с откормленную овчарку, пауков; грозди из десятков белёсых яиц, скреплённых друг с дружкой паутиной.

И здоровенный, габаритами с призового быка, паучище, устроившийся на своде. Именно к нему стягивались жгуты от самых толстых сигнальных «верёвок», и именно вокруг его позиции больше всего кладок яиц и коконов с мумиями.

Рядовые обитатели зала на месте не сидели. Полёты зажжённых коконов потревожили паутину в нескольких местах, растревожив тварей. Теперь они сползались к очагам возгорания со всех сторон, но на последних метрах останавливались. Соваться в огонь им не хотелось, однако игнорировать переполох не могли. Вот и толклись на месте нерешительно.

Глядя, как зашевелился главный монстр, Грешник понял, что задерживаться здесь не стоит. Тварь явно неординарная, и очень может быть, что со зрением у неё всё в порядке. Сейчас как ринется вниз, как посмотрит на того, кто тут хулиганит.

И…

Шансы на то, что удастся отбиться от паучьей своры, выглядели даже не нулевыми, а глубоко отрицательными. Также не верилось в то, что, развернувшись, получится сбежать в уже изученные выработки. Ведь там, за спиной, завал. Опыт подсказывает, что карабкаться по нему непросто. Быстро оторваться не получится, пауки догонят там, в теснине, где у проворных тварей окажутся все козыри.

Грешник пока что не дёргался.

Он стоял.

Стоял и смотрел.

На пламя.

На поведение пламени.

Это не маленький огонёк, тут не понять, в какую сторону наклоняется крохотный язычок. Зато видно динамику развития пожара. Он охотнее движется в ту же сторону, что и воздух. И, если Грешник не ошибается, поддувает ровно от противоположной стороны зала. Следовательно, выход где-то там. Его не видно, скорее всего, он скрывается за опутанной паутиной громадной кладкой.

Перехватил ещё несколько факелов, торопливо их зажёг. Пару сразу закинул подальше, целясь в кладки у стен. Паутины там куда больше, чем в коконах, загорелось знатно. Яйца от жара тут же начали взрываться с хлюпающими звуками, разбрызгивая содержимое. Звуки, или, скорее, движение привлекли ближайших пауков, да и самый главный начал шевелиться куда активнее. Сейчас он торопливо перемещался под сводом, вдалеке, но если ринется вниз с такой же скоростью, окажется перед Грешником через несколько секунд.

Пламя, разгоревшись во многих местах, окончательно ответило на вопрос об источнике свежего воздуха. Да, он попадает в зал именно из-под огромной кладки. И вариант у Грешника лишь один остался — прорваться через неё.

Отступать назад, за завал, бессмысленно. Пожар только-только начался, но стоять здесь уже жарковато становится. Когда здешние запасы паутины заполыхают всерьёз, этот зал превратится в раскалённую духовку. И, похоже, уйдёт на это не больше пары минут.

При подземном пожаре следует придерживаться главного правила спасения — идти навстречу воздушной струе. Поступить наоборот — верная смерть. Или запечёшься в раскалённых продуктах горения, или задохнёшься, ведь пламя сожрёт весь кислород.

По шахтным катастрофам Грешник не спец, но это правило уяснил, прочитав когда-то новости про пожар на фуникулёре в Австрии. Полторы сотни человек погибли, выбрав неправильный путь. Несколько пассажиров выжили лишь благодаря пожарному, который увёл их в противоположном направлении.

Пора уходить.

Активированный Рывок. Мгновенное перемещение на десяток метров.

Благородя прекрасному освещению, Грешник конечной точкой применения навыка выбрал пятачок без сигнальной паутины. И, оказавшись на нём, тут же швырнул за спину два заранее зажжённых факела. Там, куда бы они ни упали, пищи для огня предостаточно. А чем больше источников возгорания, тем лучше. Прекрасно видно, что пауков пламя смущает, ни один не спустился, не попытался напасть, хотя некоторым этого явно хочется.

Очень скоро их повсюду начнёт поджаривать, и тогда страх исчезнет. К этому моменту надо выбраться отсюда.

Кладка вот она, перед носом. И куда прикажете дальше лезть? Метра на три влево и вправо всё сплошь паутиной затянуто, попробуй пойми, где именно скрывается выход. Вот тут-то неказистое копьё и выручило — Грешник использовал его в качестве щупа.

Повезло наткнуться на пустоту с первой попытки. Точнее даже не повезло, а сработал анализ обстановки. Некоторые признаки намекали на то, что продолжение туннеля располагается именно в этом месте.

Выхватив из-за пояса кирку, Грешник врезал по паучьим яйцам, уложенным вплотную в несколько слоёв. Размерами с приличный апельсин, кожура тонкая и податливая, будто промасленный картон, разделываться с ними несложно. Но вместо прохода получался омерзительный «омлет» из вязкого и липкого содержимого, замешанного с паутиной.

Кирка быстро завязла в этой массе. Надавив на неё всем телом, Грешник сломал наконец трухлявую рукоять. И, не удержавшись на ногах, рухнул на кладку, чуть ли не с головой погрузившись в липкую массу. При этом обрушился целый пласт старой паутины, нависавший чуть левее. Открылся неширокий проход в туннель, откуда шумно хлынул поток прохладного воздуха. Зал быстро превращается в печь, что положительно сказывается на тяге. Эдакий естественный всасывающий вентилятор.

За спиной защёлкали-затрещали. Громко и во многих местах. Очевидно, из-за частичного разрушения кладки свежий воздух в зал начал вливаться в опасном количестве. Дополнительный кислород и сквозняк резко усилили горение, и паукам это не понравилось.

Да и Грешник тоже не в восторге. Спиной ощущал, как припекает, и понимал, что через секунды припекать станет всерьёз. Поэтому торопливо выбрался из разорённой кладки и нырнул в открывшееся отверстие. Его, весьма некстати, частично прикрыло сползшим откуда-то сверху коконом. Отбрасывать его в сторону некуда, пришлось прорываться в обнимку с высушенными останками какого-то бедолаги.

Перемазавшись с ног до головы, Грешник рухнул на каменный пол. Причём рухнул неудачно: вывалился на другую сторону боком, при падении тело закрутило, упал на спину, острые камни больно впились в бёдра и затылок. Да ещё и мумия сверху придавила. Вес у неё всего ничего, не навредила, просто обидно получилось. Ведь окажись кокон снизу, мог смягчить «посадку».

Начал было подниматься, как тут случилось неожиданное и доселе невиданное. Из прорехи в кладке, подсвеченной с другой стороны пожаром, вылетел серый сгусток, за которым волочился канат такого же цвета. Врезавшись в кокон с чавкающим звуком, он облепил часть оболочки, накрученной на мёртвое тело.

А потом это самое тело резко вырвало из рук Грешника, после чего оно улетело в горящий зал.

Как ни быстро это произошло, удалось разглядеть главное. Судя по всему — это сюрприз от самого большого паука. В отличие от мелких, главный умел не только растягивать паутину, а и «стрелять» ею по приглянувшимся предметам. Эдакий липкий аркан. Похоже, суету у кладки тварь разглядела хорошо, и не успев пресечь вандализм незваного гостя на старте, решила призвать его к ответу чуть позже.

Да уж, кокон подвернулся весьма кстати. Ведь не факт, что Отражение сработает при попадании «плевка паутины». Это ведь не травмирующее воздействие, а навык настроен так, чтобы не срабатывать на всякую мелочёвку.

Сушёное тело надолго главного паука не отвлечёт, да и без него не следует оставаться в считанных шагах от кладки. Опыт показывает, что яйца пылают ничуть не хуже коконов.

Вскочив, Грешник рванул прочь. Но уже через пару десятков метров пришлось затормозить. Отблески пожара сюда доставали, но освещение уже совсем не то. И выскочившего из мрака паука удалось разглядеть лишь в последний момент. Обычная мелочь, подох после первого укола копьём, но ещё секунда, и мог успеть цапнуть.

Зажёг факел и дальше пошёл быстро, но не переходя на бег. Камней здесь местами навалено прилично, особо не разгонишься.

Шагов через пятьдесят вышел к очередному завалу. Туннель здесь перекрыло почти полностью, проход остался под самым сводом и смотрелся символически. Присев перед ним, Грешник прищурился, защищая глаза от сильнейшего сквозняка. Свежий воздух усиленно тянуло к пожару. Даже здесь хорошо слышался шум пламени. Похоже, зал запылал полностью, значит, про тех пауков можно забыть.

Прикидывая, как бы половчее ввинтиться в столь узкий проход, Грешник обернулся на непонятный шум. Увидел, как с треском и хлюпаньем лопающихся яиц вспыхнули остатки кладки, что перекрывала конец туннеля. Пламя при этом поднялось такое, что даже здесь осветило каждый камешек.

А потом кладка разлетелась огненными лохмотьями. В туннель ворвалось что-то многоногое, огромное и пылающее.

Главный паук пожаловал. И нет, он явно не месть здесь ищет, тварь на инстинктах выскочила.

И выскочила слишком поздно и бестолково. Прорываясь через кладку, накрутила на себя пылающую паутину. Много паутины. Грешнику даже не пришлось браться за копьё, паук и половины расстояния не преодолел, завалился после того, как несколько раз слепо ткнулся в стену туннеля.

Больше не оглядываясь, Грешник принялся протискиваться над завалом. То, что он находится на «свежей струе» — это прекрасно, но чем дальше окажется от пожара, тем лучше.

Однако и слишком далеко от него уходить тоже не стоит. Там, в зале, осталось десятка полтора крупных пауков, а здесь, в туннеле, дымится их главарь.

Паутина пылает хорошо, но это не уголь и не дрова, выгорает быстро, и завалы тлеющие после неё не остаются. Подождать часок-другой, и можно попробовать вернуться.

Главный паук явно не из простых тварей. Кто знает, что полагается за такую победу.

Один-единственный камень телепортации решит большинство проблем. Да, Грешник не забыл, что без телефона этот предмет использовать не получится, но также прекрасно помнил, что телефон — дело наживное.

И добыть его, как правило, на порядок легче, чем дорогущий и редкий камень.