Как я пропил лето

Арсений Саркисов

Привет, меня зовут Ян Склеров. Уже в свои 17 лет я начал бессмысленно прожигать жизнь.Интересно узнать, как из милого мальчика я превратился в хама, циника и алкоголика? Что ж, тогда просто прочитай эту книгу. Смерть отца, первая влюбленность, плохая компания, бла-бла-бла – все эти клише жанра связаны с моим прошлым. Книга содержит нецензурную брань.

5

Тархун

Мохито

Алоэ Вера

Текила Omen

Пластиковые одноразовые стаканчики

Оградительная лента

Орео

Кола и неоновые браслеты

— И что это? — спрашивает Ася.

— Это путь к нашей с тобой великой вечеринке.

— И для неё нам понадобится мохито с тархуном?

— Да, но это не так важно. Главное, где мы устроим её? — спрашиваю я.

Улыбнувшись, Ася говорит:

— Мне тут дом дали на месяц, чтобы я за ним ухаживала, пока хозяин уехал. Поливала цветы, кормила животных и так далее. Там-то мы и сделаем это.

Мимо нас прошла девушка. Замечательные формы, красные кончики волос, а также упругая попка, но и та меркла перед самым большим достоинством её вида — огромными грудями, размером с голову. Кого-то она мне напомнила, но хоть убейте, не припомню кого. Я посмотрел на неё и оценил внешность по достоинству, да и не только я сделал это. Тот «позитивный» парень в кофте тоже глазел на неё, пока Ася направляла свой злобный взгляд на меня.

— Эй! А почему текила вычеркнута?

— Потому что она дорогая, придётся искать альтернативу, ведь бюджет наш не такой уж и большой.

— Насчёт алкоголя можешь не волноваться, — сказала она.

— Почему?

— У хозяина имеется бар, а также пять ящиков водки. Мы с ним в хороших отношениях.

Я резко удивился и сказал:

— Я не волнуюсь… Господи, этим летом я не выживу.

— Хех, надеюсь, я тоже, — поддержала меня Ася.

Но тут нашу проработку плана испортил…

— Где Склеров?! — спросил Прокладов.

Я спрятался и попросил Асю, чтобы она не выдавала меня.

— Не знаю, не видела…

Прокладов стал уходить, и я вышел, но напрасно…

— Ух, красавчик, ты знаешь, что тебе делать. За работу.

— Чёрт, — произношу я. — Ладно, обговорим это потом или нет, не знаю, мне сегодня надо с дедом в Геленджик смотаться…

— О, окей, да, ну ладно… — грустно и невнятно пробормотала Ася.

Я ухожу отдирать дерьмо и слышу в голове знакомый голос…

— Вечеринка без ночёвки… не боишься попасться? — спросил меня внутренний голос.

Чёрт, а ведь меня и вправду вряд ли отпустят…

Мимо проходит парень в гавайской рубашке и здоровается со мной.

— Эй, ты, залупёнок, иди сюда, — говорю я.

Он крутит головой и показывает пальцем на себя, будто спрашивая: «Это мне?».

— Да, иди сюда, — парень подходит, и я спрашиваю: — Какие планы на сегодня?

— Ну, закончу работу и пойду домой, — отвечает он. — В принципе, как обычно.

— М, класс, а в Геленджике бывал?

— То есть ты хочешь, чтобы сегодня он поехал с тобой в Геленджик? — спрашивает меня мой внутренний голос.

На что я отвечаю:

— Совершенно определённо.

— Но зачем? — снова интересуется голос.

— Видишь ли, когда я с Асей устрою вечеринку, мне надо будет переночевать там, чтобы нажраться и повеселиться по полной. Для этого надо показать бабушке, что я «Исправляюсь». Вот почему мне нужен сегодня этот парень, ведь позже я буду ночевать у него с целью просмотра всех частей «Звёздных войн», для бабушки и деда, разумеется. Этот парень выглядит как самый невинный, чистый, безобидный, безвредный человек, которого я когда-либо встречал.

— Да, бывал пару раз, — отвечает он. — А что?

— Прозвучит странно, но не хочешь скататься сегодня вечером?

— Ты хочешь съездить со мной в Геленджик? — спрашивает парнишка.

— Да. Знаю… звучит немного странно и даже по-гейски.

— Ещё как.

— Но, — говорю я, — сегодня ты должен сыграть роль моего лучшего друга, понял? И вообще, давай без предрассудков.

— И зачем мне это делать?

— Затем, что… блядь, слушай, я знаю, что повёл себя как мудак вчера, но сегодня мне реально нужна твоя помощь. И да, ты можешь мне отказать, я всё пойму, но если ты сделаешь это, то я буду благодарен тебе, и в будущем смогу сам помочь…

— Ладно, — соглашается он.

ДАААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!

— Спасибо. Нет, правда, спасибо! — я улыбнулся. Эта улыбка даже не была полна фальши.

— А почему ты просто не мог позвать Асю? — спрашивает мой внутренний голос.

— Потому что так надёжнее.

— Почему надёжнее? — спрашивает он.

— Хуй пойми, как работают мозги деда и бабки. Мало ли они не захотят, чтобы я в свои семнадцать ночевал у девушки…

Прошло определённое количество времени, и мы пошли ко мне. По пути успели увидеть Рулевого, проходящего с тарелкой фрисби в руках. Оказывается, у него теперь новая машина. Если раньше у него был «КАМАЗ», то сегодня УАЗ. Когда мы подошли к дому, нам навстречу подбежала собака.

— Какая милота…

— А мне всегда коты больше нравились. Её, кстати, Матильда зовут, — собачка продолжает лаять. — Ну все, завязывай, гавкать на гостя. Это тебе не Николай II.

Пока парень наглаживает собаку, я прохожу во двор и зову бабулю.

— У нас тут гости, — говорю я.

— Будь тише, бабушке нехорошо, она спит, — выйдя из домика, сказал дед.

— Привет, деда! А я как раз хотел у тебя кое-что спросить. Не против, если с нами съездит мой друг и коллега по общественным работам…

Бляха, а зовут-его то как…

— Егор, — говорит тот, чьего имени я не знаю.

— Да, Егор. Постоянно из головы вылетает…

Дедушка странно посмотрел на нас, будто говоря, что мы два конченых придурка, и сказал:

— Конечно.

Дед уходит за ключами для машины.

— Егор… господи, прозвище «Залупёнок» идёт тебе больше…

Деда возвращается, а я достаю чёрные солнцезащитные очки и сажусь на переднее сиденье. Ехать без музыки будет скучно, поэтому я открываю бардачок и смотрю, какие CD тут есть. Эх, как жаль, что у этой машины нет Bluetooth-проводника; ну ладно, что тут у нас…

Здесь вам и хиты девяностых, и каким-то хером затесавшаяся Алла Пугачёва, и просто сборник песен, и сраный, сука, Дэвид Боуи, царство ему небесное. Ну ладно, я выбираю сборник песен и вставляю диск. Начинает играть песня «Hotel California» группы Eagles.

На удивление, поездка выдалась быстрой. По пути мы разговаривали и играли роли лучших друзей с Залупёнком. Знаете, такое явление я бы назвал — «фиктивная дружба». Вот мы и приехали. Дедушка выходит и идёт по делам, а мы начинаем гулять.

— Неплохо сработано, лучший друг, — говорю я.

— Хах, спасибо. Куда пойдём?

— У нас… пятьсот рублей, найдём куда, — отвечаю я.

— Ты это о чём?

— Скоро узнаешь, но для начала пройдём к набережной.

Пока мы идём, наш диалог активно набирает обороты. Люди вокруг, как и мы, не особо куда-то торопились, поэтому в данном городе время протекало иначе, чем в остальных. Темп можно назвать медленным и несмешным, такой идеально подходит для летних променад.

— Можно поинтересоваться? — спросил Залупёнок. — Зачем тебе понадобился именно я? И ты так нормально и не объяснил ситуацию.

— Тебе не насрать, что ли?

— Как видишь, — говорит он.

— Это для вечеринки, а теперь отъебись от меня с этим вопросом. Главное, что план удался, кажется.

— Для вечеринки, которую вы с Асей устраиваете?

— Агась… как быстро летят слухи.

— Это так несвойственно для неё… Быстро же меняются люди.

Мы почти подходим к набережной, я снимаю очки и говорю:

— Люди не меняются, как я считаю. Они либо надевают маску, приобретая новый образ, либо раскрывают собственных «я», которых они так стыдились и скрывали раньше.

— То есть ты думаешь, что Ася хочет стать более раскрепощённой?

— Возможно, а может, в глубине души она всегда была раскрепощённой, кто знает. В любом случае, она милая девочка.

Мы подошли. Пред нами предстал красивый вид набережной. Море, яхты, пляж и люди на нём. Сзади располагался фонтан.

— Помогите больным детям, — сказала нам девушка с пластиковой коробкой, куда складывают деньги. Залупёнок достаёт сто рублей и говорит:

— Вот, пожалуйста, положите в карман.

— Нет, это вот сюда кладётся, в коробку.

— Но ведь вы потом всё равно в карман это себе положите, — девушка смутилась, покраснела и начала оправдываться:

— Нет, нет, вы что. Я могу всё показать и…

— Да ладно, если что, это будет на вашей совести, — протянув купюру, сказал Залупёнок.

А это было неожиданно. Волонтерка ушла, и Залупенок, повернувшись ко мне, начал объяснять логику своих действий:

— Возможно, это было некрасиво, но я просто не терплю подобный обман и лицемерие.

— Всё нормально и всё красиво, дружище, — я зачем-то улыбнулся. — Моё уважение. Сам не переношу, когда людей дурят и обворовывают подобным образом. Я в детстве сильно болел, поэтому чуть-чуть могу понять детей, нуждающихся в помощи. Но вот такие «уличные фонды» детям, к сожалению, не помогают обычно.

— А чем ты болел?

— Раньше у меня была сильнейшая аллергия, которая проявилась, когда мне был один год. Чуть не умер. Спасли, к сожалению, и теперь все считают, что это сам Бог оставил меня в живых, а не врачи. Мол, это всё замысел. Видимо, Богу было недостаточно марионеток, раз он спас меня.

Я смотрю на море, но позже поворачиваюсь к Залупёнку и с фальшивой улыбкой говорю:

— Ну что, пришло время тратить деньги. Не весь день же торчать у набережной. Но для начала купим жвачку.

— А в какое место мы с тобой пойдём?

— В кое-какое, — отвечаю я.

В кое-какое на улице Революционная, если верить Гуглу. Оно называется — «Pink Mist», и это кальянная.

— Как думаешь, — спрашиваю я, — я выгляжу на восемнадцать?

— Ну…

— Да или нет?

— Скажем так, я бы тебе не дал такого возраста, — отвечает Залупёнок.

— Да вы, блядь, издеваетесь!

Пройдя в розовый туман, я подхожу к барной стойке, где стоит симпатичная барменша, читающая какую-то книгу Паланика.

— Нам бы танж со вкусом банана, если есть. И стакан виски, будьте добры, — говорю я.

Мы проходим к свободному месту и садимся на диван, ожидая кальян.

— Вот видишь, некоторые видят во мне совершеннолетнего, а на твоё мнение срать все хотели.

— Кстати, Ян.

— Да?

— Возможно, это не моё дело, но меня всю дорогу не покидает вопрос: «Почему ты так ненавидишь общество?»

— По мне это что, так заметно?

— Ещё как.

— Ну, а за что его любить? Всё общество — это лишь поганая система, в которой крутятся ржавые шестерёнки в лице бедных, богатых, умных и тупых. В ней есть и нытики, и спортсмены со своим здоровым образом жизни, которые выкладывают фотки в «Инстаграмм», как хорошо они провели время в спортзале #ЗОЖ, а потом идут и заливают в себя дешёвый пивас на ебучей вписке. Все они зожники до вечера пятницы. Люди готовы убивать и губить себя каждую неделю, потому что так легче жить. В этой паршивой системе большинство являются сраными лицемерами. Купи подарок на Новый год человеку, которого ненавидишь и сунь ему его в руки, натянув на мину фальшивую улыбку. Что уж говорить про то, что эти же люди один раз в год надевают маску истинного патриота на девятое мая и рассуждают так, будто они сами жопу драли на войне, хотя родились в 2001-м. В этом мире осталось слишком мало по-настоящему добрых и хороших людей, да и те могут испортиться. Многие видят во мне мудака, и они правы, но не являются ли они сами такими же? — Мой собеседник приуныл. — Конечно, везде есть исключения, — продолжаю я, смотря на Залупёнка. — Добрые и честные люди есть, они существуют, как и настоящие спортсмены, как и патриоты, гордящиеся своим народом. Но их немного… Общество больно, но вопрос другой: «А сможет ли оно когда-нибудь вылечиться?»

— Знаешь, а я считаю, что хорошим может стать любой человек. Главное перестать видеть недостатки в других, а начать замечать их у себя и искоренять. И… ты ведь тоже в какой-то мере шестерёнка общества.

— Верно, в какой-то степени поэтому я себя так и ненавижу.

— Ненавидишь? — переспросил Залупёнок.

— И люблю и ненавижу. Так будет честнее.

Доля правды в словах моего «друга» есть. Всегда легче обвинить во всём остальных, но я считаю, что эти «остальные» всё же заслуживают порицания. Стакан виски ставят на наш стол, и я моментально беру его.

— Знаешь, что самое забавное в создании виски? — спрашиваю я.

— Нет.

— То, что никто толком и не знает истинного происхождения этого напитка. Ирландцы говорят, что виски у них появился благодаря святому Патрику, а шотландцы вопят о том, что с помощью перегонного куба они первыми сделали виски, и вообще — называйте его скотч. Но, в принципе, кому не насрать, главное ведь — это то, что оно до нас дошло.

— Точно. А можно ещё вопрос? — спросил Залупёнок.

— Конечно.

— А ты собираешься встречаться с Асей?

— Ну, мы, как бы… эм… партнёры. Уместнее даже сказать — «команда». А что?

— Просто уже который год я приезжаю летом сюда, чтобы увидеться с ней и сделать с ней хоть что-то полезное для этого мира, и…

— Ты её любишь и не хочешь, чтобы она связывалась с таким уебаном, как я.

— Да.

— Ну, можешь не бояться, никаких планов у меня на неё нет. А если ты уже знаком с ней столько лет, то почему так и не признался?

— Ну, я даже не знаю, как это лучше сделать. Не находится подходящего момента.

— Чёрт побери, просто берёшь и делаешь. Не жди и не ищи подходящего момента, а просто создай его. Ладно, а ты из какого города то?

— Ставрополь, — отвечает он.

Я смеюсь и подмечаю, что это забавное совпадение.

— Что ж, чёрт…

Стало неловко, стало неудобно и неуютно. Я хотел что-то сказать, но постоянно всё забывал из-за волнения. Залупёнок озадаченно посмотрел на меня и спросил:

— Что такое?

— Если хочешь, я-я могу помочь тебе с Асей, — волнение ушло. Ну и хорошо, прощай, надоедливая паскуда.

— Это мы тут настоящими друзьями становимся, что ли?

Я делаю глоток виски и отвечаю:

— Не думаю. Просто ты помог мне, а я помогу тебе, чтобы всё было честно.

— Ну, конечно, — говорит мой внутренний голос.

На стол ставят кальян и проверяют его.

— Советую еще Берроуза, — говорю я барменше.

— Что? — озадаченно спросила она.

— Ну, если вам нравится творчество Паланика, можете и Берроуза почитать.

— О, спасибо…

Делаю затяг. О, самое то…

— Будешь? — спрашиваю я.

— А, кстати, я забыл сказать, что не курю. Не хочу умереть от рака лёгких.

— Ну ладно, тогда жди, когда тебя убьёт жизнь.

«Не будь категоричен в своих высказываниях». Именно это постоянно говорит мне внутренний голос. Это же он произнёс и сейчас. Я снова беру стакан и спрашиваю:

— Нам же завтра не надо приходить?

— Нет.

— Хвала богам, тогда… будем, — говорю я и допиваю виски.

Будем, друзья.