Лицо со шрамом

Армитэдж Трэйл, 1930

Брутальная история на основе жизни Аль Капоне. Настолько откровенная, что этот король преступного мира даже послал к автору своих головорезов, чтобы те объяснили, чего может стоить такая правдивость. Но он слегка опоздал. Армитэдж Трэйл вспыхнул на небосклоне – и тут же сгорел, не дожив до 30. А его роман имел невероятный успех. Он стал золотой классикой криминальной литературы и останется ею навеки. По нему сняты два культовых фильма – Говарда Хоукса и Говарда Хьюза в 1932 г. и Брайана де Пальмы с Аль Пачино в главной роли в 1983 г. Готовится современная экранизация с участием режиссера «Тренировочного дня» Антуана Фукуа и Теренса Уинтера, сценариста «Клана Сопрано» и «Подпольной империи». Тони Гуарино вырос в Чикаго, в мире, где гангстеры – герои, а полицейские – враги. Где вести жизнь законопослушного гражданина – значит прозябать в нищете. Выбор невелик. Но юноша не хочет быть рядовым преступником. Он считает, что его удел – власть над криминальным подпольем. И готов добиваться этого, не испытывая и намека на страх. Поэтому уже в восемнадцать лет он решился на то, о чем боятся даже думать самые отъявленные бандиты, – прикончить всемогущего босса Аль Спинголу… В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Глава 4

В банде О’Хары для Тони хватало интересной работы. Вначале ирландские парни отнеслись к итальянцу настороженно, однако после того, как прошел слух, что именно он застрелил грозного Спинголу, враждебность исчезла, словно туман под солнцем, и Тони был принят с восторженной благожелательностью. Сам он никогда не упоминал о том случае, не отрицал и не хвастал, просто денно и нощно ждал мести от подручных Спинголы. На улице за Тони по-прежнему постоянно следовал вооруженный телохранитель, о котором не знали даже в банде О’Хары.

Довольно быстро Тони показал свое умение руководить и вскоре стал помощником Клондайка, однако сразу дал понять, что грабежи, разбойные нападения и кражи со взломом не для него. Свою позицию он объяснял короткой фразой, которая впоследствии стала знаменитой: «Не хватало еще сесть за пару баксов».

Такое отношение определяла не этика, а экономика. Тони сопоставлял возможные риски и выгоду и решал, стоит ли игра свеч. Грубую силу он презирал — ни тебе приключения, ни азарта. Предпочитал действовать тоньше и умнее, на грани вымогательства и шантажа. Например, мог в два счета убедить мелкого лавочника, что пять-десять долларов в месяц — очень недорого, чтобы обезопасить магазин от грабителей, а себя от ночного удара по голове на пути домой. Не переводились и трусливые гусыни, готовые ежемесячно выкладывать по двадцать пять — пятьдесят центов за уверенность, что их ребенка не похитят ради выкупа. Такие люди регулярно платили мзду и не плакались, когда к ним приходил сборщик, — словно просто отдавали страховые взносы. Тони мог придумать несколько подобных схем за день, и они всегда приносили плоды.

«Зачем мочить или бить по башке, если можно просто договориться? — объяснял он О’Харе. — Так и спокойнее, и занятнее».

С какой стороны ни посмотри, к Тони стали относиться с уважением, и он знал почему. Прошел слух, что он убийца. Тони убил всего раз, по сути дела, из самозащиты и в основном под влиянием страха, однако его записали в убийцы, и всю будущую жизнь ему предстояло иметь дело с теми преимуществами и недостатками, что прилагаются к этой бирке.

Зарабатывал Тони теперь около трех сотен в неделю, что до принятия «сухого закона», сделавшего гангстеров миллионерами, было, по их меркам, громадной суммой. Доходы позволяли отменно проводить время с Вивиан, которая перебралась в хорошее жилье и прекратила выступать в кабаре. Ценя, как и многие блондинки, легкую жизнь, девушка охотно ему подчинялась. Сам Тони пока жил с родителями — и набирался храбрости съехать. Бен, услышав, что в главном управлении Тони поджаривали насчет убийства Спинголы, дома подверг брата еще одному допросу с пристрастием, а остальная семья тем временем причитала на заднем плане. Однако хитрый Тони в правильные моменты сурово хранил молчание, в другие же был вежлив и говорлив, благодаря чему его родные, подобно детективам, уверились, что он никак не причастен к свержению криминального босса.

Однажды субботним вечером, незадолго до семи, Тони явился к Вивиан в приподнятом состоянии духа.

— Ну что, крошка, какие планы на вечер? — спросил он.

— Махнем к Колозимо?

— Не-а, не люблю его заведение. Давай лучше в одно из этих славных местечек на Северной стороне.

— А я хочу к Колозимо! — Вивиан капризно надула нижнюю губку.

— Не люблю его.

— Почему вдруг?

— По субботам там ошивается слишком много ребят, что прежде ходили под Спинголой.

— Боишься? — фыркнула Вивиан.

Похоже, настроение у нее было ни к черту.

— Нет! Просто не вижу смысла лезть на рожон и нарываться на пулю в спину.

— А-а, ясно. Может, тогда к Блуму?

— Ну, это не так уж далеко от Колозимо, но тамошний народ поприятнее. Ладно, давай туда.

Тони держал большую часть своего гардероба у Вивиан в квартире. Оставалось лишь помыться, побриться и надеть отглаженный, по фигуре, смокинг. Однако даже в спальню девушки он зашел вооруженным — под левой подмышкой в наплечной кобуре висел револьвер, а в правом кармане прятался крошечный автоматический пистолет из вороненой стали.

Вивиан выглядела просто сногсшибательно в сверкающем вечернем платье зеленого цвета и мягкой белой накидке. «Красивая пара», — сказал бы любой, увидев, как они выходят на улицу и садятся в лимузин. Машина принадлежала Тони, который, сдержав данное себе слово, завел лучшую, чем у брата, причем с той же легкостью.

В огромном и красивом кабаре Айка Блума на Двадцать второй улице молодые люди выбрали столик на краю балкона — выигрышная позиция, с которой удобно наблюдать за всем, самим не привлекая внимания. К тому же здесь, в конце подковообразного кафе, Тони мог сесть спиной к стене и за счет этого наслаждался еще больше.

Они съели роскошный ужин, дополненный великолепным шампанским, посмотрели сверкающее, хоть и несколько обнаженное ревю, после чего расслабленно пили, курили и болтали до одиннадцати, а там началось основное веселье. Тони тщательно изучал взглядом входивших гостей. К половине первого заведение почти заполнилось, но врагов или даже просто подозрительных лиц не было, и он согласился потанцевать с Вивиан.

Молодые люди танцевали, а в промежутках пили и пробовали разнообразные легкие, но дорогие закуски. Каждый час вниманию публики предлагалось новое ревю.

Во время одного из них, пока огромная женщина во множестве бриллиантов проникновенно пела чудным голосом о любви при луне, Тони внезапно напрягся, привлеченный дамой прямо напротив, на другом конце балкона. Сногсшибательная брюнетка в великолепном белом платье, явно очень молодая. Плотный юнец рядом с ней походил на профессионального боксера.

— Что за женщина! — восхищенно выдохнул Тони.

— Где? — проворчала Вивиан.

— Вон та брюнетка в белом.

Забеспокоившись, Вивиан с прищуром глянула на незнакомку, после чего повернулась к Тони и насмешливо фыркнула:

— И что ты в ней нашел?

— Ревнуешь?

— Было бы к кому! Кстати, балбес рядом с ней похож на домушника.

— Может, он такой и есть, — невозмутимо ответил Тони. — Не самая плохая профессия. Любопытно, кто эта девушка?

— Уверена, обычная потаскушка.

— А я уверен, что нет, — отрезал Тони, подзывая официанта. — Эй, знаешь вон ту даму в белом… симпатичную брюнетку напротив?

Официант посмотрел и улыбнулся:

— Это мисс Джейн Конли.

— Никогда не слышал.

— Возможно, вы знаете ее под другим именем. Для большинства она Оружейница, та самая.

— Боже! — ахнул Тони. — Так это она?

— Да, сэр, хотя мы предпочитаем не распространяться. Не хотим здесь никаких неприятностей.

— Конечно, — сухо согласился Тони.

— Кто такая Оружейница? — капризно спросила Вивиан, когда официант ушел.

— Что ж, крошка, просвещу немного о преступном мире, хотя, видит бог, это не единственный твой пробел. Действительно, хорошего стрелка обычно прекрасно знают, причем не только те, кто с ним одного поля ягода, но и легавые. Едва завидят на улице — останавливают и обшманывают: не замышляет ли чего. Двух кварталов не пройти без обыска, приходится держать под рукой кого-то еще. Обычно красивую, хорошо одетую девушку, которую никто не заподозрит. До поры до времени она носит вместо стрелка пушку, а потом незаметно передает ему и невозмутимо уходит. Стрелок обтяпывает дельце и линяет, а пушку незаметно сбрасывает ей. Девушка тут же исчезает — машина с улицы или такси, а то и пешком или еще как, — но спокойно, словно торопиться некуда. Так что, если стрелка и заловят, при нем все равно ничего не найдут. Ясно?

— Тоже мне доблесть!

— Не понимаешь? Хорошая оружейница на вес золота, да будет тебе известно. Для такой работы нужны голова на плечах и немало храбрости. Та девушка напротив — если официант не наврал — самая знаменитая среди них. Оружейница с большой буквы. О ней поговаривают уже несколько лет, но я даже не знал ее имени. Начинала она с Нью-Йорка и Пиявки Бенсона, а когда его все же упекли за решетку, перешла к Левше Келли. Затем того убили, и Оружейница перебралась сюда, к Асу Дэрби. Вероятно, до сих пор с ним. Может, это он рядом с ней и есть.

— Нет, это не Ас.

— Откуда знаешь?

— Встречались однажды, на вечеринке.

Они снова пошли танцевать. Оружейница со спутником кружились неподалеку. Вблизи девушка казалась еще красивей и обворожительней, и Тони так часто бросал на нее взгляды, что не сразу понял: с Вивиан пытается заигрывать мужчина. Крупный и грузный, он был одет в несколько мешковатый деловой костюм серого цвета и выглядел достаточно взрослым, чтобы понимать, кому не стоит переходить дорогу. Мужчина танцевал с миниатюрной блондинкой, которую прижимал к себе, словно ребенок куклу. Блондинки явно были его слабостью. Вел он себя вовсе не по-джентльменски. Явно успел принять на грудь.

Когда Тони со спутницей на мгновение оказались рядом, мужчина помахал Вивиан и выразительно подмигнул. Смуглое лицо Тони побагровело. Затем пары сблизились еще раз.

— Привет, милашка! — с усмешкой воскликнул новоявленный поклонник. — Как насчет следующего танца?

Тони выпустил партнершу, вырвал из рук мужчины его миниатюрную блондинку и так врезал наглецу в челюсть, что тот не только упал на пол, но и проехал пару шагов.

— Идем, крошка! Сваливаем, — бросил Тони и схватил Вивиан за руку.

Почти прямо к их столику вела узкая, редко используемая лестница. Они торопливо поднялись по ней, и Тони лихорадочно замахал официанту.

— Здорово вы его приложили, сэр, — улыбнулся тот, быстро суммируя счет. — Он, бесспорно, нарывался. Только шороху будет, как очнется. Вы ведь знаете, кто это?

— Нет.

— Капитан Флэнеган.

— Ни хрена себе!

Тони глянул на счет, бросил пятидесятидолларовую банкноту и торопливо повел Вивиан к выходу.

— Кто такой этот Флэнеган? — спросила та по пути.

— Главный по розыску… говорят, самый пакостный человек в полиции.

— Думаешь, будут неприятности?

— Ну, все это явно не к добру, — мрачно ответил Тони.

Через четыре квартала он сбросил скорость, поджидая телохранителя, и так проехал еще полквартала. Потом, заметив в боковом зеркальце свет фар незнакомого автомобиля, снова поддал газу.

Они остановились перед домом Вивиан, и девушка быстро выбралась. И вдруг, изрыгая огонь и пули, мимо просвистела машина и умчалась в ночь. Вивиан, закричав, бросилась обратно.

— Тони! Ты цел?

Он встал с пола, по которому предусмотрительно распластался, услышав пронзительные завывания чужого двигателя.

— Угу, меня не задело! Большая удача, что ты успела выйти. На полу бы не хватило места обоим… Эй, а ты торопилась. Может, знала что-нибудь?

— Боже, Тони, как ты можешь так говорить!

— Человек еще и не то скажет, если кто-то пытался нашпиговать его свинцом.