Позывной «Доктор»

Арина Теплова (2024)

Я санинструктор. Тот, кто спасет жизни. Выносит раненых солдат с поля боя. Под обстрелом, в грязи, ползком под свистящими пулями. Главное — спасти. И да, я девушка, молодая любящая жизнь. Но я нужна здесь, в этом «пекле». И почему же этот вредный капитан Власов, военный врач-хирург не понимает этого? Что я могу принести пользу. Меня распределили под его начальство. Но мне кажется, что он ненавидит меня, за то что я женщина. Или же он испытывает ко мне другие чувства?

Глава 4

Когда Наташа зашла в медпалатку, Власов стоял в напряженной позе около раскладной койки, скрестив руки на груди. Входной тент, служивший дверью, был высоко поднят, потому дневной свет хорошо освещал недовольное выражение лица капитана и недобрый взгляд, которым он окинул девушку.

— Значит, первое! — начал Власов каким-то зловещим тоном, вперив в девушку колючий взгляд. — Обращаться ко мне Александр Петрович. Можно по званию, товарищ капитан. Понятно, сержант Вяземцева?

— Да, — кивнула Наташа, стараясь отвечать спокойно, но ее колени дрожали.

— Второе. Мои приказы не обсуждаются. Сказал — ты сделала. Без всяких там ваших бабских рассуждений.

— Поняла.

— Третье! — продолжал хрипло чеканить каждое слово Власов. — Подъем в пять утра. В шесть чтобы была здесь в палатке. Без опозданий. Спать будешь в нашей палатке, где мы с Мишей живем, там есть занавесь. Так что. Считай. отдельный угол у тебя будет. Рабочий день до ужина, если что-то срочное, то как закончим. Отбой после ужина. Хоть в восемь.

— Поняла.

— Где ты там практику проходила?

— Работала два года ассистентом хирурга в частной клинике.

— Еще и нужной практики ноль, — поморщился Власов. — Все на гражданке.

— Я быстро учусь, — заверила девушка порывисто.

— Посмотрим, — как-то недоверчиво заявил мужчина. — И последнее, сержант. Самое главное. Увижу, что задом вертишь вместо работы, сразу вылетишь из моего звена. Я ясно выражаюсь?

Последние слова он сказал так угрожающе, как будто уже застал ее в какой-то компрометирующей обстановке. Наташа даже обиделась. То есть если она женщина, то что же, только и думает о том, чтобы какого-то соблазнять? Неправда это. Она понимала свой долг и зачем приехала.

— Я приехала служить, — начала Наташа. — И…

— Сказала поняла, а рассуждать уже начала, — ехидно перебил он ее. — Повторяю еще раз, для девиц. Мои приказы не обсуждаются.

— Это разве приказ?

— Да, приказ, никаких любовий! Мужики для тебя пустое место, ты для них тоже! Понятно?

— Да.

— Надеюсь, что так, — хмуро добавил он и вдруг сделал несколько шагов к девушке.

Уперся хмурым давящим взглядом в ее глаза, словно изучая и одновременно запугивая. Наташа выдержала его тяжелый темно-зеленый взгляд и глаз не отвела.

— Хмм, храбришься? — усмехнулся Власов криво. — Ну-ну. Только твои эти гляделки не помогут, когда обстрел начнется. Посмотрим, какова ты в деле. Завтра с утра придешь, тогда остальные инструкции получишь.

Последние слова он сказал очень тихо и даже проникновенно, так и не спуская с нее взгляда, как будто рассматривал ее более подробно. Наташе даже показалось на миг, что ему нравится стоять вот так близко к ней.

Александр ощутил, что ведет себя глупо, и быстро взял себя в руки. Громко выдохнул и отступил на пару шагов от девушки.

— Мише скажу, чтобы показал тебе твою койку в палатке и все рассказал. Теперь свободна.

Последняя фраза показалась Наташе даже доброй. Она чувствовала, что Власов явно смягчился. Даже в последний миг, когда он смотрел на нее в упор, его взгляд стал каким-то теплым. Или ей только это показалось?

Он быстро обошел девушку, направился к выходу.

— Постараюсь не разочаровать вас, Александр Петрович! — крикнула она ему вдогонку.

— Уже разочаровала, не переживай, — ответил он, на миг задержавшись у выхода из палатки и чуть обернувшись.

— Чем же?

— Баба она и в Африке баба.

— Я не баба. И, пожалуйста, перестаньте меня так назвать! Мое имя Наталья Андреевна.

Он медленно развернулся и снова приблизился к ней, прошелся по бледному лицу девушки давящим взглядом.

— Ничего ты не понимаешь, Наташа, — протянул он, возвышаясь над ней.

— Чего же я не понимаю?

— Того, что здесь — это тебе не на гражданке бамбук курить! Это все не игра.

— Я никогда на работе не прохлаждалась, — парировала она. — Вы ничего про меня не знаете, а говорите так зло, товарищ капитан!

Он долго смотрел на нее, чуть прищурившись. И вдруг хищно и нагло оскалился одними уголками губ.

— Еще и языкастая, — процедил он. — Чую, сработаемся!

Когда он стремительно покинул палатку, Наташа даже облегченно выдохнула. Огляделась. Кроме двух раскладных медицинских коек, здесь стояли два небольших шкафа, видимо, с медикаментами. Небольшой штатив для капельницы, пара табуретов и коробка, откуда она доставала бинты. Одна из кушеток была забрызгана кровью и грязью. Таз с кровавой водой.

Она подумала, что Власов не сказал ей, что сейчас делать, но, наверное, надо было все здесь убрать.

Положение спас Васильев Михаил, который вошел в палатку.

— О, ты здесь! — улыбнулся Миша. — Александр Петрович сказал показать тебе все. Ничего, что на ты?

— Да, конечно, давай на ты, — закивала Наташа.

Васильев казался ей милым и простым парнем. Без этих властных и надменных закидонов, что были у Власова.

— Только мне убрать все здесь надо, потом пойдем. Ты где вещи оставила?

— Я помогу тебе убрать, — предложила Наташа. — А вещи, похоже, снарядом разбомбило… У меня только этот рюкзак и остался.

— Ничего себе, — пробубнил он, взял ведро и налил воды в чистый таз, намочил тряпку. — Сейчас сходим туда, все посмотрим, может, что и осталось. Если нет, не переживай. Найдем тебе все. Одежда, обувь и белье постельное у нас есть у завхоза. А что по женской там части, то у наших женщин спросим.

— А много женщин в отряде?

— Есть несколько, — улыбнулся Миша. — Так что ты не одна здесь прекрасного пола.

Спустя полчаса, прибравшись в медпалатке, молодые люди направились к вертолету искать Наташины вещи. На удивление, дорожная сумка девушки хоть и порвалась, но почти не пострадала, как и то, что находилось внутри. Девушка была очень рада этому.

Миша привел ее в третью по счету палатку от края лагеря, показал девушке ее койку. Она была пустой. Один матрас, накрыт серым покрывалом.

— Ты пока раскладывайся, — велел он. — А я сейчас за постельным бельем и одеялом сгоняю. Этот стеллаж тоже твой, — указал он на небольшие деревянные перекладины с полками, стоящие рядом с походной койкой.

— Спасибо, — кивнула Наташа.

Когда он вернулся спустя время с постельным бельем, девушка уже вытерла пыльный стеллаж, положила на него вещи и повесила свою кофту на вешалку сбоку.

— Наташ, ты извиняй, но подушки нет. У нас у каждого по одной. Я сейчас даже к завхозу сходил, он обещал в следующую поставку привезти, но не точно, — сказал извиняющимся тоном Миша, опуская глаза. — Я бы тебе свою отдал, но она жесткая как камень.

— Спасибо за заботу, Миша, — улыбнулась она, пожав его ладонь. — Обойдусь как-нибудь пока.

— Смотри, тут еще тент-перегородка есть, — сказал Михаил, раскручивая закрепленный сбоку тент. Растянул его и повел по молнии, растягивая. Жесткая ткань образовала перегородку, и такая же ткань на молнии была свернута и с другой стороны. — Мы не пользуемся своими, а тебе, думаю, надо будет. Переодеться там.

Ее койка, стеллаж и табурет оказались как в небольшом уютном отдельном тканевом помещении.

— Как замечательно, — закивала довольно Наташа, даже не ожидавшая, что можно будет вот так уединиться.

А когда Власов сказал, что они будут жить в одной палатке, ее это немного напрягло. Конечно, девушка знала, куда едет, не на курорт, но все же эта перегородка из тента ей очень пришлась по душе.

Миша спросил, какие у нее размеры, и опять убежал, сказав, что попробует подобрать ей у завхоза что-то из камуфляжной формы.

Девушка вновь осталась одна и начала заправлять кровать бельем. Оценила, что молодой человек принес теплое добротное одеяло.

Спустя полчаса, услышав, что кто-то снова вошел в палатку, Наташа достелила постель и громко сказала:

— Миша, спасибо за одеяло!

Она отодвинула до конца занавеску, обернулась и замерла. В трех шагах от нее у своей койки стоял Власов, обнаженный по пояс. Он только миг назад стянул темную грязную футболку, чуть забрызганную кровью раненого, и сейчас обтирал себя мокрым полотенцем. Рельефный поджарый торс с кубиками пресса и небольшой темной растительностью на груди, сильные руки и широкие плечи. Узкие бедра в армейский штанах.

Отчего-то Наташа покраснела, смутившись, и захлопала глазами. Явно не ожидая увидеть Власова, да еще в таком виде.

Видя ее оторопь, он нахмурился.

— Что?! — с вызовом спросил он и, вперив в нее недовольный взгляд, опустил руку с мокрым полотенцем. — Голых мужиков не видела, что ли? Мне переодеться надо.

Он верно считал ее смущение, чем вызвал еще больший стопор у Наташи, и она тихо залепетала:

— Простите…

Она быстро отвернулась и снова зашла за занавесь.

Чувствуя, как щеки горят, Наташа начала быстро поправлять кровать, чтобы успокоиться. Думая, что Власов сейчас переоденется и уйдет. Но не тут-то было.

В следующий момент занавесь отдернулась и обнаженный по пояс мужчина оказался в шаге от нее. На его офигительном торсе блестели капельки воды, а давящий взгляд горел темно-зеленым светом.

— Слушай, товарищ сержант, здесь тебе не институт благородных девиц. Так и будешь от каждого голого мужика смущаться? — обвинительно спросил Власов.

— Я и не смутилась, — соврала она.

— Ну-ну, — как-то ехидно усмехнулся он. — Завтра раненых и голых полная медпалатка будет, тоже краснеть, как невинная девица, будешь?

Наташа ощущала себя полной дурой, она знала, что он прав. Чего она правда засмущалась? Она и сама не могла объяснить причину. Может, потому что до этого он представал перед ней грозным и слишком строгим. И она явно не ожидала увидеть его в такой вот простой обстановке. Как обычного человека, который пришел переодеться, или же дело было в чем-то другом? Но, конечно же, фигура у него была зачетная. И точно можно было сказать, что он наравне со всеми в отряде занимался физподготовкой ежедневно.

— Нет, — промямлила она.

— Тут армия, и кругом мужики! Ты, вообще-то, медик или как?! Или диплом купила?

— Видела я голых и лечила! — попыталась она оправдаться, она и сама не знала, что на нее нашло.

— Верится все меньше, товарищ сержант.

Она видела, что его глаза как-то странно сверкают, он явно был настроен на очередную ссору, потому, чтобы выкрутиться из этой дурацкой ситуации, ухватилась за первое, что пришло в голову.

— Я ушла, чтобы не смущать вас, Александр Петрович, — заявила она, солгав.

— Меня? — теперь опешил он. И по его лицу пробежало удивление и недоумение. Он приблизился к ней вплотную и чуть склонился. Опять этот пронзительный темный взгляд, как днем в медпалатке. И хрипло произнес: — Открою тебе секрет. Меня можно не только смущать, но еще и трогать…

В смысле трогать?

— Что? — округлила она глаза, оторопев от его поведения и слов.

На что это он намекал? Или не намекал, а завлекал? Не собиралась она его трогать! Еще чего! Девушка окончательно стушевалась и даже не нашлась, что ответить. Нет, он явно был какой-то ненормальный!

— Это шутка, Вяземцева, — тут же оскалился Власов уголками губ, выпрямляясь. Он явно забавлялся ее смущением и непониманием. — Ужин в семь.

Быстро развернулся и направился обратно к своей койке. Наташа молча следила за его действиями, так и стоя посреди палатки.

Он проворно достал из деревянного стеллажа светлую футболку, надел ее. Забрал зеленую грязную, быстро направился к выходу.

После того как мужчина вышел, Наташа плюхнулась на свою койку и прижала ладони к горящим щекам. Она не понимала, что с ней. Ее никогда не смущали голые мужчины, тем более посторонние. Но отчего-то сейчас она знала, что выставила себя перед Власовым полной идиоткой.

— Этот дурной день когда-нибудь кончится? — проворчала она, уже не зная, чего еще ожидать в следующую минуту от всего окружающего.