Черный нууммит

Ариадна Веренцевич, 2023

Ярослава учится на филолога-слависта и периодически помогает в расследовании сложных криминальных происшествий своему другу следователю Константину. Чем славист может помочь следствию? Да ничем. Помимо всего прочего, Яра обладает экстрасенсорными способностями, которые в состоянии пролить свет на непростые вопросы. Однажды, расследуя смерть невинной девушки, Яра переносится в мир людей живущих по-соседству и стократно превосходящих ее способности. Кто эти люди, чем она смогла их заинтересовать и стоит ли соглашаться с их условиями, девушке предстоит разобраться в этом не без помощи верных друзей.

Сон — это малая мистерия смерти, сон есть первое посвящение в смерть.

Плутарх

Глава 1

Проклятый Дар

Яра проснулась от крика. Она знала, что этот крик снова пришёл из сна. Последние несколько недель выдались не простыми. Июнь, экзамены, ночные смены, а теперь еще кто-то постоянно кричит во сне. Не называя имен, она точно знала, что зовут именно ее, только становилось от этого еще хуже. Очередной призрак? Даже голоса не разобрать. Женщина или мужчина? На часах 6.12.

Настя позвонила в восемь.

— Не спишь, подруга?

— Поспишь тут с призраками, — Яра около часа гуглила на планшете статьи о современной неоклассике в интерьере.

— Что ты сейчас сказала? Я не разобрала.

— Ты зачем так рано звонишь? Обычно сама раньше десяти не просыпаешься?

— Я по делу… — Настя замялась. — Только не песочь меня. Это все Костя. Ему нужна твоя помощь.

— Давненько не объявлялся. Целых… дайка подумать… четыре месяца.

— Яра, сама знаешь, следаки загружены под завязку. У них там отчеты, раскрываемость и всё такое. Кажется, назревает висяк. Ты его сильно обяжешь.

Яра выдохнула: наверное, Костя этого призрака приволок. Всё равно спать не даёт по ночам, точнее по утрам.

— Скажи ему, пусть зайдёт сегодня. Со своим призраком.

— Душка, люблю тебя. Ты самая лучшая. Тебе пора официально открывать свое агентство: «Экстрасенсы-детективы — гроза преступного мира».

Настя искренне рассмеялась, оценив собственный юмор.

— Будешь язвить, передашь от меня своему братцу пламенный привет.

— Извини, извини. Тебе нельзя отказывать людям, попавшим в беду. Я знаю правила.

Сказала так, будто Яра пришелец из другой реальности. Отказать, конечно, можно, но потом себе хуже будет.

— Во сколько ему быть?

— Как обычно на стыке пяти по Гринвичу и квадрасценума девяти.

— Что?

— Я прикалываюсь. Настя, как обычно до полудня желательно, а то, потом голова сильно болит.

— Тебе нужно к знающим людям обратиться, так сказать владеющими тайными знаниями. Про свой дар побольше узнать.

Голос у Насти в такие моменты становился таинственно-заговорщицким.

— А может твоему брату стоит к ним обратиться?

— Ну, не обижайся. Сегодня среда, но думаю, он скоро сможет к тебе зайти.

— А что у него со средой не так? — спросила Яра.

— Планерка, день культуры и ежемесячный отчет вроде. Или еженедельный. Или ежеквартальный.

— Зато у нас каникулы. Тогда пусть заходит в любой день кроме воскресенья. Сама знаешь. Воскресенье под запретом.

— Нет-нет, думаю сегодня самый подходящий день.

— Передай: жду его с нетерпением, — сегодня у Яры назревали другие планы, но ведь это же Костя.

— И не забудь о том, что сегодня мы идем прыгать через костер, как в старые давние времена.

— Ты хотела сказать «в стародавние»?

— Именно. В старые давние времена.

Константин внешне был очень хорош собой, и Яра тайно испытывала к нему нечто похожее на симпатию, так как в большем она себе признаться не могла. У самой внешность немного подкачала. Пухлые щечки, удлиненный нос, невысокий рост. А вот Настин брат не в ту профессию подался. Он, конечно, был смышленый малый, но уж больно красив для такого рода деятельности. Ему бы в актерском ремесле попытать успеха, вот уж где его внешность была бы востребована, но лицедействовать не в его характере. А жаль! Ну, не всем красавчикам быть звездами кино и телевидения.

Через полчаса после разговора с Настей, Яра уже до блеска выдраила и так чистые полы, протерла пыль, где только смогла ее достать, ни одной лишней вещи не лежало не на своем месте, все вещи лежали на своих местах. Для чего она это делала, сама точно не знала. Любая физическая деятельность приносила внутреннее удовлетворение. А еще удовлетворение приносило общение с Костей. Чем в этом деле могли помочь отполированные до блеска полы? Снять внутреннее напряжение.

Яра не курила, но с полгода держала в ящике стола одну припрятанную сигаретку «Pall Mall». Один навязчивый клиент в «Переярке» угостил ее. Тогда он потратил приличную сумму в баре, отмечая удачную сделку с какой-то именитой строительной компанией, за вечер он просадил месячную зарплату Яры, оплачивая спиртное себе и своим коллегам.

— Выкури эту сигаретку, малышка. Отметь мой успех вместе со мной и моими коллегами, — сказал он тогда, распечатав новую пачку сигарет, только, что купленную у Яры. — И налей-ка себе пива или вина, что предпочитаешь больше, я угощаю.

Яра тогда вытянула из пачку сигарету, может чтобы не обидеть новоявленного бизнесмена, пожелала ему дальнейших успехов, но от предложенной выпивки напрочь отказалась. Утром у нее должен был быть зачет по риторике.

И сегодня утром потягивая на балконе ту самую сигаретку, она вспоминала день, когда впервые сумела помочь в поиске пропавшей девушки, попутно помогая Настиному брату, а по совместительству — просто классному парню.

Настя — самая популярная девочка в группе, да и в университете, пожалуй, тоже, однажды заговорила с необщительной Ярой. Оказывается, зубрилка и тихоня Ярослава не такой уж и занудой была. Просто слегка пришибленной, как говорила Настя. А почему так произошло? Да потому что чуйка Яры никогда не давала сбоя за все девятнадцать лет ее существования. И в тот раз не подвела.

— Не переходи сегодня дорогу с зеленой женщиной, — внезапно схватилась она за рукав новой Настиной блузки от «Марк Формель», когда та поднялась из-за парты, собираясь с подружками покинуть аудиторию после лекции.

— Что ты сказала? — не поняла Настя.

— Что? — тупо переспросила Яра.

Настя закатила глаза.

— Ты только что сказала «не переходить дорогу с зеленой женщиной». Что это значит?

— Я такое сказала? — Яра мысленно укорила себя за несдержанный язык. Она не знала, что ответить, в очередной раз, не сумев совладать с видениями.

Настя хмыкнула и посмотрела на подружек, которые уже покручивали у виска.

— Чокнутая! — чуть слышно шепнула она им. Шепнула и ушла.

Яра, девушка и так не с сильно завышенной самооценкой, чертыхнулась, и вышла вслед за остальными студентами. Остаток дня она провела с наушниками под одеялом, читая Моэма. Когда она все же выбралась из-под одеяла в девятом часу вечера и отправилась на кухню за бутербродом, ощущая лёгкое потягивание в желудке, первое что она сделала так это взяла мобильник, чтобы проверить не звонила ли мама. Мама не звонила, но было девятнадцать пропущенных вызовов с пяти разных номеров.

— Может меня из универа отчисляют, а я и не знаю, — подумала она вслух.

Только сказала и телефон тут же снова зазвонил. Яра от неожиданности выронила его из рук. Ударившись о пол, он все равно продолжал звонить, а невидимый собеседник не переставал ждать пока ему ответят.

— Алло.

— Господи! Наконец-то ты соизволила взять телефон! Ты что так обиделась на меня, что решила тупо меня игнорировать?

— Кто это? — слишком быстрая и эмоциональная речь собеседницы ввела Яру в ступор. Она не сразу сообразила, что это была Настя.

— Настя! У тебя телефон без определителя?

— А с чего бы ему тебя определять? Тебя нет в списке моих абонентов.

Яра начала закипать.

— А если номер чужой, то трубку брать не надо?

— Я спала… Я слушала музыку и уснула… Чего тебе? — Яра уже догадалась что случилось, но решила выслушать дерзкую собеседницу. И тут началось. Без точек, запятых и каких-либо иных знаков препинания. Только наречия, междометия и восклицания.

— Мы стояли на светофоре с девчонками, и вдруг рядом со мной материализовалась тетка в жутком зеленом плаще, как фон-барон вышедшем в тираж в позапрошлом веке. У меня в голове твои слова проскочили. Я конечно и не вспомнила бы о них, если бы мы с девчонками тебя всю дорогу от универа не обсуждали. Ну как обсуждали: так парой фраз о тебе обменялись. Ну, да ладно, это все ерунда. В общем, я пялилась на эту «зеленую» тетку и когда загорелся зеленый… Боже! Каламбур какой-то. Все пошли, а я тупо стояла и смотрела на этот жуткий зеленый плащ. Катя вернулась и начала тащить меня через дорогу, а у меня будто ноги отнялись. Надя и Ксюша уже, наверное, на середине дороги были, они ведь за своей болтовней и не заметили, что мы с Катрин отстали… отстали по моей вине. И тут этот чертов «Пассат»! Козел! Тот нетрезвый идиот пьяным за руль сел! Мы сейчас в больнице. Девчонки в принципе в порядке. Не совсем конечно… Надю сильно ударило. У нее сотрясение и перелом левой руки. Ксюшу на людей отбросило, больше никто не пострадал. Но у меня в голове просто не укладывается. Откуда ты это узнала?!

Наступила пауза.

— Алло! Ты меня еще слышишь?

— Да. Да, конечно, слышу.

Яра жевала губу не зная, что ответить.

— Ты понимаешь, что я должна была первой на его капот приземлиться? Ты чертов экстрасенс?

Ну что тут скажешь.

— Понимаешь, я… так иногда бывает…

— Да, ты нереально крутая, если и вправду обладаешь экстрасенсорными способностями.

— Настя, будь терпимее к людям, — сказала Яра. — Ты бываешь… несдержанной, что ли.

— Извини. Я ведь не знала, что у тебя есть такие способности.

— Я не о себе. Я о той женщине в зеленом плаще. Может, у нее другой одежды нет. Кстати, с ней все в порядке?

— Ты же у нас экстрасенс, — выпалила Настя. — Ладно, ты права, иногда я бываю заносчива. Не волнуйся, с ней полный порядок. Она самая первая бросилась на помощь к Наде.

— Настя, только очень прошу, не распространяйся об этом…

— За кого ты меня принимаешь? — разозлилась она. — Я не собираюсь записываться на прием к экстрасенсу, я хочу быть первой и единственной в приемном листе. Не будем тратить твои таланты на других. Ты уж прости за прямоту.

— Откровенна, как всегда.

— Ладно, я прикалываюсь. Но у меня к тебе масса вопросов.

Однажды Настя невзначай положила на стол газету с фотографией пропавшей девушки и спросила:

— Интересно было бы узнать ее судьбу: стала ли она жертвой маньяка или действительно как говорят ее убил кто-то из родственников?

— Ни то, ни другое, — сказала Яра, мельком взглянув на черно-белое фото. — Она жива здорова и вполне себе дееспособна.

— Интересно и как ты это определила? — Недоверчиво хмыкнула Настя.

— Ее фотографии по всему городу расклеены. Зачем ты читаешь раздел о пропавших людях? Им все равно не помочь.

— Почему не помочь? Вдруг я встречу кого-нибудь из них на улицах города и тогда я смогу обратиться в полицию и рассказать…

— Не сможешь если девяносто процентов пропавших, как правило, мертвы. А остальные десять — добровольно не желают быть найденными, а, следовательно, бродить по улицам города точно не будут.

Настя прыснула:

— Откуда такой пессимизм? Может они в заточении и им удастся бежать.

— Тогда они первым делом побегут в полицию, чтобы сообщить о своем похищении и удержании в неволе.

— Ну, экстрасенс-детектив, расскажите тогда, пожалуйста, что случилось с этой милой симпатичной девушкой? От чего ей не жилось со своей семьей?

Вызов брошен. Яра взяла газету и стала пристально вглядываться в лицо пропавшей девушки. Потом она начала обводить пальцем черно-белый контур ее лица и вскоре заговорила.

— Нормальная семья. Даже слишком. У матери есть брат — двоюродный что ли, видавший жизнь и… неблагополучный. Скорее всего он только вернулся из мест лишения свободы. Пришел, напросился к сестре пожить, потому что у самого с жильем туго. Ни работы, ни семьи. Муж сестры тоже слабохарактерный, не стал препятствовать родственничку, пусть, мол, поживет. Хотя у того и мать где-то за городом живет, и дом имеется. Да не тут-то было… — казалось, Яра погрузилась в транс и начала говорить сама с собой.

— Его племяннице всего пятнадцать, хотя выглядит она гораздо старше.

Девушке на фотографии действительно можно было дать как семнадцать, так и девятнадцать лет.

— Он домогался ее. Сперва, ненавязчиво, намекал на то, что она уже взрослая и могла бы давно встречаться с мальчиками. Потом стал невзначай дотрагиваться… — лицо Яры недовольно скривилось. — Мама не верила этим «глупостям». Папа не поймет. Чувство ложного стыда. Маша не могла найти другого выхода и сбежала. У нее есть друг. Она сейчас с ним. И они не в городе.

Настя слушала, раскрыв рот от удивления.

— Как?.. Откуда ты это знаешь? Это возможно вообще?

— Все возможно. Нужно просто смотреть и все увидишь.

— Я смотрю, но я ничего не вижу.

— Не обижайся, но ты, как остальные девяносто девять процентов людей действительно ничего не увидишь, как ни сканируй фотографию.

— Я заметила, что ты всех людей взвешиваешь процентами.

Яра не ответила.

— Как ты видишь: картинками, образами? Ты всю жизнь просмотреть можешь? Даже как я в душ хожу?

— Конечно, нет! — сконфуженно произнесла Яра. — Совсем меня за ненормальную считаешь? Я могу видеть только самые драматичные моменты, которые врезаются в подсознание. И все! Пространство — это материя. Живая материя. Все что происходило в мире и во времени липнет к этой материи, как насекомые к паутине. Извини, если не понятно объясняю. Такие моменты, как поход в душ, туалет, завтраки, обеды, лекции… это все повседневная и необходимая мишура. Но эти процессы если не вызывают бурных эмоций, в этой материи не задерживаются. Ну как бы так.

— Я поняла — ты не можешь видеть, как я хожу на толчок.

Яра вздохнула.

— Ты поняла правильно.

— Тогда почему не сообщить родителям, что их дочь жива?

— Как ты себе это представляешь? — Яра взяла газету, сложила ее несколько раз и отправила в мусорную корзину, стоявшую рядом.

— Приходим, смотрим на этого злополучного родственничка и рассказываем родителям, почему их дочь в бегах.

По выражению лица Яры Настя сделала выводы, что ничего та делать не собирается.

— Иметь такой дар и не пользоваться им на полную катушку? Я этого не понимаю и не принимаю.

— А я думала, что мы с тобой обо всем договорились. Нельзя вмешиваться в судьбы других людей. Запомни это раз и навсегда; мы с тобой даже при наличии конкретных сведений не можем вмешиваться в естественный ход событий. Если она сбежала, значит, так тому и быть. Мы дилетанты, а не профессионала.

Я не могу донести до сведения этих глупых родителей, что их дочери что-то угрожало, поэтому она и слиняла. Тем более, что и она сама им об этом говорила. Это все на уровне интуиции, нет никаких доказательств, что это… к ней действительно приставал. Я ощущаю ее мысли и эмоции глядя на ее снимок, но как таковых действий с стороны дядюшки я не вижу. А если бы и видела то, что? Экстрасенсорика — это даже не наука. Так, предчувствие.

— Я тебя услышала, — сдалась Настя, и тема была закрыта, как и раздел газеты о пропавших людях.

Через пару дней Настя во всю барабанила в дверь съемной квартиры Яры.

— Ярослава, открывай! У меня хорошие новости!

Когда Яра сонная отворила дверь, Настя влетела, как ошпаренная.

— Что случилось? Который час? — хоть Яра и была ранним жаворонком, а Настя модной совой, кажется, сегодня сова явно явно переплюнула жаворонка.

— Марию нашли! — завизжала она.

Яра поняла о ком идет речь: о пропавшей-сбежавшей девушке. Попросту Маше.

— А который час? У меня будильник на восемь стоит.

— Я хотела тебе вчера позвонить, но я знаю, ты рано ложишься спать, поэтому в двенадцать уже не стала тебя беспокоить.

— Спасибо. Так заботливо с твоей стороны. — Настя иронию предпочитала проигнорировать.

— Мой брат — следак, работает в розыске. Профессионал в отличие от нас с тобой.

— Так, стоп! Я сейчас все правильно поняла. Ты говорила с братом… обо мне? — Сон как рукой сняло.

— Начнем с того, что да, кое-что я действительно ему о тебе рассказала. Но! — Настя подняла руку в знак протеста, видя, как лицо Яры начинает приобретать пунцовый оттенок. — Он все равно не верит в экстрасенсов. Я помню, как ты себя, ну и меня заодно, обозвала дилетантками. Может я и не могу пойти и вставить мозги тому недорослю, из-за которого бедной девушке пришлось покинуть родные пенаты, но вот мой брат это уже совсем другое дело. Повторюсь: он профессионал. Он знает, как подобрать нужные слова, чтобы они дошли как можно быстрее даже до самого крошечного и ограниченного мозга.

Пока Яра молчала, переваривая полученную информацию, Настя поудобней устроилась в жестком кресле и продолжила.

— Ты может, и не хочешь использовать свой дар по его прямому назначению, как например людей искать, но это не про меня. Я бы на твоем месте, будь у меня такая способность, наоборот помогала бы людям. Извини, я прибегла к небольшой хитрости, чтобы понять, насколько ты действительно сильный экстрасенс. Показала тебе фото пропавшей девушки.

— Ты думаешь, я этого не поняла? — А твой брат тебя на смех не поднял?

— Нет. Отмахнулся сперва, но ведь на западе экстрасенсы давно сотрудничают со следствием в поиске пропавших людей.

— Какие слова-то громкие. — Яра была расстроена ее поведением. — Ты меня используешь.

Настя чертыхнулась, осознавая ее правоту.

— Ладно! Ты права. Ты действительно интересная личность, хотя и очень замкнутая. Но это вполне объяснимо. Люди с такими способностями, как правило, не выпячивают их на показ, а держатся особняком. Но кто-то или что-то тебе его по-да-ри-ли, и, на мой взгляд, ты не имеешь права держать его при себе просто так, ни с кем не поделившись.

— Я тебя услышала, — Яра обиженно подняла руку. — Но ты обо мне ничего не знаешь. И как ты правильно заметила «особняком», а не «на показ». Ты вообще на меня внимания никогда не обращала, пока я не ляпнула про женщину в зеленом плаще.

Настя вскочила с кресла.

— Таких людей, на которых никто не обращает внимание, миллиарды в мире. Они существуют сами по себе, как и ты, и тебе подобные в нашем универе. Вас сотни и тысячи. И я когда-то была такой же: серая мышь с неправильным прикусом, тусклыми волосами в мешковатых свитерах и неуклюжих юбках. А вот когда до тебя дойдет, что жизнь у тебя одна и в ней хочется быть яркой и всеми любимой — для парней желанной, для девчонок ролевой моделью для подражания — ты наконец-то возьмешь все свои недостатки в кулак и выжмешь из себя все по максимуму. Прикус выровняешь, волосы осветлишь, гардероб радикально сменишь, мозг немного уменьшишь. И все — жизнь удалась. Только не обижайся, но твой гардероб — полный отстой.

— Зато у меня прикус правильный, — возразила Яра.

Обе замолчали.

— Так тебе интересно узнать, как нашлась Маша? — вздохнула Настя.

— Рассказывай, — сдалась Яра.

— Итак, когда я рассказала Косте — о возможной причине ее исчезновения, то он мне ответил, что они якобы прорабатывают все версии ее исчезновения. Он, кстати, старший следователь уголовного розыска. В общем, он особо дома о работе не разговаривает с нами и теперь только отмахнулся, мол, сами разберутся, без посторонней помощи. Я тоже раньше подумывала по его стопам пойти, но и папа и мама категорически мне запретили об этом говорить, а то у них аппетит портится.

— А почему брату разрешили?

— Наверное, потому что он мужчина, и папа у нас всю жизнь в органах проработал. Это семейное. Ну, да ладно! Я девочка, поэтому классическая литература и славистика — это все что мне полагается. Ну, еще на врача предлагали, но это совсем не мое.

Я настойчиво предложила Косте поговорить с родителями о двоюродном брате мамы пропавшей девушки. Братец сильно удивился и включил при мне следака, откуда я знаю о дяде и все такое. Мне пришлось сказать ему полуправду о тебе… Вообще я рассказала ему о тебе абсолютно все.

— Ффф.

— Но он мне, разумеется, не поверил. Сперва не поверил. На следующий день он снова навестил родителей девушки не столько чтобы задавать и без того никому ненужные вопросы, сколько присмотреться к дядюшке. Дядя Дима, тридцати семи лет от роду, безработный, без жилья, хотя какая-то лачуга у него все-таки имеется на окраине города, как ты и говорила, но он там жить не хочет, хотел устроиться в городе. Но уже полгода не устраивается, говорит сложно откинувшемуся. Сечешь?

— Секу. Ты брату что рассказала?

— О твоих видениях абсолютно все. И не смотри на меня так. Я хочу помочь бедной девушке, не понимаю, почему ты не хочешь. Дослушай, уже, наконец. Костя остался наедине с мамой Маши и каким-то образом смог достать из ее подсознание те воспоминания, в которых Маша жаловалась на дядю Диму. А потом она снова начала: да нет, он не мог, он бы ни за что и никогда не причинил бы вреда ее девочке, бла-бла-бла и все в таком же духе. Ладно, яйцеголовая слепая мать — это полбеды, но вот бедный родственничек — это уже возможная статья. Потом Костя поговорил и с ним, вне дома конечно же. Выловил его где-то в подворотне, когда тот пытался, кому-то что-то с рук сбыть, возможно, ворованное.

— Это хрустальная ваза, — Яра закрыла лицо руками. — Из дома сестры.

— Вот видишь! Ты уже подключила третий глаз. Но этих подробностей я не знаю. Из Кости слова приходится клещами вытаскивать, а про целые предложения я так даже молчу. Но точно знаю, что дядюшка спешно собрал свои небогатые пожитки и покинул чужой и горячо любимый дом. Дальше Костя проследил за парнем Маши, который не видел свою девушку со дня ее исчезновения, у него, разумеется, и алиби было, потому что в школу его девушка не пришла, а он у всех на виду целый день мелькал перед глазами. Парня зовут Андрей, и он сразу же после школы на электричке отправился в пригород — родовое гнездо его бабушка.

— Сейчас была ирония? — на всякий случай уточнила Яра.

— Типа того — подтвердила Настя. — Там Машу и нашли. Костя с ней поговорил, и она благополучно вернулась в отчий дом. Ты хоть рада тому, что нежданно нагадано, стала причиной воссоединения семьи?

— Да. Я ощущаю радость, — совсем тихо ответила она. — Твой брат это дело ведет?

— Да. И заметь весьма успешно.

Первого июня у Насти был день варенья, но Яра об этом ничего не знала. Настя позвала ее на ужин. Тихий такой семейный ужин в кругу родных и близких, среди которых была мама, папа, брат и сестра. И Яра. О том, что у Насти был двадцатый день рождения, она узнала уже из контекста.

— И желаем мы нашей дорогой и горячо любимой Настеньке в этот прекрасный летний солнечный день рождения…

— Так, стоп! Я извиняюсь, за то, что порчу тост… чей день рождения? — удивленно спросила Яра.

— У Насти сегодня день рождения, — сказала мама Насти, тетя Тома.

У Яры округлились глаза.

— Разве ты не знала? — спросил Костя, накладывая себе в тарелку оливье. Тот самый красивый следователь с пронзительно серыми глазами на идеальном контуре лица. Мечта художника. — Ты разве не экстрасенс?

При этом родители Насти никак не отреагировали на последнюю реплику. Значит и они были в курсе.

— Я не сканирую лучших подруг, — проблеяла Яра. — Если они сами не попросят меня об этом.

При этом она пристально посмотрела на Настю, но та полностью проигнорировала взгляд, а вместо этого сказала.

— Ну, подумаешь, забыла упомянуть о днюхе. Что в этом такого?

— Действительно. Двадцать лет ведь бывает всего… дайте-ка подумать… раз в жизни. — Видимо любимым занятием Кости помимо работы было троллить сестренку.

Конец ознакомительного фрагмента.