Нина, беги!

Антонина Ромак (2024)

В небольшом городке появился новый житель, молодой, красивый и всем своим видом дающий понять, что еще и успешный Александр Бойко. Он купил шикарный дом, тут же принялся делать в нем грандиозный ремонт, хотя в этом не было нужды, а еще жители городка сразу поняли, что он связан с местным в меру криминальным бизнесом, но это не помешало выстроиться к нему очереди из невест, но только на время, пока он не переехал окончательно… Обложка создана при помощи нейросети Kandinsky 2.1

Глава 2

Утро начиналось с чашки чая возле окна, очень хотелось свежесваренного кофе, но ей этого удовольствия не разрешали. Она смотрела сквозь стекло на чудовищно безвкусный ландшафт, того что отдаленно можно было назвать садовой композицией. Создавалось ощущение, что пытались сделать на абсолютно ровной площадке, к тому же еще и очень маленькой, стесненной высоким забором, отгораживающим дом не только от соседских глаз, но и от солнца и свежего воздуха, то ли итальянский дворик, то ли английский, в любом случае получилось нагромождение разросшихся кустов гортензии жмущихся по углам, нелепых дорожек засыпанных белой галтовкой, чуждой этому месту и ярко зеленому газону, часть которого пришлось варварски закатать в бетон под парковку. Когда-то она часами рисовала и мечтала заниматься дизайном, чего именно тогда еще не определилась, но гармония и ритм были у нее врожденные, а еще цветовой баланс, но это было в прошлой жизни. А сейчас ее окружала какофония из предметов мебели этого ужасного дома, отвернутого от солнца так, что за день ни в одной из комнат дневного света не хватало в полной мере, царил легкий полумрак, да еще неуместно много мрамора — мраморные столешницы, мраморные мозаики на полу и вазы в углах и во всех закутках.

«Склеп, а не дом, — думала она. — Натуральная египетская пирамида».

За такими мыслями ее всегда заставал Саша, что возвращался с пробежки. Она накрывала ему на стол, он же пил кофе, запах которого ее сводил с ума, и читал новости в интернете. Она уезжала в свою спальню на первом этаже, а когда захлопывалась входная дверь, то возвращалась, убирала со стола и начинала делать свои упражнения, специально разработанные для нее. Одна, методично, упорно, сложно.

Если днём приезжала помощница Вера, то она прерывалась, а если весь день дом был пуст, то не останавливалась ни на минуту. Обычно в середине занятия ей удавалась встать на ноги, удерживаясь себя, ухватившись за шведскую стенку, но не более. Ноги не слушались.

После принимала душ и готовила ужин, сервировала стол. Саша часто приезжал с работы с кем-то, она ужинала с ним. За столом обсуждали работу, бесконечные подсчеты кубометров, названия городов, откуда и куда шел лес. Эти разговоры эхом звенели у нее в голове, буквально через десять минут она теряла нить повествования и уезжала в свою комнату.

Мужчины после пили виски в его кабинете. Большая часть гостей уезжала сразу после самого ужина, но те кто задерживался на выходе шутили, что пора оставить семью наедине, они ее просто выводили из себя.

Все происходящее в такие вечера напоминало ей «свадьбу шутов» — ту самую, когда Анна Иоанновна решила поженить своего шута на шутихе, для чего действа выстроили в февральские тридцатиградусные морозы дворец изо льда, да на потеху всем оставила «молодых» там на первую брачную ночь; точно так же на них смотрели коллеги Саши, словно сквозь прозрачные стены дома, а уходя, оставляли на медленную смерть в оковах ледяного плена.

Она стала делить коллег и друзей Саши на две категории: первая — это те, которые были в «теме» происходящего, и чтобы не смущать ни его, ни самих себя не ставить в неудобное положение, уезжали пораньше; но были и новые знакомы, вот они задерживались за полночь, к той же категории она относила и всех новых соседей, они то и дело норовили забежать в гости или поинтересоваться, не помочь ли чем по дому.

Одним утром в поселковом магазине Мария и Света, как обычно начинали рабочий день.

— Он ее любит! Стал бы мужик свою жизнь на инвалида гробить просто так? Ты об этом думала? — спросила Света Марию.

— Может чувство вины! — парировала Маша.

— Не лезь в чужую семью! Вот тебе мой совет!

Девушки замолчали потому как, в магазин вошёл Александр. Он одет безупречно, костюм наглаженный, туфли сверкают, рубашка с легким голубым отливом, подчеркивает цвет глаз. Но Маше больше нравиться он в серой футболке и джинсах, тогда она чувствует себя на одном уровне. Она никогда не общалась с мужчинами, которые с утра надевают костюм и пахнут дорогим парфюмом, ее женихи носили костюмы только по праздникам.

— Можно вас попросить об услуге? — спросил он.

— Слушаем!

— Завезите свежего молока и хлеба ко мне домой, когда привезут, а то у меня дела. Сам не успею, — и протянул тысячную купюру, помимо оплаты покупок.

— Уберите! — наигранно обиделась Мария.

— Мне кажется, ему бы очень пошла форма, — мечтательно говорит Света, когда мужчина уходит из магазина.

— Какая форма? — удивленно переспрашивает Маша.

— Обычная, военная например или как у пилотов самолетов, фигура красивая. Мама говорит, что у него есть выправка.

— Света! — тянет Маша последнюю букву ее имени. — Я все понимаю, но тут возможна только тюремная.

И когда через пару часов поставщик привёз товар, она упаковала пакет и не думая отправилась в дом Александра. Стоило только ей выйти из машины, у ворот его дома; именно «его», «они» говорить, даже мысленно, Мария себе запрещала; как ворота автоматически распахнулись. Сердце зашлось беспокойным стуком, и она пошла по дорожке к дому, стуча каблучками. Очень ей хотелось посмотреть на его жену вживую.

Она в доме была не одна, по хозяйству суетилась помощница, высокая мощная женщина.

— Вера, — протянула она руку за пакетом.

— Очень приятно! — ответила Маша.

В этот момент из комнаты жужжа моторчиком выехала жена Александра. Маша удивилась, тому какая она была красивая, тонкая стройная, чистое открытое лицо, милая россыпь едва заметных веснушек. Жгучий укол ревности и тягучая тянущая боль завибрировала за грудиной.

— Добрый день, Арина, — поздоровалась она и легко улыбнулась, на ее щеке заиграла ямочка, только присмотревшись, Мария поняла, что это небольшой аккуратный шрам.

— Я вам тут завезла, — кивнула она на пакет.

— Я поняла.

— Тебе наверно скучно? Совсем из дома не выходишь. У нас тут много хороших женщин вокруг, если что нужно, то не стесняйся, зови нас.

Арина улыбнулась.

— Спасибо! Я много тренируюсь, — она кивнула на дальний угол комнаты, где стояли тренажёры. — Времени совсем нет.

Мария улыбнулась в ответ, кивнув распрощалась с хозяйкой дома и женщиной Верой.

После этого визита уверенность Маши стала прочнее, план более четким, сомнения отпали, она уже видела свою цель, ощущала ее каждой клеточкой тела.

Вечером вернулся Александр, девушка накрыла на стол.

— Накрой ещё на одного человека, — сказал он, ещё даже не поприветствовав ее.

— Хорошо. Сегодня заходила девушка из магазина, ей кажется странным, что я совсем не выхожу из дома.

— И что ты ей ответила?

— Ничего.

— В твоих интересах не говорить лишнего. Ты же ничего лишнего не сказала?

— Нет.

Спустя час приехал Дед, родственником Александру он не приходился, его все называли так. В наглухо застегнутой белое рубашке и коричневом пиджаке, этот мужчина создавал впечатление очень положительного человека, выдавали его лишь выцветшие до небесно голубого наколотые перстни на пальцах.

За ужином она лишний раз не понимала глаз, потом убрала со стола и привезла серебряный набор для коньяка, Дед других напитков не признавал.

— Хорошо тут! Правда, же? — обратился он к ней. — И бизнес рядом, и тихо. Подальше от чужих глаз. Оленька, подойди поближе, а ты Саша оставь нас погуторить чуток.

— Арина, — поправила она его и подъехала к дивану, где расположился Дед.

— Оставь это для чужих ушей. Мне не очень важно, какие тебе документы выправили. Так?

Он накрыл ее руки своими ладонями. Она вздрогнула, это прикосновение иссохших холодных рук было ей неприятным.

— Да, — ответила она.

— Расскажи мне, может ты что вспомнила?

— Нет, — ответила она почти одним дыханием, тогда он начал сжимать ее руки достаточно сильно, чтобы она начала чувствовать боль.

— А время идёт. Есть в него такое неприятное свойство и если его уйдёт слишком много, то я думаю, что не найдётся клиники, которая согласиться взять тебя на реабилитацию. А ты же хочешь снова ходить?

Она кивнула и Дед ослабил хватку.

— Иди в свою комнату.

И ночь после Нина спала, падая из одного жуткого кошмара в другой, они цеплялись друг за друга и мучали ее до самого утра, только с приходом ночного дождя, что принёс прохладу, она уснула. Утро встретило ее запахом кофе, она наспех приняла душ, и не досушив волосы выехала на кухню, которая в принципе были и гостиной. Александр сидел за журнальным столиком с ноутбуком и пил кофе. Поверх его белоснежной рубашки бала надета кобура с пистолетом, девушка поёжилась.

— Ты плохо выглядишь.

— Я плохо спала, наверно погода меняется.

— Вызвать Руслана?

— Нет, он должен приехать в эти выходные.

— Почему об этом я не знаю? У вас секреты?

Она напрягалась, стакан с водой задрожал в ее руках.

— Нет, это плановый визит.

— А то я подумал, что ты нашла себе друга. Думаешь, что Руслан вместе с медицинским образованием получил звание хорошего мальчика? Ты ошибаешься. Не пытайся найти себе сочувствующего, я все равно все узнаю.

— Я прекрасно понимаю куда попала.

— Не самое ужасное место в мире, для тебя именно. Можешь идти, тебя ни кто не держит, только не забывай, что помощи там ты точно не найдёшь. Особенно учитывая, что убила мента. Не забывай, что тебя ищут, а если найдут, то до суда ты не доживёшь! — хлопнула крышка ноутбука, в доме повисла тишина. — А может, вспомнила? — его рука легла ей на шею плавно сжимаю все сильнее, отрезая доступ воздуха. На долю секунды ей показалось, что она больше не может вздохнуть, но тут все прекратилось. — Не строй из себя невинную овечку, я вижу тебя насквозь.

— Что ты можешь видеть? Кроме денег?

И тут он схватил ее не на шутку сильно, хорошенько встряхнув за плечи. Она с вызовом посмотрела в его глаза, не знала, что хочет в них увидеть. Сострадание? Нет. А увидела неподдельную ненависть.

— Не забывай, что у тебя есть хороший любящий муж, и ты его любишь. Жена моя!

Она отбросила его руки. Александра ушёл, но его голос ещё долго блуждал в ее мыслях.