Ангелы не летают

Евгений Семенов, 2022

Молния во время ночной грозы попадает в подземную реку, заполненную по стечению обстоятельств газом из поврежденной трубы. Городок и его окрестности взлетают на воздух и, для всех перестают существовать. Для всех, кроме самих жителей. Странная завеса ограждает их от остального мира. Жители пытаются найти выход, но каждая попытка укрепляет их в мысли, что это невозможно. Выживание города теперь зависит только от них. Понимая безвыходность ситуации, часть населения с оружием захватила торговый центр вместе со складом продуктов. Население начинает замечать странные события, происходящие на территории города. Воскрешение недавно усопших, отсутствие ветра, затруднения при дыхании, странные существа с частично искаженными человеческими телами появляются в разных местах городка. Появляются люди, которые тут не были раньше и открывают некоторым жителям тайну их поселения. Совместно с ними горожане пытаются вернуть все назад. Обложка создана в Dream by Wombo

«Для кого-то мы ангелы, для кого-то — демоны». Пинхед про сенобитов.(«Восставший из ада»)

«Совершенно случайно приютили ангелов». Д.С.

Глава 1. Ночное безумие дождя

Пригород районного центра «Безмятежность»

Поселок городского типа «Стародворское»

Школьная радиорубка.

18 октября 2003 года суббота

22:00

Камеры замерцали и, плохое, изображение стало вовсе неразборчивым. Стучать по монитору было бесполезно, хотя желание подсознательно появилось, — сила привычки, оставшейся с детства. Старому телевизору «Аврора», что стоял у Айно в комнате, это когда-то помогало, но, то дремучий ламповый телевизор, а не компьютерный монитор на 17 дюймов от ViewSonic. Новая эра наступила. И ничего, что с таким опозданием.

«Как только Смирнову удалось уговорить отдать один из лучших школьных персональных компьютеров и самый большой монитор для нужд школьной радиорубки?» — подумал Айно. Он знал ответ на этот вопрос, и все же не переставал восхищаться своим напарником по работе и другом. Смирнов Вадим и Айно Степанов, учащиеся десятого класса каждый вечер с шести до девяти находились здесь, на радиоточке и вещали новости для жителей «Стародворского», сдобренные музыкальными композициями, эксклюзивным юмором и историческими фактами. А днем на переменах школьные новости и популярные, одобренные завучем по воспитательной работе Шушенко Аллой Леонидовной песни. Алла Леонидовна была непреклонна в своих взглядах и никаких «Evanecense» или «Linkin Park» не пропускала, но среди классических музыкальных произведений, наряду с Аллой Борисовной и Софией Михайловной иногда удавалось вставить «Воспоминания о былой любви» и «Забытые ботинки» любимой группы Айно в минусовке. Некоторые одноклассники были благодарны, вопросов он учителей не следовало.

Компьютером в радиорубке начали пользоваться только с сентября, а до этого использовали кассетно-дисковый магнитофон. Айно, вспоминая то время, иногда грустил. Зацарапанные диски и затертые кассеты, неопытность их, как дикторов, не раз становились причиной возможного закрытия радиоточки. Но Смирнову всегда удавалось убедить дать им еще один шанс. Как всегда последний.

В мае прошлого года в школу поставили партию системных блоков и только два монитора. Остальные блоки предполагалось подключать к уже имеющимся, и так как обещанный учитель информатики, на которого рассчитывала администрация школы не появился, то кроме Смирнова никто в технике, как выяснилось, не разбирался. Таким образом, установили один новый системный блок с новым монитором в кабинет директора, а второй в радиорубку.

Сквозь рябь на мониторе начали проявляться более — менее понятные изображения. Понятные, скорее только Айно и Смирнову. Только они наблюдали их на мониторе и привыкли к тому, что на каком месте находится. Теперь, скорее всего, придется выдать их секрет Савченко. Маша ТОЛЬКО неделю работала у них диктором. Она вместе с Айно вела новости. Ее привел Вадим для «проб» и предложил включить в команду. Она ему явно нравилась, а работа диктора была лишь предлогом. Айно не стал противиться. Маша была ему также симпатична, да и сама идея разбавить новости женским голосом показалась грамотной с профессиональной точки зрения. Она, пока, не прошла проверку на хранение секретов, поэтому о просмотре камер не знала. Секрет оставался не раскрытым.

Картинки стали почти наилучшими по возможному качеству и Айно увидел вид с камер отелей «Кондор», дорогу вдоль торгового центра «Криста» и его полупустые коридоры, площадь перед сельсоветом и у пристани, а так же уборщика, что подметал пол перед алтарем в храме «Семи икон». Все на своих местах. Почему-то камера передающая изображение перед баром «Мертвый бобр» не работала. Но это было не первый раз, и наблюдатели привыкли к проблемам, связанным с ней.

Голова Айно резко дернулась вниз, но тут — же вернулась в исходное положение, глаза открылись. Он почти заснул. Пора было идти домой и по дороге помечтать о Савченко. Он уже понял, что эта девчонка ему больше чем не безразлична. Возрастные желания рвались наружу, но его природная скромность или боязнь противоположного пола мешали их выражению.

На камере слежения с крыши торгового центра, с которой была видна трасса, показалось движение. Не те редкие автомобили, что в это темное время пролетали мимо, а совершенно другое. Трасса на всем протяжении городка была ярко освещена, но во мраке за ней двигались белые пятна. Быстро приближаясь, они выскочили под яркий свет фонарей трассы, но камера снова покрылась рябью и, Айно не удалось их рассмотреть. Увидеть получилось настолько, насколько позволил свет и качество изображения. Наиболее точным описанием, которое попробовал себе их представить Айно, были вампиры.

— О чем это я!? — осадил он себя, — уверен, что их не бывает.

Они имели человеческие пропорции и размеры, но двигались на четвереньках. Существа широко раскидывали, и втыкали в землю, острые концы конечностей.

— Да и где ты видел, чтобы вампиры так передвигались?

Голова существ представляла вполне человеческую, если не черное мясистое утолщение на месте лица, заменившее нос, рот и глаза. Чувство дежавю на секунду объяло его, но тут же покинуло. Он начал вспоминать, где мог видеть, но на ум приходил только рассказ, прочитанный когда-то. Ни названия, ни автора Айно не вспомнил.

Голова снова резко опустилась вниз, на этот раз, ударив подбородком грудь. Айно открыл глаза. На камере с торгового центра не было никого. Существа оказались порождениями сна.

Два микроавтобуса «Volkswagen Transporter» неторопливо пересекали экран.

— Опять заснул, — подумал Айно. Он еще раз внимательно присмотрелся к картинке на экране, — Привиделось! Пора домой.

— Ты что-то сегодня долго, — произнес скорее для формальности школьный ночной сторож ДядяВитя. Его так и называли школьники — ДядяВитя. Быстро проговаривая, чтобы слова сливались в одно слово.

— Не ведете же трансляцию после девяти?

— Не. Не ведем, — ответил Айно и передал ключи от радиорубки, — так получилось. До свидания.

— Доброй ночи, — сказал на прощание охранник, вставая, чтобы запереть за школьником дверь.

Айно замер на выходе.

— А вы что тоже нас слушаете?

ДядяВитя пожал плечами.

— Почему нет?

Айно махнул на прощание, и вышел под накрапывающие редкие, но крупные капли дождя. Ночью обещали похолодание и грозу. До дома пешком не близко, а свой мопед сегодня он оставил дома. Придется промокнуть. Айно сунул руки в карманы, но не нащупал там привычных перчаток. Тут же осознал, что не переложил их из старой в новую куртку. Он потуже натянул на голову огромный капюшон и шагнул под дождь.

Бар «Мертвый бобр»

22:23

Бармен Кирилл Колаков стоял на крыльце «Мертвого Бобра» и курил, когда на стоянку въехали две фуры. Они припарковались параллельно уже стоящим там грузовикам в дальнем от бара конце парковочной площадки.

«Прям как в «Терминаторе», — подумал Кирилл, вспоминая погоню за Джоном Конором.

«Freightliner FLA» он видел вживую впервые. Вторую фуру тащил знакомый «МАЗ». Водители выбрались и направились к входу в бар. Не то, чтобы Кирилл хорошо разбирался в людях по первому знакомству, но размашистая походка и высокомерный взгляд дальнобойщиков не понравились ему. Он вошел за водителями в помещение. Те, осмотревшись, двинулись прямо к рабочему месту Кирилла.

— И где этот гребучий официант? — громко во всеуслышание произнес один из вошедших. Сидящие в небольшом количестве за столиками посетители, в основном в это время изрядно выпившие мужики, нехотя посмотрели в его сторону и снова вернулись к своим разговорам.

Кирилл обогнул водителей и прошел на стойку.

— Добрый вечер, чего закажете? — он сделал некое подобие улыбки.

— Нам бы поесть и… пива, — осматривая стеллажи с выставленным алкоголем, сказал водитель погрузней. Сейчас он уже не казался настолько неприятным, как на входе.

— Пива, пожалуйста, а поесть там, в пищеблоке, — Кирилл указал налево, где расположилось что-то наподобие советской столовой, но в миниатюре. Стопка подносов, металлическая полоса для их перемещения. Проходи и набирай, что на прилавке, а в конце оплата. Водитель удовлетворенно кивнул.

— Ну, тогда по две кружки хорошего пива. Если разбавленное, мы знаем, где ты стоишь.

Бармен улыбнулся глазами. Пиво у них было неплохим, переживать не стоило. Он указал на пивной кран с эмблемой «Очаково». Водители кивнули и направились в сторону пищеблока.

— Ночная стоянка с полуночи платная, — произнес им вслед бармен, понимая, что если берут алкоголь, то останутся тут на ночлег, — почасовая.

Шедший вторым дальнобойщик, не поворачиваясь, показал Кириллу поднятый вверх большой палец. Вероятно, это означало, что они поняли и приняли к сведению.

«Стародворское»

Перекресток улиц «Школьная» и «Дорога к храму»

22:10

Патрульная машина расположилась так, что из-за автобусной остановки ее было видно только с западной стороны «Школьной улицы», а остальные три подъезда к нему прекрасно просматривались. Сотрудники дорожно-патрульной службы пригорода «Стародворское» города миллионника «Безмятежность» не часто тут останавливались. Место тихое, несмотря на то, что это центральная улица, ведущая к храму XVII века постройки. Все гости города поначалу удивлялись ее названию «Дорога к храму», но узнав причину, соглашались, логика наименования была непоколебимой.

Капитан Борис Тули и рядовой Владимир Стальной вместе работали уже месяц, с тех пор как Стальной был принят в штат и приступил к службе. Этот худощавый парень с немного нелепым, как считал Тули, лицом и слишком правильными манерами был протекцией из районного центра. После практики оставлять его не планировали. Ну, прошел практику и прошел. Не подошел. Но сверху «попросили» и Стальной остался. Его фамилия никак не вязалось с телосложением. «Его и подросток перешибет на раз», — аргументировал нежелание принимать Стального в состав начальник, но «попросили». Трудное детство, сирота. Нужно помочь. Тули не доверял ему и кажется, начал бояться. Не самого Владимира, а лишь его формы работы. При нем Тули не мог «взять». Стальной выписывал штрафы, не ленился, и, как думал капитан, в его голове даже не возникло мысли о другой форме оплаты. Он был не далек от истины.

По «Дороге к храму» неторопливо следовал микроавтобус «Volkswagen Transporter» пятого поколения, а за ним еще один, но более старый.

— Первый Транпортер, — произнес капитан, — давно не видел. Остановим, посмотрим?

— Второй, — ответил Владимир.

— Что второй!? Почему второй? — удивленно спросил Тули. Ему явно не нравилось, что его поправляют, но Владимир этого будто не заметил.

— У него стекло панорамное.

Тули, сидевший за рулем, включил «люстру» без сирены и резко вырулил за микроавтобусами. Его начинал бесить этот щуплый напарник, и результатом агрессии было недоброжелательное обращение к водителям.

— Документы!

Сутулый мужчина лет пятидесяти протянул водительское удостоверение и документы на машину в открытое окно.

— Можно мне не выходить? — вкрадчиво попросил он, обращая внимание на дождь.

Капитан не ответил. Он всматривался в лицо водителю и сравнивал с фотографией на правах. Кивком головы Тули констатировал, что все в порядке.

— Куда направляетесь? И сколько вас?

— В храм. Мы верующие и для нас это путешествие как божья благодать. Каждое посещение домов господа усиливает веру. Со мной моя семья. Супруга, сын и три дочери.

Капитан с неуместной улыбкой протянул документы обратно. Он не был верующим, презрительно относился к таким как водитель людям и хотел произнести: «И что вам вера позволяет столько плодоносить?», вовремя понял, что было бы ни к месту, но не мог сдержать улыбку.

— Вы туда сейчас не попадете. Поздно.

— Ну, мы надеялись. Ничего. Значит, так желает творец. А где можно остановиться на ночь?

«Творец блин у них желает! — крутилось в голове у Тули, сначала этот худосочный напарник, а теперь блаженный старик.

— На трассу вернетесь и на запад. Там большая вывеска «Отель «Кондор», не ошибетесь.

Не дожидаясь больше вопросов и не желая терпеть этого бородатого и в нелепых круглых очках мужика, Тули проследовал ко второму фургону.

— Тут что? — грубо произнес он.

— Все в порядке. Документы тоже, — ответил Владимир.

За рулем капитан увидел длинноволосого парня. «Хиппи!» — забилось у него в голове. Не любил он их в молодости, а теперь и подавно. Отстранив Стального, Тули подошел вплотную к двери и заглянул в салон. Ни спиртным, ни травой не пахло. Обидно. В фургоне сидело еще две девушки и два парня. Все с длинными волосами и в разноцветных одеждах. На улице был конец октября, и сегодняшний дождь мог обернуться гололедицей, так как «Гидрометеоцентр» обещал похолодание, а если вчерашние ночные заморозки повторятся, то ее не избежать, а эти хиппи были одеты в летние цветные одежды.

— Дети цветов не мерзнут? — иронично спросил он. Дождь усиливался, и хотелось уже вернуться в машину.

Парень за рулем улыбнулся.

— Как все. Одежда теплая есть.

— Вы с ними то, что забыли? — Тули кивнул в сторону первого фургона.

— Смешные ребята. Говорят смешно. А нам все равно куда путешествовать. Пока деньги есть. Надоедят, и поедем мы не с ними.

Владимир протянул документы водителю.

— Доброго пути!

— М… Спасибо. Еще увидимся. Мир круглый.

Тули уже шел к патрульной машине, а Стальной козырнул и последовал за старшим напарником.

Парковка перед ТЦ «Криста»

22:30

По лобовому стеклу «Чероки» барабанили капли дождя. На водительском кресле сидел мужчина лет тридцати. Взлохмаченные волосы и неровная щетина не скрывали его привлекательности. Взгляд полон уверенности. Девушка на пассажирском сиденье за тот короткий промежуток времени, с момента, как ее подобрали на обочине, присматривалась к нему. Водитель не оказывал ей знаков внимания, к которым она давно привыкла, что соответствовало ее внешности. Ухоженные темные волосы, загар, строгие черты лица и невероятно привлекательная улыбка давали ей некоторые «привилегии» в жизни, как и всем красивым людям, чем она успешно пользовалась. Она ни разу не заметила, чтобы он хотя бы искоса посмотрел на ее заголенные до бедра ноги. В беседе мужчина не раз поворачивался, глядя ей в глаза, но взгляд ни разу не скользнул вниз, да и еще в нем не было похотливых искр. Только уверенность и спокойствие.

***

— Вам требуется помощь? — спросил в открытое окно водитель остановившегося «Чероки». Голосовавшая девушка бегло осмотрела салон автомобиля. Кроме мужчины за рулем никого не было.

— Меня бы… подвести, — она мило улыбнулась. Водитель заметил движение ее глаз по салону. На придорожную шалашовку она не была похожа, хотя короткая юбка, колготки в крупную сетку, обтягивающая футболка с подружкой «Микки Мауса» «Минни», выглядывающая из распахнутой короткой куртки, могли дать неверное направление мыслям. На молодую элитную путану — да (если бы не футболка), несомненно, похожа, но не в этой местности. И все же внутренний голос подсказывал, что это не так, а водитель привык ему доверять.

— А с машиной что?

Рядом на обочине стоял «Форд» достаточно старый, синего облезлого цвета. Она обернулась и махнула рукой.

— А это не моя. Просто иду мимо.

Рядом с машиной никого не было. Вдоль обочины расположилось огромное поле, заросшее борщевиком и редкими кустами. В том направлении, откуда приехал он, километров тридцать не было населенных пунктов, да и впереди еще не маячили. Странно, но может «отошли до ветра». Водитель запомнил на всякий случай номер и указал девушке на сиденье.

— Присаживайся.

— Арина, — девушка была легка на разговор.

— Очень приятно, — водитель пожал протянутую руку. Он не представился.

— Тебе, Арина, куда нужно-то? Далеко отправилась.

— Прямо туда, — она указала пальцем вперед, — и чем дальше, тем лучше.

Кроме небольшой дамской сумочки у нее ничего не было и ничего не выдавало в ней профессионального автостопщика. Это было странно, но водитель не стал задаваться этим вопросом, мало ли что бывает.

***

— Тебе нужно в магазин? — спросил водитель, понимая, что оставлять в машине попутчицу одну не будет.

— Можно, — она оценила расстояние от автомобиля до входа, посмотрела на струи дождя и поняла, что сухой добраться не удастся, но в мокрой футболке она станет еще выгоднее смотреться, тем более, что под футболкой ничего не было.

— Только быстро нужно. До закрытия полчаса, — пояснил водитель.

Посетителей почти не было, но это было очевидно и по количеству автомобилей на парковке.

— Недолго. Скоро закрываемся, — попросил охранник на входе.

Несколько молодых людей, в основном мужского пола, лет от 17 до 22 двигались к выходу. Арина привлекла их внимание, как заметил водитель «Чероки», но все на что они решились, это долгий групповой свист и вожделенные взгляды. Они не переставали пялиться, пока она не вошла в продуктовый отдел. Водитель посмотрел в их сторону. «Вторая Жизнь» — надпись на джинсовых куртках двух парней заставила вспомнить вывеску на въезде в «Стародворское».

300 метров.

Стрелка налево.

СТО. «Вторая Жизнь» вашей машины.

Арина крутилась перед водителем, заваливая его разными вопросами. Он отвечал. Не односложно. Поддерживал беседу. Даже шутил. Но ни разу не посмотрел не ее выпуклости. Футболка не стала прозрачной, и устроить «вечер мокрых маек» не было возможности, но она промокла насквозь и от прохлады небольшие холмики на груди должны были привлечь его взгляд. Но нет. Он был не преклонен.

Перед кассиром мужчина выложил блок сигарет «Винстон» и бутылку воды.

— Сто восемьдесят два рубля, произнесла пухлая женщина с розовым поросячьим лицом.

— И это добавьте.

Покупатель подвинул шоколадку и «Фанту», которые положила вызывающе одетая девчонка. Кассир презрительно смерила ее взглядом. Арина заметила этот взгляд и еще заметила водительское удостоверение через прозрачную корочку в портмоне мужчины.

Андреев Герман Викторович.

«Герман, значит! Красивое имя!»

Отходя от кассы, Арина показала продавщице язык и полушепотом сказала:

— Это мой папа!

На лице женщины отразилось: «Папа, конечно! Шалава!»

Арина улыбнулась. Такой реакции она и хотела добиться.

— Тьфу, ты! Проститутка, — послышалось сзади.

Герман шел немного впереди и нес все покупки.

— Зачем ему сигареты? За почти два часа дороги он ни разу не закурил. Странно это, — думала девушка.

«Чероки» объехал группу все тех же парней на выезде с парковки и устремился в сторону отеля «Кондор». Сильный дождь устроил потоп на проезжей части. Ветер усиливался, намекая, что это только начало.

«… ливневые дожди на всей территории области», — послышался из динамика женский голос, — «… в северных районах штормовое предупреждение. По возможности не выходите из дома…»

Перед «Кондором» стояло несколько машин, но внимание привлек «хиппи — фургон», стоящий рядом с более молодым собратом с надписью «Бог любит всех!» на двери багажника. Герман выбрал место подальше от деревьев и заглушил двигатель.

«Всех ли он любит?» — усмехнулся мужчина.

Стеклянные двери разъехались, и парочка скрылась в глубоком фойе гостиницы.

Озеро «Высокое» в 7 километрах к северо-западу от «Стародворского»

3:20

Такой грозы не было уже давно. Небо ежеминутно озарялось кривыми молниями. Казалось, что озеро просматривается в глубину на всю толщу воды. Было ли то преувеличением или мальчики договорились, чтобы в рассказах друзьям это выглядело «круче» сказать нельзя, так как кроме них на «Высоком» озере в ту ночь никого не было, а они никогда не признаются в сговоре, если таковой имел место.

Серого, по свидетельству о рождении Сергея Иванова родители в первый раз отпустили с ночевкой на рыбалку с другом. Это была не полная правда. По информации для родителей ребята пошли на озеро с отцом Кири — Кирилла Михайлова. Серый знал, что без этой лжи его не отпустят до самого окончания школы. Ему было стыдно перед родителями за обман, но еще больший стыд он бы испытал, если бы признался другу, что не отпустили.

На берегу озера на бревенчатых столбах стояла небольшая избушка, где в это уже холодное время могли переночевать запоздалые рыбаки. Строение ветхое в силу времени, но свою функцию выполняло. Время для рыбалки восьмиклассники выбрали неудачное. Межсезонье. Рыба в этот период уже не охотно клюет, но ребятам был важен сам факт того, что они совсем одни в лесу. Будет позже о чем рассказать в классе. Михайлов уже не раз ходил без родителей, но всегда со старшим братом, но это было не то. Не ты главный, чувствуешь опеку, а тут сам в ответе за огонь в печке, за ужин, на который они с трудом, но наловили рыбу. Ребята были счастливы пока природа не начала проявлять свои силы. Через закопченное стекло были видны молнии, а от раскатов грома создавалось впечатление, что небо разрывается на части.

— Во «глянь» долбанула. У меня кажется уши заклало, — после очередного особенно сильного раската грома восхитился Киря, — как думаш, в наш домик не попадет? А то будем жаренными.

— Не — а, молния в самую высокую точку бьет, а вокруг нас столько деревьев, — Серому хотелось спать, но он сомневался, что пока не утихнет снаружи, ему удастся отправиться в мир снов. Новое озарение неба и новый раскат. Создавалось ощущение, что они пытаются переплюнуть предыдущие раскаты. Киря даже подпрыгнул.

— Вот ведь «трава» какая! Не жалеешь, что дома не остался?

— Нет, — уверенно ответил Серый, — а ты что? Штаны намочил?

— Ха! До усрачки испугался. Меня этим не возьмешь! Меня только напугает, если сейчас в дверь наша «класснуха» зайдет и скажет так мерзко, как только она умеет: «Михайлов, «жеваный карась» к доске!»

Серый повалился на спину, держась за живот от смеха. Он представил картину, описанную другом, и даже увидел, как в толстенных очках Веры Палны отражается молния.

— ВерШпална, — продолжал Киря, — вызовите Иванова лучше. Он в ваш фикус отлил.

— Ты гад, Киря, — захлебываясь от смеха, прохрипел Сергей, — не было такого!

Он вытер слезы смеха.

— Хорош Кирь. Я не могу.

— Не могу — не считается. Жабья ты «писька».

Сергей немного завидовал своему другу в его особенности разговаривать. Ребята из класса ругались матом, и это выглядело, как жалкие попытки показаться взрослыми. Сам Серый не умел, да и не любил это делать, а вот Кирилл выходил из положения заменой слов на созвучные или не полностью произнесенные. И вплетать в разговор у него это удачно получалось.

Дождь все лил. Его шум по кровле продолжался, но проем окна больше не освещался молниями. Ребята смотрели на черный стеклянный квадрат в ожидании.

— Думаешь все? — спросил Кирилл.

— Думаю, нет.

— У тебя нет ощущения, что какое-то затишье перед бурей сейчас?

— Так — то Киря во время бури говорить о затишье перед бурей немного не правильно, даже я бы сказал нелепо, но как не прискорбно говорить, я с тобой согласен. Сейчас что-то бу…

Окончание слова потонуло в почти одновременном озарении и грохоте. Эпическая гроза была прямо над их городом. Молния прорезала темноту осеннего неба по всей его видимой в окно ширине и устремилась вниз в северную сторону. Она почти погасла, гром еще раздавался в ушах, но там что-то происходило.

— В сторону храма ударило, — испуганным голосом проговорил Киря.

— Не. Я считаю, что выше. За пожарной частью в лесу.

— Зырь, зырь! — закричал Кирилл, указывая пальцем в том направлении, куда ушла молния. Из своего укрытия видеть ни поселок, ни водонапорную башню они не могли. Мешал лес. Они могли увидеть разве что вершину самой высокой горки аквапарка, что принадлежал отелю «Кондор» и только в светлое время суток, а не сейчас. Но их внимание привлекло свечение, что распространялось примерно с точки удара молнии в обе стороны. Над кронами деревьев бело-желтые отблески побежали и скрылись за границей окна.

Ребята синхронно посмотрели друг на друга. В отблесках огня печи, что слабо освещал рыбацкий домик, через открытую дверцу они увидели испуганные лица друг друга. Говорить что-то не было нужды. И без слов было понятно, что произошло что-то не хорошее. И произошло в поселке.

Водонапорная башня

3:32

— Васильев, руки убери! — возглас девушки был не игривым, как обычно, и Женя немного опешил.

— Катюха, чо не так — то?

В 23 года отказ девушки, с которой он встречался уже почти семь месяцев, был крайне неожидан и бил по эгоистичному мужскому самолюбию. Они были давно близки, несмотря на ее 17 — летний возраст.

«По лезвию ходишь», — подшучивали над ним его друзья. И он тоже это прекрасно понимал. Несовершеннолетняя. Но ничего не мог с собой поделать. Фигурой, поведением, развитием и уверенностью в себе Катя не только казалась, но и была старше своих ровесников. Три месяца до восемнадцати. Просто дата. Взрослеют все по-разному. Но для закона только она в этом вопросе имела значение.

Катя отстранилась и подошла к перилам, огораживающим опоясывающий верхний пояс водонапорной башни выступ.

— КАтенок, — Женя прикоснулся к ее плечу, — что случилось?

— Нафига мы сюда приехали? Какая тут романтика? Ржавчина одна.

— Ты хотела романтического экстрима. У нас весь город как на ладони. Ты не так это представляла?

« Чо я несу», — мысленно ругал себя Женя, — «разговариваю, как школьник. И что? Ты же не хочешь ее потерять? Так не с чего вроде! Мне 23. Не унижайся! Но терпи».

Он понимал, что не ржавая лестница явилась причиной изменения в поведении Кате, но не мог на нее давить. Ждал. Молнии и гром заполнили небо. Ей нравились приключения, он это точно знал, и забраться на водонапорную башню в грозу, было неплохим его решением.

— Что у тебя с той шлюхой их бара? — резко спросила Катя.

«Вот оно что! Проблема решилась».

Ни с кем и ничего, что могло расстроить их отношения, у него не было. Он и не думал о других. Катя была всем. Надолго ли? Ответить Евгений не мог. Но на данный момент точно.

— С какой?

Он спросил скорее для поддержания разговора. Он знал, о ком Катя говорит. Вчера подвез по просьбе Джона Конора, по паспорту Воронского Толи, его девушку до работы, и видимо Катя об этом узнала.

— Не знаю, как ее зовут. Но ты же ее не имя спрашивать возил. На горячее надеялся!

— Я понял, — немного извиняющимся голосом произнес Женя, — Конор попросил свою до работы отвезти. Мне нужно было оказать? Я не знаю ее имени даже. Не представилась. Мне отказать в следующий раз?

— Сам Конор не мог?

— Раз попросил, значит, не мог.

Катя больше ничего не спрашивала. Шум ливня больше не прерывал гром. Женя понял, что Катю отпустило. Может не полностью, но извинения приняты. Он обнял девушку сзади, и рука скользнула под кофту.

— Руки! Я сказала, — и немного спокойнее, — давай светопредставление досмотрим.

— Так все, вроде.

Молния прорезала небо и прошла над их головами. Затем раздалось потрескивание и на некотором расстоянии по земле начало распространяться нечто похожее на электрические лучи. Женя видел такое в кино про Николу Тесла. Они разлетались от шара в разные стороны. Но то в кино. В реальности же это было похоже на широкую невидимую трубу, внутри которой бегали именно такие разряды. Они распространялись по дуге вокруг города, изредка меняя направление, далее по краю лесного массива, пересекли дорогу недалеко от «Мертвого бобра» и, уменьшаясь, стали забирать по часовой стрелке вправо, удаляясь. А оттуда, навстречу уходящей светящейся разрядами невидимой трубе двигалось такое же свечение. Оно почти исчезли из виду, прежде чем соединилось и, немного поискрив, исчезло.

— Это было красиво, — восхищенно произнесла Катя.

Женя уже забыл про руки, что лежали на груди у девушки и заворожено наблюдал.

— Не к добру, — произнес он, — пора нам в город. Что — то произошло.

Фойе отеля «Кондор»

5:20

Ливень давно прекратился. Сначала на его место пришел мелкий моросящий дождь, который постепенно был вытеснен водяной пылью уже не падающей с неба, а скорее парящей на ветру. Температура опускалась и первые снежинки, признаки наступающей зимы, возможно раньше обычного, появились в ночном небе. Перед стеклянными дверьми отеля стояли ночной администратор Анна и охранник Хаси.

— А я, дура, резину не поменяла! Все говорили, что пора, а мне лень было. Дура, она и Африке дура — со смехом тараторила Аня.

— Рано, — коротко ответил охранник.

— Ты гений диалогов. Тебе бы в предвыборных баталиях поучаствовать.

Хаси не ответил.

Снег повалил крупными хлопьями сплошной стеной. За стеклом двери невозможно было рассмотреть машины на парковке.

— Или не рано, — сказал охранник и направился в свое кресло, где его ждал журнал с кроссвордами.

«Мертвый бобр»

19 октября 2003 воскресенье

8:09

Щурясь от яркого солнца, которое нестерпимо палило на сверху и отражалось от снежного покрова, из дверей бара вышли дальнобойщики. Снег был еще не тронут ничьей ногой, только у входа под небольшим навесом тропа вела к урне. Обслуживающий персонал «Мертвого бобра» выходил курить. Небольшие комнаты, что располагались на втором этаже, сдавались, стоили дешевле, чем самый простой номер в отеле и поэтому были предпочтительней для водителей большегрузов.

Двое, молча, прошли до своих машин. Завели двигатели и вылезли очищать стекла от налипшего снега. Со стороны все было чудесно. Прекрасное утро, первый снег, который, скорее всего, растает еще до обеда и не должен создать проблем на дороге, чисто мужская профессия. Но для них самих утро не казалось настолько радостным. Время доставки было регламентировано, и остаться даже до обеда не представлялось возможным. Они и так собрались на час позже запланированного срока. Проблема состояла в их вчерашнем пиве, которое чуть позже перешло в более крепкие напитки. Перебрать не перебрали, но набрались достаточно хорошо. Даже не легкое недомогание, а средней тяжести; а внимательность и наличие сотрудников на трассе их сейчас напрягало. Встреча могла закончиться 2:0 пользу сотрудников. Каждый из них уже был лишен ранее прав, потому 2:0.

Оставляя первые следы на снегу, на трассу выехали две фуры. Они повернули на восток в сторону «Безмятежности». До 17:00 груз должен был быть доставлен, иначе будут наложены штрафные санкции, которые придется выплатить из своего кармана. Первым шел «Фрэдлайнер», за ним «МАЗ» с приставкой «супер». Водитель первого был в поганом настроении. Он считал, что отправься в рейс один, и вчерашнего распития не было бы. Он, обычно, и ходил один, а тут груз на две машины, второй плохо знал дорогу, в итоге начальник убедил отправиться в паре.

Впереди был город. Обойти его по объездной дороге не получалось. Чтобы сделать это, необходимо вернуться и потерять минимум полчаса, а в воскресенье утром в городе пробок быть не должно. Только вот сотрудники по воскресеньям любят чаще машины с утра останавливать. Вообще они фуру в городе любят, а в воскресенье утром особенно.

Гнев и злость на сложившуюся ситуацию эмоционально накручивали водителя «Фрэдлайнер»а. Он повернул ручку на магнитоле и из динамиков раздался голос Высоцкого. Он что-то пел про Зину, которая собиралась трогать шурина. Водитель улыбнулся, вспоминая смысл песни, и снова углубился в свои мысли.

На горизонте показались новостройки приближающегося города. Они неторопливо росли по мере приближения.

— Сань, ты немного газ сбавь. У меня не америкос так — то, — послышалось из рации.

Он посмотрел в зеркало заднего вида. Напарник отстал. Затем на спидометр. Стрелка почти добралась до 85 миль в час. «Это, — Саня немного прикинул в уме, — за 130 километров перевалило». Груз был тяжелый, и его американец справлялся, но белорусский «МАЗ» не вытягивал.

— Давай поднажми, а я придержу коней, — произнес в сетку рации водитель.

— Принял. Поднажимаю, — раздалось в ответ.

Саня снова посмотрел вдаль на город. Глаза, давно привыкшие к этой работе, пока еще хорошо различали все на далеком расстоянии. Вот чтобы читать уже приходилось надевать очки, а вдали все как на ладони. Поэтому, когда индустриальный пейзаж немного колыхнулся, как в отражение на поверхности воды под порывами ветра, он подумал, что пришло время задуматься об очках и за рулем. Это немного расстроило. Новое колыхание зданий испугало. Теперь он уже был уверен, что видит хорошо, но что видит не понятно.

— Все, я на хвосте, — издал динамик.

Водитель кивнул, принимая информацию.

Теперь его взгляд был прикован только к тому месту, где колебания воздуха искажали видимую картинку. Момент, когда появилась мутность впереди не только на дороге, но и на окружающих полях, заметил сразу. Туманность не наползала из низин или болот, а формировалась на месте. Она начиналась слева на границе леса и, пересекая поля и трассу, снова скрывалась в лесной чаще. Изначально почти прозрачная, она быстро насыщалась. Ее не сдувало ветром, она не перемещалась по собственной инициативе. Такая своеобразная прозрачная труба, наполненная белым дымом, достигающая в высоту не менее трех этажей. Через нее уже не было видно приближающегося города.

— Ты же это видишь!? — голос из рации был взволнованным.

— Как и ты, — ответил Саня.

— Оттормаживаться? Как ты?

Водитель «Фредлайнера» Саня подумал.

— Да туман просто. Полосы своей держись.

Не сбавляя скорость, первый тяжеловоз влетел в туман. Видимость оказалась хуже, чем он ожидал, и Саня немного отпустил ногу с педали, понимая, что нужно предупредить напарника об этом маневре, чтобы тот не влетел в корму. Сизая пелена окутала все снаружи. Дорожного полотна стало совершенно не разглядеть.

— Так можно и с трассы слететь, — подумал Саня.

Но вот туман начал рассеиваться. Это произошло в доли секунды.

Костя, водитель «МАЗ»а несмотря на уверенность его ведущего, заранее ослабил давление на газ. Набранные сто десять километров с грузом такой тяжести добавляли инерции его фуре. Если что, то тормозной путь будет длиннее заявленного в техпаспорте. Стрелка медленно начала опускаться. «Фредлайнер только что скрылся в тумане. Он не исчезал, медленно скрываясь, а растворился в миг. Это говорило о плотности туманного поля. Еще не много, три — четыре секунды и он тоже скроется в нем. До каких показателей сбросится скорость? Явно недостаточно, чтобы быть уверенным, поэтому Костя немного нажал на тормоз. Ему оставалось мгновение до соприкосновения с границей туманности, когда он это увидел и все понял. Высокая кабина «Фрэда» материализовалась из облака. На той же полосе движения, на которой был его «МАЗ», на той же по которой напарник только что вошел в туман. За эти секунды он бы не успел развернуться. Да ему не хватило бы места на двух полосной проезжей части. Это было нереально, но и анализировать ситуацию, тоже не было времени. Все что успел сделать Константин, прежде чем был раздавлен сминающимся металлом это, вывернуть руль влево в надежде убрать себя с полосы удара, почувствовать острую боль в ломающихся коленях, ощутить осколки стекла, рассекающие лицо. Это все. Дальше он исчез в груде металлолома. Саня же не успел разобрать, что ему навстречу выехал его напарник. Все что успел подумать, это то, что не успевает сказать в рацию, чтобы Костя тормозил и уходил в поле. Его рука потянулась, но тут же была раздавлена вместе с ним.

По асфальту покатились железнодорожные колесные пары, сорвавшиеся со своих креплений. Они разрывали остатки кабин, сталкивались друг с другом с оглушительным звоном. Через 7 секунд последняя пара скатилась в придорожную канаву, замерла и все затихло. В утреннем морозном воздухе раздавались только скрипы стали и потрескивание замкнутых проводов.

Через минуту на безопасном расстоянии остановилась «Волга». Ее водитель, не рассчитывая на выживание кого-либо, побежал в сторону груды металла. Его жена набирала телефон экстренной линии.