Крутой поворот. 16 захватывающих рассказов от авторов мастер-курса Сергея Литвинова

Антон Труханов

Сборник «Крутой поворот» подготовлен выпускниками мастер-курса Сергея Литвинова в Писательской академии. Эти очень разные рассказы объединяет рука Мастера, одного из самых популярных авторов отечественного детектива. И это гарантия качества. Молодые авторы старались достигнуть уровня своего наставника, а где-то и перегнать его. Сборник из 16 рассказов получился настолько интересным, что на него не жаль потратить время. Быть может среди авторов – новая звезда отечественного детектива.

Мари Анатоль.

Исчезновение Элеонор Мур

— Вот здесь и нашли ее вещи, — задумчиво произнес инспектор, указывая на широкий песчаный пляж, раскинувшийся перед нами. — Недалеко от воды. Полотенце, одежду и пляжную сумку, а в ней — кошелек, телефон, ключи от машины… Как будто она пошла плавать и не вернулась.

— А свидетели? Кто-нибудь видел миссис Мур на пляже в тот день? — эта история все больше захватывала меня.

— Да, многие видели, — отозвался Роджерс. — Денек был жаркий, как сегодня, народу на пляже прилично. Видели, как она сидела на песке, прогуливалась по берегу, вроде бы даже заходила в воду… Но никто не заметил, чтобы она уходила или уезжала. Все время была одна.

— Что же тебе кажется подозрительным, Майк? — спросила я инспектора. — Похоже, она действительно утопилась? Всем известно, что вода в океане ледяная, да и акулы встречаются…

Роджерс взъерошил седеющую шевелюру и посмотрел на меня со своим фирменным «прищуром» — шрам над бровью всегда придавал его взгляду какую-то особую проницательность.

— Но мы бы так не подумали, если бы не рукопись, верно? Слишком очевидно там описано это самоубийство. Скажи, зачем писательнице выдавать его за несчастный случай? Зачем топиться прилюдно? Ведь ее мог кто-нибудь заметить в воде и спасти! — Майк пристально посмотрел в океанскую даль, на розовеющие от закатного солнца облака, и грустно добавил: — Понимаешь, Хэлен, я слишком давно служу в полиции. И знаю, что когда исчезает жена, обычно виноват муж…

Инспектор Майк Роджерс был моим близким другом. Совсем недавно он перевелся из шумного и суетливого Сан-Франциско, где прослужил в криминальной полиции почти тридцать лет, в небольшой курортный городок на берегу Тихого океана. В Монтерее Роджерс надеялся спокойно дослужить до выхода на пенсию, купить дом на побережье и тогда сделать мне предложение. Последнее было, конечно, шуткой, потому как мы были знакомы уже несколько лет, но наши отношения по-прежнему оставались сугубо приятельскими.

Неожиданное дело о пропавшей писательнице Элеонор Мур нарушило планы Роджерса на спокойную жизнь. А поскольку в деле фигурировала загадочная рукопись, найденная в компьютере писательницы, инспектор обратился ко мне за помощью. И, конечно, я приехала в Монтерей, отложив все свои дела в издательстве «Миллер, Хоуп и партнеры».

История, которую поведал Роджерс, сразу меня заинтриговала. Немолодая писательница Элеонор Мур, довольно популярная среди поклонников фэнтези, исчезла буквально средь бела дня. Последний раз ее видели на городском пляже, где остались ее вещи. Полиция предположила несчастный случай на воде. О пропаже сообщил супруг писательницы — менеджер строительной компании Джеймс Мур. В тот день он был по работе в Сан-Франциско и, вернувшись вечером, не застал супругу дома. Это было очень странно — обычно она встречала его к ужину и никогда не нарушала заведенного порядка, не предупредив. На звонки она не отвечала. Тогда муж отправился на пляж, который посещала писательница, и обнаружил ее машину на парковке, а вещи — на песке у воды. Самой Элеонор нигде не было видно. Господин Мур сразу почуял неладное и обратился в полицию.

Поиски Элеонор ни к чему не привели. Однако в ее компьютере был обнаружен файл с рукописью незаконченного романа. Из текста выходило, что женщина могла утопиться, обставив все как несчастный случай. Дело передали в криминальный отдел Майку Роджерсу. Но моему приятелю показалась странной вся эта история. Полицейское чутье подсказывало ему, что не все в ней так, как кажется на первый взгляд. Поэтому он и попросил меня, с моим редакторским опытом, прочесть рукопись и проверить авторство Элеонор Мур. По версии Майка, писательницу мог убить супруг, подсунув в ее компьютер рукопись, намекающую на самоубийство. В конце концов, именно мужу достанется в наследство огромный дом и все состояние писательницы. Правда, если будет обнаружено ее тело. Если нет, то Джеймсу Муру придется ждать еще пять лет, пока он сможет получить наследство.

Я сняла номер в отеле на побережье и тут же приступила к делу. Конечно, я собрала информацию об Элеонор Мур и запаслась несколькими ее книгами. Выходило, что новый роман не просто отличался от предыдущих, это была почти автобиография.

Главная героиня, французская художница Изабель, много лет живет в браке, который выглядит счастливым, но без детей. Единственная беременность, почти 25 лет назад, приводит к рождению мертвого ребенка, после чего жизнь художницы превращается в тихий ад, тщательно скрываемый от чужих глаз за стенами дорогого особняка. Ее муж оказывается домашним деспотом, он берет под стопроцентный контроль всю жизнь Изабель, не дает ей общаться с людьми, следит за каждым шагом, даже не позволяет самостоятельно распоряжаться средствами, вырученными от продажи ее работ. Картины художницы становятся все мрачнее, в них заключен крик о помощи, но никто его не замечает, никто из многочисленных ценителей ее таланта не видит реальной трагедии художницы. Постепенно Изабель впадает в депрессию и уходит из жизни, обставив это как несчастный случай…

— Скажи-ка, Майк, ты ведь опрашивал друзей и родственников Элеонор? — спросила я Роджерса, когда на следующий день мы сидели на тенистой веранде кафе «Старбакс», прячась от жаркого калифорнийского солнца, и потягивали айс-ти без сахара. — Что они говорят о ее браке?

В темных очках, легкой рубашке и шортах Майк выглядел непривычно отпускным и обманчиво расслабленным. Только резкая складка в уголке его губ выдавала напряжение последних дней.

— Родных у нее нет. Мать умерла пять лет назад, кстати, оставив ей в наследство особняк и неплохое состояние, а отец скончался от рака очень давно. Соседи твердят о том, какая чудесная пара Элеонор и Джеймс. Почти идеальный брак! Муж ее на руках носил, — Майк задумался и отхлебнул ледяной напиток. — Только вот что странно: у Элеонор и подруг совсем не было. А ведь она местная. Единственная, еще школьная подруга погибла в автомобильной аварии много лет назад, как раз накануне свадьбы. Это была настолько тяжелая потеря для писательницы, что она больше не заводила близких знакомств. Весь круг общения — родня и коллеги мужа.

— Да, это странно. Я навела справки и выяснила, что ее агент тоже мало знал об Элеонор. Очень сухие деловые отношения. И кстати, часто господин Мур приезжал забрать бумаги или авторский экземпляр книги. А в найденной рукописи муж героини — просто деспот! Шага ступить не дает бедняжке без разрешения. Из-за него она впадает в депрессию и убивает себя. Может ли быть, что все это правда?

— Что же, в таком случае рукопись подложил не Мур.

— Да, мое мнение: роман не только принадлежит перу Элеонор, это ее своеобразная исповедь. Возможно, супруг даже не знал о ней.

— Выходит, он мог довести жену до самоубийства? Что тоже статья.

— Майк, а давай-ка вместе поговорим с этим Муром! Я попробую понять, что он за человек — похож ли по описанию на тот образ, который Элеонор создала в своем романе.

Дом Муров оказался действительно красивым и просторным особняком в престижном районе города, на утопающих в зелени холмах. Отсюда открывался невероятный панорамный вид на полумесяц залива и синюю гладь океана вдали. Такой дом вряд ли можно было содержать на зарплату рядового менеджера.

Пока я любовалась видом, а Майк парковал свой джип у крутого подъема к дому, из соседнего двора выглянула дама средних лет и с большим интересом уставилась на нас.

— Добрый день! Как поживаете? — улыбнулась я.

— Добрый, спасибо! Вы из полиции? — полюбопытствовала соседка.

— Да, я детектив Майк Роджерс, — строго произнес подоспевший Майк и показал бейдж. — Вы здесь проживаете?

— Да, меня зовут Кэрен Уайт, — похоже, говорливую соседку ничто не смутило. — Я уже беседовала с полицейским, молоденький такой офицер. Но я всегда готова помочь полиции, чем могу.

Я с трудом сдержала улыбку. Однако, болтливые соседи бывают очень полезными свидетелями. Поэтому я спросила как можно приветливей:

— Вы ведь хорошо знали Элеонор?

— Ну, разумеется! Почти пять лет уже, как они сюда переехали. Правда, Элеонор вечно некогда даже пообщаться! Все работа, работа… Зато Джеймс — такой галантный мужчина! Такой внимательный, заботливый. Он буквально на руках ее носил! Продукты сам привозил, чтобы она не отвлекалась от творчества. Создавал ей все условия, чтобы писать романы… Да вот недавно, смотрю — воду в джакузи ей привез, морскую. Представляете, морскую, чтобы нервы поправить! Она какая-то взвинченная была в последнее время. Джеймс сказал… ой, погодите, как же он сказал? А, вот: «У нее писательский блок»!

Поток красноречия миссис Уайт было не остановить. Пришлось поблагодарить ее за очень ценную информацию. Инспектор нажал на кнопку звонка дома Муров.

— Да, Элли очень популярный автор! Можно сказать, местная знаменитость, — подтвердил Джеймс Мур. Это был невысокий сутулый мужчина с редкими седеющими волосами и бесцветными глазами за толстыми линзами очков — одним словом, с абсолютно непримечательной внешностью.

Мы сидели в просторной гостиной напротив распахнутых дверей на балкон. В доме царил идеальный порядок. Обстановка не была роскошной, но во всем чувствовался достаток и хороший эстетический вкус хозяйки. На каминной полке я заметила фотографию Элеонор в дорогой серебряной раме: яркая женщина с рассыпанными по плечам золотистыми локонами и выразительными серыми глазами. Фото, скорее всего, было старым, но такая красота не меркнет с годами. Мне подумалось, что супруги совершенно не подходили друг другу. Неудивительно, если Джеймс Мур «носил жену на руках». Только так ли это?

— Простите, господин Мур, — осторожно спросила я, — ваша супруга была очень замкнутым человеком, верно? В издательских кругах у нее репутация отшельницы…

По бесцветному лицу Мура пробежала тень.

— Не говорите о ней в прошедшем времени, пожалуйста! Я каждый день надеюсь, что Элли найдут… — он снял очки и начал нервно протирать их носовым платком. — Понимаете, моя жена очень ранима. У нее плохое здоровье. А мир, современный мир, с его скоростями и всеми этими технологиями… он так жесток и опасен! Я стараюсь, как могу, оберегать мою дорогую девочку…

— Мы понимаем, как вы переживаете, и как раз пытаемся установить, что же произошло с вашей супругой, — вставил Роджерс и тут же резко спросил: — Вы видели ее последнюю рукопись?

— Нет, — слишком поспешно ответил Мур и, видно, осознав это, добавил: — Элли не любит показывать незаконченные произведения.

— То есть вы в курсе, что рукопись не окончена? — не давал опомниться инспектор. — А что это автобиографический роман, вы знали?

— Нет, то есть да… — под напором инспектора супруг стушевался. — Видите ли, обычно моя жена создавала миры… У нее такая фантазия! И вдруг, этот роман… Конечно, это не автобиография! Не понимаю даже, зачем она такое написала… В последнее время Элли меня очень беспокоила — стала раздражительной, нервной. Я ужасно за нее переживал! И как-то подсмотрел в компьютер. Я понимаю, это неправильно. Но что мне было делать?! После того, что я там прочел, я срочно нашел ей психотерапевта…

Мы с Майком переглянулись — детектив нахмурился.

— Почему вы не рассказали об этом полиции? — сурово спросил он.

— Я… Я не думал, что это может иметь значение…

— Послушайте, господин Мур, — Роджерс поднялся с дивана и грозно навис над мужчиной, — возможно, что ваша супруга покончила с собой, а вы считаете неважным, что она обращалась к психотерапевту?! Как его имя?

— Д-доктор Сара Фридман, — голос Мура задрожал. — С-сейчас я найду ее визитку…

— Спасибо, — инспектор положил визитку в карман и как будто собрался уходить. Я тоже встала, но Майк неожиданно обернулся. — Могу я взглянуть на ваше джакузи?

— Джакузи? Какое джакузи? — мне показалось, что Мур побледнел. — Ах, ну да, конечно…

Приятно было наблюдать Роджерса в деле: широкими шагами он пересек дом и вышел на залитое солнцем патио. Солнцезащитные зонтики были зачехлены, шезлонги сложены, а подушки на диванах аккуратно взбиты — судя по всему, здесь давненько никто не бывал. В углу патио, за живой изгородью, виднелась зачехленная громадина джакузи. Инспектор уверенным движением приподнял край чехла — воды в ванне не было.

— Когда вы наполняли его в последний раз? — поинтересовался детектив.

— Да уж и не припомню… Оно давно сломано, честно говоря. Руки не доходят вызвать мастера. К тому же, Элли предпочитает океан… — Мур снова снял очки и стал протирать их носовым платком.

Ловким движением фокусника Майк извлек откуда-то палочку, несколько раз провел ею по поверхности джакузи и быстро убрал в стерильный пластиковый пакетик.

— В интересах следствия, — безапелляционно заявил он. Мы не успели вымолвить и слова. Но мне показалось, что муж писательницы побледнел еще больше.

Мне пришлось вернуться в Сан-Франциско, поскольку в издательстве были неотложные дела. Но исчезновение Элеонор Мур никак не выходило у меня из головы. Роджерс позвонил на следующий день к вечеру.

— Хэлен, у меня две интересные новости! — возбужденно говорил он в трубку. — Во-первых, ни в Монтерее, ни в окрестностях нет психотерапевта по имени Сара Фридман. Похоже, визитка поддельная.

— Вот это да! А как же адрес?

— По указанному адресу находятся офисные помещения, которые сдаются в аренду мелким фирмам и индивидуальным предпринимателям. Этот офис сняла какая-то благотворительная организация, которую нам тоже не удалось найти. Все фейк! И Джеймс Мур никак не может этого объяснить. Он продолжает утверждать, что нашел доктора по объявлению в интернете и лично возил к ней Элеонор. А потом она регулярно ездила сама.

— Ну, здесь одно из двух, Майк: либо он врет, либо его самого ловко обманули! Только вот кто?

— Я склоняюсь к первому, Хэлен. И вот почему. Экспертиза подтвердила, что на стенках джакузи присутствуют остатки океанской соли и микроорганизмов. Соседка права! Там недавно была океанская вода. Спрашивается: зачем? И почему муж пропавшей это скрыл?

— Какой ужас! — ахнула я, догадавшись. — Ты предполагаешь, что он мог утопить жену в джакузи? А потом что, выбросил тело в океан? Даже если его выкинет на берег, никто не докажет, что она утонула не сама… Какой коварный план!

— М-да… Напрашиваются такие мысли.

— Но почему он не отмыл джакузи?

— Не знаю. Возможно, что-то или кто-то ему помешал. Например, любопытная соседка.

— Погоди, у Мура же алиби на день исчезновения! Он был здесь, в Сан-Франциско, кажется, встречался с кем-то по работе, — вспомнила я.

— Да, информацию передали мои бывшие коллеги. Надо бы мне самому переговорить с этими людьми. Хэлен, встретимся завтра в Сан-Франциско! — и Роджерс отключился.

Почти через сутки томительного ожидания новостей я, наконец, встретилась с Майком в моем любимом ресторанчике на 49-м пирсе. По телефону он отказался говорить. Давно я не видела инспектора Роджерса таким возбужденным.

— Хэлен, у него нет алиби! — с ходу заявил мой приятель-полицейский, присаживаясь на край стула. — Я срочно возвращаюсь в Монтерей!

— Как, а ужин? — расстроилась я, ведь мне не терпелось узнать подробности.

— Прости, не могу! Но видишь, я приехал, чтобы рассказать тебе все лично. Я должен вернуться и получить ордер на обыск дома Элеонор. Кто знает, что мы можем там найти? Нужно действовать, дорогая!

И детектив быстро ввел меня в курс дела: в день исчезновения писательницы Джеймс Мур действительно с утра приехал в Сан-Франциско и встречался здесь с партнерами по работе. Но оказалось, что после обеда супруга писательницы уже никто не видел, хотя все считали, что он в городе! Одним поставщикам он сказал, что будет у других. А тем — что застрял у третьих и не сможет приехать. Третьи же утверждают, что Мур вообще не появился в тот день, а лишь позвонил по телефону. Получалось, что хитрец вполне мог вернуться в Монтерей к тому времени, когда Элеонор отправилась на пляж. Роджерс как ищейка шел по следу, будучи убежденным в виновности супруга. А мне почему-то подумалось, что вдруг Майк ошибается и все было совсем не так, как теперь казалось. Словно какая-то неуловимая, но важная деталь ускользала от нашего внимания.

Роджерс уехал, пообещав держать меня в курсе. Я заказала себе тигровые креветки с чесночным соусом и бокал Пино Нуар, поужинала в одиночестве и долго размышляла еще об этом загадочном деле…

Утром меня разбудил звонок инспектора, еще не было шести.

— Прости, Хэлен, ты спишь? Мне неловко, что вчера я так скоро уехал. Но оно того стоило — мы арестовали Мура!

— Вы нашли тело? — от ужасного предположения сон мгновенно улетучился, и я села на кровати, прижав телефон к уху так, что оно заныло.

— Нет, тела мы не обнаружили. Пока. Но нашли улику, позволяющую хотя бы задержать этого подлеца по подозрению в убийстве, — Майк не скрывал отношения к подозреваемому. — В подвале, среди старого барахла, мои ребята отыскали обручальное кольцо Элеонор, завернутое в платок со следами крови! Кровь мы, конечно, проверим, но я убежден, что она принадлежит писательнице. Кольцо дорогое, с бриллиантом, — похоже, Мур снял его с тела, пожадничал. Вероятно, план с джакузи не сработал, но он все-таки расправился с супругой… Ну ничего, теперь мы быстро его расколем и узнаем, куда он спрятал труп!

Однако больше ни в особняке, ни в саду ничего обнаружено не было. На шелковом платке, принадлежавшем Элеонор, действительно, оказалась ее кровь, а также частицы ДНК ее мужа. Но этих косвенных улик было недостаточно, чтобы выстроить против Мура серьезное обвинение. Супруг пропавшей нанял опытного адвоката и отказался отвечать на вопросы следствия. Ни в тот день, ни в течение последующих недель инспектору Роджерсу не удалось обнаружить тело Элеонор.

Прошло десять месяцев. Как-то под вечер Роджерс появился у меня в издательстве, злой и измученный. Глаза его покраснели от бессонных ночей, шрам над бровью нервно подергивался. Мне показалось, что он сильно осунулся и постарел. Мы редко виделись, так как Майк был занят следствием, а затем и судом над Джеймсом Муром. Я уже ничем не могла помочь, но иногда, по выходным, приезжала в Монтерей поддержать друга, правда, не всегда заставая его дома.

— Хэлен, его оправдали! Представляешь?! Суд присяжных его оправдал… — мой друг грузно опустился в кресло у стола и достал сигарету. Я терпеть не могла, когда он курил в помещении, но в этот раз промолчала и только распахнула окно. Однако инспектор не зажег сигарету, а так и сидел, повесив ее на губу, устало глядя прямо перед собой. Было понятно, что ему очень нужна поддержка. И мне в голову пришла идея!

— Майк, у меня предложение! — я старалась говорить как можно бодрее и громче — так, чтобы Роджерс очнулся от мрачных мыслей и перевел на меня взгляд. — Давай в память об Элеонор издадим ее неоконченный роман? Это будет нашей данью справедливости. Что скажешь?

— Хэлен, ты… — мой друг уронил сигарету, и показалось, что он сейчас разрыдается. Этого, конечно, не произошло, все-таки он инспектор криминальной полиции, однако крепкие объятия меня не миновали. — Это прекрасная идея, дорогая моя Хэлен!

Я решила сразу взяться за дело, благо, сверхсрочной работы в издательстве не было. Рукопись была не окончена, но ее вполне можно было печатать, предварив разъяснением, что это последняя работа пропавшей писательницы. Процедура требовала проверки подлинности произведения и отсутствия прав на него у кого-либо еще, что я, конечно, уже делала, когда помогала Роджерсу определить авторство Элеонор Мур.

Однако я должна была соблюсти эту формальность и повторить процедуру. Каково же было мое изумление, когда выяснилось, что роман уже издан в Канаде два месяца тому назад! Я не могла поверить своим глазам. Тут же связалась с канадским издательством «Силвер Лиф Букс» и узнала, что автор — молодая писательница Мишель Дэфо, причем это ее дебютный роман. В магазины Сан-Франциско книга не поступала, но я нашла электронную версию на Амазоне и смогла убедиться, что это действительно тот самый роман Элеонор Мур, но удачно завершенный. В конце книги полиция находит тело утонувшей художницы и доказывает причастность ее супруга-деспота к смерти несчастной. Этот факт вызвал у меня еще большее удивление. Я решила не будоражить Майка, пока все не выясню, и тут же купила билет на самолет до Ванкувера.

Мишель Дэфо сразу согласилась со мной встретиться, узнав, что я издатель из Сан-Франциско. Я поджидала ее в уличном кафе возле выставочного комплекса Канада-Плейс в центре города. Девушка оказалась высокой, худощавой и выглядела значительно моложе своих двадцати пяти лет, возможно, из-за спортивной одежды и прически — «конского» хвоста, в который были собраны ее темно-каштановые волосы на макушке.

Я расспросила Мишель о романе, уверив, что он мне очень понравился. Девушка охотно рассказала, что идея написать такую историю пришла ей в голову после волонтерства в «Райт Вэй» — группе поддержки женщин, пострадавших от домашнего насилия. То же самое подтверждали соцсети и ее биография, которую я успела получить в издательстве «Силвер Лиф Букс». Университет Британской Колумбии по специальности «социология», во время и после обучения — работа в разных благотворительных организациях, сейчас — аспирантура на кафедре социальной психологии. Все выглядело весьма правдоподобно — не к чему придраться. Тогда я решила раскрыть карты.

— Послушайте, Мишель, — сказала я, — должна признаться, что немного обманула вас. Нет, я действительно издатель из Сан-Франциско, но цель моего визита другая.

И я рассказала историю исчезновения писательницы из Монтерея. Девушка слушала внимательно, не перебивая, на ее лице читался неподдельный интерес.

— Надо же! — с досадой воскликнула она, когда я закончила рассказ. — Я даже представить не могла, что это настоящая история!

Я с удивлением посмотрела на юную писательницу.

— Понимаете, миссис Хоуп, — Мишель немного замялась и понизила голос почти до шепота, — на самом деле, это не мой текст. Когда я работала волонтером в «Райт Вэй Груп», мне на мейл поступило письмо… от совершенно незнакомого человека. Он предложил опубликовать этот роман от моего имени за… довольно приличную сумму. Мне тогда очень нужны были деньги, чтобы продолжить учебу в аспирантуре, да и тема подходящая. Я подумала, ну что такого? Кому от этого может быть плохо? Проверила программкой на плагиат — все чисто… И вот надо же!..

Пока Мишель говорила, она наклонилась ко мне через стол, и ее серьезные серые глаза показались смутно знакомыми.

— Ну, формально вы ничего не нарушили, — я поспешила успокоить девушку. — Это произведение не было опубликовано даже частями. Более того, оно не было закончено. Но мне очень важно узнать, кто мог прислать его вам. Вы могли бы дать мне тот электронный адрес? Я же клянусь никому не говорить о том, что сейчас услышала.

Мишель взяла мою визитку, пообещала прислать адрес в тот же день и бурно благодарила за понимание. Распрощавшись с ней, я тут же набрала Роджерса.

— Майк, прости, если отвлекаю! Я готовлю вступительное слово об Элеонор, — мне не хотелось пока волновать друга новостями, — не мог бы ты уточнить, в каком году у нее родился мертвый ребенок? И пол ребенка, если можно…

— Хэлен, ребенок родился здоровым, двадцать пять лет назад, — вздохнул Майк, а я чуть не свалилась со стула. — Но Элеонор отказалась от дочери еще до рождения — она думала, что у девочки серьезное отставание в развитии. Разве я тебе не говорил?

— Не может быть! — воскликнула я так громко, что на меня обернулись прохожие. — Почему ты мне раньше не сказал?!

— Прости, Хэлен, — устало ответил Роджерс, — по этому делу столько всего было… Я думаю, этот гад Мур просто не хотел детей и убедил Элеонор, что с девочкой что-то не так. Я говорил с врачом. Там была какая-то мутная история с пропавшими результатами УЗИ… Но ведь и этого не хватило, чтоб доказать вину этого подонка!

Майк начинал заводиться, и я решила не наседать с упреками.

— Скажи, пожалуйста, — проговорила я как можно спокойней, — известно ли, что стало с малышкой?

— Да, ее усыновили сразу после рождения. Собственно, ее уже ждала какая-то семья из Канады, все было подготовлено заранее, и это явно сделала не Элеонор!

Когда я повесила трубку, пазл в моей голове начал складываться. Но нужно было проверить еще кое-что. На следующее утро я заехала в издательство «Силвер Лиф Букс», а оттуда отправилась в спальный район Нью-Вестминстер в пригороде Ванкувера. Вечером того же дня я набрала номер Мишель Дэфо.

— Алло, Мишель, это Хэлен Хоуп, мы вчера встречались…

— Ах да, миссис Хоуп! — ее голос звучал так, словно она надеялась больше меня не услышать. — Простите, вчера было много работы… Но я обязательно вышлю вам тот адрес!

— В этом нет необходимости. Тем более что никакого мейла не существует, верно?.. Как видите, мне все известно. Ну, или почти все… — выпалила я.

— Что вам известно? — напряженно произнесла девушка.

— Я встречалась с вашим отцом, Мишель. Приемным отцом. Ведь ваши биологические родители — Элеонор и Джеймс Мур?

Последовала недолгая пауза. От реакции девушки на том конце телефонной линии зависело многое.

— Миссис Хоуп, я не могу сейчас говорить. Давайте встретимся через час в том же кафе, что вчера. Хорошо?

На город опускалась вечерняя прохлада, и мы брели по набережной в Харбор Грин Парк. Отсюда открывался прекрасный вид на зеленые горы по ту сторону залива, у причалов шелестели парусами яхты. Людей в парке было мало, и мы могли не опасаться, что кто-то подслушает наш разговор. Не знаю, чем я заслужила доверие Мишель, но она не стала отпираться и рассказала мне вот такую удивительную историю.

— Джеймс Мур не хотел детей. От слова «вообще». Ему было комфортно мучить мою мать в одиночку, и свидетели ему были не нужны. К тому же, дети — это шум, грязь и лишние расходы! Да-да, он так считал! Настоящий домашний деспот. За годы супружества он полностью подчинил себе волю моей матери, лишил возможности дышать свободно без его разрешения. Контролировал, куда и с кем ей ходить, что покупать, как одеваться и проводить свободное время. Может, поэтому она и начала писать фэнтези, создавая вымышленные миры, в которые убегала от действительности.

Сам Мур ничего не добился в жизни, оказался неудачником, серым ничтожеством! Он как пиявка присосался к маминому наследству — дому и деньгам, оставленным ей родными. Не понимаю, как Элеонор вообще угораздило вляпаться в это замужество…

Когда она забеременела, то побоялась сразу сообщить мужу — скрывала до тех пор, пока не стало поздно делать аборт. Надеялась, что с появлением ребенка в их жизни что-то изменится к лучшему. Как бы не так! Знаете, что он сделал? Он подменил результаты УЗИ и убедил мать в том, что я буду дауном! Представляете, что она пережила?! Муж заставил ее подписать отказ и нашел контору, готовую организовать удочерение, обязательно за границу.

На самом деле, мне крупно повезло! Не знаю, что бы со мной было, останься я жить с этим уродом. Я выросла здесь в Канаде, считая моих приемных родителей лучшими людьми на свете. Но мама умерла два года назад. И только после ее смерти отец рассказал, что у меня есть биологические родители в Штатах. И тогда я решила разыскать их.

Когда я познакомилась с Элеонор, она была в ужасном состоянии. К тому времени она уже написала половину романа и, похоже, собиралась поступить ровно как ее героиня. Но муж обнаружил файл в ее компьютере, как она ни прятала. Он стал искать для нее психотерапевта. Думаете, чтобы вылечить? Ха! Он хотел сделать из нее сумасшедшую и отправить в пансион. Хорошо, что мне удалось провести его, выдав себя за врача. Когда я поговорила с Элеонор, то все поняла. И знаете, я не только простила ее, я решила, что обязана ее спасти.

Она рассказала, что пыталась уйти от Джеймса несколько раз. Но из этого ничего не выходило. Нет, он не бил ее. Пальцем не тронул. Его оружием был страх — он психологически подавлял и запугивал Элеонор, внушая, что без мужа ей не прожить. Я с трудом уговорила ее бежать и придумала план.

В день, когда муж уехал по работе, Элеонор должна была появиться на пляже, чтобы ее видели, а потом оставить все вещи и незаметно зайти в общественный туалет. Там в кабинке я припрятала для нее костюм рейнджера, широкополую шляпу и темные очки. Доказано, что мы почти не рассматриваем людей в униформе — они нам кажутся на одно лицо. В таком костюме Элеонор вышла бы с пляжа неопознанной и спокойно добралась до моей машины в условленном месте. Потом наш путь лежал к границе с Канадой, я сделала документы, все подготовила.

Но мама совершила одну ошибку: искала в интернете мотели на нашем пути и не удалила историю поиска. Вероятно, муж снова залез в мамин компьютер и догадался, что она хочет от него сбежать. Тогда он и решил ее убить.

Это произошло буквально накануне побега. Помогла соседка. Она подглядела, что Мур привез домой морскую воду для джакузи, и рассказала маме. Мама удивилась, ведь джакузи было давно сломано. Проверила, а вода — из океана, мутная, с песком! Я тогда все поняла: этот зверь хотел утопить маму, но так, чтобы в ее легких обнаружили океанскую воду! И выдать все за несчастный случай на пляже — ровно как описано в ее романе! Ни у кого не возникло бы подозрений…

Теперь назад пути не было — маме угрожала смертельная опасность! Пришлось мне наблюдать за этим гадом. В тот день мама поехала на пляж, Мур вернулся раньше и тайно отправился за ней, ну а я — за ним. Я появилась возле его машины и отвлекла как раз в тот момент, когда мама зашла в туалет и переоделась. Я сделала все, чтобы он потерял ее из виду. Наш план сработал!

Мишель замолчала и проводила долгим взглядом самолет, летящий над заливом в лучах заходящего солнца.

— Где она сейчас? — я решилась нарушить паузу.

— Она здесь, со мной, — девушка обернулась и с вызовом посмотрела мне прямо в глаза, — впервые в жизни свободна и счастлива! Пишет новую книгу. Издадите?

— А она не хочет наказать мужа за то, что он сделал? — я проигнорировала вопрос Мишель, хотя он заставил меня задуматься.

— Она не хочет его видеть больше никогда в жизни. Любые разборки поднимут столько грязного белья, что ей не перенести.

— Я понимаю. А вы? Не хотите отомстить?

— Я хочу, чтобы маме было спокойно.

— Поэтому вы подбросили ее обручальное кольцо и окровавленный платок в подвал дома? Надеялись, что Мура посадят за убийство?

Мишель вскинула на меня пронзительные серые глаза, точь-в-точь такие, как у Элеонор.

— Я вижу, что вы проницательный человек, Хэлен. И имя у вас такое обнадеживающее — Хоуп¹. Что мне сделать, чтобы вы не выдали нас?

Она уже знала мой ответ.

— Присылайте мне рукопись, я издам, — сказала я, порывисто обняла Мишель и пошла обратно по набережной вдоль залива.

Я шагала и думала, что никогда не узнала бы правды, если бы Элеонор не закончила и не опубликовала свою рукопись. Но настоящий писатель не может не писать. А создав произведение, не может не отдать его на суд читателей…

Я очень надеялась, что Майк Роджерс одобрит мое решение.

Примечания

1

Надежда (англ.).