Контрастные рассказы

Александр Сороковик

Почему рассказы контрастные? Да потому что они очень разные! Здесь есть и вестерн, и детектив, и война, и приключения, и просто истории из жизни. Вы можете спросить, зачем автор собрал такие разные рассказы под одной обложкой? Да просто, знаете, накопились неизданные произведения, поделиться ими хочется, а для полноценнойтематической книги рассказов мало. Вот я и собрал их в одном сборнике. Для контраста!

Обложка Елена Александровна Сороковик

© Александр Сороковик, 2022

ISBN 978-5-0056-3005-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Белее снега

(детектив)

Чёрный БМВ вылетел на перекрёсток и, игнорируя красный сигнал светофора, пронёсся поперёк «зебры». Молодая женщина с девочкой лет шести, переходившая улицу, не успела даже испугаться, настолько это было неожиданно. Раздался глухой удар, машина, визжа покрышками, вылетела к противоположному тротуару, смяла припаркованные там автомобили и встала. Из неё выбрался крупный мужчина в дорогом пиджаке и, пошатываясь, быстро пошёл в сторону переулка.

Наперерез ему бросился парень, стоявший с девушкой неподалёку, следом за ним пожилой мужчина. Однако водитель на ходу ударил парня в лицо, завернул за угол и скрылся в переулке, ведущем на соседнюю оживлённую улицу. Пожилой остановился, явно опасаясь преследовать здоровяка-водителя. Остальные свидетели этой сцены толпились вокруг пешеходного перехода, на белой разметке которого уличный фонарь равнодушно освещал расползавшуюся красную лужу…

Почему я тогда вас отпустил? Надо было настаивать на своём, твердить, что один с Алёшкой не управлюсь, что он маленький, капризный. Но вы всё равно убежали: «Мы быстро, честное слово! Важная тренировка, тренер просил обязательно быть!». А теперь мы с ним навсегда одни остались. Нет, не одни, спасибо Светланке, она учёбу забросила, всё время с нами. Вернее, с Алёшкой, с племянником своим, которому она теперь вместо матери. А я бегаю по кругу — всё хочу подонка того наказать, как будто вину снять с души. Понимаю, что этим своих девочек не верну, но нельзя же так — их нет, а эта мразь спокойно по земле ходит!

Свидетели сперва с пеной у рта кричали: «Это он: из машины вышел, шатаясь, пьяный был, вот этот, точно, я его узнал!». А теперь глаза прячут, мямлят, что вроде и не он вовсе. И следователь говорит, что владелец не причём, он дома был, а машину у него угнали — нарик какой-то, под кайфом.

Тот негодяй непростым оказался, у него связи, знакомства, деньги. Свидетелей запугал, или подкупил. На следователя начальство надавило. А мне адвокаты намекнули, чтоб сидел и не рыпался — иначе быстро дело сварганят, распространение наркотиков, например, и упекут лет на шесть. А Алёшку — в детдом, фамилию сменят, в другую семью отдадут, или вообще, за границу.

Знают, суки, чем взять! У меня мысль была — купить пистолет, можно же найти каких—то подпольных торговцев, подстеречь этого гада где-нибудь возле офиса, подойти поближе — он ведь в лицо меня не знает, все дела его адвокатишка крутил — и выстрелить в рожу пару раз, сколько успею. И что дальше? Меня тут же схватят, и всё, та же картинка: папа в тюрьме, сын в приюте. Нет, тут спешить нельзя! Пусть думают, что они меня сломали. А я пока затаюсь, залягу на дно. Но тебя, гад, всё равно достану…

……………….

Квартиру я продал, зачем она мне теперь? Купил себе жильё в пригороде, комната крошечная, удобства частичные. Зато разница хорошая получилась. Из неё я потратился на дорогой компьютер, да ещё на «Беретту» с глушителем. Буду теперь этого гадёныша изучать, все его страницы взломаю, выслежу и настигну. А остальные деньги Светланке отдал — чтоб она Алёшку официально усыновила и вырастила, если что, тогда у меня руки развязаны будут — это мы с ней давно решили.

* * *

Пора. До Алёшки не доберутся, он теперь официально Светин сын, я всё рассчитал. Знаком со всем окружением этого гада, и даже с ним самим. По интернету, конечно. Знаю все его слабости и возможности. Если нужно, проникну в любой дом, просочусь в любую щель. Света требует, чтобы я не подставлялся, хочет, чтобы вернулся обязательно. Алёшке рассказала, что папа выполняет особое задание в далёкой стране, но скоро непременно к нему приедет — нельзя малыша оставить без папы, он и так не помнит, что у него мама была, её мамой называет. Ну, что же, она с ним дома остаётся, а я отправляюсь в путь: этот гад с друзьями на базу отдыха в Самойловку собирается, или там его достану, или по пути. А дальше, как Бог рассудит…

* * *

Залепленный снегом внедорожник не дотянул до тяжёлых, глухих металлических ворот буквально полсотни метров. С трудом приоткрылась правая задняя дверца, на занесённую снегом дорогу вывалился мужчина в коротком полушубке и, проваливаясь в сугробы почти по пояс, побрёл к воротам. Нашарил звонок и стал нажимать кнопку, пытаясь сквозь завывание метели услышать звук.

Снегопад усиливался, холмики непорочно-белого снега вырастали на крыше автомобиля, на капоте, заполняли ямки следов, оставленные в снегу человеком у ворот. Он позвонил ещё раз, попытался было постучать в тяжёлые створки, но быстро оставил это занятие — такими массивными, гасящими любой звук они были.

Крепкий двухэтажный дом под синей металлочерепицей безмолвствовал, однако светились фонари во дворе и у ворот, а также два окна на первом этаже — значит, хозяева были дома. Наконец, после ещё нескольких попыток быть услышанным, входная дверь, ведущая в дом приоткрылась, и на пороге появилась мужская фигура в овчинном тулупе, шапке и валенках.

Фигура махнула рукой, словно говоря: «Слышу, иду!», и направилась к воротам по узенькой дорожке, засыпанной вполовину от уровня снега во дворе — очевидно, недавно чищенную. Вскоре раздалось шарканье лопаты, разгребавшей снег, и калитка приоткрылась. Хозяином оказался крепкий старик невысокого роста, с седыми «офицерскими» усами и цепким взглядом светлых глаз.

— Застряли? — отрывисто спросил он.

— Да, застряли, и с дороги сбились. Еле пробрались, двигатель на пределе, вся соляра вышла… Вы не выручите нас? Может, у вас есть горючее? И тягач — машину вытянуть?

— Да какой тягач, мил человек, не видишь, что творится? Вы тут завязли капитально. В Самойловку ехали?

— Ну да, в неё. Престижный посёлок, блин, а дорогу сделать не могут. Всё замело, навигатор какую-то хрень несёт, так мы огни увидели, и к вам добрались… чуть-чуть не доехали…

— Ладно, я сейчас санки возьму, подойду. А вы пока выгружайте вещи, и — в дом. Всё равно машина тут надолго застряла.

Не дожидаясь ответа, старик направился к хозяйственному домику за санками, а его собеседник побрёл обратно к машине. Вскоре хозяин дома-крепости вышел из ворот, таща за собой «санки» — широкую и длинную конструкцию, на которой смогли бы разместиться человек десять.

Из внедорожника вышел его владелец — высокий, крупный, с внешне ленивым прищуром. Не здороваясь, в упор уставился на хозяина дома, ожидая от того каких-то слов. Но дед говорить не спешил — смотрел в ответ слегка насмешливо и ждал. Вмешался невысокий, что подходил к воротам:

— Вот, Игорь, товарищ говорит, что мы тут застряли надолго, в дом приглашает.

— А машина? — Игорю пришлось всё же говорить первому.

— Кто её здесь тронет, в такую метель? Потом можно будет трактор вызвать, дорогу расчистить, а пока приглашаю вас к себе. И места в доме хватит и еды.

— Да у нас тоже всего полно, мы же на Рождественский пикник собрались, — с переднего сиденья высунулась в окно коротко стриженная молодая женщина, — ой, холодно-то как!

— Ну, тогда грузите все вещи на санки, закрывайте машину, пусть тут стоит. Дамы налегке, мужчины, впрягайтесь, и — в дом. А там разберёмся.

Вскоре, грузно переваливаясь в сугробах, двое мужчин потащили тяжёлые сани к дому. Третий, Игорь, озабоченно проверял, хорошо ли закрыта машина, работает ли сигнализация. Догнал сани возле самых ворот, упёрся сзади, придал ускорение.

Просторная прихожая заполнилась мокрыми дублёнками и шубами, снегом, стряхиваемым с шапок, толкотнёй и смехом. Незадачливых путешественников оказалось шестеро — три пары. Всем лет по тридцать-тридцать пять, только одна девушка выглядела моложе.

Хозяин отошёл в коридорчик, ведущий из прихожей в кухню, похлопал в ладоши.

— Минуточку внимания! — он улыбнулся, дождался относительной тишины, — Верхнюю одежду вешайте здесь, с собой берите сумки с личными вещами, остальное пусть пока остаётся. Поднимайтесь на второй этаж — вот лестница. Я сейчас включу наверху отопление, прогреваться будет долго, но потом станет тепло. Приду, покажу вам комнаты. Переодевайтесь в сухое, вымокшее развешивайте на батареях. Затем будем готовить праздничный ужин. За столом и познакомимся, как следует. А покамест — меня зовут Вадим Сергеевич.

Вскоре в просторной столовой накрывали большой праздничный стол. Вадим Сергеевич хотел обойтись своими запасами, но женщины запротестовали и начали доставать из сумок закуски. Тогда хозяин распорядился ставить на стол только самое скоропортящееся, остальное складывать в холодильник.

Вскоре все уже сидели за столом. Коротко стриженую женщину, которая ещё в машине говорила про пикник, звали Леной, она оказалась женой надменного владельца внедорожника, Игоря. Невысокий, полный блондин, звонивший в ворота, представился Денисом. Его жена, красивая, томная, темноволосая Марина, улыбалась всем ничего не значащей псевдозагадочной улыбкой.

Третья пара, хоть и сидела за общим столом, казалась немного отстранённой, застенчивой, что ли. Худощавый, нескладный Валентин и рыженькая, похожая на студентку-первокурсницу Аня, улыбались мало, держались скованно, да и одеты были хуже всех — хозяин заметил это ещё в прихожей. Они походили на бедных родственников, прихваченных с собой из милости.

Однако вскоре, в основном стараниями Вадима Сергеевича, некоторая натянутость исчезла. Он обаятельно улыбался, подливал Марине и Ане вино (Лена пила коньяк), рассказывал анекдоты, балагурил. Мужчины налегали на водку, которую ловко разливал Денис, и вскоре хозяин дома знал их историю: почти все они — друзья ещё с института, вместе учились, даже пытались заниматься бизнесом, но что-то не срослось. Потом разъезжались по разным городам, снова возвращались, но связи не теряли: общались в Одноклассниках и в скайпе.

А в этом году решили вместе съездить отдохнуть на престижную базу отдыха в Самойловке, там собираются обычно всякие бизнес-сливки — Игорь затеял какой-то новый проект, и хотел подключить к нему друзей. Новый год все встречали по-семейному, а Рождество решили отметить узким дружеским кругом, но помешала буря.

Нашла объяснение и некоторая отчуждённость Валентина и Ани — оказалось, что Валик недавно связался с какой-то сектой, лишился всего имущества, но благодаря Ане вырвался из их лап и теперь вернулся к нормальной жизни. Аня была младше и остальные видели её впервые, знакомы были только по переписке.

Почти вся компания оказалась курящей, и Вадим Сергеевич, давно отказавшийся от пагубной привычки, выделил место на веранде, в доме просил не дымить. Гости постоянно выходили покурить, возвращались за стол, выпивали, ели, сыпали анекдотами и случаями из жизни. Оттаяли даже «бедные родственники»: Валик рассказал какую-то хохму, а Аня вспомнила забавную историю про свою подругу, которая тоже заблудилась в метель.

Денис даже засобирался идти разжигать мангал, но Игорь остановил его, едко напомнив про голого и баню — шашлык планировался на завтра. Застолье заканчивалось, усталость брала своё: почти всё было выпито и съедено, кто-то ещё сидел за столом, кто-то выходил на веранду. Вадим Сергеевич возился на кухне, убирая посуду. За окном, выходящим во двор, мелькнула тень, ухнуло с глухим звуком. «Наверное, снег с крыши упал», отстранённо подумал он. Хотел выйти в столовую, но в это время с веранды, где происходили перекуры, раздался пронзительный женский крик.

* * *

Игорь лежал на полу, на боку, нелепо подогнув под себя правую руку. Голова его была запрокинута вверх, а на месте правого глаза чернело развороченное кровавое месиво. Пистолет с глушителем валялся неподалёку, а сигарета, выпавшая из руки убитого, ещё дымилась…

Вадим Сергеевич быстро оглянулся: Лена, жена Игоря, которая и кричала, стояла, прислонившись к стене и закрывая рот руками. Аня сжалась в тёмном углу прихожей, где висели пальто и дублёнки, глаза её были зажмурены. Денис стоял позади всех, напряжённо вглядываясь в полумрак веранды. Не хватало двоих — Валентина и Марины.

Марина обнаружилась в маленькой комнатке с другой стороны коридора, напротив входа в столовую — она стояла возле двери, слегка покачиваясь и закатив глаза. На все вопросы только мотала головой и всхлипывала. Лицо её украшали свежие царапины, а запястье левой руки распухло и посинело.

Валентин скатился по лестнице со второго этажа, вид имел растерянный. Вадим Сергеевич быстро подошёл к убитому, попытался нащупать пульс, затем повернулся к своим гостям и резко сказал:

— Идите все в столовую, веранду нужно закрыть! — он поставил окна на режим проветривания, быстро прошёл в прихожую, пошарил в шкафчике. Достал ключи, запер входную дверь, затем дверь на веранду. Поднялся на верхнюю площадку, зашёл на несколько минут в свою комнату, и только после этого появился в столовой.

Все сидели за столом, но к еде не притрагивались. Хозяин обвёл взглядом своих гостей, медленно, с расстановкой, произнёс:

— В моём доме произошло убийство. И убийца находится здесь, в этой комнате. Я живу один, гостей, кроме вас, в последнее время у меня не было. Ко мне приезжает семейная пара — приготовить, убрать, но позавчера, ещё до наступления бури, я отпустил их на праздники домой. Больше никого в доме нет, и никто его за это время не покинул: с верхнего балкона открывается панорамный вид на нетронутую снежную целину по всей округе. Разве что, убийца успел выскочить на крышу, где его подобрал вертолёт. И, хотя буря практически утихла, мне такой вариант кажется невероятным.

— А может, убийца телепортировался отсюда за тысячу километров, или вообще, в другое измерение? — спросила Марина.

— Может, и так, — спокойно ответил Вадим Сергеевич, — но тогда всякое расследование теряет смысл. Я предлагаю всё же оставаться в рамках реальности.

— А зачем нам вообще заниматься каким-то расследованием? — Денис смотрел хмуро. — Надо вызвать полицию, пусть они этим и занимаются.

— Полицию я уже известил, у меня проведен спецкабель, так что связь всегда есть. Но им сложно сюда добраться — все дороги завалены снегом. До завтра они точно не приедут, тем более, что убийца здесь, и никуда не денется: ни на обычном автомобиле, ни пешком отсюда не выбраться — нужен снегоход, аэросани, лыжи на худой конец. Я думаю, что каждый из вас, непричастный к убийству, разумеется, заинтересован в том, чтобы быстрее найти виновного — никому не хочется находиться с убийцей в одной компании, разговаривать с ним, улыбаться, не зная его планов. Итак, — заключил Вадим Сергеевич, — перейдём тогда к опросу, так сказать, свидетелей.

— А на каком основании, собственно говоря, — Валентин смотрел на него весьманеприязненно, — вы тут собираетесь нас допрашивать?

— Не допрашивать, а опрашивать, — спокойно ответил Вадим Сергеевич, — на основании того, что это мой дом. И ещё, на том основании, что я прослужил в МВД пятьдесят лет и вышел на пенсию в звании генерал-лейтенанта.

— Ну, ни хрена себе! — Лена вертела в руках рюмку с коньяком (и когда налить успела!). — То-то, я смотрю, Игорёша, как вас увидел, напрягся сразу, и аж лицом почернел! — она опрокинула в себя рюмку, сморщилась, запила водой, затем театрально развела руками и объяснила: — У него с ментами, пардон, свои счёты были, он их не-на-ви-дел!

— А за что же он так ненавидел ментов-то? — Вадим Сергеевич был спокоен, и даже доброжелателен, — Он что же, чем-то незаконным занимался? Рэкетом, или чем?

— Не-е, ну что вы… Он у меня бизнесменом был, генеральным директором, бога-атеньким, успешненьким! — Лена хихикнула и налила себе ещё рюмку, — В открытую прохожих не грабил, а так — объе… горивал, скажем! А кто у нас из крутых, да успешных перед законом чист, а? То-то же!

— Ладно, оставим эти счёты, «любил-ненавидел», не в этом дело. Вы скажите лучше, у него с кем-то из вашей компании были ссоры, вы ничего не слышали?

— Какие ссоры, любезный Вадим Сергеевич? Откуда? Эти клоуны боялись слово поперёк вякнуть, изгибались перед ним! Это у них «нерушимая мужская дружба» называлось!

— Что ты несёшь, Ленка! — Денис вскочил со стула, лицо его стало красным, — Кто это здесь клоуны?

— Да ты первый клоун и есть! Тебя Игорёша по морде бил и в дерьме купал, а ты только облизывался, да головой кивал с улыбочкой. И все кореша его такие же. Про Валика не знаю, но, наверное, и ему досталось, раз он к сектантам свалил от лучшего друга. А ты до сих пор ему задницу лижешь… Вернее, лизал.

— Лена, прекрати! — Марина была вне себя, её лицо покрылось пятнами, она тяжело дышала.

— Ой, кто к нам пришёл! — Лена снова развела руками и засмеялась, — Девочка-недотрога, верная боевая подруга мужа своего! За честь семьи любого порвёт! Только что же ты тогда Игорёшу не порвала, когда он тебя у Деника одолжил на ночь? И потом ещё одалживал пару раз?

— Он не одалживал! Я тогда пьяная была, он меня просто изнасиловал!

— А потом ты его догнала, и ему пришлось изнасиловать тебя ещё два раза! — Лена снова захихикала, — Как минимум, два — это то, что я точно знаю.

— Откуда ты можешь знать?

— А оттуда, подруженька, откуда и Деник твой узнал, от благоверного моего, царство ему… подземное! Игорёше ведь в самый кайф было, не сколько сам процесс осуществить, сколько потом мне всё рассказать, чтоб я, сука, не рыпалась, место своё знала! А потом с мужем той бабы, им оттраханной, водочки выпить, по душам поговорить, да после пятой рюмочки и ему всё рассказать, да не в лоб, а намёками, чтобы мучился, да спросить не смел! Если проглотит, значит всё, сломан чувак, его самого теперь в позу можно ставить, на любую афёру подписывать! А если начнёт возбухать, так поломать его с особым наслаждением — разорить, посадить, унизить. Вот он Деника твоего и имел всю жизнь… на побегушках. Кости кидал ему с барского стола, да тебя иногда потрахивал. А он за эти кости делал вид, что всё пучком! Игорёша и здесь захотел тебя поласкать, в комнатку затащил, да что-то ты несговорчивая была, а может, поломаться решила. А тут я — вот она, морду-то тебе малость расцарапала. Он сразу на веранду выплыл: я, мол, здесь не при делах, просто покурить вышел! А пока я тебе морду полировала, тут его кто-то и оприходовал! И скажу я, товарищ генерал, как под присягой: удобнее всего на Деника подумать, тут вам и мотив, и обстоятельства. Только не верьте, кишка у него тонка, он же Игоря боялся, как удава! В спину ещё мог бы выстрелить, а в лицо… нет! И духоборец наш, просветлённый, тоже, по-моему, не смог бы, мелок больно. Да и не за что ни ему, ни малолетке его муженька моего убивать, он их ещё не успел поиметь, только примеривался… А, да всё равно, кто его грохнул, главное — я теперь богатая вдова, мне и без завещания всё перейдёт. Господи, до меня ж только сейчас дошло: всё, кончились муки мои, я теперь свободна, убили гада! Жаль, не я это сделала, я пистолетов боюсь, все это знают! — Лена икнула, устало махнула рукой, — Ну всё, я пошла в люльку, будьте здоровы, ещё коньячку тресну, у меня там заначка есть, и буду спать… Генерал, проводите даму в номер, я устала!

Она, слегка пошатываясь, вылезла из-за стола и направилась к лестнице. Вадим Сергеевич вышел следом, догнал, подхватил под руку. Вскоре он вернулся и сообщил:

— Девушка отдыхает. Я на всякий случай закрыл её снаружи — во избежание недоразумений.

— Так вы что, ей поверили? Она тут наплела с три короба, всех обгадила, а сама: «пистолетов боюсь, это не я!» — Марина была вне себя.

— Успокойтесь, Марина! — Вадим Сергеевич поднял руку. — Алиби мы сейчас будем выяснять. Если даже Лена — убийца, она никуда не денется, а пока от неё толку никакого. Нам важно понять, она правду говорила? У вас с Игорем были отношения?

— Да какие отношения! — взвилась Марина, — Он обманул меня, заставил… А Денис молчал, он зависел от него, тот посадить его мог…

Денис опустил голову, нервно гоняя по столу катышки хлеба. Вадим Сергеевич не стал его ни о чём спрашивать — всё было понятно.

— А что у вас что за отношения были с убитым? — повернулся он к Валентину с Аней. — Я так понимаю, что вы с ним раньше не ссорились?

— Да, верно, — Аня пожала плечами, — Я вообще только вчера со всеми, ну, кроме Валика, конечно, познакомилась.

— А зачем вы сюда поехали, простите? У вас же проблемы были с сектой какой-то, квартира им ушла… Здесь, в Самойловке, отдых дорогой, а у вас сейчас другие заботы, с жильём надо решать.

— Поэтому мы и поехали сюда с Игорем, — Валентин остановил Аню, пытавшуюся что-то сказать, — он нам помочь обещал. Я тогда здорово влип, с этими братьями-сектантами, спасибо, Анюте, она меня вытащила оттуда. Начал в себя приходить, а ни жилья, ни денег нет. Тут я стал друзей вспоминать, однокашников в сети нашёл, пошла переписка — как дела, как жизнь. Про себя рассказал. Ну, все только охи да ахи, а Игорь, хоть и не сразу, но предложил в одном деле поучаствовать. Сначала всё больше общими фразами, а месяц назад написал: «Вот, как раз проект один начинаю, поехали со мной. Если нужные люди одобрят — всё у вас будет!» Ну, мы и поехали…

— А когда увидели, что всё это блеф, тут же Игорька и завалили! — хохотнул Денис.

— Ничего мы ещё не увидели, не успели разобраться, — огрызнулась Аня.

— А что тут разбираться, — Денис скривился в жёсткой ухмылке, — Игорёша меня всю жизнь имел, я у него на крючке сидел, по самые помидоры. А теперь он и вас захотел приобщить к культурному поимению, так сказать… Тебя, Валик, в афёру какую-нибудь втравил бы, дал бумаги подписать, и потом шантажировал, а Анечку твою, как Маринку в своё время, напоил бы и…

— Спокойно, Валя, не нужно! — Вадим Сергеевич резко надавил на плечо Валентина, усаживая его на место, — Поменьше эмоций, господа! Значит, у вас конфликтов с убитым пока что не было?

— У них всё было впереди. Вернее, было бы… — усмехнулась Марина, — они с Игорем лет десять не виделись, только в сети общались, не то что мы, каждый день его рожу лицезрели.

— Мы все с института ещё друг друга знали, и девчонки тоже, — вступил в разговор Денис, — правда, с Валиком реже виделись, а потом он вообще в секте своей пропал, и связь с ним потерялась. Ну, и вновь обрелась недавно. Вот Аню, да — не знали раньше, он по почте нам её фотки показывал, вживую только перед отъездом познакомились, буквально вчера. Ты, Валька, можешь на меня как угодно бросаться, но я же насквозь нашего друга вижу — ты ему был нужен, как очередной клоун в свиту, а Аня твоя… она девочка молоденькая, красивая, даже по фоткам видно…

На этот раз Валентин не реагировал. Он сгорбился на своём стуле, не пытаясь возразить Денису.

— Скажите, Валентин, — Вадим Сергеевич повернулся к молодому человеку, — если убитый… Игорь был таким нехорошим человеком, почему вы так легко ему поверили? Ведь вы же давно его знали!

— Вот именно, что давно! Тогда, в институте он не был таким. И контачили мы не так часто, я ведь не с ними вместе учился, а на параллельном. Да, случались конечно, с ним тёрки, но как-то несерьёзно всё это было. А потом я вообще в другом городе жил, мы на расстоянии общались. Ну, и затем у меня началась эпопея с сектой. Да и кому мне было верить? Все только ахали, а он реально предложил помочь… Не знаю, может, и вышло бы что-нибудь…

— Ага, вышло бы, — хохотнула Марина, — вышло, и снова вошло. И так шестнадцать раз…

— Почему шестнадцать? — недоумённо посмотрел на неё Валентин.

— Анекдот такой есть! — оживилась Марина. — Судят, значит, джигита за убийство соседа…

— Стоп, стоп! — Вадим Сергеевич поднял руку, — давайте пока анекдоты оставим! Скажите лучше, когда вы там, в комнате, с Леной отношения выясняли, ничего не слышали?

— Как же не слышать, хлопок услышала, очень чётко услышала! Я в этот момент как раз в себя начала приходить, хотела этой… вдовушке нашей глазки повыцарапать, а тут слышу — хлоп!

— И что же, вы сразу передумали царапаться?

— Передумаешь тут! Сначала хлопнуло, потом упало что-то тяжёлое, мягкое, кто-то пробежал в прихожей, бр-р-р! Я так и замерла на месте, а Ленка постояла немного и на веранду бросилась…

— Хорошо, пусть так. А вы, Аня, что видели, что слышали? Вы же в это время были в прихожей?

— Да, я вышла туда, чтобы взять из дублёнки лекарство, у меня желудок разболелся: непривычно, слишком много съела… Когда подошла к вешалке, услышала какой-то хлопок, это меня насторожило. Затем на веранде что-то упало, туда вбежала Лена, закричала. Мне стало страшно, хотелось стать незаметной…

— Значит, перед этим никто с веранды не выбегал? — быстро спросил Вадим Сергеевич.

— Не знаю я, не знаю! Мне было страшно, глаза закрыла, никого не видела!

— Хорошо, хорошо, успокойтесь, не надо так нервничать! Итак, вот что получается: Игоря могла убить его жена — вы видите, какие там были отношения. Могли убить Денис или Марина — там тоже мотивов хватало! Но у всех у них есть алиби: Денис во время выстрела был в туалете на первом этаже, Марина с Леной выясняли отношения в маленькой комнатке напротив веранды, через коридор. Вряд ли они договорились между собой, такая ложь вычисляется на первом же перекрёстном допросе. Я был на кухне и прибежал после Дениса, так что, даже, если бы и имел мотив, алиби у меня тоже есть.

Валентин с Аней алиби имеют, но не очень убедительное: Аня была в прихожей, а Валентин — на втором этаже, это никем не подтверждается, мы их там обнаружили только после убийства. Но зато они меньше всех были заинтересованы в смерти Игоря — наоборот, надеялись, на его помощь, так что мотива к убийству у них нет никакого. Вот и выходит такая нескладушка: те, кто имел причины к убийству, имеют и алиби, а у кого алиби шаткое — не имеют причины.

— А, может, всё-таки, есть ещё кто-нибудь? — Денис глядел исподлобья, — Кто пробрался в дом перед самой бурей, затаился в какой-нибудь кладовке, вышел, убил Игоря, а затем опять спрятался?

— Как он пробрался в мой дом? После бури это невозможно, он бы оставил следы, а заранее — откуда он знал, что вас занесёт ко мне?

— А, может, он за вами охотился? Что у вас, за время службы врагов не было? Затаился в доме, а тут мы… Он и убил вместо вас Игоря…

— Ну да. Перепутал немного, — генерал усмехнулся.

— Ну, тогда не знаю! Ерунда какая-то! У одних мотива нет, у других алиби есть! Ктоже убил тогда?

— Вадим Сергеевич, — Валентин внимательно смотрел на генерала, — а вы уверены, что никто не мог заранее пробраться к вам в дом и спрятаться там? Вон, у вас на двух этажах сколько комнат, да ещё кладовки, ниши, да мансарда почти жилая! Можно спрятаться, а потом в любой момент покинуть дом и уйти!

— А как же снежная целина вокруг дома?

— Ну и что, — пожал плечами Валентин, — мы тут все на виду, у нас нет ни снегохода, ни лыж. А преступник мог лыжи спрятать где-нибудь во дворе, затем надеть их и — адью! Пока полиция доберётся, он успеет до трассы дойти, а там ищи-свищи!

— Да, Валентин, вы всё говорите верно. Но есть одно «но». Если убийца следил именно за Игорем, откуда ему было известно, что тот с компанией попадёт ко мне? Ведь он не мог заранее караулить где-то возле дома, ожидая, что машина собьётся с пути и приедет к моим воротам!

— А я знаю! — Марина возбуждённо вскочила. — Убийца заранее прятался в доме, а его сообщник был в машине. Когда началась буря, он испортил навигатор и заставил Игоря повернуть к дому, о котором знал заранее!

— И куда же этот убийца подевался? И кто сообщник? — Вадим Сергеевич слегка улыбался.

— Сообщник — понятно, это наша вдовушка. Придумала план, наняла киллера, а сейчас, пока мы тут сидим, он уходит на лыжах, а она спит наверху, в обнимку со своим алиби!

— Марина, я видел совсем недавно, никаких следов лыж на снегу нет, могу ещё раз подняться, посмотреть, и вас пригласить. Из дома выйти невозможно, после убийства я всё запер. Так что, если ваш гипотетический убийца не ушёл до сих пор, значит, он мёрзнет где-то во дворе. Мы можем, конечно, следить с балкона хоть всю ночь, но сначала позвольте выяснить один момент. Не все из вас говорили правду, — Вадим Сергеевич смотрел без улыбки, — кое-кто утаил одну маленькую деталь, которая не даёт мне покоя… Вот, например, вы, Валентин, что-то слышали тогда, на втором этаже?

— Да, я слышал крик, и сразу побежал вниз. Выстрела я не слышал.

— А что вы делали наверху?

— Я поднялся, чтобы сходить в туалет, извините. Внизу санузел был занят, и я решил пойти наверх.

— Да-да, так и есть, — Вадим Сергеевич слегка кивнул, — в нём как раз находился Денис. Кстати, хочу спросить и у него — там ничего не было слышно?

— Нет, всё было тихо, если можно так сказать, никаких звуков извне не доносилось.

— Ни хлопка, ни шума, ни свиста, ни чего-то ещё?

Конец ознакомительного фрагмента.