Темноборец

Антон Мартынов, 2019

Когда Демиург находится на грани самоубийства, существование созданного им мира повисает на волоске. Эта книга о Демиурге, борющемся за свою жизнь, о плоском мире, составленном из трёх параллельных пластин, о вампирах и эльфах в тех ипостасях, в которых вы их никогда прежде не видели, о заражённых разумными гельминтами людях и, наконец, о темноборце, пытающемся воскресить растерзанную колдуном невесту. Но вместе с тем это книга о современной культуре, свободе творчества, прогнивающем милитаризме и ответственности за поступки.

Глава 7. Минус один враг

Вам знакомо это нелепое чувство, когда ты проснулся, лежишь в кровати, шевеля глазными яблоками под веками и панически понимаешь, что не можешь открыть глаза? Надеюсь, вам, как и мне, как и весомому проценту людей, населяющих земной шар, посчастливилось избежать этого жуткого нарушения сна.

Андрей на мгновение ощутил на себе все ужасы сонного паралича. Мышечная атония фазы быстрого сна дала о себе знать после пробуждения. Переборов страх, Андрей начал двигать глазами и попытался что-либо промычать. Из носоглотки вырвался глухой свист. Вероятно, после событий на Красной площади бессознательное состояние перешло в столь болезненный сон, вызванный пережитым стрессом.

Активность мышц вернулась после нелепой конвульсии одновременно с поднятием век. Сознание оживилось, словно джин, вылетевший, наконец, из бутылки. Андрей откашлялся и окончательно пробудился. Вместе с сознанием вернулась боль. Задеревеневшие и опухшие руки покалывало. Голова раскалывалась с похмелья.

Андрей попробовал пошевелить руками, но тут же понял, что они прикованы наручниками к кровати. Значит, не умер. В Даунклауде или Лоустэйре наручников бы не было. Да и боль вряд ли давала бы о себе знать. Тюрьма или больница?

Ответ нашелся достаточно быстро. Небольшая прикроватная тумбочка, холодильник, широкие освещенные солнцем окна без решеток и стойка капельницы, стоящая в углу, — налицо атрибуты больничной палаты. Андрей размял шею, повернув голову вправо и влево. Краем глаза Стопарин взглянул на соседнюю кровать и опешил.

Нет. Не может этого быть. Андрей ущипнул правую руку левой, проверяя, действительно ли проснулся. Боль отчетливая, как в реальности. Проснулся. Сомнения быть не может. И все-таки, это дичайшим образом странно — соседствовать по палате с существом, которое пытался убить.

Олег поправил окровавленную повязку на животе и отвернулся к стене. Вопросительный взгляд Андрея не произвел на него ни малейшего впечатления.

— Что?.. — Андрей заикнулся и потряс головой. — Что произошло?

Олег вернулся в исходное положение, посмотрел на Андрея и скептически ухмыльнулся:

— Правда не помнишь?

— Помню, — подтвердил Андрей, в противоречие своему ответу отрицательно покачав головой. — Но не вполне понимаю.

— Ты сбежал из тюрьмы, а потом попытался убить полицмейстера и бойца СОРТ во время исполнения служебных обязанностей.

— То есть тебя?

— То есть меня. Ума не приложу, как тебе удалось сбежать из тюрьмы. Но это не самое страшное в сложившейся ситуации.

— Если имеешь в виду мою будущую дорогу к Залу убиенных, то я догадывался о ней еще до того, как попал в тюрьму, — Андрей постарался выжать из себя максимум скепсиса, чтобы соответствовать стилю общения собеседника.

К тому же, выжатая, как лимон, внематериальная частица Андрея не могла выражать больше эмоций, чем горькая сморщенная лимонная кожура, покрытая изнутри сотней прожилок, застревающих между зубов.

— Да плевал я на твою казнь! — Олег повысил голос, будто не чувствуя мешавшую говорить боль в животе. — Ты работаешь на Подполье?

— Я темноборец. И ни на кого, кроме великого Небесного Совета, я не работаю, — с уверенностью заявил Андрей.

— Лапшу на уши мне не вешай! Не из личной же неприязни ты пытался меня убить?

Андрей зазвенел наручниками, для успокоения перебирая воображаемые четки. Стоит ли говорить полицмейстеру об истинной цели покушения? Сказать правду — все равно, что явиться к Небесному Совету с повинной, принеся им на блюдечке с голубой каемочкой Турия и стоящее за его спиной Подполье.

Что с того? Андрею не привыкать подписывать признательные показания. Тем более информация о теракте не достоверна, а служение Небесному Совету никто не отменял.

— Сокамерник сообщил мне, что ты готовишь теракт на Красной площади в День прощения. Я думал, твоя смерть позволит спасти много жизней. Возможно, меня обманули, — Андрей замялся, но все-таки договорил предложение до конца.

— Ничего себе осведомленность у заключенных! — Олег снова ехидно улыбнулся, обнажая клыки. — Твой сокамерник — мелкий воришка, помещенный в отдел особого содержания, да еще и в камеру самоубийств по той лишь причине, что в других камерах Полицмейстерства не было свободных коек. Ты думаешь, я поверю, что эта пешка могла знать что-нибудь о грядущих событиях на Красной площади?

— Он сказал, что работает на Подполье, — Андрей снова зазвенел наручниками, на этот раз в попытке развести руками.

— Он не вампир, а обличник. Обличник! Конечно! Так вот, как ты сбежал! — Олег хлопнул рукой по лбу. Эврика! Все изумительно просто.

— Угадал, — подтвердил Андрей, углубляя могилу для Турия. — А причем здесь вампиры? Он сказал, что вампиры — верхушка айсберга. Подполье простирается куда шире, чем думает Небесный Совет.

— Очередная сказка, оправдывающая вампиров. Если бы Подполье затрагивало широкие слои общества, Небесный Совет наверняка знал бы об этом. Хотя, кое-что в этой истории настораживает. Если ты врешь, то откуда узнал про теракт?

— Так теракт действительно был запланирован? — последняя фраза прозвучала для Андрея оправдательным приговором. Возможно, ему следует чувствовать гордость за спасение сотен и тысяч невинных существ.

— Это уже не имеет значения. В твоей ситуации не о правительственных заговорах нужно думать, а о спасении собственной шкуры, — резюмировал Олег. — К слову, меня, вероятно, расстреляют вслед за тобой. Церемония Дня прощения прервана, что само по себе является святотатством, не говоря уже о расплющенном о сцену Паладине. Подполье проникло в Кремль и похитило Скрижаль Силы. Какие возможности обретет вампирская оппозиция, обладая Скрижалью, одному Демиургу известно.

— Скрижаль? — Андрей приподнял бровь. — Я думал, все дело в желании Небесного Совета найти предлог, чтобы избавиться от вампиров.

— Никто не знал о готовящемся вторжении вампиров на церемонию Дня прощения. Тем более никто не мог предположить, что их целью является Скрижаль. Последние несколько десятков лет никто о Скрижалях не вспоминал. Они служили музейными экспонатами, призванными сохранить историю былых лет. Однако, по-видимому, все изменилось.

«Три Скрижали, собранные воедино — ключ к Лифту между мирами», — прозвенело очередной нелепой идеей в голове у Андрея. Как оказалось, некоторые фрагменты прочитанного в пьяном бреду учебника по истории осели в памяти. Выходит, завладев тремя Скрижалями, можно совершить безумное путешествие на тот свет, к Демиургу или Хэйлу, и вытащить оттуда Аню? В таком случае рано сдаваться. Одна из Скрижалей похищена вампирами у темноборцев, вторая находится у эльфов, третья… Что за ответственный вид? И где сейчас эльфы? Эльфов не видели со времен Эльфозных войн. Но следов их присутствия не могло не остаться.

Скрижали, которые могут воскресить Аню, не представляли ценности для Небесного Совета. Всего лишь музейные экспонаты. Неужели никому раньше не приходило в голову вернуть к жизни почивших близких? И это далеко не единственное, что можно совершить при помощи трех Скрижалей. Избавиться от Подполья, склонив его к мирному сосуществованию. Обеспечить мир и благополучие ЕТЭГ. Подарить разумным существа равенство и достаток. Но самое главное, на что способны Скрижали, — воскресить одну-единственную, но самую важную в мире девушку.

— Что ты думаешь делать со всем этим? — спросил Андрей, останавливая завертевшийся калейдоскоп идей в своей голове.

— Наверняка Небесный Совет отправит к вампирам своего представителя с ультимативным требованием вернуть им Скрижаль. Если гонец попадет к Ярому, темноборцам его вернут по частям. Найденные на Красной площади бомбы и детонатор вкупе с убитым гонцом, сорванным Днем прощения и похищенной Скрижалью, дадут повод для массированной атаки на вампирские резервации. Вампиров может спасти лишь использование Скрижали в военных целях либо боязнь Небесного Совета повредить Скрижаль, несущую в себе Силу от Демиурга. Последнее маловероятно, потому что молодое поколение темноборцев, в том числе Небесный Совет, не особо-то верит в могущество Высших Сил. Меня обвинят в пособничестве вампирам, сняв отпечатки пальцев с зарядов и детонатора, а затем расстреляют, чтобы закрепить народную уверенность в вампирской вине.

— Но есть и другие варианты, — не согласился Андрей.

— Например?

— Ты можешь внедриться в Подполье и вернуть Скрижаль темноборцам, обеспечив свою безопасность.

— Думаешь, Ярый поверит, что я готов вступить в ряды оппозиции? Думаешь, Подполье не пыталось меня вербовать? Я несколько раз направлял вербовщиков на допросы и самолично их убивал. Да ты хоть знаешь, сколько лет я верой и правдой служу Небесному Совету?

Даже осознавая предательское к себе отношение, Олег гордился служением темноборцам. Вот, что делает с разумными существами пропаганда. Вампиры — черное, темноборцы — белое. Вот вам и актуальная картина мира в сухом остатке.

— Но ты можешь привести неоспоримые аргументы в пользу своего желания поддержать Подполье, — заговорщическим тоном произнес Андрей.

— Какие же?

— Явиться к ним вместе с опальным темноборцем, предавшим Небесный Совет и поспособствовавшим похищению Скрижали. Прибавь к этому пособничество колдуну и упоминание моего сокамерника, работающего на Подполье, и аргументация станет более, чем достаточной.

— А тебе с этого какая выгода? — насторожился Олег.

— Меня расстреляют сразу, как только повторно допросят после событий на Красной площади. Если сбегу сейчас, смогу избежать расстрела.

— Логично, — согласился Олег. — Только что-то слишком резко к тебе вернулось желание жить. В Полицмейстерстве ты рассуждал иначе.

— Я потерял отца и невесту. Приоритеты меняются после такого.

— Согласен, — кивнул Олег, и Андрей почувствовал, как теряет врага.

Теракт-не теракт, уже не важно. Вампир, которого Стопарин пытался прикончить, теперь обсуждает с ним план побега. Возможно, спустя короткий промежуток времени им снова придется грызть глотки друг другу, чтобы присвоить себе Скрижаль. Но на сегодня погони и убийства закончены. Пришло время перемирия.