Загадка Клетчатого

Антон Иванов, 2011

Случайно подслушанный разговор в кафе выводит пятерых верных друзей на след бандитской шайки. Проследив за одним из главарей, Клетчатым, ребята узнают, что готовится преступление. Остается только выяснить, что замышляют бандиты. Компания с Большой Спасской вновь принимается за работу...

Глава 3

НЕКОТОРЫЕ ПОДРОБНОСТИ ИЗ ЖИЗНИ ВОСЬМОГО «В»

Олег успел подняться наверх, пока друзья еще не ушли.

— Ну как? — уставился на него Женька.

— Никак, — вяло ответил мальчик в очках. — Кожаный отбыл куда-то в сторону «Комсомольской».

И Олег рассказал, что произошло внизу.

— Не день, а игра в прятки, — проворчал Темыч.

Но даже ему теперь было ясно: история подозрительная. Чего стоила одна передача кейса Кожаному. Такое ребята раньше только в кино видели.

Друзья двинулись вперед по проспекту Мира. Миновав старый Ботанический сад, они свернули в Грохольский и пошли по направлению к Большой Спасской.

— Жаль, конечно, что мы его упустили, — сказал Олег. — Зато теперь, по крайней мере, ясно…

— Что ничего не ясно, — с унылым видом подхватил Женька.

— Вот тут ты как раз не прав, — принялся ему возражать Олег. — Во-первых, теперь лично я окончательно убедился, что дело темное. Все складывается одно к одному. И разговор этот странный в кафе. И поведение Клетчатого. И Кожаный со своим кейсом…

Мальчик умолк и задумчиво посмотрел на Тему.

— Кстати, мясник каким голосом говорил?

— Да я как-то… — растерянно отозвался Темыч. — Ну, в общем, неприятный у него голос, — добавил он.

— Приятный, неприятный, — досадливо поморщился Олег. — Меня интересует, бас у него или нет?

— Не помню, — признался Тема. — Я же вам говорил: бас вроде откуда-то издали доносился. А мясник… Вроде особенного баса у него не было.

— А не особенного? — ехидно взглянула на него Катя.

— Кто его знает? — покачал головой Темыч. — Нормальный, по-моему, голос. Я, вообще, в тот момент о другом думал.

— Значит, скорей всего басом говорит второй, в клетчатом пиджаке, — подвел итог Олег.

— Получается, что он мясника от имени Мастера нанимал на работу? — спросила Катя.

— Видимо, так, — глядел Олег себе под ноги.

— Зачем же им, интересно, мясник понадобился? — захохотал Женька. — Кого-нибудь зарубить, что ли, нужно?

— Этот может, — вспомнилось Теме, как мясник поигрывал топором возле его головы.

— А вдруг у мясника есть какая-нибудь вторая специальность? — предположила Таня.

— Молодец! Я о том же самом подумал, — похвалил Олег светловолосую девочку. — В наше время очень много людей работает не по специальности. У моего предка, например, есть друг. Отличный биолог. Так он устроился продавцом в один фирменный магазин. Днем торгует ботинками. А по ночам пишет какой-то очень серьезный научный труд.

— Естественно, — с бывалым видом проговорил Темыч. — Наукой фиг теперь заработаешь.

— Вот и я говорю, — продолжал Олег. — Нагл мясник кем угодно на самом деле оказаться может. В таком случае он очень удобно устроился. Работает себе тихо мясником в магазине.

— Он вообще-то не очень тихий, — напомнил Темыч.

— Ну, громко, значит, работает, — усмехнулся Олег. — Важно, что основная его профессия оказалась нужна преступникам. И, вероятно, они уже не первый раз прибегают к его услугам.

— Вроде бы он нарасхват у них, — подтвердила Катя. — Иначе бы не говорил, что мелочовка его не интересует.

— Видите, — многозначительно произнес Олег.

Они перешли Грохольский и выбрались через Глухарев переулок на родную Большую Спасскую. Олег остановился. Теперь уже и впрямь было пора возвращаться домой.

— Думаю, мы прямо завтра после уроков продолжим, — сказал он друзьям на прощание. — Действовать нужно в двух направлениях. Первое — кафе и официантка Лидуся. Ты, Катька, точно запомнила, что ее подзывал мужик с басом?

— Совершенно точно, — так энергично тряхнула головой девочка, что длинные черные волосы на мгновение скрыли ее лицо.

— Значит, это был Клетчатый, — продолжал Олег. — Попробуем через Лидусю выйти на его след. Ну а второе направление — магазин. Тут нужно быть особенно аккуратным.

— И без Темыча, — подхватила Катя.

— Правильно, — тут же согласился Тема. Ему совсем не хотелось больше беседовать с мясником.

— Ладно. Завтра сообразим, кто куда пойдет, — ответил Олег. — Домой, Вульф!

И они с псом повернули направо, к Портняжному переулку…

Наутро все пятеро столкнулись у входа в школу. Ее здание из красного кирпича пряталось во дворе, сразу за домом Олега. Что же касается восьмого «В», в котором учились друзья, то он еще с той поры, когда был первым «В», завоевал стойкую репутацию самого дружного и самого неуправляемого класса во всей 2001-й школе. С ними боялись связываться даже десятиклассники. Почти каждый учебный год директор школы Михаил Петрович грозился, что «еще одна проделка, и класс будет расформирован». Но тучи как-то рассеивались, и бурное сообщество «В» продолжало победное шествие к аттестату зрелости.

— Значит, сегодня после уроков, как договорились, — напомнил друзьям Олег. — Только с Вульфом сперва погуляю. С собой его брать не будем.

— Естественно, — хором откликнулись остальные. — В кафе нас вообще с ним не пустят.

— Секреты-секретики! — раздалось за их спинами. — Опять что-то задумали?

Друзья обернулись и увидали Лешку Пашкова. Он во весь рот ухмылялся. Глаза у него блестели.

— Отстань, — поглядел на него исподлобья маленький Темыч.

Все пятеро уже давно знали: с Лешкой связываться опасно. Непременно влипнешь в какую-нибудь историю.

— Да я что. Не хотите, не надо, — легко согласился Пашков и, оттеснив какого-то старшеклассника, первым проник в здание школы.

— Только бы он не пронюхал, что мы опять преступников ищем, — шепнул Олег. — Все ведь испортит, если за нами увяжется.

— Это уж точно, — кивнул головой Женька.

— Катя! — приблизился к девочке Мишка Клыков. — Можно тебя на минутку?

Катя отошла в сторонку.

— Не задерживайся! — с мрачным видом крикнул ей Темыч. — Скоро звонок.

— Конкурирующая фирма! — ткнул его пальцем в бок Женька.

Темыч надулся и ничего не ответил.

— Пошли, что ли? — поторопил Олег.

Но Тема с места не двигался. Делая вид, что его заинтересовало воронье гнездо на тополе, он наблюдал украдкой за Катей и Мишкой.

— О! — воскликнул Женька. — Моя Длина идет!

Моей Длиной ребята называли пухлую блондинку Машу Школьникову. Однажды она пришла в класс в ярко-красной юбке из какой-то очень блестящей синтетики. Впрочем, юбкой это можно было назвать лишь символически. Ребята изумленно охнули. Нижняя часть Маши Школьниковой особым изяществом не отличалась.

— Ну ты, Машка, даешь! — вырвалось тогда у непосредственного Пашкова. — Все прямо наружу!

— Много ты понимаешь! — подбоченилась Школьникова. — Это просто теперь моя длина и мой стиль.

С той поры прозвище Моя Длина прочно прилипло к Маше. Правда, сегодня она была одета, по ее представлениям, неброско: голубые джинсы-стретч, оранжевый топик, из-под которого виднеется полоска голого живота, и небрежно накинутая на массивные плечи красная виниловая куртка.

— Салют, мальчики-девочки! — картинно взмахнула рукою Моя Длина. — Так, — немедленно оценила она ситуацию. — Катька Мишку кадрит.

— Не твое дело! — скрипнул зубами Тема.

— Зря ревнуешь, Мартынов! — грянула на весь школьный двор Моя Длина. — Катька для Мишки мала еще!

Темыч побагровел. У Мишки с Катей беседа тоже разладилась. Мишка немедленно кинулся в школу. Катя вернулась к друзьям.

— Птенчики разбежались по гнездышкам! — тут же последовал комментарий Моей Длины.

— Потише нельзя? — сердито уставилась на нее Катя.

— Дети вы еще все-таки, — фыркнула Маша Школьникова и, виляя крутыми бедрами, тоже скрылась за школьной дверью.

— Сегодня на дискотеку поход отменяется, — объяснила Катя. — Мишкин брат простудился. А без него не пройдешь. Кстати, Мишка потом вас всех тоже приглашает.

— Отлично! — воскликнул Женька. — Попрыгаем!

— Обойдемся без их дискотеки, — пробубнил тихо Темыч.

— Ты чего там бормочешь? — посмотрела на него Катя.

— Не твое дело! — окрысился он. — Лучше поторопилась бы.

— Вообще, не мешает, — сказала Таня. — Десять минут до звонка.

— Успеем, — махнул рукой Женька. — Хорошо, что весна. Раздеваться не надо, — уже протискиваясь в дверь, добавил он.

Ребята взбежали на четвертый этаж. Вот и родной восьмой «В». Они вошли. Весь класс почему-то чинно сидел за партами. Лишь Пашков возился сосредоточенно возле доски.

— Ты чего? — спросили ребята.

— Светланы сегодня не будет! — усиленно вытирая доску, сообщил Пашков. — Урок вместо нее проведет Лерка. Вот я и решил подготовиться. Не мешайте. А то не успею.

Лешка вновь принялся тереть доску. Остальные с большим интересом за ним наблюдали.

— Эй, Сидоров! — не отрываясь от работы, крикнул Пашков. — Постой на атасе за дверью! Если Лерка появится прежде, чем я тебе крикну, займешь ее разговором.

Мишка Сидоров послушно кинулся к двери.

— Не понимаю, с каких это пор у нас на атасе стоят, чтобы доску перед уроком вытереть? — посмотрела Катя внимательно на Пашкова.

— Смотря как и чем вытираешь, — ухмыльнулся Лешка.

Тут только пятеро друзей разглядели: в руках у Пашкова была не тряпка. Он натирал доску куском мыла.

— Сдурел, что ли? — покрутил пальцем у виска Олег.

— Сам ты сдурел! — обиделся Лешка. — Надо же Лерку как следует обкатать.

— Скоро, по-моему, тебя самого обкатают, — тоном пророка проговорил Темыч.

Пашков и впрямь был генератором почти всех «гениальных идей» восьмого «В». Роман Иванович после одной из Лешкиных шуточек вообще входил в этот класс с таким видом, будто боялся, что потолок или стены обвалятся. И вот теперь Лешка избрал практикантку Лерку, или, точнее, Валерию Григорьевну, которая уже неделю вела в их классе математику.

Восьмому «В» студентка как-то сразу не пришлась. Она показалась им существом агрессивным и недоброжелательным. Колкости и каверзные вопросы из нее так и сыпались. Класс затаился, но смолчал. На всех Леркиных уроках сидела математичка Светлана Сергеевна, а ее ребята любили. И вот наконец представился великолепный случай для мести.

— Может, не стоит, Лешка? — предостерег Темыч. — Лерка и так злобная.

— Как это не стоит? — дотер окончательно мылом доску Пашков. — Я, значит, работал, старался, а теперь все насмарку? Ты мне бы, Темка, еще сказал, что я должен эту доску теперь вымыть.

— И вообще, ей можно, а нам нельзя? — вскочил с места Марат Ахметов.

— Если не мы, то кто же? — передалось общее настроение класса Кате.

— Ну, если все, то ладно, — смутился Тема. — Но, вообще, это может добром не кончиться.

— Жить вообще вредно, — бодро ответил Пашков. — Но тут никакой опасности. Я все досконально продумал.

Пашков все свои трюки продумывал досконально. Жизнь, правда, частенько вмешивалась в его замыслы с неожиданными коррективами, но Лешка от этого не унывал.

— Трюк, конечно, не новый, — принялся объяснять он. — Но о нем обычно знают только опытные педагоги. А эта… Куда ей, — махнул он рукой. — Еще в институте учится. В общем, должно получиться классно.

— Она после такого вообще профессию сменит! — оглушительно захохотала Моя Длина.

— На то и практика, — серьезно заметил Пашков. — Их зачем посылают в школу? Чтобы они поняли, есть у них призвание или нет. Поэтому Лерке наше испытание только на пользу. Должна же она врубиться, что учитель — профессия трудная.

Класс внимательно слушал. После такого теоретического обоснования эксперимент с натертой мылом доской показался всему восьмому «В» не только желательным, но и вообще необходимым.

— А если она сразу поймет, в чем дело? — заволновался Марат Ахметов.

— Не каркай. Еще накличешь, — испугался Лешка. — Вдруг она больше без Светланы к нам никогда не явится. Столько сил зря пропадет.

— Лерка на горизонте! — влетел в класс со звонком Сидоров.

Все расселись по местам. Тотчас же после этого в класс широкой походкой вошла сухощавая Валерия Григорьевна. Класс разом поднялся в приветствии.

— Садитесь, — скомандовала она.

Устроившись за столом, практикантка раскрыла журнал.

— Мартынов. К доске, — сказала она минутою позже.

Темыч встал с места и послушно пошел вперед.

— Не робей! — услышал он за спиной вдохновенный шепот Пашкова.

Он подошел к доске.

— Почему мел не берешь? — посмотрела на него практикантка.

— Я беру, — схватил палочку мела Тема.

— Не болтать! — крикнула Валерия Григорьевна.

— Сами же спрашиваете, — пробубнил Темыч. — А потом кричите.

По классу пронесся сдавленный смех.

— Кому сказано, тихо! — взвизгнула практикантка. — А ты пиши!

— Пишу, — застыл возле доски Тема.

— Не вижу, — свирепо уставилась на него практикантка.

— А я не слышу, чего писать, — отбил выпад Темыч.

Практикантка явно смутилась, но, быстро взяв себя в руки, проговорила:

— Итак, Мартынов, пиши: икс квадрат плюс…

— Не пишет, Валерия Григорьевна! — с искренним восхищением произнес Темыч. Мел и впрямь скользил по доске, не оставляя сколько-нибудь видимых следов.

— Ах, не пишет? — угрожающе покачала головой Лерка. — Тогда садись. Два.

Темыч разинул рот. Такого исхода он никак ожидать не мог. Лишняя двойка в конце последней четверти его совсем не устраивала.

— За что два? — принялся конючить он. — Это у вас мел не пишет. При чем тут я?

— Разговорчики! — пронзительно крикнула практикантка.

«Никогда раньше не думал, что такие злые студентки бывают, — пронеслось в голове у Темы. — Ей бы не учительницей, а старшиной куда-нибудь в армию».

— Не надо двойку, — еще раз попытался воззвать к совести практикантки он.

— Садись. Два, — сухо откликнулась та и стала искать фамилию Темы в журнале.

— Ну, погоди, Пашков, — мстительно пробормотал Тема.

Класс с большим сочувствием наблюдал за драмой, которая разворачивалась возле доски.

— Иди на место, Мартынов. Ты мне больше не нужен, — уже достала ручку из сумочки Валерия Григорьевна.

До сих пор Тема стоял у доски. В нем еще теплилась надежда на справедливость. Теперь надеяться было не на что. Практикантка уже поднесла ручку к журналу. Мальчик вздохнул и поплелся на место.

— Не пишет! — отбросила в это время ручку Валерия Григорьевна.

— Вот! Возьмите, пожалуйста! — с редкостной для себя услужливостью кинулся от предпоследней парты к учительскому столу Пашков.

— Спасибо, мальчик, — взяла у него ручку Валерия Григорьевна.

— Не за что, — вернулся на место Пашков.

«Вот скотина!» — заклокотало в душе у Темы.

Остальных тоже поступок Пашкова порядком удивил. Прежде Лешка подлостью не отличался. Обернувшись, Тема показал Пашкову кулак. Тот, похоже, угрызений совести не чувствовал. Наоборот, с довольным видом ухмылялся. Это вконец возмутило Тему, и он начал вынашивать разнообразные планы мести.

— Так, — выведя жирную двойку в журнале, оглядела класс практикантка. — Теперь к доске пойдет…

Она умолкла, скользя задумчивым взглядом по колонке фамилий в журнале.

— Васильев! — разнесся по классу ее пронзительный голос.

Женька пошел к доске.

— Может, я лучше устно? — предложил он практикантке.

— Послушай-ка, мальчик, преподаватель тут я, а не ты, — отсекла тут же возможность для вариантов учительница.

Женька с трагическим видом взял мел.

— Икс квадрат, — вновь начала практикантка.

«Нажму-ка я посильней, — решил Женька. — Вдруг получится?»

Он надавил со всей силой на мел. Брусок треснул. Одна половина его осталась у Женьки в руках. Вторая, взмыв в воздух, шлепнулась на журнал, едва на задев нос Валерии Григорьевны.

— Двойка, Васильев, — тут же последовал приговор.

Возвращаясь на место, Женька с большим осуждением поглядел на Пашкова. Тот спокойно себе ухмылялся.

— Давай врежем Лешке на перемене? — поравнявшись с Темкиной партой, шепотом предложил Женька.

— Идет, — легко согласился Темыч.

Он был убежден, что Пашкова следует наказать. Однако идти одному на активные действия против Лешки не хотелось. Тот значительно превосходил мелкого щуплого Темыча и ростом и физической силой.

Конец ознакомительного фрагмента.