Хроники Реального мира. Том 6. Братство кристаллов

Антон Ерёмин, 2021

Вот и подошла к концу наша история. Это последняя книга о Реальном мире. Последние битвы, последние испытания, последние вопросы и последние ответы. Все тайны наконец-то будут раскрыты. Итак, Алгер предал Адоная и сбежал из столицы. Теперь он скитается в Высоких горах, но вскоре вернется в Реальный мир, причем не один, а со своей новой расой. Расой демонов. Справятся ли с ними народы Реального мира? Выдержит ли сам Реальный мир этих страшных существ? В этой книге будут даны все ответы на все вопросы. Приятного чтения.

3. Наследник Реального Мира

Пока Алгер создавал в Высоких Горах свою расу демонов, в землях людей царило относительное спокойствие. Никто не посягал на владения Адоная и он, воспользовавшись этой передышкой, всего себя посвятил обустройству Цветущей Тундры. Во все свои путешествия Адонай брал своего первенца Элохима. Он уже подрос, и пришло время начать его обучение. Элохим расцвел и возмужал. Девушки восхищались цветом его русых волос и голубизной его глаз. Он был очень похож на своего отца и лицом и фигурой. Высокий, стройный, широкий в плечах. Он уверенно держал в руках меч и мастерски держался в седле.

Адонай, совершая визиты в те или иные города и общаясь с их наместниками, всегда требовал присутствия Элохима. Он готовил его не только к войне, но и к управлению государством. Принц должен был знать все и обо всем. Как куются мечи, как сеется пшеница, когда собирают урожай, а когда выходят в море для охоты на китов. Каждую мелочь, каждый нюанс он раз за разом разъяснял своему сыну, пока тот полностью не осознавал, что к чему.

А вот с обучением военному искусству у Элохима неожиданно возникли проблемы. Близнецы наотрез отказались учить его. В их сердцах еще горела жгучим жаром рана оставленная Алгером. Его предательство вывернуло их души наизнанку. Даже вечный оптимист и весельчак Гор перестал улыбаться. Он всеми правдами и неправдами открещивался от обучения княжича. Гор специально находил себе работу и уходил в нее с головой.

Тор старался не покидать перевалы Уссури, и когда Адонай просил привезти к нему Элохима, тот наотрез отказывался, ссылаясь на большую опасность этих бастионов. Адонай понимал, почему они так поступают и не давил на них. Он и сам, когда брал меч в руки и обучал Элохима фехтованию, часто вспоминал Алгера, и тогда его сердце сжималось от чувства вины.

Нелана была полностью поглощена воспитанием Евы. Девочка быстро взрослела и требовала к себе все большего внимания. Бора все время пропадала возле своего сожженного города, пытаясь снять проклятие Алгера. Она стала нервной и раздражительной особенно после той ночи, когда явилась спящей в спальню к Еве. Поговаривали, что после той ночи Бора вообще больше некогда не засыпала. А если ее глаза и смыкались, то через мгновение она просыпалась в холодном поту, и громко крича.

Ману тоже не стал обучать принца. У этого сильного телом великана оказалась очень ранимая душа. Первую рану ему нанес Алгер, вторую Бора. После бегства сверхчеловека, она практически перестала с ним общаться. Раньше, она только и ждала того момента, как окажется в его объятиях, а теперь старательно избегала встреч. Не выдержав, Ману покинул долину Уссури и на какое-то время поселился в Виндоросе.

Вот и приходилось Адонаю повсюду таскать за собой Элохима. Он обучал его в перерывах между государственными делами. Но такое обучение не было полным. Принц постоянно скучал. Ему хотелось практиковать боевую магию, а приходилось изучать доклады наместников и отчеты хранителей. Это все опостылело молодому и энергичному Элохиму. Он стал часто спорить с отцом. Отказывался выполнять его поручения и все чаще пропадал в полях Тундры вместе со своим верным конем Боливаром. Этого белоснежного скакуна подарили ему родители Адоная. Он стал его верным и, к сожалению, единственным другом.

Однажды вечером в кабинет Адоная в его дворце в Адонаисе постучал Дрон.

— Повелитель, разреши войти? — Чуть приоткрыв дверь, произнес он.

— Да дружище, конечно заходи. — Ответил великий князь и отложив бумаги встал из-за стола. — Я всегда рад видеть тебя.

Двери полностью распахнулись, и за Дроном в кабинет вошла и Мира.

— О, Мира и ты здесь. — Адонай крепко обнял Дрона и поцеловал в щеку Миру. — Что привело вас ко мне так поздно?

Эти два рыцаря ордена Серых Журавлей были очень любимы Адонаем. Они привели его к Нелане, а это дорого стоит.

— Есть разговор, повелитель. — Дрон присел в кресло, приняв из рук великого князя кубок с сухим виноградным вином. — Мы здесь из-за твоего сына.

— Из-за Элохима? Что он опять натворил. — Адонай поменялся в лице и вернулся за свой стол. — Он начинает доставлять одни проблемы.

— Не вини его, Адонай. — Вступилась за княжича Мира. — В том, как он ведет себя, нет его вины. Здесь скорее виновны мы. Мы все.

— Я не понимаю тебя?

— Сейчас она тебе все объяснит. Выслушай ее и не перебивай.

Адонай выпил глоток вина и согласно кивнул Дрону. Тот улыбнулся и Мира, присев рядом с ним, начала свой рассказ.

— У Элохима сейчас трудный период в жизни. Ему пятнадцать. Вспомни себя в его возрасте. Тогда ты жил на островах и все время творил чудеса. Ты обучал нас и готовился исполнить свою судьбу. А что сейчас делает Элохим? Разгребает сотни никому ненужных бумаг? Ему нужны приключения. Адреналин. А ты держишь его стреноженным. — Мира остановилась и внимательно посмотрела в глаза Адонаю. Они смотрели на нее и все понимали. — Он сильно изменился. Но изменился не сейчас и не тогда, когда здесь жил Алгер. Он изменился, когда его оставила Нюша. Она была его первым учителем и по-настоящему единственным другом. Все, что он знает, он знает, благодаря ей Ты знаешь, куда он убегает из дворца?

Адонай покачал головой и пожал плечами.

— Ты меня, конечно, извини, но я уже давно слежу за ним. Он сбегает к ней. Там, в храме у алтаря, на котором покоится ее тело, он просто сидит. Сидит и смотрит на нее. Он проводит там по несколько часов в полной темноте и звенящей тишине. — Мира встала, продолжая рассказывать, она начала ходить по залу. — Тогда был первый раз, когда он почувствовал себя брошенным. Сейчас второй раз. Он тянется к вам, а вы отвергаете его. Я понимаю, что раны в ваших сердцах после предательства Алгера еще кровоточат, но это не повод отталкивать Элохима. Или вы считаете, что он тоже предаст вас?

— Да как ты о таком можешь думать?! — Не выдержал Адонай и повысил голос. — Он мой возлюбленный сын. Он человек, который был рожден, а не создан магией. Я люблю его всем сердцем. Но когда я начинаю учить Элохима, за его спиной вырастает фигура Алгера. Что бы я ни делал, это видение продолжает меня преследовать. Я начинаю закрываться в себе, и сын чувствует это. Он все очень хорошо чувствует. Он видит фальшь и начинает противиться ей.

— Вот именно, великий князь. Именно поэтому он и бунтует. После Алгера вы скрыли все эмоции и хорошие и плохие. Вы будто боитесь вновь открыть свои души. Своими поступками Элохим хочет вызвать у вас эмоции. А так как он еще молод и горяч, то многое делает неправильно. Вы наказываете его, от чего он начинает чудить еще сильнее.

— Да все это понятно, Мира. — Адонай уткнулся лбом в стол и обхватил голову руками. — Только вот, что делать с этим? Вот какого ответа я не знаю.

— Отдай его нам, Адонай. — Произнес Дрон, после того как Мира закончила. — Мы хоть и не избранные советники, но тоже кое-что можем. Мы отвезем его на твой остров и начнем обучать так же, как обучал нас ты. Бора научила Миру медитации, так что старина Аркин тоже поможет нам.

Адонай резко поднял голову и посмотрел на Дрона. Его слова были столь просты и в то же время гениальны, что Адонай поразился, почему он сам до этого не додумался.

— А если он не захочет?

— Видишь ли, какая тут штука, повелитель. — Дрон увел взгляд от Адоная и зачесал себе затылок. — С ним я уже обо всем договорился. Элохим уже собрал вещи и ожидает нас во дворе верхом на Боливаре.

Радости Адоная не было предела. Он вылетел из-за стола и подхватив Дрона, оторвал его от кресла.

— Вы даже не представляете, какую услугу мне оказываете!

— Но это еще не все. — Мира своими словами заставила Адоная вернуть Дрона на место и перестать улыбаться. — Вы тоже должны иногда приезжать к нам. Пусть на денек, пусть раз в месяц, но должны.

— Я могу говорить только за себя. Я обещаю навещать вас. А остальные…

— Остальные тоже будут. — Широко улыбнулся Дрон. — Выбора у них не будет. Я об этом позабочусь.

Дрон и Мира еще раз крепко обнялись с Адонаем, и уже через полчаса великий князь смотрел в окно, как три всадника удаляются прочь из города. Приключения молодого принца начались сразу же, как они покинули стены Адонаиса. Дрону и Мире показалось скучно путешествовать верхом. Они отпустили лошадей и обернувшись орлами, взмыли в небеса. На лице Элохима первый раз за долгое время появилась улыбка.

Остров и пещера, в которой провел все свое детство его отец, очень понравились Элохиму. Здесь было все просто. Не было слуг, не было излишней помпезности. Хочешь, есть, иди, разжигай костер, но перед этим налови рыбы, или убей на охоте дичь. Вечерами сидя вокруг костра, Дрон, Мира и Элохим часто рассказывали друг другу интересные истории. Дрон вспоминал, как был рабом. Тогда он был озлоблен на весь белый свет. Но потом он попал на этот остров, познакомился с Адонаем и избранными советниками. Затем была ссылка в тайгу и встреча с Мирой.

У Миры в запасе тоже было много чего интересного. Какие-то истории Дрон уже знал, но некоторые услышал впервые. Не тушевался на их фоне и Элохим. И пусть он был еще молод и не обладал таким опытом как они, ему тоже было чем похвастать. Они сильно сдружились. Элохим чувствовал их искренность и отвечал им взаимностью.

Все дни напролет они занимались магией. Мира обучала его целительству и фехтованию, а на плечи Дрона легло обучение боевой магии. Элохиму все давалось легко. Он был сильнее их, даже не на голову. Между ними была настоящая пропасть. Иногда от чудес Элохима у Дрона отвисала челюсть. Вид удивленного великана всегда веселил принца. Но как только тот начинал подшучивать над своим учителем, то быстро оказывался в крепких руках, из которых выбраться было очень сложно. Всегда эти уроки оканчивались радостным смехом и весельем.

Вот так одним погожим вечером они жгли костер на берегу Великого Океана и наслаждались полной луной. Дрон и Мира рассказывали Элохиму, как первый раз встретились с его матерью.

— Ты себе только представь, какое тогда было время. Адонай и остальные были здесь в долине, а мы с Мирой в тайге. Я не знал, есть ли рядом еще его ученики. — Дрон, рассказывая, сильно махал руками, пытаясь нагнать на Элохима жути. — Когда до нас дошли слухи о восстании твоего отца, мы тоже решили поднять бунт. Я считал себя главным в тайге.

— Да, Дрон мнил себя ее хозяином. — Рассмеялась Мира. — Мы быстро овладели нашей деревней и начали поход на запад. По дороге мы освободили еще три деревни. Ни в одной из них не было учеников твоего отца. Так что у Дрона не было конкурентов.

— Их и сейчас нет. — Ухмыльнулся Дрон и подлил себе еще вина. — Так вот. Идем мы, значит, по лесной дороге и никого не трогаем. Тут нам на встречу выбегают несколько бравых охотников. Я решил, что возьму их с собой, а те начали свои права качать.

— Это были воины мамы?

— Да, дружище, но тогда я этого не знал. Смотрю, дерзкие ребята. Думаю, такие пригодятся. Видел бы ты их лица, когда я обернулся медведем. Главный затрясся весь, но нужно отдать должное, не отступил. За ним еще охотники появились. Я медленно пошел на них. Они не с места. Думаю, значит сдружимся. А они луки натянули, и стрелы магическим огнем наполнили. Тут уже я перетрухал чутка. — Дрон залился громогласным смехом и так откинулся назад, что не удержался и упал на спину. — Но только ты никому не говори, что грозный Дрон когда-то кого-то испугался.

Элохим заворожённый рассказом великана согласно кивнул, требуя скорейшего продолжения.

— Потом слышу, Мира за спиной щелкнула браслетами. Камни на дороге взмыли в небо и закружились, готовясь к атаке. Тут у охотников поджилки так затряслись, что они еле луки свои держали. А потом появилась она. — Дрон на мгновение умолк. Он поднял голову вверх и посмотрел на полную луну. — Она шла спокойно и уверенно. Ее голос пленил меня раз и навсегда. Молодая девушка подошла к огромному разъяренному медведю и, не боясь, прикоснулась к нему.

У Элохима буквально отвисла челюсть. Он всегда видел свою мать в царских нарядах. Гордой и грозной царицей. А Дрон показал ему ее другую.

— Я тогда не мог пошевелиться. Это все ее магия. Дотронувшись, она обратила меня обратно в человека. Ты только представь, что я тогда чувствовал. Вот я был медведем, а вот я уже человек.

— Да. Великая женщина, которой нет равных. — Протянула Мира. — Она одним своим видом сразила нас и заставила присягнуть себе.

— Вот еще напридумывали.

Голос Неланы разразился как гром среди ясного ночного неба. Элохим и остальные обернулись на него и увидели горящие изумрудным светом глаза Неланы.

— Да, они все еще светятся в полнолуние, как и тогда.

Дрон и Мира потеряли дар речи. Нелана же спокойно подошла к ним и крепко обняла своего сына.

— Это сейчас я взрослая статная женщина. А кем я была тогда? Дикаркой выращенной барсом на скалистом отроге. Тогда я только начинала свой путь. Изара. Бедняжка Изара. Именно она заставила меня подчиниться своей судьбе. — Нелана подняла руку, и в нее влетел кубок с вином. — Царицей лесов меня прозвали гномы. Я тогда в одиночку громила целые легионы. Люди тянулись ко мне. Я захватила один из Священных храмов. Вся тайга трепетала, только от моего имени. А здесь он. Гордый, сильный и не подчиняется приказам моих воинов.

Нелана с нежностью и материнской любовью посмотрела на Дрона.

— Еще бы ведь он был учеником Адоная. А кем была я? Деревенской девчонкой, у которой светились глаза при полной луне.

— Ты уже тогда была царицей, повелительница. — Дрон смиренно склонил голову и поцеловал руку Неланы. — Царицами не становятся, ими рождаются. Так я стал генералом таежной армии. После этого было много битв. Мы даже один город захватили.

— А потом появился я.

Элохим даже вздрогнул, услышав голос отца. Адонай стоял, облокотившись на скалу. Сколько он там находился и почему не подошел раньше, он не сказал.

— Я тогда отправился в поход по тайге. Встретил Дрона и он отвел меня к моей ненаглядной царице лесов. — Избранник присел рядом с Неланой и обнял ее за плечи. — Это была любовь с первого взгляда.

— Ой, да ладно врать-то. — Рассмеялась Нелана. — Я сейчас расскажу, как было на самом деле. Мало кому это известно, но мы снились друг другу каждую ночь.

— Каждую ночь? — Элохим уже не мог усидеть на месте. Он до этого никогда не слышал о том, как познакомились его родители.

— Да, сынок. Каждую ночь. Так что мы были влюблены друг в друга задолго до первой встречи.

— А потом были драконы. — Голос Ману заставил испугаться даже Адоная. Великан просто появился возле костра так, как будто был здесь с самого начала. — Мы тогда штурмовали Дайнорос на самом юге Ближних Пустошей. Никогда не забуду тот день. Жар, хаос, страх. Они свалились на нас как снег на голову.

— Снег, как раз был потом. — Появившись, Бора сразу же бросилась на шею Ману, от чего глаза у великана загорелись радостью и любовью. — Всем привет. Снег, мой дорогой племянник, был потом, когда твоя мать обрушила пургу на головы драконов. Ты только представь. Знойное лето. Вся трава в пустошах увяла. Сушь стояла несусветная. И вдруг небо почернело и не только драконы, но и мы впервые услышали имя царицы лесов.

— Да, грандиозная была тогда битва. — Голос Тора как всегда был мрачен, только вот его появление уже никого не удивило. — Правда, я провел ее в лазарете.

— Да вы что, все сговорились что ли? — Не выдержав и не скрывая своего удовольствия присутствием всех избранных советников, закричал Элохим.

— Нет, племяш. — Гор появился за спиной княжича и сразу же его крепко обнял. — Когда люди любят друг друга, им не нужно договариваться. Им не нужна магия и телепатия. Они просто одновременно думают об одном и том же.

— Боже мой, братцы. Как же давно мы вот так не собирались у костра, просто поговорить. — Протянула Бора, вжавшись в своего огромного мужа. — Как же я соскучилась по вот таким вот посиделкам.

— Я же говорил тебе, что все получится. — Внезапно выпалил Элохим, подмигнув Дрону.

— Твоя, правда, княжич. Снимаю шляпу. — Дрон встал и отвесил Элохиму поклон до земли. — Хотя я итак никогда не сомневался в успехе.

— Сомневался и еще как. — Ухмыльнулась Мира. — Мы тебя еле уговорили, врунишка.

— Что? О чем это вы? — Адонай сложил руки на груди и пристально посмотрел на сына, требуя объяснений.

— Вы здесь не ради меня, отец. Мы с Дроном и Мирой это все подстроили, что бы вернуть вас к жизни. Посмотрите на себя. Сейчас вы счастливы и полны жизни. Сейчас вы настоящие, а были лишь блеклыми тенями. — Элохим встал в центр около костра и обвел всех собравшихся взглядом. — Вы же после Алгера перестали общаться друг с другом. Закрылись каждый в своей скорлупе. Здесь спасают не меня, здесь спасают вас.

— Какой ты у меня стал большой и сильный. — Нелана не смогла сдержать слез. Она подошла к Элохиму и, обняв, поцеловала в лоб. — Настоящий князь. Смотри, Адонай, как бы наш сын не превзошел нас.

— Он обязан превзойти. — Адонай тоже встал и подошел к сыну. — Я горжусь тобой, Элохим. Сегодня ты доказал, что готов к большему. Ты излечил мою душу, наши души. Завтра я начну твое обучение, и никакие мои бесы не помешают мне сделать это.

— В очередь, голубоглазенький. — Рыкнула Бора и зацокала языком. — Первой буду я.

Адонай снисходительно улыбнулся, но спорить с Борой не стал. Остальные просто рассмеялись.

Этот вечер полностью изменил судьбу Элохима. Он вернулся в столицу, и теперь каждый день его обучали самые великие волшебники Реального Мира. Они открыли ему все тайны магии. Они наслаждались его обучением, и он благодарил их за это своими успехами.

***

Элохим смог примирить избранных советников и друг и другом и самими собой. Теперь, когда все точки на «и» были расставлены, когда не осталось недомолвок, дела стали спориться. Вот уже они сообща смогли снять проклятие Алгера с Бораноиса. Город тут же начал оживать. Сюда потянулись крестьяне, рыбаки и ремесленники. Они начали обживать пригороды и восстанавливать порт, хотя до былого величия Бораноису было еще далеко.

Элохим почти все время проводил в столице. Теперь он не сбегал по ночам в храм к Нюше, а ходил в него открыто, часто в сопровождении Тора и Алганы. Его успехами в магии восхищались все. Княжичу даже самые сложные заклинания давались легко и непринужденно. Иногда у него даже получалось удивить не только Адоная, но и Бору, а эту воительницу удивить не так-то просто.

Однажды вечером Элохим вернулся после прогулки. Он оставил своего Боливара во дворе, а сам побежал к себе в спальню. Было уже поздно и во дворце практически никого не было. Эхо его шагов отражалось от мрачных стен и темных потолков. Элохим уже стоял возле своей двери, как вдруг его внимание привлек еле слышный голос отца. Прислушавшись, княжич понял, что тот разговаривает с Ману. Такой поздний разговор не мог не привлечь внимание принца, и он украдкой пробрался к кабинету отца. Дверь в него была закрыта не до конца. Сквозь узкую щель был виден свет свечей и хорошо слышен их разговор.

— На севере пропадают люди, Адонай. Почти каждый день мне докладывают об одном, или двух подобных случаях.

— Люди пропадали всегда. Что в этом странного? — Адонай сидел в кресле. Он курил сигару и пил вино. — Даже в долине иногда исчезают люди. За всеми не уследишь.

— Это так, но все же донесения из Таежных лесов не дают мне покоя.

Элохим не видел Ману, но голос у великана непривычно дрожал. Что-то его действительно беспокоило. Иначе он бы не пришел к отцу так поздно.

— Ходят слухи про каких-то монстров. Говорят, что любой, кто их видел, погибал, а его тело исчезало бесследно.

— Ману, братишка. И ты в это веришь? Если все то, что говорят, правда и все погибали, то откуда берутся эти слухи? — Адонай улыбнулся и махнул рукой. — То, что люди исчезают плохо, а все эти слухи, скорее всего, придуманы для детей. Что б ни шастали где попало почем зря.

— Возможно, ты и прав. Но вчера исчез рыцарь ордена Серых Журавлей. — Ману встал и подошел к столу. Теперь Элохим смог увидеть его. Великан был закован в доспехи, стало быть, он явился сюда с границы. — Я отправил его к Высоким Горам, что бы он там все разнюхал. А он исчез.

— Это действительно странно, Ману. — Теперь нотки тревожности были слышны и в голосе Адоная. — Серые Журавли просто так не пропадают.

— И я о том же. Позволь мне отправиться на север и все узнать.

— Нет, Ману. Отправь туда еще разведчиков, но не поодиночке, а парами.

— Но Адонай…

— Даже не спорь. Ты ведь полагаешь, что это Алгер. Если так, то в одиночку с ним лучше не встречаться.

— А посылать на верную смерть рыцарей. Да?

— Это их служба. Они могут погибнуть там, а могут погибнуть здесь. Любой из нас может погибнуть, ведь мы на войне. — Адонай встал и подошел к Ману. Он взял его за плечи и пристально посмотрел в его грустные глаза. — Я знаю, что Алгер рано, или поздно вернется. А еще я знаю, что только вместе мы сможем одолеть его. Ни я, ни ты, ни Нелана в одиночку с ним не справимся. Справиться с ним можем только мы все вместе и только так. Если хоть одного не будет хватать, нам не устоять.

— Я понял тебя, брат. — Ману залпом осушил кубок и со всей силы ударил кулаком по столу. Эхо от этого удара еще долго блуждало по пустынным коридорам дворца. — Хорошо. Я отправлю в горы еще рыцарей. Будем молиться, что бы они смогли вернуться.

Ману протянул руку Адонаю и тот крепко пожал ее. О чем они говорили дальше, Элохим уже не слышал. Он быстро, но тихо бежал вниз во двор. Княжич уже давно мечтал совершить какой-нибудь подвиг и сразиться в битве. Ему казалось, что судьба улыбается ему. Естественно он понимал, что отец не отпустит его, поэтому и сбежал. Оседлав Боливара, он помчался к восточным воротам города.

Еще находясь в столице, Элохим преобразовал себя. Понимая, что стражники даже если и выпустят его, то обязательно доложат отцу, Элохим принял вид посыльного. Этих людей никто не останавливал, так как письма в их сумках были очень важны. Им всегда открывали все дороги и предоставляли свежих скакунов. Но это Элохиму не требовалось. Как только он покинул город, обернулся орлом и полетел по небу. Боливара Элохим уже несколько раз превращал в другое животное. Первые разы давались коню тяжело, но вскоре он привык. Орлом Боливар уже был и поэтому спокойно летел за своим хозяином.

Опустившись на землю уже в Таежных лесах, Элохим опять сменил образ. Теперь он был бродячим кузнецом. Княжич знал, что в дальних деревнях умельцев мало, поэтому кузнецу очень обрадуются. Добравшись до деревни стоящей на самом краю леса, Элохим постучал в двери дома наместника.

— Доброй ночи, уважаемый. Не найдется ли в вашей деревне кров для меня.

— Кров? Конечно найдется, приятель. — Наместник осветил Элохима огнем факела. — А кто таков ты будешь?

— Меня зовут Эльх. Я кузнец.

— А что ты делаешь в такой глуши, Эльх?

— Отец обучил меня всему, что знает сам. Пришло время строить свою жизнь. — Элохим говорил, чуть шепелявя, стараясь ошибаться в словах. Так он хотел скрыть свою образованность, ведь кузнецам она не присуща. — В долине Уссури много кузнецов, а здесь я слышал, их не хватает.

— Правду люди говорят. Здесь нам кузнец очень нужен. Пойдем, я провожу.

Наместник накинул на себя плащ и повел Элохима к кузне. Деревня была небольшая. Не более двадцати домов. Дом кузнеца стоял на окраине. Он был заброшен, но Элохима это не остановило.

— Располагайся пока. Завтра жена принесет тебе чего-нибудь поесть. Все что нужно найдешь в кузне. Там все осталось после смерти последнего кузнеца.

— Смерти? А как он погиб? — Элохим поджег факел и вошел в дом. Он был крепким, но чувствовалось, что в нем давно никто не живет. — Его призвали на войну?

— На войну? Что ты. Какая тут война. Уже лет десять здесь тихо и спокойно. Правда, вот люди иногда пропадают. — Наместник присел на лавку и забил себе трубку. — Кого медведь задерет, кто в тайге заблудится. Места-то тут опасные.

— Да. Я заметил. Жутковато у вас здесь.

— А что делать? Адонаю нужен лес. А где его брать, как ни здесь. Без кузнеца конечно очень трудно. Все пилы да топоры затупились.

— Ты так и не сказал, как погиб мой предшественник. — Перебил наместника Элохим, настаивая на желании узнать это как можно скорее.

— Да как погиб. По глупости своей. — Наместник с грустью выдохнул и затянулся трубкой. — Была у него дочь. Жены не было, а дочь была. Что сталось с женой, я не знаю, он уже без нее сюда приехал. В дочурке он, конечно, души ни чаял. Во всем ей потакал. Но где-то год назад, может чуть больше, пропала она. Кузнец места себе не находил. Всю деревню на ноги поставил. Целый месяц мы ее по лесам да горам искали. Так и не нашли. Обезумел он. Пошел сам искать. Так и не вернулся. Мы его прождали пару месяцев, а потом в погибшие записали.

— Да. Грустная история.

— Грустная не то слово. Что-то не хорошее в здешних местах твориться. Я когда на юг лес отвожу, со многими наместниками общаюсь. И у каждого в деревне подобные случаи есть. Два-три человека за год пропадает, а то и больше. — Наместник докурил трубку и потушив, спрятал ее в карман. — Ладно, пойду я, а тебе с дороги, небось, отоспаться хочется.

Наместник похлопал задумавшегося Элохима по плечу и направился к выходу из дома, но в дверях остановился.

— Конь у тебя добрый. Не похож он на обычного деревенского скакуна. Холеный весь. Я таких даже у рыцарей не видел. Если хочешь сберечь его, на улице не держи. Пусть с тобой в доме ночует. Так надежней будет.

Элохим кивком головы поблагодарил наместника и тот вышел из дома.

Эту ночь княжич не уснул. Он постоянно перебирал в голове рассказ наместника о кузнеце и его дочке. В молодом разуме Элохима все смешалось. Отец, Ману, наместник, дочь кузнеца. Все это было неспроста, и Элохим чувствовал это. Он так и простоял всю ночь, глядя в окно. Когда на улице начало светать к его дому подошло несколько женщин. Они принесли ему еду и воду, а также кое-какое барахло. Элохим был ужасно голоден и, не стесняясь, набросился на крынку с молоком. Еще никогда свежее парное молоко не было столь вкусным как здесь.

— Еще бы. — Гордо задрав нос, ответила на удивленный взгляд Элохима жена наместника. — Наши коровки на чистых изумрудных лугах пасутся. Отсюда и молоко такое вкусное.

— Спасибо вам. — Вытерев рот рукавом, поблагодарил женщин Элохим. — Три дня во рту маковой росинки не было.

— Это тебе спасибо, Эльх. Без кузнеца нам тут ох как нелегко. — Закачала головой молодая девушка, глядя на руки Элохима. — Какая чистая кожа? У старого кузнеца руки были шершавые и все в ожогах. А у него, посмотрите, какие гладкие ладони.

Элохим застыл как вкопанный, не зная, что ответить, а все женщины как раз и ожидали от него ответа.

— Это из-за долины Уссури. В ней такой мягкий климат, что и кожа становится такой гладкой и бархатистой.

Элохим поставил крынку на стол и стыдливо спрятал свои руки за спину. Они ведь никогда не держали молот и не испытывали жар горнил кузни. А эти женщины всю жизнь трудились и знали, как должны выглядеть руки кузнеца.

— Не по рукам смотри, а по работе. — Сняла неловкое напряжение жена наместника. — Вот придем вечером и посмотрим, на что кузнецы уссурийские способны.

Женщины поклонились и оставили Элохима одного. Закончив завтрак, он пошел в кузню. По первому ее виду стало понятно, что прежний кузнец был мастером своего дела. Все лежало аккуратно, на своих местах. Молотки, наковальня, меха. Все было исправно и готово к работе.

— Значит, посмотреть хотите, на что я способен. — Потирая руки, прошептал Элохим. — Значит, посмотрите.

Княжич запер кузню и, убедившись, что его никто не видит, щелкнул пальцами. Дальше все делала магия. Она распалила огонь в жаровнях. Меха раздули жар и молотки начали стучать по наковальне, выковывая топоры один за другим.

Вечером к его дому пришла вся деревня. Элохим с очень важным видом отворил ворота кузни и люди увидели, на что способны уссурийские кузнецы.

— Идеальная работа. Такой топор не то, что дерево, волосок вдоль рассечет. — Рассматривая выкованный Элохимом топор, пробубнил наместник. — Красота.

— Неужто такому мастеру не нашлось места в столице? — Вопросила та любопытная девушка, кокетливо закутавшись в пуховый платок.

— В столице такие кузницы, что я им не ровня. — Парировал Элохим, поднеся девушке выкованную специально для нее брошь. — Столичные умельцы могут такое, на что не способны даже волшебники.

— Так и не способны? — Буркнул наместник. — Видал я один раз, как рыцари упражнялись. Вот это уж точно зрелище не для слабонервных. Этим, даже самые умелые Ксаи, в подметки не годятся.

— Да, наш повелитель Адонай научил их многому. Я каждый день славлю его имя. — Произнесла жена наместника, протянув руки к солнцу. — Он, наше истинное солнце. За него и в огонь и в воду.

— Вы так благоволите Адонаю? — Удивился Элохим и, отойдя от девушки, облокотился о стену. — Но почему? Война продолжается и конца ей не видно. За что вы так любите его?

— Ты, паренек, говори, но не заговаривайся. А то я не посмотрю, что ты кузнец умелый. — Нахмурив брови, прорычал наместник и за его спиной тут же выросли фигуры грозных мужчин. — Молод ты еще. Не знаешь ничего. Побыл бы рабом у гномов годик другой, враз по-другому заговорил бы.

— И то правда. — Подхватила за наместником его жена. — Вы молодежь родились уже свободными. Хлебнули бы нашего, так бы не хорохорились.

— Успокойтесь, прошу вас. — Выставив вперед руки, взмолился Элохим, не ожидая такого напора от селян. — Для меня Адонай, как второй отец. Я не хотел обидеть его.

— А что тогда хотел?

— Вы просто меня не правильно поняли. Я видел жизнь в столице. Там есть чему удивляться. И понятно, почему горожане поют ему хвалебные оды. А здесь, в глуши, жизнь у вас тяжелая и суровая. Вот мне и стало интересно.

— Ишь ты. Интересно ему стало. Выпороть бы тебя за такой интерес. Ну да ладно, на первый раз прощаю. Уж больно топоры твои хороши. — Наместник сменил гнев на милость и, подмигнув Элохиму, вышел.

За ним кузню покинули и остальные, не забыв толкнуть молодого кузнеца плечом, что б не зазнавался. За мужчинами вышли и женщины. Оставшись в одиночестве, Элохим глубоко выдохнул и несколько раз повел головой, удивляясь величию своего отца.

Пока магия ковала топоры, Элохим выспался и поэтому к вечеру был готов. Одевшись в черный костюм с маской полностью скрывающей лицо, Элохим взял свой меч и аккуратно вышел из кузни. Солнце уже село и на деревню опустились сумерки. Выбрав хорошее место, из которого просматривается вся деревня, Элохим засел в засаду. Небо было звездным, по нему плавно плыла луна. Близилась полночь, но ничего не происходило. В деревне и ее окрестностях было очень тихо. В Адонаисе таких тихих ночей не было никогда. Город постоянно кипел и бурлил. А здесь все мирно спали. Тишина была такой, что княжич слышал биение своего сердца.

Прошло еще несколько часов. Луна завершила свой путь и тоже скрылась за горизонтом. Теперь, вдобавок к тишине, на деревню опустилась и кромешная мгла. Лишь блеклые тени от света звезд и не более того. Но через некоторое время глаза принца привыкли к этой темноте и он начал различать силуэты деревьев и домов. По прикидкам Элохима где-то через час уже должна появиться первая зорька, а значит этой ночью ничего не произойдет. Но он и не ожидал, что все случится так скоро. Княжич зевнул, прикрыв рот ладонью, и съежился от ночной прохлады.

Он решил подождать еще полчаса и идти домой, но здесь краем глаза он увидел быструю тень. В небе зашелестели крылья. Элохим напрягся. Сон как рукой сняло. Теперь тень мелькнула совсем рядом, а шелест взмахов крыльев стал отчетливей. Еще мгновение и у дома на краю деревни приземлилась огромная тень. Она встала на ноги. Что это было за существо Элохим разобрать не смог. Вроде дракон, но и не дракон. На ее голове торчали рога, а крылья больше походили на крылья летучих мышей, нежели на драконьи. А вот тело было под стать дракону. Тень была больше трех метров, широкие плечи, длинный хвост. В правой руке была зажата палица, левая спокойно свисала. Рядом с ней прям из земли выросли еще две тени. Первая была очень похожа на крысу, а у второй была голова дикого вепря. Новые тени были в два раза меньше первой. Они шмыгнули в дом, и вскоре из него раздался крик женщины. Крик был недолгим и почти сразу умолк. Рогатая тень чуть пригнулась, прислушиваясь, но в деревне было тихо. Никто не услышал крика о помощи.

Через пару минут из дома вышли крыса и кабан. В руках они несли завернутую в мешковину женщину. Здесь Элохим не выдержал и бросился к ним.

— Стойте! Именем Адоная приказываю вам остановиться!

— Это кто еще такой? — Просвистела крыса и кивнула рогатой тени. — Чего стоишь? Иди, убей его.

Тень развернулась и, расправив крылья, пошла на Элохима. Только теперь княжич смог увидеть, насколько эта тварь была огромной. Козлиная голова искрила маленькими кроваво-красными глазами. Раздвоенный язык постоянно облизывал клыки. Вид у этой твари был грозный и ужасный. Принц остановился и обнажил меч. Тварь замахнулась, и палица со свистом полетела на Элохима.

Если бы эти ночные пришельцы знали, кто стоит перед ними, то бросив добычу, поспешили бы скрыться. Но они не знали и поплатились за это. Взмах меча, еще один и рука с палицей упала к ногам монстра. Вслед за ней упала и его голова, а потом и остальное тело. Элохим вытянул перед собой левую руку и двое остальных монстров попадали на землю. Они держались за горло и хрипели не в силах вдохнуть. Элохим сжал кулак и оба монстра отключились.

На шум драки к дому одинокой женщины начали сбегаться селяне. Кто с вилами, кто с топорами, кто с факелами. Через несколько минут вся деревня стояла вокруг Элохима и монстров.

— Я же говорила, что он не простой кузнец. Руки врать не могут. — Прошептала тихо, еле слышно любопытная девушка, прикрывая ладонью брошь подаренную Элохимом.

— Кто ты, чужак? — Выкрикнул наместник, крепко сжимая топор. — И зачем ты сюда пришел на самом деле?

Элохим окинул взглядом селян. Все они были напуганы. Их пугали и монстры, лежащие у его ног и он сам. Дольше тянуть смысла не было, и Элохим раскрылся.

— Я сын великого князя Адоная и царицы лесов Неланы. Мое имя Элохим и я наследник Реального Мира. — Элохим сорвал с головы маску и в свете факелов люди разглядели его русые волосы и голубые глаза. — Прибыл я сюда по заданию отца, что бы разобраться с этими похитителями.

Элохим говорил еще долго, но люди уже не слушали его. Они попадали пред ним на колени. Они готовы были целовать землю, по которой он ходил, а княжич все распинался и распинался. Но увидев, что все его потуги тщетны, он приказал им подняться.

— Сейчас вы все пойдете по своим домам и ляжете спать. А когда проснетесь, вы не вспомните ни меня, ни этих тварей. Вы забудете все, что произошло на этой опушке раз и навсегда.

Принц щелкнул пальцами, и селяне побрели по своим домам. На утро они проснуться и ничего не вспомнят. Они буду ходить и расспрашивать друг друга о том, что было последние два дня, но никто так и не вспомнит. Они будут удивляться острым наточенным топорам, теплой печи кузни, но так и не вспомнят, что в их деревню заезжал странствующий кузнец.

К Элохиму подошел Боливар. Он прильнул к его щеке, выпрашивая ласки.

— Интересно, что скажет отец. Похвалит, или накажет?

Боливар не ответил Элохиму, а только еще сильнее начал ластиться, выпрашивая еще и вкусности.

Элохим хлопнул в ладони, и все тела тварей поднялись в воздух. К ним подлетели мешковины и полностью обмотали их. Еще один хлопок и они растворились, как их и не было, а над деревней уже кружили два горных орла.